Асбрук, Пауль ван

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пауль ван Асбрук
Общая информация
Полное имя Пауль ван Асбрук
Оригинальное имя нидерл. Paul van Asbroeck
Гражданство Бельгия Бельгия
Дата рождения 1 мая 1874(1874-05-01)
Место рождения Схарбек
Дата смерти 1959(1959)
Вид стрелкового спорта пулевая стрельба
Медали
Олимпийские игры
Золото Лондон 1908 Пистолет, 50 ярдов
Серебро Лондон 1908 Пистолет среди команд, 50 ярдов
Бронза Париж 1900 Винтовка с трёх позиций, 300 метров
Чемпионаты мира
Золото 1904 Пистолет, 50 метров
Золото 1905 Винтовка стоя, 300 метров
Золото 1905 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1906 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1907 Пистолет, 50 метров
Золото 1907 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1909 Пистолет, 50 метров
Золото 1910 Пистолет, 50 метров
Золото 1910 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1911 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1912 Пистолет, 50 метров
Золото 1912 Пистолет среди команд, 50 метров
Золото 1914 Пистолет, 50 метров
Серебро 1905 Винтовка среди команд, 300 метров
Серебро 1905 Пистолет, 50 метров
Серебро 1906 Пистолет, 50 метров
Серебро 1907 Винтовка среди команд, 300 метров
Серебро 1908 Пистолет среди команд, 50 метров
Серебро 1912 Винтовка стоя, 300 метров
Серебро 1912 Винтовка с трёх позиций, 300 метров
Серебро 1924 Пистолет, 50 метров
Серебро 1930 Винтовка стоя среди команд, 50 метров
Бронза 1900[1] Винтовка с трёх позиций, 300 метров
Бронза 1904 Винтовка стоя, 300 метров
Бронза 1906 Винтовка стоя, 300 метров
Бронза 1906 Винтовка среди команд
Бронза 1907 Винтовка стоя, 300 метров
Бронза 1908 Винтовка стоя, 300 метров
Бронза 1908 Винтовка с трёх позиций, 300 метров
Бронза 1909 Винтовка с трёх позиций, 300 метров
Бронза 1909 Винтовка среди команд, 300 метров
Бронза 1910 Винтовка среди команд, 300 метров
Бронза 1911 Винтовка среди команд, 300 метров
Бронза 1925 Пистолет, 50 метров
Бронза 1914 Пистолет среди команд, 50 метров

Пауль ван Асбрук (нидерл. Paul van Asbroeck; 1 мая 1874, Схарбек — 1959) — бельгийский стрелок, чемпион и призёр летних Олимпийских игр и 12-кратный чемпион мира.





Летние Олимпийские игры 1900

На летних Олимпийских играх 1900 в Париже Асбрук участвовал в соревнованиях по стрельбе из винтовки. В одиночном соревновании стоя он занял 4-е место с 297 очками, с колена 4-ю позицию с 308 баллами, и лёжа 8-е место с 312 очками. В стрельбе из трёх позиций, в которой все ранее набранные очки складывались, он стал 3-м, получив бронзовую медаль. В командном соревновании его сборная стала шестой и заняла последнее место.

Летние Олимпийские игры 1908

На Играх в Лондоне Асбрук стал первым в индивидуальной стрельбе из пистолета и занял второе место в командном состязании. В командной стрельбе из винтовки его сборная заняла пятую позицию.

Летние Олимпийские игры 1920

На Играх 1920 в Антверпене Асбрук соревновался в 11 дисциплинах, из них в восьми командных. Он не получил ни одной медали, не оказавшись на позиции, выше пятой. В двух индивидуальных соревнованиях его точный результат неизвестен.

Летние Олимпийские игры 1924

На ещё одних Играх в Париже в 1924 году Асбрук участвовал в четырёх состязаниях. Он стал четвёртым в скоростной стрельбе из пистолета на 25 м, девятым в стрельбе из винтовки лёжа на 50 м, 24-м в стрельбе из винтовки на 600 м и одиннадцатым в командном соревновании из произвольной винтовки.

Летние Олимпийские игры 1936

На своих последних Играх 1936 в Берлине Асбрук соревновался только в двух дисциплинах — в стрельбе из пистолета на 50 м он стал 31-м, и в стрельбе из винтовки на 50 м лёжа 55-м.

Чемпионаты мира

Асбрук участвовал на чемпионатах мира с 1904 по 1925. В итоге он выиграл двенадцать золотых медалей, десять серебряных и тринадцать бронзовых.

Напишите отзыв о статье "Асбрук, Пауль ван"

Примечания

  1. Проводился в рамках летних Олимпийских игр 1900

Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/va/paul-van-asbroeck-1.html Пауль ван Асбрук на sports-reference.com]  (англ.)
  • [www.issf-sports.org/results/historicalmedalwinners.ashx Пауль ван Асбрук на чемпионатах мира по стрельбе]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Асбрук, Пауль ван

– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…