Асквит, Джулиан
Поделись знанием:
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
(перенаправлено с «Аскуит, Джулиан»)
| Джулиан Эдвард Джордж Аскуит англ. Julian Edward George Asquith, 2nd Earl of Oxford and Asquith<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Джулиан Аскуит в 1962 году</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| январь 1962 года — 1967 год | |||
| Монарх: | Елизавета II | ||
| Предшественник: | Джон Кингсмилл Торп | ||
| Преемник: | Хью Селби Норман-Уокер | ||
| |||
| 1958 год — 1962 год | |||
| Монарх: | Елизавета II | ||
| Предшественник: | Джон Кингсмилл Торп как комиссар в составе Вест-Индской Федерации | ||
| Преемник: | Джеральд Джексон Брайан | ||
| Рождение: | 22 апреля 1916 | ||
| Смерть: | 16 января 2011 (94 года) | ||
Джулиан Эдвард Джордж Аскуит, 2-й граф Оксфорд и Асквит (англ. Julian Edward George Asquith, 2nd Earl of Oxford and Asquith, 22 апреля 1916 — 16 января 2011) — британский государственный и колониальный деятель, администратор Сент-Люсии (1958—1962), губернатор Сейшельских островов (1962—1967).
Биография
Родился в семье Рэймонда Аскуита, сына премьер-министра Великобритании Герберта Аскуита.
Окончил колледж Ampleforth College. По окончании Баллиол-колледжа в 1941 г. получил степень магистра. В 1942—1948 гг. служил лейтенантом в инженерном подразделении Королевских ввооруженных сил в Палестине (1942-48).
- 1949—1950 гг. — заместитель секретаря-председателя британской администрации Триполитании,
- 1951 г. — директор внутренних дел Триполитании,
- 1952—1953 гг. — советник премьер-министра Ливии.
- 1953—1958 гг. — административный секретарь Занзибара,
- 1958—1962 гг. — администратор Сент-Люсии,
- 1962—1967 гг. — губернатор Сейшельских островов. В 1966 г. активно способствовал прекращению забастовки трудящихся, требовавших повышения заработной платы, когда работодатели пошли на уступки протестующим.
- 1971 г. — председатель Конституционного суда (Constitutional Commander) Каймановых островов,
- 1973—1974 гг. — председатель Конституционного суда островов Теркс и Кайкос.
С 1974 г. в отставке.
До реформы 1999 г. являлся членом палаты лордов британского парламента.
Женою его с 1947 года была дочь Майкла Паларета Анна (1916–1998), у них два сына (Раймонд Асквит и Асквит, Доминик) и три дочери.
Напишите отзыв о статье "Асквит, Джулиан"
Ссылки
- www.telegraph.co.uk/news/obituaries/8265164/The-Earl-of-Oxford-and-Asquith.html
Отрывок, характеризующий Асквит, Джулиан
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
