Ассонов, Александр Денисович
Поделись знанием:
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
| Александр Денисович Ассонов | |
 | |
| Место работы: | |
|---|---|
| Учёная степень: | |
| Учёное звание: | |
| Альма-матер: | |
| Награды и премии: |
|
Александр Денисович Ассо́нов (1895 — 1972) — советский учёный, специалист в области металловедения и термической обработки.
Содержание
Награды и премии
Окончил начальную школу, четырехклассное высшее начальное училище, реальное училище. В 1916—1918 и с 1921 студент МВТУ, в 1923 защитил дипломный проект по специальности инженер металлург.
В 1923—1963 годах работал на заводе АМО: инструктор (технолог) по цветному литью, мастер термического цеха, начальник цеховой лаборатории, зам. главного металлурга, с 1943 года главный металлург. Был учеником и последователем профессора А. М. Бочвара — основателя московской школы металлургов.
Участник разработки первых советских автомобилей АМО-Ф-15. В 1929—1930 в командировке в США, знакомился с технологией автомобилестроения. В 1930 году выпустил первую книгу по термической обработке деталей автомобиля.
Доктор технических наук (16.11.1963), профессор.
Награды и премии
- Сталинская премия третьей степени (1946) — за разработку и внедрение в производство нового метода ускоренного отжига белого чугуна, обеспечивающего значительное сокращение цикла производства и расхода топлива
- Сталинская премия третьей степени (1951) — за коренное улучшение технологии производства автомобильных деталей.
Книги
- Технология термической обработки деталей автомобиля [Текст] / А. Д. Ассонов. — М. : Машгиз, 1958. — 264 с. : ил. ; 23 см. — Загл. на корешке : Термическая обработка деталей автомобиля. — Библиогр.: с. 262 (29 назв.). — 6000 экз.
- Современные методы термической обработки [Текст] / А. Д. Ассонов. — М. : Машиностроение, 1964. — 191 с. : ил. ; 22 см. — Библиогр.: с. 190 (19 назв.). — 8000 экз.
- Практика термической обработки [Текст] / А. Д. Ассонов. — М. : [б. и.], 1962. — 72 с. : ил. ; 22 см. — (Обзор зарубежной техники. Тема 3 / Гос. ком. Совета Министров РСФСР по координации науч.-исслед. работ, Гос. науч.-исслед. ин-т науч. и техн. информ.). — На обл. авт. не указ. — 1450 экз.
- Основы металловедения и термической обработки [Текст] / А. Д. Ассонов. — М. : Машиностроение, 1967. — 88 с. : ил. ; 22 см. — 33000 экз.
- Основные сведения о металловедении и термической обработке [Текст] / А. Д. Ассонов. — 2-е изд., перераб. и доп. — М. : Машиностроение, 1972. — 109 с. : ил. ; 20 см. — Библиогр.: с. 108 (10 назв.). — 1-е изд. вышло под загл.: Основы металловедения и термической обработки. — 30000 экз.
Источники
- Директор. Виктор Алексеевич Красильников. "Моск. рабочий, ", 1971 — Всего страниц: 279
- Металловедение и термическая обработка металлов. 1972 (Некролог)
- История Московского автозавода имени И. А. Лихачева. Н. В. Адфелдьт. Мысль, 1966 — Всего страниц: 647
Напишите отзыв о статье "Ассонов, Александр Денисович"
Отрывок, характеризующий Ассонов, Александр Денисович
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
