Астеизм

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Астеизм (букв. «столичность», от греч. asteismos; от asteios, произ. от asty — «город»[1], соответствует лат. urbanitas) — вид иронии как тропа. Поначалу представлял собой изящное, городское обращение, остроумный разговор, насмешку[2]. Со временем в риторике термин астеизм стал обозначать прием, при котором, многозначительно умалчивая о чём-нибудь, стараются этим, так сказать, красноречивым молчанием обратить на предмет ещё большее внимание. Со временем астеизм начал интерпретироваться как ироничное (само)очернение, гротескную (само)критику или же самоуничижающие слова для скрытого самовосхваления. Астеизм похож на антифразис, однако отличается от него более открытой «агрессивностью», нарочитой, преувеличенной критикой. Астеизм как троп выявляется при анализе литературных произведений различных авторов:



Примеры

  • В речи Коробочки из «Мёртвых душ» (Н. В. Гоголь):

— Право, — отвечала помещица, — моё такое неопытное вдовье дело! Лучше ж я маненько повременю, авось понаедут купцы, да применюсь к ценам.

  • (А. Чехов): «Собачонка ничего себе … сердится, шельма»[3].

" Quoi! encore un nouveau chef-d'œuvre! N'était-ce pas assez de ceux que vous avez déjà publiés? Vous voulez donc désespérer tout à fait vos rivaux ? " " Неужели! Eщё один шедевр! Неужели недостаточно тех которые Вы уже опубликовали? Вы наверно хотите привести Ваших соперников в полное отчаяние? "

Особенности употребления

При характеристи­ке астеизма в качестве тропа обычно пользуются узким значением этого слова, поскольку в широком значении астеизм может означать любую эле­гантную шутку вообще. В узком же значении астеизм определяется как комплимент, чаще всего самому себе, причем сделанный в форме гротескной самокритики, преувеличенного самоуничижения. В целом, это похвала в форме порицания[4], описываемое как «самоуничижение паче гордость». Следует отметить и то, что осуществление астеизма часто требует контекстуальной «прозрачности», что и осуществление антифразиса. В против­ном случае астеизм может быть воспринят как ханжество[5].

Напишите отзыв о статье "Астеизм"

Примечания

  1. [enc-dic.com/poet/Asteizm-571.html Астеизм — Поэтический словарь — Энциклопедии & Словари]
  2. Астеизм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  3. [www.psyoffice.ru/6-14-asteizm.htm Астеизм]
  4. [yaneuch.ru/cat_09/shpargalki-po-literaturovedeniju/201139.2058613.page12.html Шпаргалки по «Литературоведению» — шпаргалка]
  5. [www.coolreferat.com/%D0%A0%D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%BA%D0%B0._%D0%98%D0%BD%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D1%86%D0%B8%D1%8F._%D0%94%D0%B8%D1%81%D0%BF%D0%BE%D0%B7%D0%B8%D1%86%D0%B8%D1%8F._%D0%AD%D0%BB%D0%BE%D0%BA%D1%83%D1%86%D0%B8%D1%8F._%D0%9A%D0%BB%D1%8E%D0%B5%D0%B2_E._%D0%92._%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B0_4_%D1%87%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C=13 Риторика. Инвенция. Диспозиция. Элокуция. Клюев E. В. глава 4 — страница 13]

Отрывок, характеризующий Астеизм

– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!