Астер, Эрнст Людвиг фон

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Эрнст Людвиг фон Астер
нем. Ernst Ludwig von Aster
Дата рождения

5 октября 1778(1778-10-05)

Место рождения

Дрезден

Дата смерти

10 февраля 1855(1855-02-10) (76 лет)

Место смерти

Берлин

Принадлежность

Саксония Саксония (курфюршество)</br>Королевство Саксония Королевство Саксония</br>Россия Россия</br>Пруссия Пруссия

Род войск

инженерные войска

Звание

генерал от инфантерии

Командовал

Прусский инженерный корпус

Сражения/войны

Война четвёртой коалиции, Поход Наполеона в Россию, Война Шестой коалиции, Сто дней

Эрнст Людвиг фон Астер (нем. Ernst Ludwig von Aster) — немецкий военный инженер; брат офицера и военного писателя Карла Генриха фон Астера[1].





Биография

Родился в Дрездене 5 октября 1778 года, был сыном генерала саксонской службы Фридриха Людвига фон Астера (Friedrich Ludwig Aster). В 1794 году поступил инженерным унтер-офицером в ряды саксонской армии, в 1800 году был произведён в офицеры и в кампании 1806 года сражался под Иеной в армии герцога Брауншвейгского.

Как выдающемуся инженерному офицеру, ему было поручено в 1809 году укрепление Дрездена. Он горячо принялся за дело и в особой брошюре изложил свои мнения об укреплении городов вообще. Брошюра эта имела, впрочем, и другую цель: она взывала к патриотизму дрезденцев и приглашала их не мешать делу укрепления столицы стремлением сохранить дома, дороги, улицы и т. п.

Когда Саксония стала союзницей Наполеона, Астер получил от последнего в 1810 году приказание составить проект укрепления крепости Торгау и своей деловитостью сумел угодить великому полководцу. В следующем 1811 году Астер принял участие в реорганизации инженерных войск саксонской армии.

Затем он был произведён в майоры и принял участие, в рядах саксонских войск, входивших в состав «Великой армии» Наполеона, в кампании 1812 года в России, на этот раз уже в роли офицера Генерального штаба.

По возвращении из России, он был назначен начальником штаба крепости Торгау и принимал участие в сражениях при Бауцене и Лейпциге. Вслед за тем он был назначен начальником штаба 7-го армейского корпуса и произведён в полковники.

В 1814 году Астер поступил в русскую службу, но оставался в ней недолго и в 1815 году перешёл на прусскую службу, где был назначен начальником штаба 2-го армейского корпуса и принимал участие в сражениях при Линьи и Ватерлоо.

Вернувшись в Пруссию он занялся исключительно военно-инженерным делом — постройкой крепостей; среди его наиболее крупных проектов — полная перестройка крепостных сооружений Кёльна в 1816 году, за которую он был произведён в генерал-майоры.

С большим энтузиазмом приводил он в исполнение те свои идеи, которые в 1814 году он изложил в особой записке о системе укреплений Северной Германии: не связывать себя никаким шаблоном, но применять каждую систему укрепления, если она отвечает обстановке; тщательно применяться к местности и так, чтобы укрепления усиливали её сильные стороны и ослабляли значение слабых; минимальный гарнизон, но подготовка поля для развертывания больших масс в нужном направлении. Вот сущность системы Астера.

Занимая посты инспектора инженеров и коменданта Кобленца (с 1825 года), Астер отдавался своей склонности к философии и изучал походы великих полководцев прошлого, стараясь сделать общедоступными те великие принципы, которые служили основой их деятельности; между исследованиями военно-исторического характера, он нашёл время написать ещё справочник по военной географии.

В 1827 году Астер получил чин генерал-лейтенанта и в 1837 году был поставлен во главе всего корпуса прусских военных инженеров и на этом посту пробыл 12 лет, в том же году он был назначен членом Государственного совета Пруссии и куратором Артиллерийского училища и Берлинской инженерной школы; в 1842 году произведён в генералы от инфантерии. В 1849 году он вышел в отставку и умер в Берлине 10 февраля 1855 года.

Астер был автором проекта строительства Второго вального оборонительного обвода Кёнигсберга, строительство которого велось с 1843 по 1860 год[2]. До наших дней сохранилось семь городских ворот, оборонительная казарма Кронпринц, оборонительные башни Дона и Врангель, равелины и бастионы.

Одна из фортовых групп Кобленца носит, в память о нём, имя Астерштейн (Fort Asterstein).

Напишите отзыв о статье "Астер, Эрнст Людвиг фон"

Примечания

  1. Астер Карл-Генрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. Коллектив авторов. Глава 4. Искусство и культура (раздел Архитектура) // Кёнигсберг Калининград: иллюстрированный энциклопедический справочник / Под общей редакцией А. С. Пржездомского. — Калининград: Янтарный сказ, 2005. — С. 116-117. — 800 с. — ISBN 5 7406 0840 5.

Источники

Ссылки

Отрывок, характеризующий Астер, Эрнст Людвиг фон

– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.