Аструк, Захария

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аструк Захария

Портрет З. Аструка работы Эдуара Мане
Дата рождения:

8 февраля 1835(1835-02-08)

Дата смерти:

25 мая 1907(1907-05-25) (72 года)

Гражданство:

Франция Франция

Захария Астру́к (фр. Zacharie Astruc; 8 февраля 1835, Анже — 25 мая 1907, Париж) — французский художник, журналист, скульптор, композитор и поэт.





Биография

Вначале работал журналистом и художественным критиком в журналах Echo du Nord (Эхо Севера) и Pays(Родина). Затем основывает в Лилле журнал Mascarille (Маскарад), а в 1872 году в Мадриде — французский журнал L’Espagne nouveau (Испанские новости). Был также издателем художественной литературы.

Всесторонне одарённый, З. Аструк являлся заметной фигурой в парижской культурной жизни 2-й половины XIX столетия. Он был другом художника Анри Фантен-Латура, через которого познакомился и подружился с Эдуардом Мане. Аструк был одним из первых и наиболее последовательных поклонников творчества Мане, и созданию знаковой картины Олимпия посвятил своё стихотворение.

З. Аструк был неоднократно запечатлён на картинах Э. Мане и Фантен-Латура, Мане написал также его портрет. Портрет З. Аструка создал и художник Фредерик Базиль. Аструк был дружен также с художником Каролюс-Дюраном.

Творчество

Особое влияние на Аструка оказало японское искусство и испанская живопись, что проявилось в его полотнах. В 1874 году художник участвует в первой выставке импрессионистов. Позднее большее предпочтение отдаёт скульптуре. Его «Продавец масок», выставленный в парижском Люксембургском саду, является одной из самых известных работ З. Аструка.

Галерея

Напишите отзыв о статье "Аструк, Захария"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Аструк, Захария

Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил: