Асуры

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Áсуры (от санскр. и пали «असुर», тиб. lha.ma.yin, кит. 阿修罗) — в индуизме божества низкого ранга, иногда называются демонами, титанами, полубогами, антибогами, гигантами. Это связано с тем, что асуры находятся в бинарной оппозиции к сурам, богам индуизма, аналогично оппозиции «боги—титаны» или «боги—гиганты» в древнегреческой мифологии.

В ведийский период слово «асура» означало, скорее всего, «обладающий жизненной силой»[1] (к слову asu («жизненная сила») возводил этимологию М. Майрхофер[2]). В ведах (особенно «Ригведе») асурами называют многих богов — Индру, Савитара, Агни, Митру, Варуну, Сурью и других.

В буддизме асуры употребляются в контексте, отличном от индуистского, и по-другому интерпретируются.





Ведийский период

В Ригведе понятие асура не несет отрицательного значения и не противопоставляется богам. Одних и тех же божеств называют и дэвами (богами) и «асурами». Асурой называют богов солнца Савитара, «златорукий асура» (Ригведа, 1.35), «мудрый асура» (4.53), Сурью (8.101), Пушана (5.51).

Часто это слово (асура или обладающий асурской силой) относится к Индре (1.174, 3.38, 4.16, 6.36, 10.54), Варуне и Митре (1.24, 2.27, 4.42, 5.85, 5.63, 8.25, 8.42). Асурой называют Агни (2.1, 3.3), Апам Напата (2.35), Марутов, Рудру и др. Встречается оно и по отношению к соперникам (1.108, 7.99). В гимне «Ко всем богам»(3.55) повторяется фраза «велико могущество (asuratvam) богов, единственно». В «Атхарваведе» слово «асура» несколько раз встречается в значении обладающий «силой и мудростью». (3.22, 4.15, 6.108). В других случаях асурами называют врагов (2.27, 4.19), или же просят защиты и от богов и от асуров (4.10). В «Самаведе», Индру в одном месте называют асурой, в другом говорится о его победе над асурами.

В «Шукла-Яджурведе» встречается обращение к Савитару как к «златорукому асуре», с просьбой о помощи и защите. (34.26). Асурой в этой же веде называется Танунапат «Танунапат, асура, всем владеющий, бог среди богов». В «Кришна-Яджурведе» мотив конфликта богов и асуров с дальнейшей победой богов повторяется во многих разделах. Отмечается, что боги побеждают асуров с помощью жертвоприношений (2.6.1). В одном месте асурой называют Агни, в других подчёркивается, что Агни — вестник богов.

Асуры в буддизме

В то время как боги сферы чувственного связаны с желаниями и переживаниями, асуры, завидуя богам, проявляют гнев, гордость, воинственность и хвастовство, их интересует власть и самовоздвижение.

В буддийских сочинениях сначала рассматривали чаще пять миров, чем шесть, а асур помещали в мир богов.

В буддийской психологии состоянием сознания мира асур считается переживание ярости и силы, когда ищется причина или обоснование чтобы вступить в драку, рассерженность на всех, невозможность оставаться спокойным и решить проблемы мирным путём.

С точки зрения силы, асур помещают рангом выше людей, но ниже богов. Они живут у подножья горы Сумеру или в море вокруг неё. По другим классификациям асур помещают ниже людей как более несчастных и лишённых разума существ.

Предводителя асур именуют Асурендра (Pāli: Asurinda). Таких имеется несколько, так как асуры разделены на много группировок. Существуют, например, асуры Данавегхасы и страшные Калананьджаки. Главные лидеры асур — Вемачитрин, Раху, Пахарада.

Мифы об асурах

В «Агни-пуране» приводится легенда о происхождении слова «асуры». Во время пахтанья Молочного океана из него появилась богиня вина (хмельного напитка сура) Варуни. Боги (дэвы) приняли её и стали называться сурами, а дайтьи отвергли и соответственно стали называться асурами («неупотребляющими суру»).

По буддийской легенде[3] раньше асуры жили там, где теперь находятся тридцать три бога в мире Трайястримша на вершине горы Сумеру вместе с другими богами. Когда Шакра стал правителем богов, асуры на празднике выпили много вина Гандапана, такого крепкого, что Шакра запрещал его пить другим богам. Будучи ослабленными от опьянения, они не смогли сопротивляться Шакре, который сбросил их вниз с горы из сферы Трайястримша вниз, туда, где теперь мир асуров. Они увидели дерево Читтапатали, листва которого отличалась от дерева Паричхаттара, и узнали, что их выбросили из мира богов.

После этого асуры заняты войной, вооружённые, они стали лезть на гору как муравьи, Шакра пытался с ними справиться, но их было очень много и он вынужден был отступить. Увидев, что повреждено гнездо Гаруды, он развернулся и направил свою колесницу против асуров. Асуры поняли, что он вернётся назад с большой армией, и бежали.

Несмотря на войны, были также и контакты между богами и асурами. Шакра полюбил Суджу, дочь вождя асуров Вемачитрина. Вемачитрин попросил дочь выбрать мужа среди асуров, но она выбрала Шакру, и он стал таким образом его зятем.

Связь с авестийской религией

Разделение божеств на два соперничающих лагеря характерно также для авестийской религии, где имеет место инверсия по отношению к индуизму, и «ахура» в имени верховного божества Ахура-Мазда, по-видимому, является вариантом слова «асура».

Современные интерпретации

Мастер тибетского буддизма, популярный в Великобритании и США, Чогьям Трунгпа, в годы холодной войны аллегорически использовал противопоставление богов и асуров, указывая, что подобно богам в буддизме, американцы погрязли в развлечениях и это мешает их духовному развитию, тогда как, подобно асурам, советские люди погрязли в зависти к американской жизни и бряцают оружием.

Асуры в литературе

  • В цикле «Тайный Город» Вадим Панов пишет о самой первой расе, Великом Доме Асур, полностью истреблённым во время Первой Войны Тёмным Двором, Великим Домом Навь.
  • В книге «Посмотри в глаза чудовищ» авторов Андрея Лазарчука и Михаила Успенского также упоминаются в контексте первой расы, однако являются драконами.
  • В аниме и манге Большой куш (One Piece) мечник Ророноа Зоро владеет техникой Асура, при применении которой создаётся иллюзия, что у него шесть рук и три лица, при этом он сражается, как если бы у него действительно было шесть рук и три лица.
  • В книгах Светланы Ждановой «Поймать тень» и «Крылья феникса», асуры — демоны, а также лучшие друзья главной героини.
  • В манге Наруто Асура — младший сын Хагоромо Ооцуцуки (также известного, как Рикудо Сэннин) и предок клана Сэндзю.
  • В манге и аниме Soul Eater (Пожиратель душ) Кишин Асура — главный демон-антагонист, бывший ученик Синигами-сама, сошедший с ума из-за постоянного страха перед всем миром.
  • Полубог Асура — главный герой игры Asura’s Wrath.

См. также

Напишите отзыв о статье "Асуры"

Примечания

  1. Мифы народов мира, под ред. С. А. Токарева
  2. Mayrhofer M. Kurzgefasstes Etymologisches Woerterbuch des Altindischen. — Heidelberg: C. Winter, 1956. — Bd. I. — S. 65.
  3. [theravada.ru/Teaching/Canon/Suttanta/Texts/jat31-kulavaka-jataka-zaharyin.htm Кулавака-джатака: Джатака о гнёздах // Джатаки. Из первой книги «Джатак». Перевод с пали Б. Захарьина. М.: Художественная литература, 1979]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Асуры

– Пьер, подойдите сюда, мой друг. Я думаю, что он не лишний в родственном совете: не правда ли, князь?
– Что же вы молчите, mon cousin? – вдруг вскрикнула княжна так громко, что в гостиной услыхали и испугались ее голоса. – Что вы молчите, когда здесь Бог знает кто позволяет себе вмешиваться и делать сцены на пороге комнаты умирающего. Интриганка! – прошептала она злобно и дернула портфель изо всей силы.
Но Анна Михайловна сделала несколько шагов, чтобы не отстать от портфеля, и перехватила руку.
– Oh! – сказал князь Василий укоризненно и удивленно. Он встал. – C'est ridicule. Voyons, [Это смешно. Ну, же,] пустите. Я вам говорю.
Княжна пустила.
– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.