Асьенто

Асьенто (исп. reale asiento — «королевское согласие») — предоставлявшееся испанской монархией частным лицам и компаниям с 1543 по 1834 гг. монопольное право на ввоз в испанские колонии рабов-негров из Африки.

В XVII—XVIII вв. асьенто служило залогом быстрого обогащения частных лиц. Конкурентную борьбу за асьенто вели португальцы и голландцы, к которым позднее присоединились французы и англичане.

В начале XVIII века родство испанских монархов с Людовиком XIV привело к тому, что за счёт асьенто обогащались французы; основными бенефициарами при этом выступали Жан-Батист Дюкасс и Антуан Кроза.

По итогам Войны за испанское наследство Утрехтский мир (1713) предоставил право асьенто Великобритании на 30 лет. Первый министр Роберт Харли передал монополию на торговлю с испанскими колониями частной Компании Южных морей, которая в обмен приняла на себя непомерно выросший за годы войны государственный долг.

Британские купцы постоянно жаловались на то, что с подачи испанцев их монополию нарушают голландцы и французы. В то же время испанцы были недовольны тем, что британцы не соблюдают предельные объёмы торговли, оговоренные в 1713 году.

Данный клубок противоречий вылился в 1739 г. в англо-испанскую войну за асьенто, которая в англоязычной литературе фигурирует под названием «война за ухо Дженкинса».

По Ахенскому миру 1748 г. ассиенто было предоставлено британской Компании южных морей еще на четыре года, но в 1750 в Мадриде был подписан договор, по которому Великобритания согласилась на отмену ассиенто под условием уплаты Испанией Южно-океанийской компании 100000 фунтов стерлингов.

Литература

• Goslinga, C.Ch. (1985) The Dutch in the Caribbean and in the Guianas 1680—1791.
• David Marley (ed.), Reales asientos y licencias para la introduccion de esclavos negros a la America Espagnola (1676—1789), ISBN 0-88653-009-1 (Windsor, Canada. 1985).
• [books.google.com/books?id=HGoyvMF7xw8C&printsec=frontcover&hl=nl&source=gbs_navlinks_s Postma, J.M. (2008)] The Dutch in the Atlantic Slave Trade, 1600—1815 Cambridge University Press

Ссылки

• Ассиенто // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Асиенто // Большая советская энциклопедия: В 66 томах (65 т. и 1 доп.) / Гл. ред. О. Ю. Шмидт. — 1-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1926—1947.

Отрывок, характеризующий Асьенто

– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.