Атабаев, Кайгисыз Сердарович

Кайгисыз Сердарович Атабаев Gaýgysyz Atabaýew<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель СНК Туркестанской АССР
сентябрь 1920 — 22 октября 1922
Предшественник:	Рудзутак, Ян Эрнестович
Преемник:	Рыскулов, Турар Рыскулович
Председатель СНК Туркменской ССР
февраль 1925 — июль 1937
Предшественник:	нет
Преемник:	Худайбергенов, Аитбай
Рождение:	аул Меана Тедженского уезда Закаспийской области

Кайгысыз Сердарович (Константин Сергеевич) Атабаев (октябрь 1887 — 10 февраля 1938) — советский государственный и партийный деятель. В 1924—1937 — председатель СНК Туркменской ССР.

Биография

Родился в ауле Меана Тедженского уезда Закаспийской области. Отец Тач-Геок — вождь аула Сердар, зажиточный мельник, мать — дочь афганского визиря (в последующем Атабаев никогда не скрывал своего «непролетарского» происхождения).

С 6 лет — сирота. Окончил 2-классную русско-туземную школу в г. Теджен, 2-классное Тедженское русско-туземное городское училище (1899—1903), Ташкентскую учительскую семинарию (1903-07). В 1908 году взял фамилию Атабаев — по имени семинарского друга М.Атабаева.

Преподавал в РТШ Мервского уезда, заведовал одноклассным училищем в ауле Бахарден, был переводчиком начальника Тедженского уезда, служащим в конторе Мервского банка. Сотрудничал с первым эсеро-большевистским правительством Закаспийской области. С 1918 года член партии левых эсеров.

В феврале 1919 года вступил в РКП(б) с сохранением стажа. Весной 1919 — сотрудник аппарата РВС Закаспийского фронта. Затем зам. председателя Исполкома Мервского уезда.

• C ноября 1919 по июль 1920 — зам. председателя Ашхабадского (другие названия — Туркменского, Закаспийского) областного ревкома.
• В 1920 г. — член Ашхабадского обкома КПТ, заместитель наркома земледелия ТАССР.
• C июля 1920 — нарком земледелия ТАССР.
• С сентября 1920 — член ЦК и Исполкома ЦК Временного ЦК КП Туркестана.
• В сентябре 1920 — 22 октября 1922 — Председатель СНК ТАССР. С октября 1920 — Председатель Ферганского обл. Реввоенсовета.

В октябре 1922 г. вызван с отчётом в Москву, после слабого доклада в Оргбюро ЦК ВКП(б) получил строгий выговор и освобождён от должности за «беспечное либеральное отношение к главарю басмаческих банд Бахраму-Курбаши». По рекомендации В. И. Ленина введён в состав коллегии Наркомата по делам национальностей.

• С ноября 1922 — 12 июня 1923 — член коллегии Наркомата национальностей РСФСР.
• В 1923-24 — зам. председателя СНК Бухарской Республики, член Исполнительного бюро ЦК КП Бухары.
• С ноября 1924 — член Ревкома Туркменской ССР.
• В январе 1925—1937 гг. — Председатель СНК Туркмении.

Член Бюро ЦК КП(б)Т (1924-37). В октябре 1921 — мае 1922 — член Туркбюро, в мае-августе 1922 — Среднеазиатского бюро ЦК ВКП(б).

Член ВЦИК и ЦИК СССР. Делегат 13, 15 и 17 съездов ВКП(б).

Арестован летом 1937 г. По обвинению в участии в контрреволюционной националистической террористической организации приговорён 8 февраля 1938 года к ВМН. Расстрелян 10 февраля 1938. Реабилитирован 22 декабря 1956 г.

Семья и дети

• Первая жена — Татьяна, от неё дочери Зоя (1918 г.р.) и Нора (1920-е);
• 2-я жена — Евгения Яковлевна Брянцева — от неё сын Кемине (р. ок. 1930) и дочь Лейли (1932).
• Сын Кемине — заслуженный геолог СССР.
• Потомки Атабаева проживают в Москве.

Память

Атабаев — герой нескольких литературно-художественных произведений. В 1984 по роману Б.Кербабаева был снят художественный фильм «Кайгысыз Атабаев». В 1967 Атабаеву установлен памятник в центре Ашхабада (реконструирован в 1970). Снесён в 1994.

Источники

• Кербабаев, Б. М. Чудом рождённый. (Кайгысыз Атабаев) роман-хроника. авториз. пер. с туркм. М. Дальцевой и Н. Атарова. М. : Сов. писатель, 1967.
• Папоров, Юрий Николаевич. Жизнь — пламень. Москва : Политиздат, 1988.

Литература

• Атабаев, Канхидзе Сарданович // Большая советская энциклопедия: В 66 томах (65 т. и 1 доп.) / Гл. ред. О. Ю. Шмидт. — 1-е изд. — М.: Советская энциклопедия, 1926—1947.

Отрывок, характеризующий Атабаев, Кайгисыз Сердарович

– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.