Атаев, Мухаммед

Мухаммед Атаев
Дата рождения	1914(1914)
Место рождения	аул Келеджар ныне Геок-Тепинского этрапа Ашгабатского велаята Туркмения
Дата смерти	27 апреля 1945(1945-04-27)
Место смерти	окрестности населённого пункта Фрейдорф (Германия)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	бронетанковые войска
Годы службы	1941—1945
Звание	гвардии лейтенант
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	(посмертно) Медаль «Алтын Ай» Героя Туркменистана

Мухаммед Ата́ев (1914 — 27 апреля 1945) — советский офицер-танкист, участник Великой Отечественной войны, командир танка 87-го гвардейского отдельного тяжёлого танкового полка 3-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта, Герой Советского Союза (27.06.1945), гвардии лейтенант.

Биография

Родился в 1914 году в ауле Келеджар ныне Геок-Тепинского этрапа Ашгабатского велаята Туркменистана в крестьянской семье. Туркмен. В 1930 году окончил 7 классов.

В Красную Армию призван Тедженским райвоенкоматом Ашхабадской области Туркменской ССР в ноябре 1941 года. Участник Великой Отечественной войны. Член ВКП(б) с 1942 года.

Командир танка 87-го гвардейского отдельного тяжёлого танкового полка (3-я гвардейская армия, 1-й Украинский фронт) гвардии лейтенант Мухаммед Атаев особо отличился в ночь на 27 апреля 1945 года при отражении контратак противника в районе населённого пункта Фрейдорф, расположенного юго-восточнее города Меркиш-Буххольц (Восточная Германия).

Тяжёлый танк ИС-122 под командованием гвардии лейтенанта Атаева четыре часа вёл упорный бой, в ходе которого уничтожил два орудия, семь пулемётных точек. В этом бою отважный офицер-танкист пал смертью храбрых.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 июня 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и геройство гвардии лейтенанту Атаеву Мухаммеду посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза
• Орден Ленина
• Медаль «Золотой полумесяц» Героя Туркменистана

Память

• Бюст Героя установлен в его родном ауле, там же его имя присвоено средней школе.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=8287 Атаев, Мухаммед]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Атаев, Мухаммед

Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.