Атака в бухте Суда

Атака в бухте Суда
Основной конфликт: Вторая мировая война
Повреждённый тяжелый крейсер «Йорк» на мели в бухте Суда, май 1941 г.
Дата	26 марта 1941 года
Место	Бухта Суда, северо-западное побережье Крита
Итог	победа Италии
Противники
Великобритания Великобритания Королевство Италия Королевство Италия
Командующие
Реджинальд Генри Портал Луиджи Фаджоне
Силы сторон
флот в гавани 2 эсминца 6 взрывающихся моторных катеров (МТМ)
Потери
1 крейсер тяжело повреждён 1 танкер 2 погибших 6 пленных

Атака в бухте Су́да (англ. Raid on Souda Bay; итал. Atacco alla Baia di Suda) — операция штурмового подразделения Итальянского военно-морского флота (10-я флотилия МАС) проведенная 26 марта 1941 года.

В ходе атаки против британских кораблей, находившихся в бухте Суда, итальянцами были использованы специальные взрывающиеся катера, которые серьёзно повредили тяжёлый крейсер «Йорк» и норвежский танкер «Периклес».

Предыстория

К началу Второй мировой войны подразделения 10-й флотилии МАС располагали специальными взрывающимися катерами (МТМ) на которых устанавливался заряд в 300 кг взрывчатого вещества. МТМ, развивая большую скорость (24 узла), могли взрываться как при ударе о цель, так и непосредственно рядом с ней. Пилот при этом покидал катер за некоторое время до взрыва, предварительно направив его на цель. Он должен был успеть взобраться на специальный спасательный плотик, чтобы избежать гибели от гидродинамического удара при взрыве катера.

К месту операции МТМ доставлялись специально оборудованными кораблями, на которых имелись слипы и электрические лебёдки. Старые эсминцы «Франческо Криспи» и «Квинтино Селла» были оборудованы для этих целей и каждый из них мог нести по 3 катера МТМ, спуская их на воду за 35 секунд.

Благоприятная возможность для использования этих катеров представилась в начале 1941 года, когда резко увеличилось количество транспортов союзников, следующих в Грецию. В частности, появилось множество целей в портах Крита.

Атака

В январе — феврале 1941 года у итальянцев появились данные, что союзники используют в качестве базы бухту Суда на северо-западе Крита. Корабли 10-й флотилии МАС, базировавшиеся на острове Лерос стали готовиться к операции. Дважды, в январе и феврале, «Франческо Криспи» и «Квинтино Селла» выходили в море с катерами МТМ на борту и возвращались обратно, так как авиаразведка сообщала, что подходящих целей в бухте нет. Только 25 марта самолеты-разведчики сообщили о нахождении в Суде тяжелого крейсера, двух эсминцев и около 12 транспортов. «Франческо Криспи» и «Квинтино Селла» вышли в море неся каждый по 3 катера МТМ на борту. Подразделением катеров командовал лейтенант Луиджи Фаджони.

Эсминцы спустили МТМ на воду 25 марта в 23:30 в 9 милях от входа в бухту. К 1:00 катера подошли к горлу бухты, имевшей длину 6 миль и направились к якорной стоянке. По пути МТМ, имевшие очень малую осадку, преодолели 3 ряда боново-сетевого заграждения и к 4.45 утра собрались вместе. Лейтенант Фаджони приказал заглушить моторы и дожидаться рассвета. Катера стояли так близко к кораблям союзников, что итальянцы слышали боцманские дудки англичан. К 5:00 катера суб-лейтенанта Анджело Кабрини и старшего унтер-офицера Туллио Тедески подошли к «Йорку» на расстояние около 300 метров и в 5:30 атаковали крейсер. На расстоянии около 90 метров от цели пилоты покинули катера и остались плавать на плотиках. Оба катера взорвались у борта крейсера, который после взрывов накренился. Корабельные и береговые орудия британцев открыли беспорядочный огонь.

В это время МТМ старшего унтер-офицера Лино Беккати серьёзно повредил норвежский танкер «Периклес» (8324 тонны), но катера старшего стрелка Алессио Де Вито и сержанта стрелка Эмилио Барбери прошли мимо стоявших на якоре транспортов. Лейтенант Фаджони также намеревался атаковать «Йорк» в случае необходимости, но решил, что крейсер тонет после атаки Кабрини и Тедески и направил свой катер на другой корабль, его МТМ прошёл мимо цели.

Итог операции

Все шестеро итальянских пилотов уцелели и попали в плен. После атаки крейсер «Йорк» был отбуксирован вглубь бухты и посажен на мель, где был позднее окончательно уничтожен германской авиацией. Танкер «Периклес» разломился пополам и затонул во время предпринятой попытки отбуксировать его в Александрию на ремонт.

Источники

• Брагадин Марк Антонио. [militera.lib.ru/h/bragadin/02.html Итальянский флот во Второй мировой войне] = Bragadin М'А. La Marina Militare Italiana nella 2a Guerra Mondiale, 1948. — Москва: АСТ, 2000.
• Юнио В. Боргезе, Кайюс Беккер «Подводные диверсанты во Второй мировой войне» издательство АСТ, Москва, 2001 г., 636 стр., тираж 7000 экз., ISBN 5-17-008535-4

Отрывок, характеризующий Атака в бухте Суда

– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.


– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.