Ата Бей аль-Айюби
| Ата Бей аль-Айюби عطا الأيوبي<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| |||
| |||
|---|---|---|---|
| 25 марта 1943 — 17 августа 1943 | |||
| Предшественник: | Джамиль аль-Ульши, и.о. | ||
| Преемник: | Шукри аль-Куатли | ||
| |||
| 22 февраля 1936 — 21 декабря 1936 | |||
| Предшественник: | Тадж эд-Дин аль-Хасани | ||
| Преемник: | Джамиль Мардам Бей | ||
| Рождение: | 1877 Дамаск, Османская империя | ||
| Смерть: | 1951 Дамаск, Сирия | ||
Ата Бей аль-Айюби (1877, Дамаск, Османская империя — 1951, Дамаск, Сирия) — сирийский политический деятель, президент Сирии (1943).
Биография
Представитель видной политической семьи. Получил образование в сфере государственной службы и общественных наук в Стамбуле и начал карьеру в Османской империи.
В 1908 году был назначен губернатором Латакии. После поражения Османской империи в Первой мировой войне в 1918 году. вернулся в Дамаск.
В июле 1920 года назначен министром внутренних дел. На этом посту «закрывал глаза» на действия национально ориентированных повстанцев и на контрабанду оружия в их лагеря. В августе 1920 г. пережил покушение. После победы колониальных войск и установления их мандата на Сирию активно работал в профранцузских кабинетах — до 1922 г. оставался на посту министра внутренних дел.
В 1922—1925 годах — министр юстиции.
В 1928 году он вступил в секретные переговоры с борющимся за независимость политическими методами Национальным блоком, оставаясь при этом в доверительных отношениях с французами. В 30-х годах аль-Айюби фактически выполнял роль посредника во взаимоотношениях этих двух сторон.
В марте 1934 года вновь назначен министром юстиции.
После резкого ухудшения отношений между французскими властями и Национальным Блоком в 1936 году, приведшим к 60-дневной всеобщей забастовке и отставке кабинета премьер-министра Тадж эд-Дина аль-Хасани французскии Верховный комиссар Дамьен де Мартель предложил аль-Айюби сформировать новое правительство.
После признания независимости Сирии в 1936 году вместе с новым президентом страны Хашим Бей Халидом аль-Атасси объявил о достижении соглашения с Францией, окончании всеобщей забастовке. После этого ушёл в отставку.
В марте 1943 года после победы войск союзников над военным контингентом режима Виши, размещенным в Дамаске, аль-Айюби непродолжительное время занимал пост премьер-министра. Передав власть избранному президенту Шукри аль-Куатли, он ушёл из политической жизни.
Источники
- Itri, Abd al-Ghani. Hadeeth al-Abqariyyat (2000)
- Khoury, Philip. Syria and the French Mandate (1987)
- Moubayed, Sami. The Politics of Damascus 1920—1946 (1999)
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Ата Бей аль-Айюби"
Отрывок, характеризующий Ата Бей аль-Айюби
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
