Атрина

Операция «Атрина» — военная операция, проведенная ВМФ СССР в 1987 году. Состояла в скрытном (в обход прежних маршрутов выхода) развертывании 33-ей дивизии АПЛ Северного Флота в Атлантическом океане с целью вскрытия районов патрулирования ПЛАРБ США. Операцию отличал чрезвычайно высокий уровень секретности. При разработке плана был учтён опыт предыдущей подобной операции — Апорт, произведённой в 1985 году.

Цели операции

Операция «Атрина» была направлена в первую очередь на демонстрацию возможности скрытного выхода советских ракетных АПЛ к берегам США. Также операция имела важное значение как источник информации о тактике американских противолодочных сил, разворачиваемых для поиска силах и их действиях в подобной ситуации.

Ход операции

В марте 1987 года в Атлантике была развернута завеса из пяти АПЛ проекта 671РТМ: К-299 (капитан 2 ранга М. И. Клюев), К-244 (капитан 2 ранга И. О. Аликов), К-298 (капитан 2 ранга Попков), К-255 (капитан 2 ранга Б. Ю. Муратов) и К-524 (капитан 2 ранга Смелков). Лодки, избегая обнаружения многочисленными противолодочными силами, достигли Саргассова моря и ВМБ Гамильтон.

Операция успешно завершилась возвращением всех пяти субмарин на базу Западная Лица.

Результаты операции

Операция продемонстрировала способность ВМФ СССР, в случае угрозы конфликта, развернуть у берегов США крупную группировку АПЛ с БРПЛ на борту — таким образом уравновешивая систему ВМБ флота США по всему миру. Этот факт имел важное политическое значение — до операции «Атрина» советские АПЛ сопровождались американскими кораблями-наблюдателями на всём пути и в случае начала войны могли быть немедленно уничтожены.

Также операция вскрыла силы ПЛО США в Атлантике (факт выхода лодок в Атлантику был известен американскому командованию, и на их обнаружения были брошены значительные силы, включая английскую КПУГ во главе с авианосцем «Invincible») и тактику их совместных действий по поиску противника.

Прочие факты

Слово «атрина» является искусственным — при подготовке операции осмысленные слова не использовались в качестве обозначений вообще, во избежание возможных логических связей с истинным смыслом операции.

АПЛ было разрешено использовать системы постановки активных помех (в первую очередь акустических), предназначенные для боевого применения, что значительно осложняло американским силам поиск.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20070521041453/www.atrinaflot.narod.ru/81_publications/atrina.htm www.atrinaflot.narod.ru Операция «Атрина»]
• [ship.bsu.by/text.aspx?guid=4036 ship.bsu.by Операция «Атрина»]
• [www.youtube.com/watch?v=SNnOc0r7lsQ youtube.com Операция «Атрина»] из документального цикла телепередач «Военное дело», № 32. (02.05.2004).
• [www.cosmoworld.ru/spaceencyclopedia/publications/index.shtml?zhelez_43.html www.cosmoworld.ru ПОХОДЫ К БЕРЕГАМ АМЕРИКИ]

Отрывок, характеризующий Атрина

Он прошел в другую комнату, и оттуда тотчас же послышались басистые и ворчливые звуки его голоса.


Не успел князь Андрей проводить глазами Пфуля, как в комнату поспешно вошел граф Бенигсен и, кивнув головой Болконскому, не останавливаясь, прошел в кабинет, отдавая какие то приказания своему адъютанту. Государь ехал за ним, и Бенигсен поспешил вперед, чтобы приготовить кое что и успеть встретить государя. Чернышев и князь Андрей вышли на крыльцо. Государь с усталым видом слезал с лошади. Маркиз Паулучи что то говорил государю. Государь, склонив голову налево, с недовольным видом слушал Паулучи, говорившего с особенным жаром. Государь тронулся вперед, видимо, желая окончить разговор, но раскрасневшийся, взволнованный итальянец, забывая приличия, шел за ним, продолжая говорить:
– Quant a celui qui a conseille ce camp, le camp de Drissa, [Что же касается того, кто присоветовал Дрисский лагерь,] – говорил Паулучи, в то время как государь, входя на ступеньки и заметив князя Андрея, вглядывался в незнакомое ему лицо.
– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал: