Аль-Хаким ат-Тирмизи
| Аль-Хаким ат-Тирмизи | |
| араб. الحكيم الترمذي | |
 Комплекс аль-Хакима ат-Тирмизи (Узбекистан) | |
| Личная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении: |
Мухаммад ибн Али ибн аль-Хусейн ат-Тирмизи |
| Прозвище: |
аль-Хаким (мудрый) |
| Отец: |
Али ибн аль-Хусейн |
Богословская деятельность | |
| Учителя: |
Абу Тураб ан-Нахшаби, Ахмад ибн Хадравайхи, Яхья аль-Джалл и др. |
| Ученики: |
Абу Али аль-Джузджани, Абу Бакр аль-Варрака |
| Труды: |
Список
Илаль аш-Шариа, Хатм аль-Авлия и др.
|
 Редактирование Викиданных | |
Абу́ Абдулла́х Муха́ммад ибн А́ли ат-Тирмизи известный как аль-Хаким ат-Тирмизи (араб. الحسين الترمذي; около 755, Термез, совр. Узбекистан — 869, Термез, совр. Узбекистан) — крупнейший представитель восточноиранского суфизма, автор около восьмидесяти произведений. За глубину его знаний и широту кругозора, получил почетное прозвище аль-Хаким (мудрый).
Содержание
Биография
Ат-Тирмизи родился в г. Термезе. С восьми лет он усердно занимался религиозными науками, а в возрасте двадцати восьми лет отправился в Мекку. Вернувшись из хаджа ат-Тирмизи стал изучать суфизм у известных в то время суфийских шейхов Абу Тураба ан-Нахшаби, Яхью аль-Джалла, Ахмада ибн Хадравайхи и др. Кроме того, в судьбе ат-Тирмизи большую роль сыграла его жена, разделявшая его взгляды. Среди учеников ат-Тирмизи стоит отметить Абу Али аль-Джузджани и Абу Бакра аль-Варрака, внёсших значительный вклад в продолжение его учения. Некоторые идеи ат-Тирмизи были переняты другим известным суфийским мыслителем Ибн Араби[1].
В своих проповедях и сочинениях, таких как «Илаль аш-Шариа» и «Хатм аль-Авлия», ат-Тирмизи рассуждал о смысле мусульманских обрядов, о «любви к Богу», о категориях мистиков, о «печати святых», существующей наряду с «печатью пророков». Фактически уравняв «в правах» святых (авлия) с пророками, ат-Тирмизи вызвал недовольство у правоведов (факихов) и власти. В результате ат-Тирмизи был вынужден, спасаясь от гонений, переехать в Балх, а затем и в Нишапур, где он приобрел многочисленных сторонников. Вскоре в связи с изменившейся политической ситуации ат-Тирмизи смог вернуться в Термез, где он и умер[1].
Мировоззрение
В своих произведениях ат-Тирмизи затрагивал вопросы души, её состояний и движений. Он развил учения о способах самосовершенствования и обуздания нафса (инстинктов), о страдании как очищении от грехов и т. д., которые оказали огромное влияние на последующую суфийскую психологию. Ат-Тирмизи был одним из первых, кто теоретически обосновал суфийские представления о святых (авлия)[1].
По мнению ат-Тирмизи высшее доступное человеку знание — мистическая «марифа» (гносис), которую он отождествлял с «Божественным светом» (нуром), заключенным в сердцах людей. В отличие от обычного знания (ильм), сводящегося к истолкованию и применению положений исламского права (шариата), «марифа» постигает тайный смысл вещей и в конце концов саму «Божественную Сущность». Ат-Тирмизи считал, что Марифа — это безграничная милость, которую Бог дарует своим избранникам и что её невозможно обрести в процессе обучения. Марифа доступна суфийским святым (авлия), чьи души очистились от мирских привязанностей и чьи помыслы устремлены к Богу, однако простым верующим марифа не доступна[1].
Напишите отзыв о статье "Аль-Хаким ат-Тирмизи"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 Ислам: ЭС, 1991, с. 237.
Литература
- Кныш А. Д. [www.academia.edu/800250/_._M._1991 Ат-Тирмизи] // Ислам: энциклопедический словарь / отв. ред. С. М. Прозоров. — М. : Наука, 1991. — С. 237—238.</span>
- О. Бибикова [www.krugosvet.ru/enc/kultura_i_obrazovanie/religiya/AT-TIRMIZI.html ат-Тирмизи] // Энциклопедия «Кругосвет»
- А. Колодин [religiocivilis.ru/islam/islama/131-at-tirmizi-al-hakim-abu-abdallah-muhammad-ibn-ali.html ат-ТИРМИЗИ ал-Хаким Абу Абдаллах Мухаммад ибн Али] // Культура веры путеводитель сомневающихся
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Аль-Хаким ат-Тирмизи
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
