Ауа

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
АуаАуа

</tt>

Ауа
англ. Aua
1°27′ ю. ш. 143°04′ в. д. / 1.450° ю. ш. 143.067° в. д. / -1.450; 143.067 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-1.450&mlon=143.067&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 1°27′ ю. ш. 143°04′ в. д. / 1.450° ю. ш. 143.067° в. д. / -1.450; 143.067 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-1.450&mlon=143.067&zoom=9 (O)] (Я)
АрхипелагАрхипелаг Бисмарка
АкваторияТихий океан
СтранаПапуа — Новая Гвинея Папуа — Новая Гвинея
РегионАйлендс
РайонМанус

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Ауа
Площадь7 км²
Население (2004 год)1500 чел.
Плотность населения214,286 чел./км²

Ауа (англ. Aua) — остров в архипелаге Бисмарка. Часть Западных островов в Папуа — Новой Гвинее. Административно входит в состав провинции Манус региона Айлендс.





География

Ауа представляет собой небольшой коралловый остров, окружённый коралловыми рифами и расположенный примерно в 900 км к северо-востоку от столицы Папуа — Новой Гвинеи, города Порт-Морсби, и примерно в 255 км к северо-западу от провинциальной столицы Мануса. Находится в западной части архипелага Западный, недалеко от острова Вувулу. Площадь острова составляет около 7 км².

История

Остров Ауа, как и соседний Вувулу, был открыт 19 августа 1545 года испанским мореплавателем Иньиго Ортисом де Ретесом (исп. Yñigo Ortiz de Retez), посланным с экспедицией испанским королём Филиппом II из города Тидор на Молуккских островах в Новую Испанию. Путешественник дал название островам «Острова Белых Людей» (исп. Islas de Hombres blancos) из-за слегка светлого цвета лица их жителей.[1][2] 19 сентября 1767 года острова были повторно открыты английским мореплавателем Филиппом Картеретом, который назвал Ауа «островом Дуроур» (англ. Durour) в честь одного из офицеров его судна.[1]

В 1893 году у острова причалил пароход «Ysabel», экипаж которого безуспешно попытался вербовать местных жителей для работы на Германскую Новогвинейскую компанию. Немецкий ботаник Карнбах, находившийся на борту, собрал коллекцию этнографических изделий островитян. В 1899 году на острове побывал датский антрополог Ричард Паркинсон.[1]

В 1903 году на Ауа двумя немецкими колонистами с 12 выходцами с островов Новая Ирландия и Бука был основан торговый пост.[3] Иноземцы были встречены местным населением с подозрением, а в скором времени во время болезни одного из немцев один из колонистов был убит. Боясь возмездия со стороны белых, представители клана Бааруфу (около 900 человек), которые вели борьбу против чужеземцев, бежали на соседние острова Ниниго. Однако в пути каноэ с беглецами попали в шторм. В результате пропало без вести от 600 до 700 человек. Спаслись лишь два каноэ, одно из которых со 100 островитянами доплыло до острова Вувулу, а другое с 75 людьми вернулось обратно на Ауа.

Население

Традиционно остров был разделён на три округа: Оала на северо-западе, Лароаро на юго-западе и Бааруфу на востоке.[4] Каждый из них возглавлялся вождём, или пуала, титул которого являлся наследственным и передавался строго по мужской линии от отца к сыну. Во главе же деревень также находились вожди, паави, подчинявшиеся пуала. После бегства с острова в 1904 году представителей клана Бааруфу титул пуала исчез. В области социальных отношений между общинниками был распространён матрилокальный и матрилинейный род.[5]

Коренным языком местных жителей является язык вувулу-ауа, имеющий два диалекта: вувулу и ауа. Общее число носителей языка составляет около 1500 человек (2004 год), 1300 из которых проживают на двух одноимённых островах.[6]

На острове имеется взлётно-посадочная полоса.

Напишите отзыв о статье "Ауа"

Примечания

  1. 1 2 3 [www.wuvulu.com/history.shtml#History History of the Western Islands] (англ.). The Wuvulu Research Center. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/676CP7pZ7 Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
  2. [www.ub.bildarchiv-dkg.uni-frankfurt.de/Bildprojekt/Lexikon/php/suche_db.php?suchname=Aua Aua] (англ.). Deutsches Kolonial-Lexikon (1920), Band I, S. 94. Проверено 2 апреля 2010. [www.webcitation.org/676CPkIh0 Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
  3. George Lane Fox Pitt-Rivers. Aua Island: Ethnographical and Sociological Features of a South Sea Pagan Society // The Journal of the Royal Anthropological Institute of Great Britain and Ireland. — 1925. — Т. 55. — С. 427.
  4. George Lane Fox Pitt-Rivers. Aua Island: Ethnographical and Sociological Features of a South Sea Pagan Society // The Journal of the Royal Anthropological Institute of Great Britain and Ireland. — 1925. — Т. 55. — С. 428.
  5. George Lane Fox Pitt-Rivers. Aua Island: Ethnographical and Sociological Features of a South Sea Pagan Society // The Journal of the Royal Anthropological Institute of Great Britain and Ireland. — 1925. — Т. 55. — С. 429.
  6. James A. Hafford. [www.sil.org/pacific/png/pubs/0000419/4_Wuvulu.pdf Organised Phonology Data Supplement. Wuvulu Language] // Summer Institute of Linguistics. — 2004. — С. 96.

Отрывок, характеризующий Ауа

– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.