Аугуст, Пернилла

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пернилла Аугуст
Pernilla August

Пернилла Аугуст, 2013
Имя при рождении:

Mia Pernilla Hertzman-Ericson

Дата рождения:

13 февраля 1958(1958-02-13) (66 лет)

Место рождения:

Стокгольм

Гражданство:

Швеция Швеция

Профессия:

актриса

Карьера:

1975 - наст. время

Награды:

премия Каннского МКФ за лучшую женскую роль (1992), Серебряный медведь Берлинского МКФ за выдающееся художественное достижение (2003)

Пернилла Аугуст (настоящее имя Миа Пернилла Херцман-Эриксон, швед. Pernilla August, Mia Pernilla Hertzman-Ericson; 13 февраля 1958, Стокгольм) — шведская актриса театра и кино.





Биография

С восьми лет училась в школе при театре, играла на школьной сцене. Дебютировала в кино в 1975 под именем Пернилла Валльгрен. Занималась социальной работой. В 1979 поступила в [en.wikipedia.org/wiki/Dramatens_elevskola актерскую школу] при Королевском драматическом театре Швеции (Драматен), закончила её в 1982. В 19831984 играла в народном театре в Евле. С 1985 — в Драматен. Играла в пьесах Шекспира (Гамлет), Шиллера (Мария Стюарт), Ибсена (Кукольный дом, Привидения), Чехова (Три сестры), Стриндберга (Игра снов), поставленных Ингмаром Бергманом. Работала в кино и на телевидении.

В 2005 поставила короткометражный фильм Взрывчатое время (Blindgångare), в 2010 — фильм По ту сторону (Svinalängorna).

Первый муж — писатель, сценарист, переводчик Клас Эстенгрен (19821989), второй — кинорежиссёр Билле Аугуст (19911997).

Избранная фильмография

Признание

Премия Лондонской ассоциации театральных критиков (1987). Медаль Litteris et artibus (2002). [en.wikipedia.org/wiki/Eugene_O%27Neill_Award Премия Юджина О’Нила] (2002). Многочисленные кинопремии.

Напишите отзыв о статье "Аугуст, Пернилла"

Ссылки

  • [www.sfi.se/sv/svensk-filmdatabas/Item/?type=PERSON&itemid=177569 В Базе данных шведского кино]  (англ.)
  • [www.allmovie.com/artist/2837 Биография на сайте Allmovie]  (англ.)
  • [www.ingmarbergman.se/universe.asp?guid=EA82FA9C-656E-43C7-8BD8-6DDA9AF809C9 На сайте фонда Ингмара Бергмана]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Аугуст, Пернилла

– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.