АукцЫон

Эта статья — о музыкальном коллективе. О публичной продаже имущества см. Аукцион.

АукцЫон
«АукцЫон» на концерте в Санкт-Петербургском клубе «Зал ожидания». 10 июля 2009 года
Основная информация
Жанр	экспериментальный рок, альтернативный рок, джаз-рок, арт-рок, психоделический рок, авангардная музыка
Годы	1978 — наши дни
Страны	СССР СССР, Россия Россия
Город	Санкт-Петербург
Язык песен	русский
Состав	Леонид Фёдоров Виктор Бондарик Олег Гаркуша Дмитрий Озерский Николай Рубанов Борис Шавейников Михаил Коловский Владимир Волков Юрий Парфёнов
Бывшие участники	Сергей Рогожин Игорь Черидник Николай Федорович Игорь Скалдин Павел Литвинов Дмитрий Матковский Владимир Весёлкин Евгений Дятлов
[www.auktyon.ru tyon.ru]

АукцЫонАукцЫон

«АукцЫо́н» — советский и российский музыкальный коллектив, основанный Леонидом Фёдоровым в Ленинграде. Датой основания группы считается 1978 год. Группа экспериментировала в различных стилях, совмещая в разные этапы творчества элементы постпанка, джаза и новой волны.

История

Ранний этап

Осенью 1978 года Леонид Фёдоров собрал из одноклассников группу. Начинали они втроём: Леонид Фёдоров (гитара), Дмитрий Зайченко (бас) и Алексей Вихрев (барабаны). Два года спустя их ряды пополнили ещё два школьных приятеля Леонида, Михаил Малов (гитара, вокал) и Виктор Бондарик (бас-гитара), Зайченко переключился на орган. Тогда же к ним присоединился Сергей «Скво» Скворцов в качестве звукооператора и осветителя. Группа стала выступать на танцах, изменив название сначала на «Параграф», а затем на «Фаэтон».

В 1980 году Бондарик знакомит Федорова с Олегом Гаркушей. Фёдоров, который ранее сочинял музыку, в основном, на тексты из различных книг и журналов, начинает использовать стихи Олега, который, помимо написания стихов, также помогал в транспортировке аппаратуры группы. Группа перебирается из квартиры на первую свою репетиционную базу — в клуб «Ленинградец». К тому времени состав ансамбля, не имевшего тогда постоянного названия, состоял из Алексея Виттеля, Дмитрия Зайченко, Александра Помпеева на клавишах, Виктора Бондарика и Михаила Макова.

В том же году Фёдоров знакомится с Дмитрием Озерским. Изначально Дмитрий Озерский не играл ни на каких инструментах, а был только автором текстов. И по совету Фёдорова он начинает учиться играть на клавишах сначала в музыкальной школе, а затем, бросив её, продолжает обучение самостоятельно.

К весне 1981 года в составе Фаэтона числились: Леонид Фёдоров, Виктор Бондарик, Сергей Скворцов, Дмитрий Озерский (клавишные), Сергей Мельник (гитара), Евгений Чумичёв (барабаны), а также Олег Гаркуша, который в зависимости от ситуации выполнял функции звукорежиссёра, менеджера, грузчика, а также обеспечивал на сцене шумовые эффекты

Вступление в Ленинградский рок-клуб

В 1983 году из группы в армию уходит басист Виктор Бондарик, на его место приходит Сергей Губенко.

Фёдоров, не уверенный в своих возможностях вокалиста (сам он, несмотря на лечение у логопеда, сильно картавил), приглашает в качестве вокалиста Валерия Недомовного. Олег Гаркуша знакомит группу (тогда ещё «Фаэтон») с группой «Аквариум». Тогдашний участник «Аквариума» Михаил Файнштейн даёт группе совет вступить в недавно организовавшийся рок-клуб.

14 мая 1983 года группа становится кандидатами на вступление в Ленинградский рок-клуб и узнаёт дату их вступительного концерта (поздняя осень 1983 года). Состав группы меняется, из группы уходят Недомовный (вокал) и Мельник (гитара), на их место приходит гитарист и вокалист Сергей Лобачёв.

Группа, готовясь к первому «серьёзному» выступлению, начинает придумывать новое название; но, по воспоминаниям Фёдорова, дальше буквы «а», не продвигается. Так названием группы становится «Аукцион».

Вступительный концерт состоялся 18 ноября 1983 года и по воспоминаниям участников группы оказался не слишком удачным. Так Фёдоров прокомментировал выступление группы: «Мы сыграли отвратительно, программа сырая, звучали фигово…». После концерта из группы уходят Лобачёв, Губенко и Чумичёв. У группы, несмотря на формальное вступление в рок-клуб, наступает двухгодичное затишье (до 1985 года). За это время через ряды «Аукциона» прошло порядка десяти не прижившихся барабанщиков, гитаристов, басистов и певцов.

1985—1986 годы. Возвращение к активности. Вернись в Сорренто

К началу 1985 года «Аукцион» после перерыва снова приступает к активным репетициям. Состав группы стабилизируется: вернувшийся из армии Бондарик — бас, Озерский — клавишные, Игорь Черидник — ударные, Николай Федорович — альт-саксофон. В мае 1986 года группа успешно выступает на IV Ленинградском рок-фестивале.

Группа работает над новой программой песен. Фёдоров, комплексующий по поводу вокала, приглашает в группу вокалиста Сергея Рогожина (которого «нашёл» Озерский). Также к группе присоединяется художник Кирилл Миллер, занявшийся оформлением сцены и внешнего вида музыкантов. Группа успешно выступает на IV Ленинградском рок-фестивале в составе: Леонид Фёдоров (гитара, вокал), Олег Гаркуша (танцы, вокал), Сергей Рогожин (вокал), Виктор Бондарик (бас), Дмитрий Озерский (клавишные, вокал), Николай Рубанов (саксофоны, флейты), Николай Федорович (саксофон) и Игорь Черидник (барабаны). Рогожин получает приз за лучший вокал, а Олег Гаркуша — за артистизм. Группа, по приглашению журналиста и промоутера Андрея Коломойского, даёт два концерта в клубе «Север» в городе Выборг.

По возвращении группа начинает периодические выступления в различных ДК. Одно из выступлений (в ДК «Нива» поселка Шушары) было записано Сергеем Фирсовым и в дальнейшем распространялась как магнитоальбом Рио-де-Шушары. Запись считается раритетом, копии нет даже у участников группы, однако в 2014 году концертник «Рио-де-Шушары» был переиздан на CD в составе альбома «Д’обсервер».

Фёдоров стремился зафиксировать успешную программу на плёнку, и в различных условиях группа записывает альбом Вернись в Сорренто (официально выпущенный только спустя несколько лет).

1987 год. Новая программа и изменения в составе

К 1987 году, будучи уже популярной группой, «Аукцион» участвует в эпизодической роли в фильме «Взломщик», а Олег Гаркуша сыграл роль второго плана — друга главного героя.

Фёдоров и Озерский готовят программу новых песен «В Багдаде всё спокойно». Из группы уходит саксофонист Николай Федорович. По словам Озерского, материал создавался под впечатлениям от творчества Гофмана как образ некой волшебной страны: «Страна грёз представлялась нам чем-то вроде Арабских Эмиратов, в которых пропала нефть или ещё что-то. То есть это были такие, чисто умозрительные попытки переложения Гофмана на нашу современность».

Программа была представлена в июне 1987 года на V Ленинградском рок-фестивале. Во время исполнения группа активно использовала восточные мотивы в оформлении сцены и музыкантов. Новые песни были приняты прохладно публикой и критиками. В довершение Рогожин, на которого была ориентирована программа, объявил об уходе из «Аукциона» в группу «Форум». В группу ненадолго приходит гитарист Игорь Скалдин, которого сменяет Дмитрий Матковский, а вслед за ним состав усиливается перкуссионистом Павлом Литвиновым. Также к группе присоединяется танцор Владимир Весёлкин (он начинает вести дневник, в которой записывает некоторые события из жизни группы). Группа откладывает программу «В Багдаде всё спокойно» и начинает работу над новым материалом.

1988 год. «Как я стал предателем»

После активных гастролей 1987 года в группу приходит скрипач и вокалист Евгений Дятлов. В мае 1988 года группа приступает к записи альбома «Как я стал предателем», впервые работая в профессиональных условиях. Название альбому дала строчка из стихотворения Олега Гаркуши «Так я стал предателем», которое он придумал, когда увидел по телевизору передачу про бывшего тассовца, который стал шпионом. Строчка впоследствии вошла в текст «Новогодней песни» на альбоме. По неизвестным причинам оформлявший альбом Кирилл Миллер написал «Как я стал предателем». «<…>Мы перешли от песен, идущих, что называется, от головы, к немного метафизическому материалу, к попыткам расшатать установленные нами же рамки. В процессе работы над этой программой я ощутил некий собственный рост, почувствовал, что взрослею и мыслю иначе, чем раньше» — отметил Дмитрий Озерский. 5 июня 1988 года презентует программу на VI Ленинградском рок-фестивале. Владимир Весёлкин так опишет концерт в своём дневнике: «У группы триумф. Всё снималось на видео. Впервые физически сопротивлялся слушателям, которые меня пытались разодрать, пока два приятеля Олега носили меня на „Нэпмане“ на своих громадных плечах». Дятлов, недовольный своей второстепенной (на его взгляд) ролью в группе, заявляет об уходе.

Летом и осенью 1988 года группа активно гастролирует по СССР. Барабанщик группы Игорь Чередник, на фоне чрезмерного увлечения алкоголем, уходит в группу «Игры». Группа начинает срочный поиск барабанщика. После смены нескольких кандидатур им становится Борис Шавейников, принятый в группу накануне концертов по Дальнему Востоку. Именно Борису группа обязана своим названием. Он написал название группы с орфографической ошибкой «АукцЫон». Это название понравилось группе и прижилось в дальнейшем. В завершение 1988 года группа участвует в мемориальном концерте Александра Башлачёва во дворце спорта «Лужники».

В конце года в декабрьском номере журнала «Аврора» выходит формировавшийся до этого полгода мнением критиков и читателей список лучших советских рок-альбомов. В списке из 25 альбомов нет ни одной пластинки «АукцЫона». Несмотря на это, записи группы на Западе имеют определенный успех, и в 1989 году группа отправляется в первые свои заграничные гастроли.

1989 год. Зарубежные гастроли

1 февраля 1989 года «АукцЫон» вместе с группами «Звуки Му», «Ва-Банкъ» и певицей Екатериной Суржиковой приезжает в Берлин. Спустя два месяца, с «Кино» и «Звуками Му» группа гастролирует по Франции в поддержку выпущенного там CD «Как я стал предателем». Там же (во Франции) состоялось знаковое знакомство группы с Алексеем Хвостенко, сыгравшим впоследствии немалую роль как в творчестве группы, так и в сольном творчестве Леонида Фёдорова. С поездками во Францию связан и известный скандал группы.

На фестивале в Ле-Бурже Владимир Весёлкин под песню «Нэпман» имитировал стриптиз, в результате оставшись в нижнем белье телесного цвета. Этот факт получил негативную оценку в советских газетах «Советская культура» и «Комсомольская правда». В «Комсомольской правде» вышла статья под названием «Поп — музыка? Блеснуть мастерством оказалось сложно. И тогда блеснули безвкусицей…», где группа обвинялась в пошлости и дурном вкусе. Владимир Весёлкин, собрав подписи видных деятелей ленинградской культуры добился печати «Открытого письма группы „АукцЫон“» от «Советской культуры» от 12 мая 1989 года. «Комсомольская правда» никак не отреагировала. Позднее Весёлкин повторяет этот номер в программе «Музыкальный ринг». Выступление получило негативную оценку, получив реплику из зала: «Ваша нарочито‑дегенеративная исполнительская манера смотрится дискредитацией советского рока».

Летом группа записывает на Ленинградской студии грамзаписи пластинку «В Багдаде всё спокойно». В ночь с 11 на 12 июня 1989 года «АукцЫон» закрывает последний VII Ленинградский рок-фестиваль. В этом году на репетициях группа уже активно играет композиции «Самолёт», «Пионер», «Любовь» и «Ябеда», которые скоро составят новый альбом группы.

1990—1991 годы. Жопа (Дупло) и Бодун

К 1990 году группа активно работает над новым материалом. Между басистом Виктором Бондариком и барабанщиком Борисом Шавейниковым устанавливаются дружеские отношения, что способствует укреплению ритм-секции группы. Фёдоров договаривается о записи в студии Стаса Намина, где зимой записывает альбом Жопа. На виниловой пластинке он вышел в усечённой версии, а по цензурным соображениям название было заменено на Дупло. Также в 1990 году на фирме Мелодия выходит записанная ещё в 1989 году пластинка В Багдаде всё спокойно. В мае—июне группа участвует в акции «Рок чистой воды». В 1991 году группа записывает альбом Бодун. Его обложка была последней оформленной Миллером. Из первого издания была исключена песня «Столбы» из-за ненормативной лексики в тексте. Новые альбомы существенно отличались от стилистики предыдущих. Отчасти на это повлиял более «тяжёлый» барабанщик Шавейников. Материал стал более мрачным и импровизационным. Группа активно гастролирует в Германии. Гастроли организует немец Кристоф Карстен. Миллер и Весёлкин отдаляются от группы, да и сама группа устаёт от поведения Весёлкина на сцене, сильно злоупотребляющего алкоголем:

А.<АукцЫон> меня штрафанул на 100 марок за пьяные выходки на концерте: бил пивные кружки, пил с немцами водку и пиво прямо на сцене, резал себя и всюду брызгал кровью. Мы с Миллером все украсили туалетной бумагой. Ха! В зале драка из-за меня. Весело.

— Из дневника Владимира Весёлкина. 1991 год.

Олег Гаркуша, также сильно злоупотреблявший алкоголем, играет в группе всё меньшую роль. В 1992 году Весёлкин покидает группу, чтобы заняться сольным проектом.

Середина 1990-х годов. Чайник вина и Птица

Фёдоров давно вынашивал идею записать песни своего друга Алексея Хвостенко. Однако тот проживал во Франции (где на гастролях у АукцЫона было мало времени). В 1992 году Хвостенко, с трудом получивший документы, приезжает в Россию (на самолёте с гуманитарной помощью).

Группа вместе с Хвостенко записывает на студии «Титаник» в довольно сжатые сроки альбом Чайник вина. Позже Фёдоров назовёт альбом одной из лучших работ «АукцЫона». АукцЫон всё чаще гастролирует по Европе, приобретая для таких целей подержанный автобус.

В 1993 году группа приступает к записи альбома Птица, ставшего впоследствии одной из самой популярных работ группы. Во многом это обязано тому, что песня «Дорога» вошла в саундтрек к весьма популярному фильму Алексея Балабанова «Брат-2», выпущенному уже в 2000 году. На запись ушло примерно полгода (включая репетиции). Заглавная песня была сочинена во время разразившегося путча уехавшими в деревню Фёдоровым и Гаркушей. Отношения участников в то время в группе сложились напряжённые. По воспоминаниям Фёдорова, группа была близка к распаду. Несмотря на это, участникам группы (кроме Фёдорова) альбом понравился. Фёдоров, оценивая песни вошедшие в альбом как одни из лучших написанных им и Озерским, в целом называет альбом Птица одной из неудач группы.

Монтируя «Чайник вина», я осознал, что мы записали гениальную, на мой взгляд, пластинку. Мне вдруг стало понятно, что минимумом средств, ничего вроде специально не придумывая, можно делать офигенные вещи. И «Птица» была попыткой записать нечто подобное без Хвоста, чисто с «АукцЫоном». Но попытка провалилась. Сделать простую пластинку мы не смогли. «Птицу» загубили аранжировки. Предшествующие наши альбомы: «Как я стал предателем», «Бодун», «Жопа» — записаны именно так, как хотелось, они гораздо адекватнее «Птицы».

— Леонид Фёдоров.

Альбом вышел двумя изданиями, с разницей в полгода (германское и российское).

Вторая половина 1990-х годов

После Птицы группа находится в творческом кризисе. Помогло его преодолеть знакомство Фёдорова с поэзией Велимира Хлебникова (с помощью Хвостенко). В 1995 году совместно с Хвостенко группа записывает альбом на стихи Хлебникова Жилец вершин.

Активность группы в России уменьшается. АукцЫон продолжает гастролировать по Европе (особенно часты концерты в Германии). В ноябре 1995 года из группы увольняют гитариста Дмитрия Матковского. По словам Озерского, разногласия возникли на музыкальном (Матковский был сторонник более дисциплинированного исполнения, а саксофонист Рубанов выступал за импровизацию) и личном плане. На место Матковского приходит тубист Михаил Коловский. 22 июля 1996 года Олег Гаркуша улетает в Америку, где проходит курс лечения от алкоголизма. После этого он бросает пить.

В 1997 году впервые официально выходят альбомы Вернись в Сорренто и Д’обсервер (запись концерта в Пулковской обсерватории в 1986 году). В этом же году Фёдоров выпускает первый сольный альбом — акустические «Четыресполовинойтонны».

В конце 1990-х — начале 2000-х годов Леонид Фёдоров увлекается сольным творчеством, вступая в союз с различными музыкантами. В 1999 году выходит два сингла группы: Зимы не будет обозначенный как «АукцЫон, Волков, Курашов» и Небо напополам в сотрудничестве группы с Леонидом Сойбельманом.

С 2000 года по наши дни

В 2002 году выходит альбом Это мама (сыгранная группой живьём программа), в который вошли две новые песни «Якоря», «О погоде» и «Заведующий (Копорье)» с акустического альбома Федорова «Четыресполовинойтонны».

Следующий «полностью» студийный альбом — Девушки поют — вышел после 12-летнего перерыва в 2007 году. Альбом записывался в Нью-Йорке в «Stratosphere Sound Studios» при участии американских музыкантов Марка Рибо, Джона Медески, Фрэнка Лондона и Неда Ротенберга, а также российского контрабасиста Владимира Волкова.

7 октября 2011 года группа представила новый альбом Юла, который был записан уже без привлечения иностранцев. Записывался альбом в довольно сжатые сроки, в 11 дней на московской студии «Параметрика». В записи участвовал Владимир Волков, сотрудничавший с Фёдоровым (в его сольной дискографии) и участвовавший в концертных выступлениях «АукцЫона» в течение нескольких лет. Выпуску альбома предшествовало открытие 21 сентября того же года официального профиля группы на портале Youtube.

В 2013 году группа отмечает 30-летие творческой деятельности серией концертов (Москва, Санкт-Петербург, Смоленск, Киев, Днепропетровск и др.) В декабре в честь 20-летнего юбилея альбома «Птица» группа сыграла два эксклюзивных концерта в Москве и Санкт-Петербурге, на которых были исполнены все песни с данного альбома.

2014 год — выход документального фильма «Еще», снятого режиссёром Дмитрием Лавриненко. Фильм снимался на протяжении семи лет, режиссёр ездил с группой на гастроли, присутствовал в студии при рождении альбома «Юла», передавал камеру самим музыкантам, когда они ездили в Америку записываться с Медески и Рибо, и ловил в объектив самые сокровенные моменты выступлений группы.

Предпремьерные показы фильма прошли летом в Москве и Санкт-Петербурге, с сентября 2014 года стартовал киномарафон — фильм был показан в более чем 15 городах России, а также за её пределами. В ряде городов (Москва, Екатеринбург, Калуга, Минск) концерты группы были приурочены к выходу одноимённого фильма.

По словам режиссёра Д. Лавриненко, в скором времени ожидается выход второго фильма, посвящённого сольному творчеству Леонида Федорова и его музыкальным проектам с В. Волковым, C. Старостиным и др.

4 декабря 2014 года — ко дню рождения А. Хвостенко, в свет выходит посмертный альбом «Скорпион», в записи которого принимали участие также музыканты группы АукцЫон. Альбом включает в себя 22 трека, где автор исполняет как свои собственные стихи, так и басни, написанные совместно с А. Волохонским. Музыкальное обрамление для стихов создано А. Герасимовым и непосредственно самими участниками группы.

Работа над «Скорпионом» по ряду причин растянулась почти на 10 лет — с 2004 по 2013 год, за это время оба ключевых участника проекта — Хвостенко и Герасимов — ушли из жизни. После смерти Хвоста «критиком и советником» музыкантов в процессе записи стала его дочь Анна. Своё название альбом получил с лёгкой руки контрабасиста группы АукцЫон Владимира Волкова, по включённому в издание стихотворению «Под знаком Скорпиона». Запись в основном проходила на квартире лидера группы Леонида Фёдорова, фактического продюсера альбома, который затем сводил все треки на своей домашней студии.

В октябре 2015 года на студии «Мосфильм» группа работала над следующим полноценным альбомом «На солнце», выход которого состоялся в мае 2016 года.

Состав

Текущий состав

• Леонид Фёдоров — вокал, электрогитара, акустическая гитара, перкуссия (1978—наши дни)
• Виктор Бондарик — бас-гитара (1980—1983, 1985—наши дни)
• Олег Гаркуша — шоу, тексты, декламация, вокал (1980—наши дни)
• Дмитрий Озерский — тексты, клавишные, перкуссия, труба (1981—наши дни)
• Николай Рубанов — саксофон, бас-кларнет, жалейка, клавишные (1986—наши дни)
• Борис Шавейников — ударные (1988—наши дни)
• Михаил Коловский — туба, тромбон (1995—наши дни)
• Владимир Волков — контрабас, клавишные (2007—наши дни)
• Юрий Парфёнов — труба (2011—наши дни)

Технический персонал

• Михаил Раппопорт — звукорежиссёр

Бывшие участники

• Сергей Мельник — гитара (1981—1983)
• Евгений Чумичёв — ударные (1981—1983)
• Сергей Губенко — бас-гитара (1983)
• Сергей Рогожин — вокал (1985—1987)
• Игорь Черидник — барабаны (1985—1989)
• Николай Федорович — саксофон (1985—1986)
• Игорь Скалдин — гитара (1986, 1989)
• Павел Литвинов — перкуссия (1987—2005)
• Дмитрий Матковский — гитара (1987—1995)
• Владимир Весёлкин — танцы (1987—1992)
• Евгений Дятлов — вокал, скрипка (1989)

Временная шкала

<timeline> ImageSize = width:900 height:auto barincrement:18 PlotArea = left:120 bottom:90 top:10 right:0 Alignbars = justify DateFormat = dd/mm/yyyy Period = from:01/01/1978 till:01/01/2017 TimeAxis = orientation:horizontal format:yyyy

Colors=

 id:Lines               value:black      legend:Студийный альбом

Legend = orientation:horizontal position:top

Colors =

 id:Vocals        	     value:red         legend:Вокал
 id:Guitars             value:green       legend:Гитара
 id:Bass                value:blue        legend:Бас
 id:Keyboards           value:purple  legend:Клавишные
 id:Wind                value:gray(0.4)       legend:Духовые
 id:Viola               value:darkblue    legend:Струнно-смычковые
 id:Dance               value:pink        legend:Танцы/Шоу
 id:Drums               value:orange     legend:Ударные

Legend = orientation:vertical position:bottom columns:4

ScaleMajor = increment:2 start:1978 ScaleMinor = unit:year increment:1 start:1978

LineData =

 at:01/06/1986 color:black layer:back
 at:06/03/1989 color:black layer:back
 at:01/12/1989 color:black layer:back
 at:01/06/1990 color:black layer:back
 at:01/06/1991 color:black layer:back
 at:01/06/1992 color:black layer:back
 at:01/06/1994 color:black layer:back
 at:01/06/1995 color:black layer:back
 at:01/02/2002 color:black layer:back
 at:21/04/2007 color:black layer:back
 at:07/10/2011 color:black layer:back
 at:01/06/2016 color:black layer:back

BarData =

 bar:Fedorov text:"Леонид Фёдоров"
 bar:Zaych text:"Дмитрий Зайченко"
 bar:Vihr text:"Алексей Вихрев"
 bar:Bond text:"Виктор Бондарик"
 bar:Malov text:"Михаил Малов"
 bar:Gark text:"Олег Гаркуша"
 bar:Ozer text:"Дмитрий Озерский"
 bar:Melnik text:"Сергей Мельник"
 bar:Rogoj text:"Сергей Рогожин"
 bar:Dyatl text:"Евгений Дятлов"
 bar:Skal text:"Игорь Скалдин"
 bar:Math text:"Дмитрий Матковский"
 bar:Vesel text:"Владимир Весёлкин"
 bar:Wolf text:"Владимир Волков"
 bar:Cherid text:"Игорь Черидник"
 bar:Litv text:"Павел Литвинов"
 bar:Shav text:"Борис Шавейников"
 bar:Fedoch text:"Николай Федорович"
 bar:Ruban text:"Николай Рубанов"
 bar:Kolov text:"Михаил Коловский"
 bar:Parf text:"Юрий Парфёнов"

PlotData=

 width:10 textcolor:black align:left anchor:from shift:(10,-4)
 bar:Fedorov from:01/10/1978 till:end color:Vocals
 bar:Fedorov from:01/10/1978 till:end color:Guitars width:3

 bar:Zaych from:01/10/1978 till:01/06/1980 color:Bass
 bar:Zaych from:01/06/1980 till:01/02/1981 color:Keyboards

 bar:Vihr from:01/10/1978 till: 01/02/1981 color:Drums

 bar:Malov from:01/06/1980 till: 01/02/1981 color:Guitars

 bar:Vesel from:01/06/1987 till:01/05/1992 color:Dance
 bar:Vesel from:01/09/1989 till:01/05/1992 color:Vocals width:3

 bar:Bond from:01/06/1980 till:30/05/1983 color:Bass
 bar:Bond from:01/06/1985 till:end color:Bass

 bar:Gark from:01/01/1981 till:end color:Vocals
 bar:Gark from:01/01/1981 till:end color:Dance width:3

 bar:Ozer from:01/06/1981 till:end color:Keyboards
 bar:Ozer from:01/06/1981 till:end color:Wind width:3

 bar:Melnik from:01/01/1981 till:30/11/1983 color:Guitars

 bar:Rogoj from:01/06/1985 till:01/06/1987 color:Vocals

 bar:Cherid from:01/06/1985 till:01/09/1989 color:Drums

 bar:Fedoch from:01/06/1985 till:01/06/1986 color:Wind

 bar:Ruban from:01/06/1986 till:end color:Wind
 bar:Ruban from:01/06/1986 till:end color:Keyboards width:3

 bar:Skal from:01/01/1986 till:01/12/1986 color:Guitars
 bar:Skal from:01/09/1989 till:31/12/1989 color:Guitars

 bar:Litv from:01/06/1987 till:01/06/2005 color:Drums

 bar:Math from:01/06/1987 till:01/12/1995 color:Guitars

 bar:Vesel from:01/06/1987 till:01/05/1992 color:Dance
 bar:Vesel from:01/09/1989 till:01/05/1992 color:Vocals width:3

 bar:Shav from:01/06/1988 till:end color:Drums

 bar:Dyatl from:01/01/1989 till:01/09/1989 color:Vocals
 bar:Dyatl from:01/01/1989 till:01/09/1989 color:Viola width:3

 bar:Kolov from:01/01/1995 till:end color:Wind

 bar:Wolf from:01/01/2007 till:end color:Viola
 bar:Wolf from:01/01/2007 till:end color:Keyboards width:3

 bar:Parf from:01/06/2011 till:end color:Wind

</timeline>

Музыканты, сотрудничавшие с АукцЫоном

• Хвост (Алексей Хвостенко)
• Егор Летов
• Святослав Курашов
• Леонид Сойбельман (Не Ждали, Kletka Red и др.)
• Сергей Старостин
• Фрэнк Лондон (Frank London)
• Марк Рибо (Marc Ribot)
• Джон Медески (John Medeski)
• Нед Ротенберг (Ned Rothenberg)
• Дмитрий Кутергин
• Анатолий Герасимов
• Аркадий Шилклопер
• Всеволод Гаккель
• Гавриил Лубнин
• Сергей Шнуров

Дискография

Студийные альбомы

• Вернись в Сорренто (1986)
• Как я стал предателем (1989)
• В Багдаде всё спокойно (1989)
• Жопа (1990)
• Бодун (1991)
• Птица (1994)
• Это мама (старый и новый материал «живьём» в студии, 2002)
• Девушки поют (2007)
• Юла (2011)
• На Солнце (2016)

Хвост и АукцЫон

• Чайник вина (1992)
• Жилец вершин (1995)
• Скорпион (Хвост, Герасимов и АукцЫон) (2014)

Синглы

• Зимы не будет (1999, АукцЫон-Волков-Курашов)
• Небо напополам (1999, АукцЫон и Сойбельман)

Концертные записи и сборники

• Д’обсервер (концертная запись, 1986)
• Рио-де-Шушары (концертная запись, 1986) (официально издан в 2014 году)
• Верпования (концертная запись 1992, Хвост и АукцЫон)
• Опыт постороннего творческого процесса (концертная запись 1995, Хвост и АукцЫон)
• АукцЫон (сборник, 1995)
• Легенды русского рока (сборник, 1999)
• Дорога (сборник, 2001)
• Pioneer (Пионер) (сборник, 2006)
• LIVE. Концерт В ДК Ленсовета 21.04.2007 (концертная запись, 2010)
• Лётчик хочет… Или осколки свободы (сборник, 2010)

Видео

• Рок (1987), режиссёр Алексей Учитель
• Выступление на фестивале «Рок чистой воды», Волгоград, 22.05.1990 (концертный бонус-DVD из коллекционного издания альбома Жопа, 2011)
• Концерт в Тольятти, 08.09.1990 + Концерт в Театре на Фонтанке, 20.01.1991 + VIII Ленинградский рок-фестиваль, 12.03.1991 (концертный бонус-DVD из коллекционного издания альбома Жопа, 2011)
• АукцЫон у Митьков (квартирник, 1994)
• Хвост и АукцЫон «Опыт постороннего творческого процесса» (квартирник, 1995, издан на DVD в 2004)
• АукцЫон без саксофона (концерт, 1997)
• Как слышится так и пишется (DVD с клипами и интервью, 2005)
• Девушки поют, концертЫ (концертный DVD, 2007)
• Ещё (2014), режиссёр Дмитрий Лавриненко

Литература

• А. С. Алексеев. Кто есть кто в российской рок-музыке. — М. : АСТ : Астрель : Харвест, 2009. — С. 64—68. — ISBN 978-5-17-048654-0 (АСТ). — ISBN 978-5-271-24160-4 (Астрель). — ISBN 978-985-16-7343-4 (Харвест).</span>

Ссылки

• [www.auktyon.ru Официальный русскоязычный сайт группы]. Проверено 8 октября 2012. [www.webcitation.org/61Aa7aiVl Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
• [www.auktyon.com Официальный англоязычный сайт группы] (англ.). Проверено 8 октября 2012. [www.webcitation.org/61Aa8Al6e Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
• [www.auctyon.ru Аукцыон на заборе — неофициальный сайт группы]. Проверено 8 октября 2012. [www.webcitation.org/61Aa8qKsw Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
• [auktyon_club.livejournal.com/ auktyon_club] — Сообщество в Живом Журнале  (Проверено 21 апреля 2011)
• [lib.ru/KSP/aukcion.txt АукцЫон] в библиотеке Максима Мошкова  (Проверено 21 апреля 2011)
• [www.last.fm/ru/music/%D0%90%D1%83%D0%BA%D1%86%D0%AB%D0%BE%D0%BD Профиль АукцЫон] на Last.fm  (Проверено 21 апреля 2011)
• [www.discogs.com/artist/%D0%90%D1%83%D0%BA%D1%86%D1%8B%D0%BE%D0%BD АукцЫон] (англ.) на сайте Discogs  (Проверено 21 апреля 2011)
• Курий, Сергей [www.ytime.com.ua/ru/50/2044 Рок-толкование песен группы АукцЫон.]. Проверено 21 апреля 2011. [www.webcitation.org/61Aa9lGsF Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].

Отрывок, характеризующий АукцЫон

– Это ты для гостей так убралась, а? – сказал он. – Хороша, очень хороша. Ты при гостях причесана по новому, а я при гостях тебе говорю, что вперед не смей ты переодеваться без моего спроса.
– Это я, mon pиre, [батюшка,] виновата, – краснея, заступилась маленькая княгиня.
– Вам полная воля с, – сказал князь Николай Андреевич, расшаркиваясь перед невесткой, – а ей уродовать себя нечего – и так дурна.
И он опять сел на место, не обращая более внимания на до слез доведенную дочь.
– Напротив, эта прическа очень идет княжне, – сказал князь Василий.
– Ну, батюшка, молодой князь, как его зовут? – сказал князь Николай Андреевич, обращаясь к Анатолию, – поди сюда, поговорим, познакомимся.
«Вот когда начинается потеха», подумал Анатоль и с улыбкой подсел к старому князю.
– Ну, вот что: вы, мой милый, говорят, за границей воспитывались. Не так, как нас с твоим отцом дьячок грамоте учил. Скажите мне, мой милый, вы теперь служите в конной гвардии? – спросил старик, близко и пристально глядя на Анатоля.
– Нет, я перешел в армию, – отвечал Анатоль, едва удерживаясь от смеха.
– А! хорошее дело. Что ж, хотите, мой милый, послужить царю и отечеству? Время военное. Такому молодцу служить надо, служить надо. Что ж, во фронте?
– Нет, князь. Полк наш выступил. А я числюсь. При чем я числюсь, папа? – обратился Анатоль со смехом к отцу.
– Славно служит, славно. При чем я числюсь! Ха ха ха! – засмеялся князь Николай Андреевич.
И Анатоль засмеялся еще громче. Вдруг князь Николай Андреевич нахмурился.
– Ну, ступай, – сказал он Анатолю.
Анатоль с улыбкой подошел опять к дамам.
– Ведь ты их там за границей воспитывал, князь Василий? А? – обратился старый князь к князю Василью.
– Я делал, что мог; и я вам скажу, что тамошнее воспитание гораздо лучше нашего.
– Да, нынче всё другое, всё по новому. Молодец малый! молодец! Ну, пойдем ко мне.
Он взял князя Василья под руку и повел в кабинет.
Князь Василий, оставшись один на один с князем, тотчас же объявил ему о своем желании и надеждах.
– Что ж ты думаешь, – сердито сказал старый князь, – что я ее держу, не могу расстаться? Вообразят себе! – проговорил он сердито. – Мне хоть завтра! Только скажу тебе, что я своего зятя знать хочу лучше. Ты знаешь мои правила: всё открыто! Я завтра при тебе спрошу: хочет она, тогда пусть он поживет. Пускай поживет, я посмотрю. – Князь фыркнул.
– Пускай выходит, мне всё равно, – закричал он тем пронзительным голосом, которым он кричал при прощаньи с сыном.
– Я вам прямо скажу, – сказал князь Василий тоном хитрого человека, убедившегося в ненужности хитрить перед проницательностью собеседника. – Вы ведь насквозь людей видите. Анатоль не гений, но честный, добрый малый, прекрасный сын и родной.
– Ну, ну, хорошо, увидим.
Как оно всегда бывает для одиноких женщин, долго проживших без мужского общества, при появлении Анатоля все три женщины в доме князя Николая Андреевича одинаково почувствовали, что жизнь их была не жизнью до этого времени. Сила мыслить, чувствовать, наблюдать мгновенно удесятерилась во всех их, и как будто до сих пор происходившая во мраке, их жизнь вдруг осветилась новым, полным значения светом.
Княжна Марья вовсе не думала и не помнила о своем лице и прическе. Красивое, открытое лицо человека, который, может быть, будет ее мужем, поглощало всё ее внимание. Он ей казался добр, храбр, решителен, мужествен и великодушен. Она была убеждена в этом. Тысячи мечтаний о будущей семейной жизни беспрестанно возникали в ее воображении. Она отгоняла и старалась скрыть их.
«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.
Старый князь тоже не спал. Тихон сквозь сон слышал, как он сердито шагал и фыркал носом. Старому князю казалось, что он был оскорблен за свою дочь. Оскорбление самое больное, потому что оно относилось не к нему, а к другому, к дочери, которую он любит больше себя. Он сказал себе, что он передумает всё это дело и найдет то, что справедливо и должно сделать, но вместо того он только больше раздражал себя.
«Первый встречный показался – и отец и всё забыто, и бежит кверху, причесывается и хвостом виляет, и сама на себя не похожа! Рада бросить отца! И знала, что я замечу. Фр… фр… фр… И разве я не вижу, что этот дурень смотрит только на Бурьенку (надо ее прогнать)! И как гордости настолько нет, чтобы понять это! Хоть не для себя, коли нет гордости, так для меня, по крайней мере. Надо ей показать, что этот болван об ней и не думает, а только смотрит на Bourienne. Нет у ней гордости, но я покажу ей это»…
Сказав дочери, что она заблуждается, что Анатоль намерен ухаживать за Bourienne, старый князь знал, что он раздражит самолюбие княжны Марьи, и его дело (желание не разлучаться с дочерью) будет выиграно, и потому успокоился на этом. Он кликнул Тихона и стал раздеваться.
«И чорт их принес! – думал он в то время, как Тихон накрывал ночной рубашкой его сухое, старческое тело, обросшее на груди седыми волосами. – Я их не звал. Приехали расстраивать мою жизнь. И немного ее осталось».
– К чорту! – проговорил он в то время, как голова его еще была покрыта рубашкой.
Тихон знал привычку князя иногда вслух выражать свои мысли, а потому с неизменным лицом встретил вопросительно сердитый взгляд лица, появившегося из под рубашки.
– Легли? – спросил князь.
Тихон, как и все хорошие лакеи, знал чутьем направление мыслей барина. Он угадал, что спрашивали о князе Василье с сыном.
– Изволили лечь и огонь потушили, ваше сиятельство.
– Не за чем, не за чем… – быстро проговорил князь и, всунув ноги в туфли и руки в халат, пошел к дивану, на котором он спал.
Несмотря на то, что между Анатолем и m lle Bourienne ничего не было сказано, они совершенно поняли друг друга в отношении первой части романа, до появления pauvre mere, поняли, что им нужно много сказать друг другу тайно, и потому с утра они искали случая увидаться наедине. В то время как княжна прошла в обычный час к отцу, m lle Bourienne сошлась с Анатолем в зимнем саду.
Княжна Марья подходила в этот день с особенным трепетом к двери кабинета. Ей казалось, что не только все знают, что нынче совершится решение ее судьбы, но что и знают то, что она об этом думает. Она читала это выражение в лице Тихона и в лице камердинера князя Василья, который с горячей водой встретился в коридоре и низко поклонился ей.
Старый князь в это утро был чрезвычайно ласков и старателен в своем обращении с дочерью. Это выражение старательности хорошо знала княжна Марья. Это было то выражение, которое бывало на его лице в те минуты, когда сухие руки его сжимались в кулак от досады за то, что княжна Марья не понимала арифметической задачи, и он, вставая, отходил от нее и тихим голосом повторял несколько раз одни и те же слова.
Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.