Ордин-Нащокин, Афанасий Лаврентьевич
Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> | |||
| |||
---|---|---|---|
1667 — 1671 | |||
Монарх: | Алексей Михайлович | ||
Предшественник: | Алмаз (Ерофей) Иванов | ||
Преемник: | Артамон Сергеевич Матвеев | ||
| |||
Рождение: | Опочка[1][2] | ||
Отец: | Лаврентий Денисович Ордин-Нащокин | ||
Дети: | Воин Афанасьевич |
Афана́сий Лавре́нтьевич Орди́н-Нащо́кин (1605, Опочка[1][2], Псковский уезд — 1680, там же) — дипломат и политик в царствование Алексея Михайловича, глава Посольского приказа.
Содержание
Ранняя карьера
Происхождение, семья
Выходец из скромной помещичьей семьи, Афанасий Лаврентьевич родился в начале XVII в., примерно в 1605 или 1606 году. Фамильное гнездо Нащокиных издавна располагалось на северо-западе России — их немногочисленные и небогатые владения лежали во Псковском и Торопецком уездах[3].
Родословное семейное предание гласит, что дворянский род Нащокиных пошёл от дука (герцога) Велички, выехавшего будто бы из Италии на Русь служить великому князю тверскому Александру Михайловичу. Крестившись, получил имя Дмитрия и прозвище Красный. Его сын, тверской боярин Дмитрий Дмитриевич, был участником знаменитого тверского восстания 1327 года против ордынского посла Шевкала (Щелкана, по древнерусским песням). Был ранен во время боя в щеку: отсюда пошло прозвище Нащока, которое, как исстари водилось довольно часто, стало его фамилией. Нащокин вскоре выехал из Твери в Москву к великому князю Симеону Ивановичу Гордому. От него, первого Нащокина, впоследствии пошли роды Ординых-Нащокиных, Безниных, Олферьевых. Появление двойной фамилии у первого из них связано с прозвищем Орда у Андрея Филипповича Нащокина, убитого в сражении под Оршей 8 сентября 1514 года, в памятную годину «Смоленского взятия». Под Оршей русское войско потерпело поражение, и на поле боя, в числе прочих, пал и предок Афанасия Лаврентьевича[3].
Думских чинов (их было четыре: боярин, окольничий, думный дворянин, думный дьяк) Ордины-Нащокины не достигали: эта честь выпала только одному из Нащокиных — Афанасию. Он стал боярином, а его двоюродный брат Богдан Иванович — думным дворянином.
Сын Афанасия Лаврентьевича — Воин Афанасьевич (точные годы жизни не известны) был стольником (1668) при дворе Алексея Михайловича.
Образование
Отец Афанасия позаботился о том, чтобы сын получил познания в латыни, немецком и математике. Впоследствии Афанасий обучился польскому и молдавскому языкам. «От младых ногтей» юноша отличался любознательностью и упорством. До конца своих дней любил он книги, эти, по его словам, «сокровища, очищающие душу»; знаком был не только с церковными, но и светскими сочинениями, например, по истории, философии. Ко всему этому следует добавить острую наблюдательность, тягу к восприятию нового, неизвестного, стремление узнать и внедрить то лучшее, что имелось в более передовых странах Запада. Некоторые из современников говорили о нём, что он — «человек умный, знает немецкое дело и немецкие нравы знает же», а пишет «слагательно». И друзья, и враги отдавали дань его уму и государственным способностям. Он был, что называется, «говорун и бойкое перо», обладал тонким, острым умом[3].
Карьера Ордина-Нащокина началась в 1642 году, когда он участвовал в разграничении новой русско-шведской границы после Столбовского мира.
Дипломатические миссии
В 1656 году Ордин-Нащокин подписал союзный договор с Курляндией, а в 1658 году — крайне необходимое для России перемирие со Швецией. За это Алексей Михайлович удостоил его чина думного дворянина.
Добившись в 1667 году подписания выгодного для России Андрусовского перемирия с Польшей, получил чин боярина и стал во главе Посольского приказа, сменив на этом посту своего предшественника, Думного дьяка, печатника, Алмаза Иванова.
Городовой дворянин по отечеству и происхождению, после заключения упомянутого перемирия он был пожалован в бояре и назначен главным управителем Посольского приказа с громким титулом «царской большой печати и государственных великих посольских дел сберегателя», то есть стал государственным канцлером[4].
Предлагал расширить экономические и культурные связи со странами Западной Европы и Востока, заключить союз с Польшей для совместной борьбы со Швецией за обладание побережьем Балтийского моря.
- Afanasy Ordin-Nashchokin.jpg
Афанасий Ордин-Нащокин. Гравюра начала XIX века
- 1000 Ordin.jpg
А. Л. Ордин-Нащокин на Памятнике «1000-летие России» в Великом Новгороде
Поздняя карьера
Резкость и прямота в суждениях приблизила его опалу. В 1671 году, вследствие доносов и интриг, он был отстранён от службы в Посольском приказе, возвратился на родину.
Но он оказался востребованным как эксперт по делам польским: в 1679 Фёдор III Алексеевич прислал за Ординым верных людей, приказав им снова облачить бывшего канцлера в боярское платье и доставить в Москву для участия в переговорах с польскими послами. Ордин чувствовал себя уставшим и не стал прилагать усилий к тому, чтобы вновь закрепиться в столице. Советы его в отношении поляков были признаны устаревшими, самого Ордина отстранили от переговоров и возвратили в Псков. Там он постригся под именем Антония в Крыпецком монастыре и через год — в 1680 году — скончался (в возрасте 74 лет).
Его карьера довольно уникальна для российской истории, так как он был первым мелким дворянином, получившим звание боярина и высокие должности в государстве не благодаря семейным связям, а вследствие личных достижений и способностей.
Интересные факты
22 февраля 1659 года царь Алексей Михайлович дал отправляющемуся за границу Ордину-Нащокину роспись того, что нужно привезти в Москву. Среди прочего, царь потребовал организовать ежемесячную доставку «вестей» из Европы[5]. Афанасию Лаврентьевичу не удалось исполнить государев указ. Тем не менее во многих популярных книгах и даже школьных учебниках ему приписывают организацию русской почты. В реальности такую почту организовал в 1665 году голландец Ян ван Сведен[6].
- A centennary of Russian postage stamp 1.jpg
Ордын-Нащокин на почтовом блоке СССР «100 лет русской почтовой марки» (1958)
- 1958 CPA 2205.jpg
То же, отдельная марка блока
- Afanasy Ordin-Nashchokin (Moscow Postamt 300 jubilee).jpg
«А. Л. Ордин-Нащокин (ок. 1605—1680) — основатель российской регулярной почты» (по версии Почты России). Марка России (2011)
Напишите отзыв о статье "Ордин-Нащокин, Афанасий Лаврентьевич"
Примечания
- ↑ 1 2 [hrono.ru/biograf/bio_o/ordin_nashek_al.php Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин]. На сайте «Хронос».
- ↑ 1 2 [www.pskov.ru/novosti/14.10.14/50834 Памятник Ордин-Нащокину откроют в день 600-летия Опочки]. Пресс-центр: Новости. Псков: Псковская область. Официальный портал государственных органов (14 октября 2014). Проверено 1 июня 2016. [web.archive.org/web/20160601171933/www.pskov.ru/novosti/14.10.14/50834 Архивировано из первоисточника 1 июня 2016].
- ↑ 1 2 3 Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин, В. И. Буганов, Вопросы Истории, 1996-03-31, VPI-No. 003, 60-81.
- ↑ Ключевский В. О. [www.kulichki.com/inkwell/text/special/history/kluch/kluch57.htm А. Л. Ордин-Нащокин.] // Курс русской истории. — Лекция LVII.
- ↑ Шамин C. М. К вопросу о частном интересе русских людей к иностранной прессе в России XVII столетия // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. — 2007. — № 2 (28). — С. 44.
- ↑ Вести-Куранты. 1656 г., 1660—1662 гг., 1664—1670 гг. // Русские тексты. — М., 2009. — Ч. 1.
Литература
- Галактионов И. В., Чистякова Е. В. А. Л. Ордин-Нащокин: Русский дипломат XVII в. — М.: Соцэкгиз, 1961 (1962). — 136 с. — (Выдающиеся дипломаты нашей Родины). — 20 000 экз.
- Лихач Е. Ордин-Нащокин, Афанасий Лаврентьевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- Флоря Б. Н. Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки её осуществления / Институт славяноведения РАН. — М.: Индрик, 2013. — 448 с. — 800 экз. — ISBN 978-5-91674-267-1.
- Чистякова Е. В., Галактионов И. В. Афанасий Лаврентьевич Ордин-Нащокин // «Око всей великой России»: Об истории русской дипломатической службы XVI—XVII веков / Под ред. Е. В. Чистяковой; Сост. Н. М. Рогожин. — М.: Международные отношения, 1989. — С. 108—146. — 240, [16] с. — (Из истории дипломатии). — 50 000 экз. — ISBN 5-7133-0059-5.
|
Отрывок, характеризующий Ордин-Нащокин, Афанасий Лаврентьевич
Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.
Когда она заговорила о том, что все это случилось на другой день после похорон отца, ее голос задрожал. Она отвернулась и потом, как бы боясь, чтобы Ростов не принял ее слова за желание разжалобить его, вопросительно испуганно взглянула на него. У Ростова слезы стояли в глазах. Княжна Марья заметила это и благодарно посмотрела на Ростова тем своим лучистым взглядом, который заставлял забывать некрасивость ее лица.
– Не могу выразить, княжна, как я счастлив тем, что я случайно заехал сюда и буду в состоянии показать вам свою готовность, – сказал Ростов, вставая. – Извольте ехать, и я отвечаю вам своей честью, что ни один человек не посмеет сделать вам неприятность, ежели вы мне только позволите конвоировать вас, – и, почтительно поклонившись, как кланяются дамам царской крови, он направился к двери.
Почтительностью своего тона Ростов как будто показывал, что, несмотря на то, что он за счастье бы счел свое знакомство с нею, он не хотел пользоваться случаем ее несчастия для сближения с нею.
Княжна Марья поняла и оценила этот тон.
– Я очень, очень благодарна вам, – сказала ему княжна по французски, – но надеюсь, что все это было только недоразуменье и что никто не виноват в том. – Княжна вдруг заплакала. – Извините меня, – сказала она.
Ростов, нахмурившись, еще раз низко поклонился и вышел из комнаты.
– Ну что, мила? Нет, брат, розовая моя прелесть, и Дуняшей зовут… – Но, взглянув на лицо Ростова, Ильин замолк. Он видел, что его герой и командир находился совсем в другом строе мыслей.
Ростов злобно оглянулся на Ильина и, не отвечая ему, быстрыми шагами направился к деревне.
– Я им покажу, я им задам, разбойникам! – говорил он про себя.
Алпатыч плывущим шагом, чтобы только не бежать, рысью едва догнал Ростова.
– Какое решение изволили принять? – сказал он, догнав его.
Ростов остановился и, сжав кулаки, вдруг грозно подвинулся на Алпатыча.
– Решенье? Какое решенье? Старый хрыч! – крикнул он на него. – Ты чего смотрел? А? Мужики бунтуют, а ты не умеешь справиться? Ты сам изменник. Знаю я вас, шкуру спущу со всех… – И, как будто боясь растратить понапрасну запас своей горячности, он оставил Алпатыча и быстро пошел вперед. Алпатыч, подавив чувство оскорбления, плывущим шагом поспевал за Ростовым и продолжал сообщать ему свои соображения. Он говорил, что мужики находились в закоснелости, что в настоящую минуту было неблагоразумно противуборствовать им, не имея военной команды, что не лучше ли бы было послать прежде за командой.
– Я им дам воинскую команду… Я их попротивоборствую, – бессмысленно приговаривал Николай, задыхаясь от неразумной животной злобы и потребности излить эту злобу. Не соображая того, что будет делать, бессознательно, быстрым, решительным шагом он подвигался к толпе. И чем ближе он подвигался к ней, тем больше чувствовал Алпатыч, что неблагоразумный поступок его может произвести хорошие результаты. То же чувствовали и мужики толпы, глядя на его быструю и твердую походку и решительное, нахмуренное лицо.
После того как гусары въехали в деревню и Ростов прошел к княжне, в толпе произошло замешательство и раздор. Некоторые мужики стали говорить, что эти приехавшие были русские и как бы они не обиделись тем, что не выпускают барышню. Дрон был того же мнения; но как только он выразил его, так Карп и другие мужики напали на бывшего старосту.