Акакий (Паппас-младший)

Не следует путать с Акакием (Паппас-старшим) — его родным дядей и полным тёзкой.

Митрополит Акакий Μητροπολίτης Ακάκιος
1-й Митрополит Аттикийский и Диавлейский
27 ноября — 1 декабря 1963
Церковь:	ИПЦ Греции (Синод Хризостома)
Предшественник:	должность учреждена
Преемник:	Авксентий (Пастрас)
Епископ Диавлейский
1960 — 1963
Церковь:	ИПЦ Греции (Синод Хризостома)
Предшественник:	Поликарп (Лиосис)
Имя при рождении:	Афанасий Паппас
Оригинал имени при рождении:	Αθανάσιος Παππάς
Рождение:	4 февраля 1926(1926-02-04) (98 лет) Греция
Принятие священного сана:	1954 год
Принятие монашества:	май 1947 года
Епископская хиротония:	май 1962 года

Митропол́ит Ака́кий (греч. Μητροπολίτης Ακάκιος, в миру Афана́сиос Паппа́с греч. Αθανάσιος Παππάς; 4 февраля 1926, Греция) — епископ ИПЦ Греции (Синод Хризостома); с 1962 года — митрополит Аттикийский и Диавлейский.

Биография

Родился в феврале 1926 года в Греции и приходится племянником покойному архиепископа Афинскому и всея Эллады Акакию (Паппасу) (старшему) (1888—†1963). Семья ревностно поддерживала идеи греческого старостильного движения и юрисдикционно относилась к «флоринитскому» Синоду Церкви ИПХ Греции.

В 1946 году Афанасий был принят послушником в старостильный Свято-Николаевский монастырь близ города Пеаниа в Аттике, где находился под непосредственным руководством своего дяди — архимандрита Акакия (Паппаса) .

В мае 1947 годы он был пострижен в монашество с наречением имени Акакий, а в феврале 1950 года епископом Диавлейским Поликарпом (Лиосисом) пострижен в великую схиму.

В декабре 1954 года митрополит Флоринский Хризостом (Кавуридис) совершие его хиротонию во иеродиакона, а позднее — во иеромонаха. Им же он был возведён в сан архимандрита.

С 1957 по 1959 годы архимандрит Акакий (Паппас-младший) принимал участие в управлении «флоринитским» Синодом Церкви ИПХ Греции, являясь членом Церковного совета, состоявшего из двенадцати «архимандритов». Кроме того, он являлся участников ряда переговоров с архиереями Русской православной церкви заграницей о восстановлении иерархии «флоринитского» Синода Церкви ИПХ Греции.

В мае 1962 года епископ Талантийский Акакий (Паппас-старший) и архиепископ Чилийский Леонтий (Филиппович) совершили архиерейскую хиротонию архимандрита Акакия во епископа Диавлейского.

С мая 2003 года митрополит Акакий является Заместителем Председателя «флоринитского» Синода Церкви ИПХ Греции.

Ссылки

• [www.anti-raskol.ru/pages/186 Митрополит Аттикийский и Диавлейский Акакий (Паппас-младший)]

Отрывок, характеризующий Акакий (Паппас-младший)

Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.
– О чем спорите? – сердито говорил майор. – Николы ли, Власа ли, все одно; видите, все сгорело, ну и конец… Что толкаетесь то, разве дороги мало, – обратился он сердито к шедшему сзади и вовсе не толкавшему его.
– Ай, ай, ай, что наделали! – слышались, однако, то с той, то с другой стороны голоса пленных, оглядывающих пожарища. – И Замоскворечье то, и Зубово, и в Кремле то, смотрите, половины нет… Да я вам говорил, что все Замоскворечье, вон так и есть.
– Ну, знаете, что сгорело, ну о чем же толковать! – говорил майор.
Проходя через Хамовники (один из немногих несгоревших кварталов Москвы) мимо церкви, вся толпа пленных вдруг пожалась к одной стороне, и послышались восклицания ужаса и омерзения.
– Ишь мерзавцы! То то нехристи! Да мертвый, мертвый и есть… Вымазали чем то.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, что вызывало восклицания, и смутно увидал что то, прислоненное к ограде церкви. Из слов товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что то был труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей…
– Marchez, sacre nom… Filez… trente mille diables… [Иди! иди! Черти! Дьяволы!] – послышались ругательства конвойных, и французские солдаты с новым озлоблением разогнали тесаками толпу пленных, смотревшую на мертвого человека.


По переулкам Хамовников пленные шли одни с своим конвоем и повозками и фурами, принадлежавшими конвойным и ехавшими сзади; но, выйдя к провиантским магазинам, они попали в середину огромного, тесно двигавшегося артиллерийского обоза, перемешанного с частными повозками.
У самого моста все остановились, дожидаясь того, чтобы продвинулись ехавшие впереди. С моста пленным открылись сзади и впереди бесконечные ряды других двигавшихся обозов. Направо, там, где загибалась Калужская дорога мимо Нескучного, пропадая вдали, тянулись бесконечные ряды войск и обозов. Это были вышедшие прежде всех войска корпуса Богарне; назади, по набережной и через Каменный мост, тянулись войска и обозы Нея.
Войска Даву, к которым принадлежали пленные, шли через Крымский брод и уже отчасти вступали в Калужскую улицу. Но обозы так растянулись, что последние обозы Богарне еще не вышли из Москвы в Калужскую улицу, а голова войск Нея уже выходила из Большой Ордынки.