Афанасий (Егоров)

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Афанасий и фамилией Егоров.

Преподобномученик Афанасий (Егоров)
Имя в миру	Алексей
Рождение	7 марта 1884(1884-03-07) село Сурушино, Новоторжский уезд, Тверская губерния
Смерть	19 августа 1937(1937-08-19) (53 года) Москва
Монашеское имя	Афанасий
Почитается	в православии
Прославлен	22 февраля 2001 года / Священный Синод Русской Православной Церкви / Москва
В лике	преподобномучеников
День памяти	7 (20) августа
Подвижничество	мученическая смерть

Егоров Алексей Егорович (7 марта 1884, с. Сурушино, Тверская губерния — 19 августа 1937, Москва) — игумен, святой Русской православной церкви, причислен к лику святых как преподобномученик в 2001 году для общецерковного почитания.

Биография

Родился в семье крестьян Егора Иларионовича и Агафии Ефремовны Егоровых. Окончил церковно-приходскую школу.

• 18 января 1908 года поступил в Валаамский монастырь.
• 19 октября 1911 года зачислен в послушники.
• 21 февраля 1914 года пострижен в мантию с именем Афанасий.

24 апреля 1921 года рукоположен в сан иеродиакона, спустя некоторое время — во иеромонаха, и затем возведен митрополитом Сергием в сан игумена. Служил в храме села Измайлово Реутовского района Московской области.

Арест и мученическая кончина

Арестован 26 июня 1937 года по обвинению в террористической агитации и оказании материальной помощи находящемуся в заключении за антисоветскую деятельность духовенству. Заключён в Бутырскую тюрьму. Фрагмент допроса:

— Таким образом, вы являетесь приближенным митрополита Сергия Страгородского?

— Да, митрополит Сергий относился ко мне хорошо, но все же он рассматривал меня в известной степени как своего слугу. Состоя при митрополите, я ведал хозяйственными вопросами, иногда помогал ему на службах в церкви и выполнял другие поручения митрополита.

— По поручению митрополита Сергия вы оказывали материальную помощь репрессированным за антисоветскую деятельность церковникам?

— Да, оказывал — как по поручению митрополита Сергия, так и по своей собственной инициативе.

Постановлением «тройки» УНКВД по Московской области от 19 августа 1937 года приговорён к расстрелу.

Расстрелян в тот же день, 19 августа 1937 года.

Канонизация

Причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских постановлением Священного Синода от 22 февраля 2001 года.

День памяти: 7 (20) августа и в Соборе новомучеников и исповедников Российских.

Ссылки

• [fond.centro.ru/book/me2/m2-12.htm Преподобномученик Афанасий (Егоров)] // Игумен Дамаскин (Орловский). Жития новомучеников и исповедников Российских XX века Московской епархии. Июнь-август. — Тверь: Булат, 2003, стр. 109—111. Тираж: 5000 экз.
• [fond.centro.ru/book/book6/6-33.htm Преподобномученик Афанасий (Егоров)] // Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 6. — Тверь: Булат, 2002, стр. 140—141. Тираж: 10000 экз.
• [www.pravenc.ru/text/76848.html Преподобномученик Афанасий (Егоров)] в [www.pravenc.ru/ Православной энциклопедии].
• [www.pravoslavie.uz/Jitiya/8/ND07Afanasiy.htm Преподобномученик Афанасий (Егоров)] на сайте [www.pravoslavie.uz/ pravoslavie.uz].
• База данных «Новомученики и исповедники Русской Православной Церкви XX века» Православного Свято-Тихоновского Богословского Института.

Отрывок, характеризующий Афанасий (Егоров)

Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.