Афанасий (Корчанов)

Епископ Афанасий (в миру Андрей Лазаревич Корчанов; 1746, слобода Лебединская, Сумской полк — 14 (26) декабря 1825, Пенза) — епископ Русской православной церкви, епископ Пензенский и Саратовский.

Биография

Происходил из дворянской семьи.

В 1777 году окончил Киевскую духовную академию. Оставлен при ней учителем латинской грамматики.

В 1 июля 1778 года в Киево-Братском монастыре пострижен в монашество, 6 августа — рукоположён во иеродиакона. 6 ноября 1792 года рукоположён во иеромонаха.

Затем занимал разные должности в семинариях Черниговской и Переяславской.

В 1792 году назначен префектом Киевской духовной академии.

С 1793 года — игумен Козелецкого монастыря.

С 1794 года — вице-ректор Киевской духовной академии.

С 10 июня 1797 года — игумен Киево-Выдубицкого монастыря.

В 1798 году возведён в сан архимандрита.

21 марта 1799 года назначен ректором Черниговской духовной семинарии и настоятелем Елецкого монастыря.

15 сентября 1811 года хиротонисан во епископа Пензенского и Саратовского.

Характерной особенностью для преосвященного Афанасия было то, что он не мог мириться с духовным «скудоденежьем» и часто изливал жалобы на «штаты», говоря: «Посадила нас матушка Екатерина на штатные оклады, а как на них жить архиерею? Хуже всего то, что и скудость-то нашу нам не велят проявлять: через это-де умаление сана епископского происходит и некий укор Российскому государству».

Считая невозможным обойтись штатным жалованьем и заботясь об улучшении материального положения пензенских епископов в будущем, преосвященный Афанасий стал применять налог на ставленников. Часть этого налога поступала на содержание певчих и лиц, принадлежавших к архиерейской свите. Другую часть он собирал на приобретение архиерейского дома на хуторе. Ему удалось таким образом собрать 3000 руб. серебром. При удалении на покой все собранные деньги преосвященный Афанасий сдал консистории.

Пресекал попытки строительства старообрядческих часовен и молитвенных домов, во многом благодаря его инициативе Сенат в январе 1818 года издал указ, запрещавший строительство старообрядческих часовен.

8 февраля 1819 года по болезни уволен на покой с пребыванием в Пензе.

Скончался 14 декабря 1825 года. Похоронен в кафедральном соборе Пензы.

Ссылки

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• [www.pravenc.ru/text/76898.html Афанасий] // Православная энциклопедия. Том III. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2001. — С. 715-716. — 752 с. — 40 000 экз. — ISBN 5-89572-008-0

Отрывок, характеризующий Афанасий (Корчанов)

– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.