Афанасий (Макуров)
Митрополит Афанасий<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
| ||
| ||
|---|---|---|
| 9 мая 1874 — 1 октября 1905 | ||
| Предшественник: | Кирил (Тимофеев) | |
| Преемник: | Макарий (Лобов) | |
| ||
| 3 июня 1871 — 9 мая 1874 | ||
| Предшественник: | Онуфрий (Парусов) | |
| Имя при рождении: | Аггей Феодорович Макуров | |
| Рождение: | 1825 село Чудей, Семиградье, Австро-Венгрия | |
| Смерть: | 1 (14) октября 1905 Вижница, Украина | |
| Похоронен: | Белая Криница | |
Митрополит Афанасий (в миру Агге́й Фео́дорович Макуров; ок. 1825, село Чудей, Семиградье, герцогство Буковина, Венгерское королевство, Австро-Венгрия (ныне Сторожинецкий район, Черновицкая область, Украина) — 1 (14) октября 1905, пгт. Вижница, Украина) — епископ старообрядцев, приемлющих Белокриницкую иерархию с титулом «Архиепископ Белокриницкий и всех Древлеправославных Християн Митрополит».
Биография
Родился около 1825 года в селе Чудей, в Австро-Венгрии, в русинской старообрядческой семье.
До 1871 года был священником в старообрядческом приходе села Писку (пригород Брэилы, Молдавское княжество, ныне Румыния).
Овдовев (супруга - Гулей Екатерина Игнатовна, в браке с которой рождён сын Михаил - впоследствии священник Тираспольской старообрядческой церкви), 3 июня 1871 года был избран и рукоположен Белокриницким митрополитом Кириллом (Тимофеевым) во епископа Браиловского, наречён наместником митрополии.
После кончины Митрополита Кирилла Освященный Собор Белокриницкой митрополии избрал митрополитом Белокриницким.
9 мая 1874 года возведен в сан митрополита Белокриницкого архиепископом Измаильским Аркадием, епископом Славским Иринархом и епископом Тульчинским Виссарионом.
В 1881 года был принят австрийским императором Францем Иосифом I, что свидетельствовало о признании Белокриницкой иерархии австрийским правительством, по запросу которого в 1889 году под руководством митрополита Афанасия была составлена записка о состоянии русского старообрядчества Белокриницкого согласия на территории Австро-Венгерской империи.
Скончался 1 (14) октября 1905 года и похоронен в ограде могил старообрядческих митрополитов в селе Белая Криница.
Напишите отзыв о статье "Афанасий (Макуров)"
Ссылки
- [www.pravenc.ru/text/76908.html АФАНАСИЙ] // Православная энциклопедия. Том IV. — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — С. 11. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-009-9
- [krotov.info/history/19/56/belokr.html Архиереи Русской Православной Старообрядческой Церкви в 1846—2002]
- [www.nita-press.de/news/a-514.html Двенадцать Предстоятелей Старообрядческой Белокриницкой Митрополии всех Древлеправославных Християн]
Отрывок, характеризующий Афанасий (Макуров)
Когда государь объехал почти все полки, войска стали проходить мимо его церемониальным маршем, и Ростов на вновь купленном у Денисова Бедуине проехал в замке своего эскадрона, т. е. один и совершенно на виду перед государем.Не доезжая государя, Ростов, отличный ездок, два раза всадил шпоры своему Бедуину и довел его счастливо до того бешеного аллюра рыси, которою хаживал разгоряченный Бедуин. Подогнув пенящуюся морду к груди, отделив хвост и как будто летя на воздухе и не касаясь до земли, грациозно и высоко вскидывая и переменяя ноги, Бедуин, тоже чувствовавший на себе взгляд государя, прошел превосходно.
Сам Ростов, завалив назад ноги и подобрав живот и чувствуя себя одним куском с лошадью, с нахмуренным, но блаженным лицом, чортом , как говорил Денисов, проехал мимо государя.
– Молодцы павлоградцы! – проговорил государь.
«Боже мой! Как бы я счастлив был, если бы он велел мне сейчас броситься в огонь», подумал Ростов.
Когда смотр кончился, офицеры, вновь пришедшие и Кутузовские, стали сходиться группами и начали разговоры о наградах, об австрийцах и их мундирах, об их фронте, о Бонапарте и о том, как ему плохо придется теперь, особенно когда подойдет еще корпус Эссена, и Пруссия примет нашу сторону.
Но более всего во всех кружках говорили о государе Александре, передавали каждое его слово, движение и восторгались им.
Все только одного желали: под предводительством государя скорее итти против неприятеля. Под командою самого государя нельзя было не победить кого бы то ни было, так думали после смотра Ростов и большинство офицеров.
Все после смотра были уверены в победе больше, чем бы могли быть после двух выигранных сражений.
На другой день после смотра Борис, одевшись в лучший мундир и напутствуемый пожеланиями успеха от своего товарища Берга, поехал в Ольмюц к Болконскому, желая воспользоваться его лаской и устроить себе наилучшее положение, в особенности положение адъютанта при важном лице, казавшееся ему особенно заманчивым в армии. «Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10 ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
В Ольмюце он не застал в этот день князя Андрея. Но вид Ольмюца, где стояла главная квартира, дипломатический корпус и жили оба императора с своими свитами – придворных, приближенных, только больше усилил его желание принадлежать к этому верховному миру.
Он никого не знал, и, несмотря на его щегольской гвардейский мундир, все эти высшие люди, сновавшие по улицам, в щегольских экипажах, плюмажах, лентах и орденах, придворные и военные, казалось, стояли так неизмеримо выше его, гвардейского офицерика, что не только не хотели, но и не могли признать его существование. В помещении главнокомандующего Кутузова, где он спросил Болконского, все эти адъютанты и даже денщики смотрели на него так, как будто желали внушить ему, что таких, как он, офицеров очень много сюда шляется и что они все уже очень надоели. Несмотря на это, или скорее вследствие этого, на другой день, 15 числа, он после обеда опять поехал в Ольмюц и, войдя в дом, занимаемый Кутузовым, спросил Болконского. Князь Андрей был дома, и Бориса провели в большую залу, в которой, вероятно, прежде танцовали, а теперь стояли пять кроватей, разнородная мебель: стол, стулья и клавикорды. Один адъютант, ближе к двери, в персидском халате, сидел за столом и писал. Другой, красный, толстый Несвицкий, лежал на постели, подложив руки под голову, и смеялся с присевшим к нему офицером. Третий играл на клавикордах венский вальс, четвертый лежал на этих клавикордах и подпевал ему. Болконского не было. Никто из этих господ, заметив Бориса, не изменил своего положения. Тот, который писал, и к которому обратился Борис, досадливо обернулся и сказал ему, что Болконский дежурный, и чтобы он шел налево в дверь, в приемную, коли ему нужно видеть его. Борис поблагодарил и пошел в приемную. В приемной было человек десять офицеров и генералов.
