Афанасьев, Алексей Николаевич

Алексей Николаевич Афанасьев
Дата рождения	2 (15) сентября 1916(1916-09-15)
Место рождения	д. Койкары, Кондопожского района Карелии
Дата смерти	5 августа 1968(1968-08-05) (51 год)
Место смерти	Петрозаводск
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	танкист
Годы службы	1939—1960
Звание
Сражения/войны	Советско-финская война (1939—1940) Великая Отечественная война
Награды и премии	(22.08.1944)
В отставке	с 1960 года, общественная работа, военно-патриотическое воспитание молодёжи

Алексе́й Никола́евич Афана́сьев (2 [15] сентября 1916 года — 5 августа 1968 года) — советский офицер-танкист, участник советско-финской и Великой Отечественной войн, в годы Великой Отечественной войны — командир танка 58-й гвардейской танковой бригады 8-го гвардейского танкового корпуса 2-й танковой армии 1-го Белорусского фронта, гвардии младший лейтенант, Герой Советского Союза (22.08.1944).

Биография

Родился 2 (15) сентября 1916 года в деревне Койкары Кондопожского района Карелии, в семье рабочего. Карел.

Окончив начальную школу в родной деревне, учился в семилетней школе села Спасская Губа, затем в 1934—1937 годах — на медицинском рабфаке в Петрозаводске. В 1937-39 годах работал преподавателем труда и физкультуры в Юстозерской семилетней школе, затем механиком на Сунасплавстрое.

Осенью 1939 года призван в Красную армию Петровским райвоенкоматом Карельской АССР.

Принимал участие в советско-финской войне 1939—1940 годов в должности пулемётчика горнолыжного батальона.

С началом Великой Отечественной войны на фронте. Заместитель политрука А. Н. Афанасьев сражался на Ленинградском фронте, участвовал в строительстве «Дороги жизни», участвовал в боях по прорыву блокады Ленинграда. В 1943 году окончил курсы младших лейтенантов, затем в 1944 году Казанское танковое училище, и в звании младшего лейтенанта был назначен командиром танка в 58-ю танковую бригаду.

Командир танка 58-й гвардейской танковой бригады (8-й гвардейский танковый корпус, 2-я гвардейская танковая армия, 1-й Белорусский фронт) кандидат в члены ВКП(б) гвардии младший лейтенант Алексей Афанасьев отличился в боях за город Люблин (Польша).

23 июля 1944 года его танк первым ворвался в центр города, огнём и гусеницами уничтожил большое количество боевой техники и живой силы врага, рассеял колонну противника, потом захватил мост и удерживал его до подхода основных сил. В конце боя гвардии младшего лейтенанта Афанасьева выбросило из горящего танка взрывной волной. Обожжённого и контуженного, его подобрали местные жители.

Представляя командира танка А. Афанасьева к высшей награде Родины, командование и боевые товарищи считали его погибшим.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 августа 1944 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм гвардии младшему лейтенанту Афанасьеву Алексею Николаевичу посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Но мужественный офицер-танкист оказался жив. После длительного лечения в госпитале вернулся в строй. В Кремле ему были вручены орден Ленина и медаль «Золотая Звезда» (№ 7356).

Член ВКП(б) с 1944 года.

С осени 1944 года в составе войск 2-го Белорусского фронта гвардии лейтенант Алексей Афанасьев стал командиром танкового взвода. Сражаясь на боевой машине, подаренной тамбовскими колхозниками, он прошёл с боями Восточную Пруссию и дошел до столицы гитлеровской Германии — Берлина.

24 июля 1945 года А. Н. Афанасьев участвовал в историческом Параде Победы в Москве на Красной площади.

В послевоенные годы Афанасьев А. Н. служил на офицерских должностях в танковых войсках Советской Армии. В 1951 году окончил Высшую офицерскую школу самоходной артиллерии.

С 1960 года майор Афанасьев А. Н. — в запасе. Проживал и трудился в столице Карелии — городе Петрозаводске, активно участвовал в партийной и общественной жизни, в военно-патриотическом воспитании молодежи.

Скончался 5 августа 1968 года.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза
• Орден Ленина
• Орден Красной Звезды
• Медали, в том числе:
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Память

• Похоронен на Сулажгорском кладбище города Петрозаводска.
• На родине Героя, в посёлке городского типа Гирвас, на доме, где он родился, установлена мемориальная доска.
• Портрет А. Н. Афанасьева, как и всех 28-и Героев Советского Союза, — сынов и дочерей Карелии, установлен в монументальной портретной галерее, открытой в 1977 году в столице Карелии городе Петрозаводске в районе улиц Антикайнена и Красной.

См. также

• Список Героев Советского Союза и Российской Федерации (Карелия)

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои земли советской. — Петрозаводск: Карельское книжное издательство, 1968. — С. 49-69. — 367 с. — 20 000 экз.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=3313 Афанасьев, Алексей Николаевич]. Сайт «Герои Страны».

• [monuments.karelia.ru/ob-ekty-kul-turnogo-nasledija/kniga-velikaja-otechestvennaja-vojna-v-karelii-pamjatniki-i-pamjatnye-mesta/stat-i-ob-ob-ektah-voenno-istoricheskogo-nasledija/petrozavodsk/mogila-geroja-sovetskogo-sojuza-a-n-afanas-eva/ Могила Героя Советского Союза А. Н. Афанасьева]
• [pobeda.gov.karelia.ru/Cronicle/afanasyev.html Из наградного листа]

Отрывок, характеризующий Афанасьев, Алексей Николаевич

Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
Когда прошли те двадцать минут, которые нужны были для срока вставанья старого князя, Тихон пришел звать молодого князя к отцу. Старик сделал исключение в своем образе жизни в честь приезда сына: он велел впустить его в свою половину во время одевания перед обедом. Князь ходил по старинному, в кафтане и пудре. И в то время как князь Андрей (не с тем брюзгливым выражением лица и манерами, которые он напускал на себя в гостиных, а с тем оживленным лицом, которое у него было, когда он разговаривал с Пьером) входил к отцу, старик сидел в уборной на широком, сафьяном обитом, кресле, в пудроманте, предоставляя свою голову рукам Тихона.
– А! Воин! Бонапарта завоевать хочешь? – сказал старик и тряхнул напудренною головой, сколько позволяла это заплетаемая коса, находившаяся в руках Тихона. – Примись хоть ты за него хорошенько, а то он эдак скоро и нас своими подданными запишет. – Здорово! – И он выставил свою щеку.
Старик находился в хорошем расположении духа после дообеденного сна. (Он говорил, что после обеда серебряный сон, а до обеда золотой.) Он радостно из под своих густых нависших бровей косился на сына. Князь Андрей подошел и поцеловал отца в указанное им место. Он не отвечал на любимую тему разговора отца – подтруниванье над теперешними военными людьми, а особенно над Бонапартом.
– Да, приехал к вам, батюшка, и с беременною женой, – сказал князь Андрей, следя оживленными и почтительными глазами за движением каждой черты отцовского лица. – Как здоровье ваше?
– Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержен, ну и здоров.
– Слава Богу, – сказал сын, улыбаясь.
– Бог тут не при чем. Ну, рассказывай, – продолжал он, возвращаясь к своему любимому коньку, – как вас немцы с Бонапартом сражаться по вашей новой науке, стратегией называемой, научили.
Князь Андрей улыбнулся.
– Дайте опомниться, батюшка, – сказал он с улыбкою, показывавшею, что слабости отца не мешают ему уважать и любить его. – Ведь я еще и не разместился.
– Врешь, врешь, – закричал старик, встряхивая косичкою, чтобы попробовать, крепко ли она была заплетена, и хватая сына за руку. – Дом для твоей жены готов. Княжна Марья сведет ее и покажет и с три короба наболтает. Это их бабье дело. Я ей рад. Сиди, рассказывай. Михельсона армию я понимаю, Толстого тоже… высадка единовременная… Южная армия что будет делать? Пруссия, нейтралитет… это я знаю. Австрия что? – говорил он, встав с кресла и ходя по комнате с бегавшим и подававшим части одежды Тихоном. – Швеция что? Как Померанию перейдут?
Князь Андрей, видя настоятельность требования отца, сначала неохотно, но потом все более и более оживляясь и невольно, посреди рассказа, по привычке, перейдя с русского на французский язык, начал излагать операционный план предполагаемой кампании. Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов. Старый князь не выказал ни малейшего интереса при рассказе, как будто не слушал, и, продолжая на ходу одеваться, три раза неожиданно перервал его. Один раз он остановил его и закричал:
– Белый! белый!
Это значило, что Тихон подавал ему не тот жилет, который он хотел. Другой раз он остановился, спросил:
– И скоро она родит? – и, с упреком покачав головой, сказал: – Нехорошо! Продолжай, продолжай.
В третий раз, когда князь Андрей оканчивал описание, старик запел фальшивым и старческим голосом: «Malbroug s'en va t en guerre. Dieu sait guand reviendra». [Мальбрук в поход собрался. Бог знает вернется когда.]
Сын только улыбнулся.
– Я не говорю, чтоб это был план, который я одобряю, – сказал сын, – я вам только рассказал, что есть. Наполеон уже составил свой план не хуже этого.