Афинса

исп. Grupo Afinsa, S. A.
Тип	Публичная компания
Основание	1980
Расположение	Испания Испания: Мадрид
Ключевые фигуры	порт. Albertino de Figueiredo (основатель, почётный президент группы компаний «Афинса») исп. Francisco Briones (президент «Форум Филателико»)
Отрасль	торговля коллекционными товарами, инвестиционная деятельность
Сайт	[www.afinsa.com www.afinsa.com] (исп.) (порт.) (англ.)]

К:Компании, основанные в 1980 году

Гру́ппа «Афи́нса» (исп. Grupo 'Afinsa') — группа инвестиционных компаний Испании (Мадрид). До скандала 2006 года являлась третьим в мире по величине коммерческим предприятием по торговле коллекционными товарами после аукционных домов «Сотбис» (англ. Sotheby's) и «Кристис» (Christie’s).

В 2006 году силами полиции страны была вскрыта афера, связанная с построением на основе «Афинсы» финансовой пирамиды, нанесшей ущерб нескольким сотням тысяч вкладчиков. Общая сумма финансовых претензий ко всем структурам группы составила в итоге €4,166 млрд.

Предыстория

Мадридская «Афинса» была основана в 1980 году этническим португальцем Альбертину ди Фигейреду (порт. Albertino de Figueiredo). До 2006 года играла достаточно заметную роль на профильных рынках Европы, США и Азии, специализируясь с конца 1990-х годов на торговле филателистическими материалами. Бизнес шёл настолько успешно, что, например, испанская El Mundo в 2006 году называла де Фигуиредо «королём марок».

Посредством доли в 68 % акций американской группы «Эскала» (англ. Escala Group) «Афинса» котируется на NASDAQ: [www.nasdaq.com/symbol/ESCL ESCL]. В 2004 году эта компания имела основные представительства в Мадриде, Барселоне, Виго, Вальядолиде, Лиссабоне и сотни дочерних контор в других городах мира, 2600 сотрудников и около 143 тыс. клиентов, её годовой оборот составлял €542 млн, а прибыль — €51 млн.

Основными подразделениями группы «Афинса» в это время являлись «Афинса. Основные активы» (исп. Afinsa Bienes Tangibles) и «Форум Филателико» (Fórum Filatélico), а масс-медийное обеспечение бизнеса обеспечивалось приобретённой в 1998 году барселонской компанией «Филателия Домфил» (Filatelia Domfil), издававшей каталоги почтовых марок семейства «Домфил». Предприятие было преобразовано в подразделение «Афинсы» под именем Domfil Catálogos temáticos internacionales S.L. К пиар-процессам был подключен и ряд других формально не аффилированных с группой «Афинса» каталогов (в частности, «Брукман»).

В предисловии к своему каталогу «Домфил. Европа CEPT», выпущенному в 2004 году, основатель и глава группы «Афинса» Альбертино де Фигуиредо писал, что одна из ключевых обязанностей издателя каталога состоит в том, чтобы «сопротивляться искушению», и «воздерживаться от стимулирования понижения цен». Издание Linn’s Stamp News цитирует де Фигуиредо далее:

У понижения цен на марки есть разрушительный эффект — оно уменьшает ценность филателистического материала у обоих — и у дилера, и у коллекционера. Мы не должны забывать, что филателист — также и инвестор… Собирание марок приносит ощутимый финансовый доход, который может использоваться для решения денежных проблем без необходимости кредитов или закладных. И мы должны гарантировать повышение цен [на марки], такая политика обеспечивает лояльность у коллекционеров и, соответственно, вознаграждает дилеров.

Афера

Многое для «Афинсы», однако, закончилось 9 мая 2006 года. В этот день офисы группы компаний в Мадриде и других городах Испании были закрыты и опечатаны вооружённой испанской полицией. В зданиях представительств фирмы были произведены обыски, вынесены компьютеры, конфискована вся документация. В связи с подозрениями в масштабном мошенничестве, вовлекшем две из входящих в группу «Афинса» испанских компаний — «Афинса. Основные активы» (Afinsa Bienes Tangibles) и «Форум Филателико» (Fórum Filatélico) — и затронувшем многолетние сбережения более чем 350 тысяч (по более поздним данным — 400 тысяч или 460 тысяч) частных инвесторов в Испании, были произведены аресты девяти топ-менеджеров, включая президента «Форум Филателико» Франсиско Брионеса (Francisco Briones), основателя группы компаний «Афинса» Альбертино де Фигуиредо и одного из его сыновей, Карлоса.

Ценные бумаги группы «Эскала», 68 % акций которой владела «Афинса», торговавшиеся на NASDAQ с сентября 2005 года и успевшие подняться за это время в цене на 58 %, рухнули в те дни более чем на 85 %, а 10 января 2007 года оказались подвергнуты делистингу и исключены из индекса.

Кроме того, в своём особняке был арестован некий безработный Франсиско Гихарро (Francisco Guijarro), у которого полиция обнаружила €10 млн наличными, спрятанными в фальшивой стене дома. Гихарро был единственным поставщиком почтовых марок для аукционного дома «Афинса».

Позже удалось раскопать и то, что подконтрольные «Афинсе» и «Форуму Филателико» филателистические дилерские структуры негласно уничтожили редких почтовых марок на общую сумму в €5 млн — и скупали новые в гораздо больших количествах, чем ранее считалось. Оба этих факта, по мнению следствия, свидетельствовали о начавшемся процессе вывода основных активов компании за границу.

Суть мошенничества

«Афинсе» и «Форуму Филателико» были вменены в вину отмывание денег, преднамеренное банкротство, подделка документов, налоговые нарушения и организация финансовой пирамиды, аналогичной мошенничеству Понци в 1920-х годах в США. Используя полученные от новых инвесторов средства, эти фирмы платили проценты более старым — а в качестве легенды при этом использовались на сей раз редкие почтовые марки, которым они завышали коммерческую цену в подконтрольных филателистических изданиях.

Основываясь на данных изданий, компании обещали вкладчикам гарантированную прибыль не менее 5—6,5 % годовых, а в среднем проценты по выплатам достигали 14—16, в то время как доходность других пенсионных программ в Испании не превышала 7—8 %. Для рядовых участников пирамиды (а из трёхсот пятидесяти тысяч 150 тысяч были обычными пенсионерами) выбор такого нестандартного инвестиционного инструмента казался более привлекательным, чем размещение своих накоплений на сберегательных банковских счетах с заведомо более низкими процентами, и они охотно инвестировали в пирамиду закладные деньги. Свою роль сыграл и низкий порог вхождения для вкладчика — всего €20 (в обычных инвестфондах он в среднем равнялся €6 тыс.).

Рядовым инвесторам предлагались к продаже почтовые марки с обязательством их выкупа через определённые сроки по более высоким ценам. При этом сами марки по условиям договоров физически оставались в хранилищах фирм-мошенников. По данным следствия, группа «Афинса» часть своих марок при этом даже подделывала. На своём сайте «Афинса» выпустила отчаянное заявление, заверяющее клиентов и служащих компании, что она намеревается максимально сотрудничать с властями, чтобы доказать свою невиновность и восстановить добрую репутацию. Клиенты компании сформировали несколько ассоциаций обманутых вкладчиков.

Однако «Афинса» и «Форум Филателико» не были финансовыми учреждениями, а потому инвестиции якобы в почтовые марки оказались не защищены принудительным страховым фондом согласно испанскому законодательству (которое позволило жертвам нескольких более ранних афер возвратить небольшую часть своих активов). Тонкость, кроме того, заключалась и в том, что законность деятельности подобных пенсионных инвестфондов контролируется в Испании региональными властями, а не федеральными, поэтому мошенникам удавалось долго водить государство за нос: некому было обобщить результаты проверок на общенациональном уровне и понять, с чем именно позже всем испанцам (и, в меньшей степени, португальцам) пришлось столкнуться.

В отличие от Чарльза Понци группа компаний «Афинса» реально контролировала около 80 % филателистического рынка Испании, однако, по расчётам прокуратуры, основывавшейся на данных двух других испанских филателистических каталогов, «Эдифил» (Edifil) и «Манфилса» (Manfilsa), все приобретения группы, будучи выброшенными на рынок, обвалили бы его минимум вдесятеро. В своём первом докладе налоговики отметили, что «марки переоценены в 13 раз по сравнению с их рыночными ценами».

Пиар-обеспечение

По информации налогового министерства Испании, основным мотивом при покупке каталога «Домфил» группой «Афинса» было стремление к негласной раскрутке цен на почтовые марки с целью наглядной демонстрации резкого роста их коммерческой рыночной стоимости.

Как показало следствие, бизнес «Домфила» — издание тематических каталогов — сам по себе не окупался: по крайней мере, в течение периода 2003—2006 годов «Домфил» приносил своим владельцам убытки в диапазоне от €300 тыс. до €590 тыс. ежегодно. «Афинса» предоставила «Домфилу» большой кредит. К моменту краха предприятия долг «Домфила» достиг более чем €1,8 млн.

Для этих же целей раскрутки цен на марки «Афинса» учредила издательский дом «Публиафинса» (Publiafinsa), выпускавший журналы Crónica Filatélica и Crónica Numismática. Кроме того, по данным министерства, в июне 2003 года «Афинса» произвела негласную сделку по покупке каталога «Брукман» (англ. Brookman), пиарившегося ею в дальнейшем как «престижный и независимый». Задачей «Брукмана» было поддержание авторитетности заявляемых «Домфилом» цен на марки. По официальным данным, покупка обошлась «Афинсе» в $650 тыс. и была произведена через принадлежащий группе «Эскала» с 2005 года аукцион Greg Manning Auctions Inc. (GMAI) с немедленной уплатой суммы наличными.

Свою роль в афере владельцев группы «Афинса» сыграла и коррупция, и лоббизм, и система теневых пиар-мероприятий в остальных, неаффилированных, СМИ. Испанская вики-статья о «Форуме Филателико» в числе прочего перечисляет некоторые подобные акции:

• В 2002 году ведомственный журнал министерства экономики и финансов (исп. Ministerio de Economía Hacienda) рекомендует вложения в «Форум Филателико».
• Радио «Интерэкономия» (Radio Intereconomía) вручает фирме премию за лучший инвестиционный продукт 2003 года.
• Торговая палата Испании во Франции (La Cámara de Comercio de España en Francia) отмечает «Форум Филателико».
• Журнал «Актуалидад экономика» (Actualidad Económica) помещает «Форум» среди самых значимых компаний Испании.
• «Форум Филателико» признан одним из лучших европейских предприятий (Роланд Бергер (англ. Roland Berger))
• [www.axesor.es/servicios/ingles/ Axesor] оценивает риск неплатежеспособности «Форума» в период с 2002 до 2005 в 0 % и даёт ему 5 баллов из 5 — максимальную оценку. Эта оценка формируется в зависимости от качества отчётности, сданной предприятием в Торговый регистр (исп. Registro Mercantil).
• «Форум Филателико» отмечен премией «Радость-2002».
• Президент компании Франсиско Брионес избран одним из лучших управляющих делами 2004 года (AT Kearney).
• Премия «Золотых дел мастер» (Máster de Oro) для президента «Форума Филателико». Вручает её господин Лопес Агиляр (Lopez Aguilar), министр юстиции Испании.
• Международное кредитное агентство Dun & Bradstreet признаёт компанию одним из наиболее платежеспособных испанских предприятий и т. д.

Конечно, деятельность строителей пирамиды получала и отрицательные отзывы. Например, Общество покупателей и потребителей (Organización de Consumidores y Usuarios) в марте 2004 года и ещё несколько раз позже пыталось разубедить публику вкладываться в эти сомнительные фирмы, публикуя специальные исследования, в которых показывалось, что цены на почтовые редкости были завышены. Однако до 2006 года на общем благоприятном пиар-фоне вокруг «Афинсы» эти голоса было плохо слышно.

Итоги

Общая сумма финансовых претензий ко всем структурам группы «Афинса» составила в итоге €4,166 млрд (€2,416 млрд у «Форум Филателико» и €1,750 млрд у «Афинса. Основные активы»). Эта афера, таким образом, оказалась самой крупномасштабной за предыдущие 25 лет и вызвала серьёзный внутриполитический правительственный скандал: социалистическому правительству премьер-министра Испании Хосе Луиса Родригеса Сапатеро, допустившему такое, несмотря на сигналы, пришлось отвечать на множество неприятных вопросов и принимать ряд непопулярных мер.

Афера вызвала огромный резонанс в испанском обществе, в СМИ появились карикатуры и критическая аналитика, по всей стране прокатилась волна многочисленных уличных митингов вкладчиков «Афинсы» и «Форум Филателико».

Газета «Таймс» приводит слова назвавшегося Феликсом рядового инвестора пирамиды на одной из манифестаций, состоявшейся в Мадриде:

Сюда была вложена вся моя жизнь. Да, я взвинчен… Моя жена убьёт меня: она хотела, чтобы я забрал наши деньги из этой компании.

Другой обманутый вкладчик, Роберто, добавляет:

Я вложил в это много денег — и оно может обрушить мою жизнь. Хочу вернуть свои деньги сейчас же.

На аналогичном митинге в Барселоне 60-летний инструктор автошколы Андреас Лопес (Andreas López), лишившийся по вине пирамиды €12 тыс., замечает в интервью журналу «Тайм»:

У Испании долгая история аферизма. Никто никогда не берёт на себя ответственность, никто никогда не уходит в отставку. Мне стыдно быть испанцем.

Современность

По словам первого вице-премьера Марии Тересы Фернандес де ла Веги, правительство Испании выделило 500 млн евро помощи населению страны:

Обманутые вкладчики получат беспроцентные кредиты в размере до 3 тыс. евро, которые помогут им преодолеть материальные трудности и которые вернутся государству лишь после того, как с пирамид по суду будут взысканы украденные ими деньги.

По различным оценкам, нынешняя совокупная рыночная стоимость активов группы «Афинса» составляет около 10 % от той, которая была до её краха, а инвесторам «Афинсы. Основные активы» и «Форума Филателико» удастся выручить не более 15—20 % вложенного, причём тяжбы ещё не завершены, акции на улицах испанских городов продолжаются, а в испанской прессе по-прежнему публикуется едкая критика.

Португальский филиал «Афинсы», порт. Afinsa Portugal, по-прежнему в бизнесе, имеет сеть специализированных магазинов в Лиссабоне и Порту и выпустил в 2008 году 24-е издание каталога почтовых марок Португалии (включая Азорские острова и Мадейру) и каталога португальских экс-колоний. На 2009 год был запланирован выход нового издания каталога Португалии, с его представлением публике в конце октября. Руководит португальским филиалом компании организатор аукционов в Порту Жоан Педро де Фигуиредо (João Pedro Figueiredo), племянник Альбертино.

Группа компаний «Эскала», 68 % акций которой владеет «Афинса», восстановлена в листинге NASDAQ. Согласно информации, представленной на официальном сайте компании, ГК «Афинса» формально состоит ныне из следующих подразделений:

• [www.escalagroup.com Escala Group] — международные операции;
• Afinsa Sistemas de Inversión — инвестиционные операции в Испании;
• Afinsa Investimentos — инвестиционные операции в Португалии;
• [www.doocollect.com/ Doocollect] — торговля филателистическими материалами; (сайт не работает)
• [www.philagroup.es/ Philagroup] — торговля филателистическими материалами; (домен перекуплен киберсквоттерами)
• [www.galeria-metta.com/metta/ Galería Metta] — галерея антикварного искусства; (сайт не работает)
• [www.galeria-almirante.com/ Galería Almirante] — галерея антикварного искусства; (домен перекуплен киберсквоттерами)
• [www.untitled-art.com/ Untitled] — галерея антикварного искусства; (сайт не работает)
• [www.domfil.com/index.htm Domfil] — выпуск каталогов почтовых марок; (сайт не работает)
• [www.publiafinsa.com/ Publiafinsa] — издательский дом; (домен перекуплен киберсквоттерами)

Кроме того, функционирует [www.afinsa.com/eng/formacion.php Palacio del Nuncio], международная учебно-тренировочная бизнес-школа группы «Афинса», а с 2004 года — благотворительный «[www.filatelia-fundacionadf.com/eng/index.php Фонд Альбертино де Фигуиредо для филателии] (недоступная ссылка с 23-05-2013 (3984 дня) — история, копия)». (сайт не обновляется)

См. также

• Беспорядки в Албании (1997)
• Матричная схема
• МММ
• Пирамида Понци
• Спекулятивная марка
• Филателистический дилер

Литература

• Especializado Selos Das Colonias Portuguezas. — Afinsa; INEXFIP, 2008. — 400 p. (порт.) [Специализированный каталог марок — Португальские колонии.]

Ссылки

• [www.forumfilatelicoafinsa.com Forum Filatelico — Afinsa] — аггрегатор новостей по теме. (исп.) (Проверено 2 апреля 2009)
• [www.afinsautentica.es/ Afinsautentica] — хронология аферы. (исп.) (Проверено 2 апреля 2009)
• [www.flickr.com/photos/petezin/sets/72157600132428716/with/473311726/ Галерея фотографий] с одного из митингов обманутых вкладчиков (Мадрид, 21 апреля 2007 года). (Проверено 2 апреля 2009)

Отрывок, характеризующий Афинса

– Да что про меня говорить…. расскажи же, расскажи про свое путешествие, про всё, что ты там наделал в своих именьях?
Пьер стал рассказывать о том, что он сделал в своих имениях, стараясь как можно более скрыть свое участие в улучшениях, сделанных им. Князь Андрей несколько раз подсказывал Пьеру вперед то, что он рассказывал, как будто всё то, что сделал Пьер, была давно известная история, и слушал не только не с интересом, но даже как будто стыдясь за то, что рассказывал Пьер.
Пьеру стало неловко и даже тяжело в обществе своего друга. Он замолчал.
– А вот что, душа моя, – сказал князь Андрей, которому очевидно было тоже тяжело и стеснительно с гостем, – я здесь на биваках, и приехал только посмотреть. Я нынче еду опять к сестре. Я тебя познакомлю с ними. Да ты, кажется, знаком, – сказал он, очевидно занимая гостя, с которым он не чувствовал теперь ничего общего. – Мы поедем после обеда. А теперь хочешь посмотреть мою усадьбу? – Они вышли и проходили до обеда, разговаривая о политических новостях и общих знакомых, как люди мало близкие друг к другу. С некоторым оживлением и интересом князь Андрей говорил только об устраиваемой им новой усадьбе и постройке, но и тут в середине разговора, на подмостках, когда князь Андрей описывал Пьеру будущее расположение дома, он вдруг остановился. – Впрочем тут нет ничего интересного, пойдем обедать и поедем. – За обедом зашел разговор о женитьбе Пьера.
– Я очень удивился, когда услышал об этом, – сказал князь Андрей.
Пьер покраснел так же, как он краснел всегда при этом, и торопливо сказал:
– Я вам расскажу когда нибудь, как это всё случилось. Но вы знаете, что всё это кончено и навсегда.
– Навсегда? – сказал князь Андрей. – Навсегда ничего не бывает.
– Но вы знаете, как это всё кончилось? Слышали про дуэль?
– Да, ты прошел и через это.
– Одно, за что я благодарю Бога, это за то, что я не убил этого человека, – сказал Пьер.
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.
– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c'est le remord et la maladie. II n'est de bien que l'absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.
– Ах, да, больницы, лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет ходить 10 ть лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал – как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом,что за воображенье, что медицина кого нибудь и когда нибудь вылечивала! Убивать так! – сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера. Князь Андрей высказывал свои мысли так ясно и отчетливо, что видно было, он не раз думал об этом, и он говорил охотно и быстро, как человек, долго не говоривший. Взгляд его оживлялся тем больше, чем безнадежнее были его суждения.
– Ах это ужасно, ужасно! – сказал Пьер. – Я не понимаю только – как можно жить с такими мыслями. На меня находили такие же минуты, это недавно было, в Москве и дорогой, но тогда я опускаюсь до такой степени, что я не живу, всё мне гадко… главное, я сам. Тогда я не ем, не умываюсь… ну, как же вы?…
– Отчего же не умываться, это не чисто, – сказал князь Андрей; – напротив, надо стараться сделать свою жизнь как можно более приятной. Я живу и в этом не виноват, стало быть надо как нибудь получше, никому не мешая, дожить до смерти.
– Но что же вас побуждает жить с такими мыслями? Будешь сидеть не двигаясь, ничего не предпринимая…
– Жизнь и так не оставляет в покое. Я бы рад ничего не делать, а вот, с одной стороны, дворянство здешнее удостоило меня чести избрания в предводители: я насилу отделался. Они не могли понять, что во мне нет того, что нужно, нет этой известной добродушной и озабоченной пошлости, которая нужна для этого. Потом вот этот дом, который надо было построить, чтобы иметь свой угол, где можно быть спокойным. Теперь ополчение.
– Отчего вы не служите в армии?
– После Аустерлица! – мрачно сказал князь Андрей. – Нет; покорно благодарю, я дал себе слово, что служить в действующей русской армии я не буду. И не буду, ежели бы Бонапарте стоял тут, у Смоленска, угрожая Лысым Горам, и тогда бы я не стал служить в русской армии. Ну, так я тебе говорил, – успокоиваясь продолжал князь Андрей. – Теперь ополченье, отец главнокомандующим 3 го округа, и единственное средство мне избавиться от службы – быть при нем.
– Стало быть вы служите?
– Служу. – Он помолчал немного.
– Так зачем же вы служите?
– А вот зачем. Отец мой один из замечательнейших людей своего века. Но он становится стар, и он не то что жесток, но он слишком деятельного характера. Он страшен своей привычкой к неограниченной власти, и теперь этой властью, данной Государем главнокомандующим над ополчением. Ежели бы я два часа опоздал две недели тому назад, он бы повесил протоколиста в Юхнове, – сказал князь Андрей с улыбкой; – так я служу потому, что кроме меня никто не имеет влияния на отца, и я кое где спасу его от поступка, от которого бы он после мучился.
– А, ну так вот видите!
– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.