Афонин, Серафим Захарович

Серафим Захарович Афонин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Комитета РФ по металлургии
24 мая 1993 — 14 августа 1996
Предшественник:	Олег Николаевич Сосковец
Преемник:	Комитет преобразован в Министерство промышленности
Рождение:	30 июня 1935(1935-06-30) с. Павловка, Добринский район, Липецкая область
Смерть:	28 октября 2014(2014-10-28) (79 лет) Москва
Награды:

Серафим Захарович Афонин (30 июня 1935, с. Павловка, Добринский район, Липецкая область — 28 октября 2014, Москва) — российский государственный деятель, председатель Комитета РФ по металлургии (1993—1996), заслуженный металлург РСФСР и РФ, трижды лауреат премии Правительства СССР и Правительства РФ.

Биография

В 1954—1958 гг. служил на Тихоокеанском флоте. Заочно окончил Липецкий горно-металлургический техникум и (в 1965) Московский институт стали и сплавов (Липецкий филиал).

Работа:

• 1958—1978 гг. — Новолипецкий металлургический комбинат: заливщик стали, старший мастер, помощник начальника цеха, зам. главного инженера, гл. сталеплавильщик;
• 1978—1984 гг. — главный сталеплавильщик Министерства черной металлургии СССР;
• 1984—1989 гг. — главный инженер Металлургпрома;
• 1989—1992 гг. — председатель правления Металлургпрома, член Коллегии Министерства металлургии СССР;
• 1992—1996 гг. — заместитель председателя и председатель Комитета РФ по металлургии;
• 1996—1997 гг. — заместитель министра промышленности РФ;

С 1997 г. — президент Союза экспортеров металлопродукции России.

Получил более 150 авторских свидетельств на изобретения, более десяти патентов зарубежных стран. Предложил идеи и внедрил в производство новые технологии управления потоком стали при её непрерывной разливке. Автор книги «Мои полвека в металлургии» (2005).

Заслуженный металлург РСФСР и РФ. Дважды лауреат премии Совета Министров СССР. Лауреат премии Правительства РФ (2001). Награждён двумя орденами Трудового Красного Знамени, орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.

Источники

• Афонин Серафим Захарович [www.lobbying.ru/content/persons/id_2384_linkid_17.html]
• Большая биографическая энциклопедия. 2009.

Отрывок, характеризующий Афонин, Серафим Захарович

– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.
– Ежели бы не было Багратиона, il faudrait l'inventer, [надо бы изобрести его.] – сказал шутник Шиншин, пародируя слова Вольтера. Про Кутузова никто не говорил, и некоторые шопотом бранили его, называя придворною вертушкой и старым сатиром. По всей Москве повторялись слова князя Долгорукова: «лепя, лепя и облепишься», утешавшегося в нашем поражении воспоминанием прежних побед, и повторялись слова Ростопчина про то, что французских солдат надо возбуждать к сражениям высокопарными фразами, что с Немцами надо логически рассуждать, убеждая их, что опаснее бежать, чем итти вперед; но что русских солдат надо только удерживать и просить: потише! Со всex сторон слышны были новые и новые рассказы об отдельных примерах мужества, оказанных нашими солдатами и офицерами при Аустерлице. Тот спас знамя, тот убил 5 ть французов, тот один заряжал 5 ть пушек. Говорили и про Берга, кто его не знал, что он, раненый в правую руку, взял шпагу в левую и пошел вперед. Про Болконского ничего не говорили, и только близко знавшие его жалели, что он рано умер, оставив беременную жену и чудака отца.