Африкаанс

Африкаанс
Самоназвание:	Afrikaans [afrə'kãːs]
Страны:	ЮАР, Намибия, другие страны Южной Африки
Официальный статус:	ЮАР ЮАР (офиц. яз.) Намибия Намибия (нац. яз.)
Регулирующая организация:	Комиссия по языку африкаанс (Taalkommissie)
Общее число говорящих:	Более 6 млн; всего знают язык около 10 млн.
Классификация
Категория:	Языки Африки
Индоевропейская семья Германская ветвь Западногерманская группа Нижнефранкская подгруппа Африкаанс
Письменность:	латиница
Языковые коды
ГОСТ 7.75–97:	афр 070
ISO 639-1:	af
ISO 639-2:	afr
ISO 639-3:	afr
См. также: Проект:Лингвистика

Африка́анс (Afrikaans, ранее также был известен как бу́рский язы́к) — германский язык (до начала XX века диалект нидерландского), один из 11 официальных языков Южно-Африканской Республики, также распространён в Намибии. Кроме того, небольшие общины носителей африкаанс проживают в других странах Южной Африки: Ботсване, Лесото, Свазиленде, Зимбабве, Замбии. Многие эмигранты из ЮАР, говорящие на африкаанс, осели в Великобритании, Австралии, Нидерландах, Новой Зеландии.

Распространение

Африкаанс является родным для большой части белого и цветного населения ЮАР и Намибии. Носители африкаанс составляют большинство в Западно-Капской и Северо-Капской провинциях ЮАР, а также на западе Фри-Стейт (на этих территориях немалая их часть — цветные). Кроме того, много (в основном белых) носителей африкаанс живут в некоторых сравнительно крупных городах в центре страны (Претория, Блумфонтейн, Почефструм, Феринихинг, Велком, Клерксдорп, Крюгерсдорп, Йоханнесбург).

Многие носители африкаанс не относят себя к «белым» или «цветным» и идентифицируются как «говорящие на африкаанс южноафриканцы» или «намибийцы». Собирательное название для носителей африкаанс — Afrikaanses; это более широкий термин, чем африканеры — белые носители языка африкаанс.

Африкаанс является родным для примерно 6 млн человек (в ЮАР по переписи 2001 года — 5 983 426); общее число говорящих около 10 млн. Носители африкаанс и нидерландского могут понимать друг друга без предварительной подготовки (литературный африкаанс отличается от литературного нидерландского меньше, чем многие собственно нидерландские диалекты).

Диалекты

В африкаанс не отразились диалектные различия, связанные с тем, из каких областей Нидерландов на Каап приезжали поселенцы: все диалектные разновидности сформировались уже непосредственно в Южной Африке. Принято выделять три главных разновидности африкаанс:

• Восточная (Oosgrens-Afrikaans), ставшая основой литературного языка: это язык свободных поселенцев востока Капской колонии (до Фиш-ривер), а позже и фортреккеров (буров), свободных крестьян, ушедших в Великий трек вглубь континента и основавших Трансвааль и Оранжевое Свободное государство.
• Капская (Kaapse Afrikaans), язык Западного Каапа, это в первую очередь язык рабов (привозимых из других колоний) и слуг из местного населения. Он в наибольшей степени подвергся влиянию малайско-португало-голландского креола; сейчас это главным образом язык цветных. Многие из них — мусульмане;
• Оранжеворечная (Oranjerivier-Afrikaans) — это говоры другой группы смешанного населения, потомков главным образом от браков белых и готтентотов. Они переселились из Капской колонии на север, в нынешние Северо-Капскую провинцию и Намибию. На этой разновидности африкаанс говорят, к примеру, бастеры и гриква.

Лингвистические отличия всех этих разновидностей невелики, сводятся в основном к лексическим и незначительным фонологическим особенностям.

История

Специфические особенности африкаанс, вероятно, сложились к концу XVII века ещё в Капской колонии. В течение XVIII и 1-й половины XIX вв. африкаанс функционировал лишь как устно-разговорный язык, если не считать допускаемых бурами ошибок в текстах на нидерландском языке. Основой для африкаанс послужил в основном диалект Южной Голландии, однако прослеживается и влияние фламандского диалекта: так, например, суффиксу прилагательных -lijk соответствует не ожидаемое -lyk [lɛjk], а -lik [lək], что также характерно для говоров Фландрии. Кроме того, несомненно, влияние малайско-португальского креола, использовавшегося в Голландской Ост-Индии (откуда в Капскую колонию привозили рабов) и различных жаргонов и пиджинов на основе голландских диалектов, употребляемых в среде моряков. Так, из малайского языка пришли, например, слова piesang 'банан' (малайск. pisang, нидерл. banaan) или baie 'очень'.

Вероятно, самый ранний памятник африкаанс — записанные в 1795 году песни (вроде частушек). В 1861 году Й. Х. Мерант опубликовал рассказ Zamenspraak tusschen Klaas Waarzegger en Jan Twyfelaar («Разговор Клааса Варзехера [Говорящего правду] и Яна Твейфелаара [Сомневающегося]»), который считают первым текстом на африкаанс. В 1860-е годы был создан и памятник «арабского африкаанс» — наставление в исламской вере Абу-Бакра-эфенди, написанное на африкаанс арабскими буквами. Первые грамматика и словарь африкаанс были опубликованы в 1875 году в Кейптауне «Обществом истинных африканеров» (Genootskap van Regte Afrikaners). Год спустя в Парле стала выходить первая газета на африкаанс, Die Afrikaanse Patriot, в честь чего позднее был возведён памятник языку. С подъёмом бурского патриотизма, особенно в Трансваале и Оранжевой республике, значение африкаанс быстро росло, и после Англо-бурской войны 1899—1902 годов он стал получать всё большее признание.

В 1909 году была создана Комиссия по языку африкаанс — орган-регулятор языка, которая поначалу именовалась африк. Spellingskommissie, а с 1964 года носит нынешнее название африк. Die Taalkommissie и в настоящее время является подразделением Южноафриканской академии наук и искусств.

Тем не менее c образованием ЮАС в 1910 году африкаанс ещё не стал официальным языком страны (тогда им наряду с английским ещё оставался нидерландский) и лишь в 1925 закрепился как государственный язык ЮАС (сейчас ЮАР). В эпоху апартеида всячески подчеркивалась роль африкаанс как единственного национального языка ЮАР, обучение ему было обязательным.

Сейчас он является одним из 11 официальных языков Южно-Африканской Республики, хотя его роль в обществе отчасти сократилась. Тем не менее он занимает важное место, например, в СМИ: хотя Южноафриканская телерадиокорпорация (SABC) уменьшила число программ на африкаанс, в печатных СМИ его позиции очень сильны: например, журнал для всей семьи Huisgenoot имеет самый большой тираж в ЮАР. На африкаанс выходят другие газеты и журналы, издаётся довольно много книг, существуют платный кабельный канал KykNet и специализированные радиостанции. В то же время уделяется больше внимание разновидностям африкаанс, раньше считавшимся «нестандартными» и «нелитературными», в частности капскому африкаанс, на котором говорит большинство носителей этого языка.

Письменность

Африкаанс пользуется латиницей, с дополнительными диакритиками (акутом, циркумфлексом). Используются диграфы.

Алфавит африкаанс

Aa

Bb

Cc

Dd

Ee

Ff

Gg

Hh

Ii

Jj

Kk

Ll

Mm

[a(ː)]

[b]

[k]

[d]

[eː], [ɛ], [ə]

[f]

[x]

[ɦ]

[iː], [ə]

[j]

[k]

[l]

[m]

Nn

Oo

Pp

Qq

Rr

Ss

Tt

Uu

Vv

Ww

Xx

Yy

Zz

[n]

[oː], [ɔ]

[p]

[kw]

[r]

[s]

[t]

[ʏ(ː)], [œ]

[f]

[v], [w]

[ks]

[əj]

[z]

Буквы Cc, Qq, Xx, Zz употребляются лишь в заимствованиях. Из диакритик наиболее употребим циркумфлекс: ê [ɛː], ô [ɔː], û [œː] (последний всего в двух словах), î [əː]. Диэреза употребима для указания на двусложность написания (reën 'дождь', ср. нидерл. regen). Весьма употребимы диграфы: ie [i(ː)], eu [øə], oe [u(ː)], ch [ʃ], [tʃ], tj [tʃ], [c], dj [dʒ], [ɟ]. При адаптации иностранных слов написание иногда сохраняется (genie 'гений'), но чаще адаптируется (annekseer 'аннексировать').

Важный принцип орфографии африкаанс — последовательное отражение долготы гласных. Краткие гласные в закрытом слоге пишутся одной буквой, но если слог становится открытым, то одиночный согласный после краткого гласного удваивается, что не отражается на произношении: ср. mat [mat] 'коврик', мн. ч. matte [matə]. Напротив, долгие гласные в закрытом слоге обозначаются диграфами, при этом если слог оказывается открытым, они пишутся одной буквой: boom [boːm] 'дерево', мн. ч. bome [boːmə]. Долгое [eː] по традиции пишется удвоенным и в конце слова: see [seː] 'озеро'.

Иногда, как и в нидерландском, используется знак акута для указания на ударность слова или смысловое выделение: иногда это имеет смыслоразличительное значение, например die 'определённый артикль', dié 'этот'.

Слова пишутся с заглавной буквы, если это собственные имена, и в начале предложения. Кроме того, если в начале предложения стоит неопределённый артикль 'n, то следующее слово пишется с заглавной буквы: 'n Man het met my gepraat.

Лингвистическая характеристика

С лингвистической точки зрения африкаанс отчасти близок другим германским языкам и особенно нидерландскому (отчасти в нём сохраняются черты, присущие средненидерландскому языку, но утраченные в современном литературном языке Нидерландов). В африкаанс произошло упрощение системы склонения и спряжения (при том, что синтаксис остался, в основе своей, нидерландским), однако по своим масштабам оно вполне сравнимо с тем, что случилось, например, в английском языке.

Фонетика и фонология

Фонетическая система африкаанс близка к нидерландской. От последней её отличают назализация гласных (с компенсаторными удлинением) перед глухими спирантами (ср. африкаанс [mɛ̃ːs], нидерл. [mɛns] (mens, «человек»), оглушение всех звонких щелевых согласных, в том числе в начале слова (Suid-Afrika, нидерл. Zuid-Afrika). Кроме того, для африкаанс характерно выпадение согласных, в первую очередь g (фонетически [x], в нидерландском возможно и [ɣ]), между гласными: ср. rеël «правило», нидерл. regel. Этому подвергается также [d], ср. oud «старый», ouer «старше». Иногда [d] переходит между гласными (особенно после долгих) в [j]: blad «лист», мн. ч. blaaie. Ещё одна характерная черта африкаанс: упрощение кластеров (стечений) согласных, особенно в конце слова: ср. pos «почта», нидерл. post. При словоизменении и словообразовании этимологические стечения могут восстанавливаться: nag «ночь», мн. ч. nagte.

Согласные

Согласные африкаанс

	Билабиальный	Лабиодентальный	Альвеолярный	Постальвеолярный	Палатальный	Велярный	Глоттальный
Взрывной	p b		t d		c ɟ	k g
Назальный	m		n		ɲ	ŋ
Аффриката				tʃ dʒ
Фрикативный		f v	s z	ʃ ʒ	ç	x	ɦ
Аппроксимант	w				j
Плавный			l r

Курсивом в таблице отмечены редкие и периферийные звуки. Так, [tʃ], [dʒ], [ʃ] [ʒ] встречаются почти только в заимствованных или звукоподражательных словах (ср. sjiek «шикарный», tjek «чек», tjilp «чирикать»). То же относится к [g] (ср. rugby «регби», ghnoe «(антилопа) гну»), которое иногда встречается и в исконных словах, особенно после [r] (berge «горы», burger «гражданин»); ср. также nege [niəxə] «девять». Палатальные взрывные [c] [ɟ] встречаются в основном в диминутивах, например stoeltjie «стульчик», hondjie «собака». [c] также иногда встречается как вариант [k] перед передними гласными. После зубных согласных [v] (орфографически w) реализуется как [w], ср. twee [twiə] «два».

Для африкаанс вообще характерны различные ассимилятивные процессы: так, [ɦ] в зависимости от последующего гласного может реализоваться также как [j] (перед передним гласными) или [w] (перед огублёнными гласными). Подобным образом [x] перед передними гласными может реализоваться как [ç], в области консонантизма возможны различные регрессивные и прогрессивные ассимиляции. Кроме того, для африкаанс, как и для нидерландского языка, характерно оглушение согласных в абсолютном конце слова, причём звонкость восстанавливается перед гласным: held [hɛlt] «герой», heldin [hɛldən] 'героиня'

Гласные

Состав гласных африкаанс в общем совпадает с составом нидерландских гласных.

Гласные африкаанс с примерами

Звук	Пример			Замечания
IPA	IPA	Орфография
ɪ/ə	vɪt	wit	'белый'
ɪː/əː	wɪːə	wîe	'клинья'
i	spis	spies	'копьё'
iː	fiːr	vier	'четыре'
ʏ	spʏx	spuug	'плевать'
ʏː	bʏːrə	bure	'соседи'	Встречается в основном перед [r]
ɛ	bɛt	bed	'кровать'
ɛː	sɛː	sê	'говорить'	Также встречается как вариант [e] перед [r] + согласный
eː	beːn	been	'нога'
ə	mɛ̃ːsə	mense	'люди'
ø	søən	seun	'сын'
œ	brœx	brug	'мост'
œː	brœːə	brûe	'мосты'	Только в двух словах
ɑ	mɑn	man	'человек'
aː	plaːs	plaas	'ферма'
ɔ	bɔs	bos	'лес, буш'
ɔː	mɔːrə	môre	'утро'
oː	boːm	boom	'дерево'
u	buk	boek	'книга'
uː	buːr	boer	'крестьянин, бур'

Африкаанс также обладает богатой системой дифтонгов, включающей истинные дифтонги и т. н. «двойные гласные», включающие сочетания долгих гласных с [i], которые обычно появляются перед уменьшительными суффиксами (raatjie), но встречаются и в корнях (waai).

Особенно трудны вопросы, связанные с реализацией гласной, орфографически представленной как i, а также долгих гласных среднего подъёма. Традиционно считается, что i соответствует символу МФА [ə], однако Б. Доналдсон указывает, что этот гласный на самом деле имеет чуть более верхний подъём, чем истинный [ə], встречающийся в африкаанс в безударной позиции; сам Доналдсон обозначает его как ï, по всей видимости, в МФА он ближе всего соответствует [ɪ]. Что касается «долгих гласных среднего подъёма», то в традиционных описаниях их полагают дифтонгами [iə], [uə] или [ij], [uw]: тот же Доналдсон полагает, что более правильной была бы транскрипция [eə], [oə].

Среди процессов в области гласных следует заметить частую редукцию безударных гласных до [ə], синкопу [ə] (gisteraand 'вчера вечером' [xə'straːnd]), повышение e и o в предударном слоге до [i], [u] (polisie 'полиция' [pu'lisi]), понижение e и o во втором предударном слоге до [ɛ], [ɔ] (energie 'энергия' [ɛnər'xi]), (ненормативную) делабиализацию [ʏ], [œ], [ø], [œy] до [i], [ə/ɪ], [e:], [əi] (muur 'стена' [miːr] вместо [myːr]), понижение [ɛ] до [æ] перед [l], [k], [r], [x].

Другие фонологические сведения

Ударение в африкаанс, как и в других германских языках, падает обычно на первый слог: ср. spéler 'игрок', ónderwys 'преподавать'; исключения в исконных словах составляют безударные приставки be-, ge-, ver-, er-, her-: bespréék 'заказывать'. В заимствованных словах ударение обычно сохраняется: koepéé 'купе'.

Как и в нидерландском языке, сочетания [l] + согласный, [r] плюс согласный в конце слова претерпевают эпентезу [ə]: melk [mɛlək] 'молоко'.

Морфология

Африкаанс — язык аналитического строя и характеризуется слабой морфологической оформленностью. Интенсивный процесс распада флексии приводит к полному разрушению системы склонения имени и системы спряжения в глаголе (утрате личных окончаний). Почти полностью разрушено характерное для всех остальных германских языков противопоставление слабых и сильных глаголов, временные противопоставления выражаются аналитическими формами (как и в некоторых немецких диалектах).

Существительные и прилагательные

Существительное не различает родов, в отличие от нидерландского, где различаются общий и средний род, полностью утрачены падежные противопоставления (впрочем, почти разрушенные и в нидерландском). Тем не менее сохраняется противопоставление по числу. Самый обычный способ образования множественного числа — суффикс -e (mens 'человек', мн. ч. mense; dag 'день', мн. ч. dae), менее продуктивен суффикс -s (правда, он более распространён, чем в нидерландском) (storm 'буря', мн. ч. storms); редко встречаются и другие морфемы, например, kind 'ребёнок', мн. ч. kinders, ouer 'родитель', мн. ч. ouers, супплетивизм (seeman 'моряк', seeliede 'моряки'). Как отмечалось выше, при образовании множественного числа могут восстанавливаться согласные, не присутствующие в форме единственного числа: gas 'гость', мн. ч. gaste.

В африкаанс два артикля: определённый (die) и неопределённый ('n [ə] или [ə̃]).

• Присоединяют -e многосложные прилагательные: 'n winderige dag 'ветреный день'. Исключения составляют:
  • Сложные прилагательные, второй компонент которых — прилагательное, не присоединяющее -e: 'n wondermooi meisie 'удивительно красивая (mooi) девушка';
  • Прилагательные на -er, el (включая сравнительную степень): 'n lekker piesang 'вкусный банан', 'n langer pad 'более длинный путь';
• Присоединяют -e односложные прилагательные на [x], [d], [u], [f], [s], при этом могут происходить описанные выше чередования:
  • Выпадение d ('n wye romp 'широкая (wyd) юбка'), с возможным переходом в [j] ( 'n goeie oes 'хороший (goed) урожай'). Исключения: wreed, oud (имеет специальную форму ou);
  • Выпадение [x]: 'n lae muur 'низкая (laag) стена'
  • Восстановление конечного согласного: 'n slegte reuk 'плохой (sleg) запах', 'n vaste rëel 'твёрдое (vas) правило';
  • Наращение [v] (для прилагательных на -u): 'n ruwe speler 'грубый (ru) игрок'
  • Озвончение f до w: 'n dowwe lig 'тусклый (dof) свет'
• Прочие односложные прилагательные, как правило, -e не присоединяют.

Прилагательное имеет три степени сравнения: положительную, сравнительную и превосходную: groot 'большой', groter 'больше', (die) grootste 'самый большой' (превосходная степень всегда употребляется с определённым артиклем). Степени сравнения наречий образуются так же. Образование степеней сравнения регулярно, кроме трёх исключений (min — minder — minst 'маленький', goed — beter — beste 'хороший', baie — meer — meest 'очень, много') и морфонологических процессов, аналогичных описанным выше: oud 'старый', ouer 'старше', sag 'мягкий', sagter 'мягче'. Кроме того, d наращивают перед -er все прилагательные, оканчивающиеся на r: lekker 'приятный', lekkerder.

Местоимения

Личные местоимения (в единственном числе) сохраняют различие двух падежей: прямого и объектного, их распределение аналогично распределению местоименных падежей в других языках, например английском или шведском: прямой падеж в роли подлежащего и именной части сказуемого, объектный — в позиции дополнения, в том числе после предлогов.

Личные местоимения в африкаанс

		Единственное число		Множественное число
		Прямой падеж	Объектный падеж
1 лицо		ek	my	ons
2 лицо		jy, u	jou, u	julle, u
3 лицо	мужской пол	hy	hom	hulle
	женский пол	sy	haar
	неодушевлённые предметы	dit

Форма u употребляется примерно так же, как русское уважительное «вы». Формы sy и hy обычно употребляются только по отношению к лицам, хотя есть и исключения: Waar is die trein? — Hy is laat 'Где поезд? — Он опаздывает'.

Притяжательные местоимения в общем случае совпадают с формами объектного падежа. Исключение составлют формы 3 лица мужского рода и неодушевлённых предметов, где используется форма sy. Кроме того, притяжательные (но не личные) julle, hulle допускают варианты jul, hul.

У притяжательных местоимений также существуют формы для употребления в предикативной функции и при эллипсисе главного имени: ср. hierdie jas is joune. Waar is myne? 'Это пальто твоё. А где моё?'. Эти местоимения выглядят так:

Лицо	Ед. ч.	Мн. ч.
1 л.	myne	ons s’n
2 л.	jou(n)e u s’n, die uwe	julle s’n u s’n
3 л.	syne hare	hulle s’n

Глагол

Глагольная система африкаанс сильно упрощена по сравнению с нидерландской. Полностью исчезло спряжение (изменение по лицам и числам), большинство глаголов имеют всего две формы: собственно глагольную и форму причастия. Синтетических форм почти нет, их место заняли аналитические, ср.: ek praat Afrikaans 'Я говорю на африкаанс', hulle sal Afrikaans praat 'Они будут говорить на африкаанс', u het Afrikaans gepraat 'Вы говорили на африкаанс', ons sou Afrikaans gepraat 'Мы говорили бы на африкаанс'. Форма инфинитива совпадает с личными формами; в предложении перед ней употребляются элементы om te (при наличии при инфинитиве объекта он ставится между om и te): ek hoop om haar weer te sien 'я надеюсь (hoop) снова её (haar) увидеть'.

У большинства непроизводных глаголов форма причастия образуется прибавлением приставки ge-. В случае глаголов с отделяемыми приставками этот суффикс вставляется между приставкой и корнем: Ma skep op 'Мама накрывает на стол', Ma het al opge skep 'Мама уже накрыла на стол'. У глаголов с неотделяемыми приставками форма причастия не отличается от всех прочих форм: Hy bestuur hierdie firma 'Он руководит этой фирмой', Hy het dit altyd bestuur 'Он всегда ей руководил'.

Форма инфинитива, отличающаяся от личных форм, сохранилась всего у двух глаголов, они же сохраняют особые формы причастия: hê 'иметь' (личная форма het, причастие gehad) и wees 'быть' (личная форма is, причастие gewees). Чуть больше глаголов сохранили особые формы претерита (прошедшего времени): тот же wees (was), wil 'хотеть' (wou), sal 'вспомогательный глагол будущего времени' (sou), moet 'долженствовать' (moes), kan 'мочь' (kon). Редко употребимы также dag (от dink 'думать') и wis (от weet 'знать').

Различные видо-временные оппозиции выражаются в африкаанс в основном с помощью аналитических форм, образуемых с помощью вспомогательных глаголов het 'иметь', wees 'быть', sal (и sou) 'будущее время', word 'вспомогательный глагол пассивного залога':

Система времен и залогов в африкаанс

Время	Активный залог	Пассивный залог
Презенс	ek lees я читаю	die huis word gebou дом строится
Претерит (перфект)	ek het gelees я читал	die huis is gebou дом строился
Плюсквамперфект		die huis was gebou дом строился (до момента в прошлом)
Футурум	ek sal lees я прочитаю	die huis sal gebou word дом будет строиться
Футурум II	ek sal gelees het я прочту (к моменту в будущем)	die huis sal gebou wees die huis sal gebou geword het дом будет построен (к моменту в будущем)
Будущее в прошедшем	ek sou lees	die huis sou gebou word
Будущее в прошедшем II	ek sou gelees het	die huis sou gebou wees die huis sou gebou geword het
Кондиционалис I	ek sou gelees я прочел бы (в будущем)
Кондиционалис II	ek sou gelees het я прочел бы (в прошлом)

Синтаксис

В целом синтаксис африкаанс похож на нидерландский синтаксис и вообще обладает небольшим числом особенностей, которые выделяли бы его на фоне других германских языков. Как и в нидерландском или немецком языке, второе место в предложении занимает финитная глагольная форма (в случае аналитической формы — её финитная часть), при том что первой составляющей может быть как подлежащее, так и другой член предложения. Если сказуемое выражено аналитической глагольной формой, причастие помещается в конец предложения: ek lees 'n boek 'я читаю книгу', ek het 'n boek gelees 'я прочёл книгу'. Беспредложное косвенное дополнение стоит до прямого: ek het my broer 'n boek gegee 'я дал своему брату книгу'; предложное дополнение, напротив, помещается после прямого: ek het 'n boek vir my broer gegee 'то же'. Отношения притяжательности выражаются либо с помощью предлога van (die boek van die broer 'книга брата'), либо с помощью притяжательной частицы se (die broer se boek 'то же'). Частица se (сейчас несогласуемая) восходит к конструкции с вершинным маркированием притяжательности с помощью притяжательного местоимения: раньше было die broer sy boek, die meisie haar boek (ср. возможное в нидерландском de broer z’n (zijn) boek, de zuster d’r boek).

Для африкаанс характерно двойное отрицание: первый элемент может быть собственно приглагольным отрицанием nie (идет сразу после глагола) либо отрицательным местоимением (geen 'ни один', nêrens 'нигде'), а второй — элемент nie, который ставится в конце: ek het nie dié boek gelees nie 'я не читал этой книги', hy het geen boek gelees nie 'он не читал никакой книги'.

В подчинённом предложении в африкаанс, как и в других германских языках, порядок слов отличается от того, что употребляется в главном предложении: подлежащее стоит на первом месте, а все глагольные формы — в конце: ek wees dat jou dié boek lees 'я знаю, что ты читаешь эту книгу'. Если в подчинённом предложении глагол стоит в перфекте, то в африкаанс (как в немецком, но в отличие от нидерландского) вспомогательный глагол het стоит на последнем месте: ek weet dat jou dié boek gelees het 'я знаю, что ты прочитал эту книгу'. При этом при употреблении форм с sal, sou и модальных глаголов инфинитив (как в нидерландском, но в отличие от немецкого) идет после вспомогательных форм: hy het my gesê dat hy môre sou kom 'он мне сказал, что придёт завтра'. В качестве относительного местоимения широко используется wat 'что', в том числе и для лиц: die man wat ek ontmoet het is my vriend 'человек, которого я встретил, — мой друг'.

Широко распространено употребление предлога vir перед личными прямыми объектами: hy slaan vir Piet 'он бьёт Пита'.

В разговорном африкаанс широко распространено использование бессоюзной подчинительной связи, при которой порядок слов в подчинённом предложении такой же, как в главном: Karel sê hy sal om tienuur huistoe kom 'Карел говорит, (что) он завтра придёт домой в десять часов'.

Лексика

Лексика африкаанс отражает историю заселения Капской колонии: в основе своей она нидерландская, точнее — голландская (хотя встречаются и лексические дублеты, в Нидерландах распределённые по диалектам, как, например, werp и gooi 'бросать': первое слово распространено на юге Нидерландов, второе — на севере). Достаточно много заимствований из французского, но это в основном интернациональная лексика (energie, genie и так далее); ограниченно влияние немецкого (werskaf 'заниматься чем-л.', от нем. verschaffen). Достаточно много заимствований из малайско-португальского креола, причём как малайского, так и португальского происхождения: мал. baie 'очень, много', piering 'блюдце', порт. tronk 'тюрьма', mielie 'кукуруза'. Заимствований из местных языков в африкаанс почти нет, а те, что есть, в основном отражают местные реалии (gogga, kamma, kamtig, donga, indaba).

Несмотря на относительно богатый словарный запас языка, молодые носители африкаанс в городах ЮАР постоянно используют английские слова и целые фразы в своей бытовой речи. Феномен интересен тем, что в подавляющем большинстве случаев в африкаанс имеется соответствующее слово или фраза. Причина кроется в том, что английский в глазах многих представителей городской молодёжи выглядит модно и «продвинуто», а также в том, что подходящее слово на африкаанс иногда не приходит сразу в голову. Сфера использования африкаанс медленно, но стабильно сужается. В последнее время для многих африкаанс становится почти исключительно языком бытового общения. Молодёжь по окончании учёбы мало читает и пишет на языке, отсюда и тенденция к замене лексики африкаанс на английские соответствия.

Отличия от литературного нидерландского

В фонетике отличия африкаанс от нидерландского сводятся во многом к различиям в диалектной основе африкаанс и литературного нидерландского; в ряде случаев африкаанс «консервирует» норму, в нидерландском считающуюся устаревшей (например, открытое произношение e в слове wereld 'мир' (в африкаанс — wêreld)). Среди фонетических различий можно назвать следующие (часть была упомянута ранее):

• Произношение долгого назализованного гласного в словах типа mens;
• Глухие [f], [s], [x] на месте нидерландских орфографических v, z, g;
• Отпадение конечных после глухих спирантов: nag 'ночь', мн. ч. nagte, ср. нидерл. nacht, nachten;
• Падение d и g между гласными: spieël, нидерл. spiegel 'зеркало';
• Произнесение sk вместо sch ([sx]) в начале морфемы: skool 'школа' вместо school, суффикс -skap вместо -schap.
• Произнесение -er ([ɛːr]) вместо нидерландского -aar (perd 'лошадь', нидерл. paard)

В области морфологии обращает на себя внимание полный распад личной флексии, совпадение инфинитива и форм презенса, регуляризация образования причастий (нидерландские причастия сильных глаголов сохраняются только как отглагольные прилагательные: neem 'брать', ek het 'n besluit geneem 'я принял решение', 'n genome besluit 'принятое решение' (ср. в нидерландском ik heb het besluit genomen), исчезновение синтетического претерита. В системе имени — полное исчезновение падежной системы, исчезновение грамматического рода, отсутствие согласования прилагательных. Ещё одно заметное отличие — использование в африкаанс редупликации для выражения значений типа деепричастий или наречий: hy kom lag-lag 'он идет, смеясь'.

Отличия в области синтаксиса (двойное отрицание, другой порядок слов в подчинённых предложениях) и лексики были отмечены выше.

Влияние на другие языки

Африкаанс, будучи в течение долгого времени ведущим языком в Южной Африке, оказывал влияние на другие языки, с которыми находился в контакте. Заимствования из африкаанс проникли во многие языки банту, распространённые в Южной Африке, а также в южноафриканскую разновидность английского (например, lekker наряду с nice, bakkie 'небольшой грузовик'). Лексика африкаанс оказывала также большое влияние на контактные языки, развивавшиеся в условиях смешения больших групп рабочих из разных племён, в первую очередь в шахтах: так, на алмазных и золотых рудниках Витватерсранда много слов из африкаанс впитал фанагало, позже распространившийся как контактный язык на большой территории. Слова из африкаанс есть, к примеру, и в языке бемба, использовавшимся на медных шахтах Северной Родезии (ныне Замбия). Кроме того, африкаанс влиял и на койне, формировавшиеся в городской среде (в частности, в эпоху апартеида, когда на африкаанс велось школьное образование), такие как исикамто (флаайтаал).

Многие слова из африкаанс, обозначающие специфические местные реалии, вошли в другие языки мира: особенную известность эти реалии получили после Второй англо-бурской войны: таковы слова велд (veld), коммандо (kommando), бур (boer), англ. trek 'первопроходческое путешествие'.

Африкаанс в образовании

Африкаанс широко используется в образовании, главным образом в тех районах, где его носители составляют большинство. В эпоху апартеида школьное образование велось на африкаанс в ЮАР, ЮЗА и квазинезависимом бантустане Бопутатсвана. На африкаанс велось также преподавание в большинстве университетов. В настоящее время сфера его употребления в преподавании сократилась, часть учебных заведений ввели параллельное употребление английского или местных языков. Из университетов африкаанс (обычно наряду с английским) сохраняется в Стелленбосе («бурском Оксфорде»), Северо-западном университете, Претории и Университете Свободного государства.

Практическая транскрипция

См. также: Нидерландско-русская практическая транскрипция

Ряд пособий, в том числе авторитетное пособие Р. С. Гиляревского и Б. А. Старостина, рекомендуют передавать названия с африкаанс по правилам транскрипции с нидерландского языка. Однако на практике эти требования не всегда выполняются: различия связаны с передачей g (г или х), v (в или ф), гласных, которые пишутся как oo и ee (по-русски oo, о, у resp. ee, e, и), u (например, Йоханнесбург, но бюргеры).

См. также

• Цейлонский голландский язык

Литература

• Игнатенко, А. К. Учебник языка африкаанс М., 2000
• Миронов, С. А. Язык африкаанс М., 1969
• Миронов, С. А. Африкаанс // Языки мира. Германские языки. Кельтские языки М., 2000
• Botha, T. J. R. 1991. Inleiding tot die Afrikaanse taalkunde. Pretoria.
• Donaldson, Bruce A Grammar of Afrikaans. Berlin, New York, 1993
• Meijers, J. A. 1953. Afrikaans: hoe om dit maklik te leer praat. Leiden: A. W. Sijthoff’s uitgeversmaatchappij NV
• Odendal, F. F. (red.) 1965. Verklarende handwoordeboek van die Afrikaanse taal.
• Ponelis, F. A. 1979. Afrikaanse sintaksis. Pretoria.
• van Schalkwyk, Helena Teach Yourself Afrikaans. London, 1988
• Raidt, Edith H. 1983. Einführung in Geschichte und Struktur des Afrikaans. Darmstadt.
• Valkhoff, Marius F. 1971. Descriptive bibliography of the linguistics of Afrikaans: A survey of major works and authors // Sebeok, T. A., ed. Linguistics in Sub-Saharan Africa. The Hague and Paris: Mouton. pp. 455–500
• de Villiers, M. 1976. Afrikaanse klankleer. Kaapstad.

Ссылки

В Викисловаре список слов языка африкаанс содержится в категории «Африкаанс»

• [wikipedia.kiev.ua/writing/afrikaans.html Язык Африкаанс, алфавит и произношение] лингвистическая энциклопедия Linguapedia
• [www.krugosvet.ru/articles/80/1008036/print.htm Статья об африкаанс]
• [yuar.ru/modules.php?name=Content&pa=showpage&pid=128 Статьи о языке африкаанс и африканерах] на ЮАР.ру
• [www.multitran.ru/c/m.exe?a=ShowTranslations&SP=ON&MatchCase=0&ShowLinks=ON&HL=2&L1=31&L2=2 Африкаанс-русский онлайновый словарь «Мультитран» с возможностью пополнения пользователями]
• [www.afrikaans.us Онлайн курс африкаанс] (англ.)
• [www.salanguages.com/afrikaans/index.htm Страница об африкаанс] на SALnguages.com (англ.)
• [www.ned.univie.ac.at/CMS/Afrikaans/user_lang;5/ Страницы об африкаанс] на сайте Венского университета (нид.)
• [www.rsg.co.za/ Radio Sonder Grense] Радио на африкаанс с онлайн-трансляцией
• Газеты на африкаанс: [www.beeld.co.za/ Beeld], [www.dieburger.co.za/ Die Burger], [www.volksblad.co.za/ Volksblad] (ЮАР), [www.republikein.com.na/ Die Republikein] (Намибия)

Отрывок, характеризующий Африкаанс

У Иогеля были самые веселые балы в Москве. Это говорили матушки, глядя на своих adolescentes, [девушек,] выделывающих свои только что выученные па; это говорили и сами adolescentes и adolescents, [девушки и юноши,] танцовавшие до упаду; эти взрослые девицы и молодые люди, приезжавшие на эти балы с мыслию снизойти до них и находя в них самое лучшее веселье. В этот же год на этих балах сделалось два брака. Две хорошенькие княжны Горчаковы нашли женихов и вышли замуж, и тем еще более пустили в славу эти балы. Особенного на этих балах было то, что не было хозяина и хозяйки: был, как пух летающий, по правилам искусства расшаркивающийся, добродушный Иогель, который принимал билетики за уроки от всех своих гостей; было то, что на эти балы еще езжали только те, кто хотел танцовать и веселиться, как хотят этого 13 ти и 14 ти летние девочки, в первый раз надевающие длинные платья. Все, за редкими исключениями, были или казались хорошенькими: так восторженно они все улыбались и так разгорались их глазки. Иногда танцовывали даже pas de chale лучшие ученицы, из которых лучшая была Наташа, отличавшаяся своею грациозностью; но на этом, последнем бале танцовали только экосезы, англезы и только что входящую в моду мазурку. Зала была взята Иогелем в дом Безухова, и бал очень удался, как говорили все. Много было хорошеньких девочек, и Ростовы барышни были из лучших. Они обе были особенно счастливы и веселы. В этот вечер Соня, гордая предложением Долохова, своим отказом и объяснением с Николаем, кружилась еще дома, не давая девушке дочесать свои косы, и теперь насквозь светилась порывистой радостью.
Наташа, не менее гордая тем, что она в первый раз была в длинном платье, на настоящем бале, была еще счастливее. Обе были в белых, кисейных платьях с розовыми лентами.
Наташа сделалась влюблена с самой той минуты, как она вошла на бал. Она не была влюблена ни в кого в особенности, но влюблена была во всех. В того, на кого она смотрела в ту минуту, как она смотрела, в того она и была влюблена.
– Ах, как хорошо! – всё говорила она, подбегая к Соне.
Николай с Денисовым ходили по залам, ласково и покровительственно оглядывая танцующих.
– Как она мила, к'асавица будет, – сказал Денисов.
– Кто?
– Г'афиня Наташа, – отвечал Денисов.
– И как она танцует, какая г'ация! – помолчав немного, опять сказал он.
– Да про кого ты говоришь?
– Про сест'у п'о твою, – сердито крикнул Денисов.
Ростов усмехнулся.
– Mon cher comte; vous etes l'un de mes meilleurs ecoliers, il faut que vous dansiez, – сказал маленький Иогель, подходя к Николаю. – Voyez combien de jolies demoiselles. [Любезный граф, вы один из лучших моих учеников. Вам надо танцовать. Посмотрите, сколько хорошеньких девушек!] – Он с тою же просьбой обратился и к Денисову, тоже своему бывшему ученику.
– Non, mon cher, je fe'ai tapisse'ie, [Нет, мой милый, я посижу у стенки,] – сказал Денисов. – Разве вы не помните, как дурно я пользовался вашими уроками?
– О нет! – поспешно утешая его, сказал Иогель. – Вы только невнимательны были, а вы имели способности, да, вы имели способности.
Заиграли вновь вводившуюся мазурку; Николай не мог отказать Иогелю и пригласил Соню. Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю, притопывая такт, что то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь. Иогель в первой паре танцовал с Наташей, своей гордостью и лучшей ученицей. Мягко, нежно перебирая своими ножками в башмачках, Иогель первым полетел по зале с робевшей, но старательно выделывающей па Наташей. Денисов не спускал с нее глаз и пристукивал саблей такт, с таким видом, который ясно говорил, что он сам не танцует только от того, что не хочет, а не от того, что не может. В середине фигуры он подозвал к себе проходившего мимо Ростова.
– Это совсем не то, – сказал он. – Разве это польская мазу'ка? А отлично танцует. – Зная, что Денисов и в Польше даже славился своим мастерством плясать польскую мазурку, Николай подбежал к Наташе:
– Поди, выбери Денисова. Вот танцует! Чудо! – сказал он.
Когда пришел опять черед Наташе, она встала и быстро перебирая своими с бантиками башмачками, робея, одна пробежала через залу к углу, где сидел Денисов. Она видела, что все смотрят на нее и ждут. Николай видел, что Денисов и Наташа улыбаясь спорили, и что Денисов отказывался, но радостно улыбался. Он подбежал.
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.
– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».
Он был красен, весь в поту, несмотря на то, что в комнате не было жарко. И лицо его было страшно и жалко, особенно по бессильному желанию казаться спокойным.
Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.