Африканский французский язык

Африканский французский — совокупность диалектов французского языка на территории бывших колоний Франции в Африке, входящих в состав романской группы индоевропейской языковой семьи. Развился на основе французского языка, выступившего в качестве суперстрата, и подвергнутого значительным фонетическим и грамматическим изменениям под влиянием коренных языков народов Африки. Однако официальным языком в африканских франкоязычных государствах является французский. Африканский французский является лишь языком устного общения, но количество и величина отклонений от французского языка Франции настолько велики, что нельзя не выделить этот диалект в отдельную статью.

Фонетика

В первую очередь, все африканские диалекты можно охарактеризовать отсутствием твердости произнесения звуков, свойственной французскому языку. Именно эта антропологическая особенность способствовала и способствует значительному отдалению африканского французского от оригинального языка. Выражается она в оглушении звонких согласных в конце ритмических групп, вернее в конце слов. Так как речевой поток африканского французского разбивается в основном на слова, а не на ритмические группы, как в самом французском языке. Например:

Язык	Произношение
Французский	rêve [rɛːv]
Африканский	rêve [rɛf]

Другой отличительной фонетической особенностью вызванной отсутствием твердости произношения является неразличение гласных звуков [e], [ɛ], [ɘ] и [ø], которые превратились в африканском французском в очень расслабленное [ɛ]. Таким образом появляются дополнительные омонимы в языке. Например, слова и фразы «l’heure» и «l’air», «peur» и «père», «je» и «j’ai», «je vais» и «je veux», «le» и «les» звучат абсолютно одинаково.

Так же дело обстоит со многими согласными звуками. Так, в зависимости от окружения звук [d] может смягчаться до [dz], как в слове «день», либо до звука [ʤ], как в английском слове «jazz». При этом интенсивность искажения звука зависит более от предпочтений говорящего, нежели от позиции звука. Связано это с социальным фактором: «…с отношением африканского населения к своему колониальному прошлому и попыткой обособления от всего французского» (цитата Фили М. Дьяло, политолог, Мали). Например, фраза «je vais» будет звучать как [ʤɛ vɛ], а глагол «manger» — как [manʤɛ].

Кроме того, необходимо заметить процесс исчезновения назализации гласных. Так, в том же глаголе «manger» первый слог звучит как в русском слове «манка». Отрицание «non» звучит как [no]. А слова «bon» и «beau» более неразличимы. Назализация лишь частично сохраняется в африканском французском.

Ещё одной яркой особенностью является сокращение слов. Французы тоже любят сокращать слова, но в африканском варианте это приводит к очень сильному изменению внешнего облика слов. Например, очень узнаваемое французское слово «Diable» в африканском французском превратилось в [ʤap]. То есть в этом слове не изменился только звук [a].

Долгота гласных звуков теряет свою смысловую нагрузку полностью. Гласные произносятся коротко либо долго только в зависимости от предпочтений говорящего.

В африканском французском нет гортанного звука [r].

Морфология

Во-первых, что сразу бросается в глаза, вернее на слух, это частое опущение личных местоимений. Порядок их применения как в итальянском языке.

Артикли «le» и «la» местное население из-за неграмотности часто путает и, так как неграмотно большинство, неправильное употребление артиклей вошло в норму.

Так как исчезла дифференциация звуков [ɘ] и [e], то есть слова «je» и «j’ai» звучат одинаково, то вслед за этим категория прошедшего времени тоже изменилась. На слух времена Passé Composé и Imparfait неразличимы. Например, je mangeais и j’ai mangé, оба варианта, произносятся как [ʤɛ manʤɛ]. Усугубляет это тот факт, что из-за неграмотности местного населения все глаголы в прошедшем времени спрягаются с глаголом avoir, либо вообще без него, так как на слух определить это невозможно. Почти все типы глаголов спрягаются в прошедшем времени также, как и глаголы первого спряжения. Например, фраза «je suis venu» звучит как [ʤɛ vɛnɛ], а фраза «il est venu» — [il a vɛnɛ].

В африканском французском полностью исчезло Futur Simple, так же как и все сложные времена. Категорию будущего времени отражает либо Futur Proche, либо Présent с участием определенных лексических маркеров, таких как завтра, потом, вечером, через год, когда-нибудь и т. д. Например, фраза «il vient le prochain an» означает «он приедет в следующем году». Причём временные рамки африканского ближайшего будущего не ограничены ближайшим будущим. Таким образом, система времен африканского французского представлена только одним прошедшим (образовавшимся от слияния Passé Composé и Imparfait), одним настоящим и условно ближайшим будущим.

Синтаксис

Порядок слов в предложении достаточно свободен. Например, имела место такая фраза [ʤɛ vy twa dan la rɛf, ty ɛtɛ ʤap], что означает «я видела тебя во сне, ты был дьяволом». Сравните с французским: Je t’ai vu dans mes rêves, tu étais le diable [jɘ te vy dã mɛ rɛːv, ty ete lɘ djabl].

Лексика

В плане лексики можно сказать о большом количестве заимствований из местных языков, в частности арабского, бамбара, волоф и т. д. А также о большом количестве архаизмов, то есть слов употреблявшихся во времена французских колоний, но ныне устаревших и вышедших из употребления в современном французском.

См. также

• Французский язык в Магрибе
• Французская Западная Африка
• Французская Северная Африка
• Французская Экваториальная Африка

Ссылки

• [francite.ru/ Газета для изучающих французский язык]

Отрывок, характеризующий Африканский французский язык

Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.