Африканский экзархат

Африканский или Карфагенский экзархат — византийская провинция, образованная императором Маврикием в 590 году на землях, отвоёванных Велизарием у вандалов в ходе Вандальской войны 533—534 годов. Столицей служил Карфаген. Во главе провинции стоял экзарх, совмещавший функции гражданского управления и военного командования.

Экзархат вёл не особо успешную борьбу с вестготами за обладание юго-восточной Испанией, а также пытался умиротворить берберские племена Северной Африки. При императоре Ираклии I, сыне экзарха Африки Ираклия Старшего, ситуация стабилизировалась настолько, что рассматривалась возможность переноса в Карфаген столицы империи.

В 647 году экзарх Григорий (двоюродный племянник Ираклия), воспользовавшись ослаблением императорской власти вследствие ударов арабов, отложился от Константинополя и провозгласил себя императором Африки. Очень скоро ему самому пришлось иметь дело с вторжением Омейядов из Египта.

Арабское завоевание Северной Африки завершилось падением Карфагена в 698 году. На территории бывшего экзархата (римские провинции Африка, Бизацена, Триполи, Нумидия, Мавретания) была образована арабская провинция Ифрикия.

Литература

• Bury John Bagnell. [penelope.uchicago.edu/Thayer/E/Roman/Texts/secondary/BURLAT/home.html History of the Later Roman Empire Vols. I & II]. — Macmillan & Co., Ltd., 1923.
• Cameron Averil. Vandal and Byzantine North Africa // Late Antiquity: Empire and Successors A.D. 425-600, The Cambridge Ancient History Vol. XIV. — Cambridge University Press, 2000. — P. 552-569. — ISBN 0521325919.
• Cameron Averil. Byzantine Africa: The Literary Evidence // University of Michigan Excavations at Carthage, Vol. VII. — University of Michigan Press, 1982. — P. 29-62.
• Moderan Yves. Les Maures et l'Afrique romaine, IV-VII siècle. — 2003.

См. также

• Равеннский экзархат

Отрывок, характеризующий Африканский экзархат

В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.