Афротропика

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Афротро́пика  — биогеографический регион, к которому относятся части Африки, расположенные к югу от пустыни Сахары. Ранее он назывался эфиопской экологической зоной.

Мадагаскар и прилегающие острова составляют в нём особый, чётко различаемый подрегион, в котором существуют многочисленные эндемичные виды животных, например, лемуры. Это обусловлено тем, что Мадагаскар и Сейшельские острова откололись от Африки несколько десятков миллионов лет назад и на них эволюционные процессы пошли отдельным путём. Другие острова в Индийском океане, такие как Коморские или Маскаренские острова, являются островами вулканического происхождения, и их возраст более юный.

Ещё одним отдельным субрегионом Афротропики является Капская область на юге континента, охарактеризованная климатом, схожим со средиземноморским. Здесь также существуют многочисленные эндемичные виды.



Фауна

Фауна млекопитающих в области богата и разнообразна.

Эндемики — отряды трубкозубов (1 вид) и даманов (7 видов). Среди насекомоядных эндемичны выдровые землеройки, златокроты и полуобезьяны — лемуры, индриевые, руконожковые.

Грызуны — тростниковые и скальные крысы, землекоповые, шипохвостые белки. Эндемики среди парнокопытных — бегемоты, жирафы, карликовые антилопы, саблерогие антилопы.

Характерны отряды ящеров (панголины), хоботных (африканские слоны), полуобезьяны лори (галаго и потто), мартышковые. Эти виды роднят Эфиопскую область с Индо-Малайской областью, они встречаются и там.

Разнообразна орнитофауна, эндемизм её высок. Страусообразные включают 1 вид, африканский страус. Распространены птицы-мыши, китоглавые, молотоглавые, птицы-секретари, пастушковые куропатки, цесарки, турако (бананоеды), древесные удоды.

Напишите отзыв о статье "Афротропика"

Литература

Биогеографические регионы
Австралазия (Нотогея) · Антарктика · Антиборея · Афротропика · Борея · Индомалайя · Индотихоокеания · Неарктика · Неотропика · Палеарктика · Тропикоатлантика

Отрывок, характеризующий Афротропика

После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.
На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.


Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.