Ахбариты

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ахбариты (араб. اخباري‎, аль-ахбариййун) — направление в шиизме двенадцати имамов, возникшее в 17 веке н. э. (11 веке хиджры). Ахбариты выступали против использования иджтихада шиитскими муджтахидами, ссылаясь на ряд хадисов в шиитских сборниках. Они также отвергали роль разума в религиозных дисциплинах.

Рассматривая иджтихад (в любом его виде) как абсолютно недозволенную практику, ахбариты запрещают делать таклид кому бы то ни было, кроме Непорочных. Тем самым, они отвергают авторитет муджтахидов и марджи ат-таклид, последователями которых являются миллионы шиитов во всем мире. Точно так же, ахбариты убеждены в невозможности учреждения исламского правления до прихода имама аль-Махди, и рассматривают любую иную власть как не легитимную. Вместе с тем, они сторонятся политики, делая ставку на пассивное ожидание Сокрытого имама.

Оппоненты ахбаритов известны как усулиты, то есть сторонники дисциплины илм аль-усул — науки о рациональных основаниях исламской юриспруденции.





Основатель

Основателем ахбаритского движения стал Мухаммад Амин Астарабади, учёный-мухаддис, написавший программный труд «Фаваид аль-Маданиййа». В этой книге он подверг критике рационалистические тенденции в шиитском богословии и праве (фикхе), критикуя многих учёных усулитского направления, начиная с шейха ат-Туси, а также взгляды множества философов и мутакаллимов. Так, помимо ат-Туси, под огонь критики Астарабади попали многие другие из ранних шиитских богословов и факихов, которые внесли вклад в формирование усулитской школы: Ибн Аби Акил, Ибн Джунайд, шейх Муфид, сейид аль-Муртаза.

Критика усулитской школы

Мухаммад Амин Астарабади отвергал усулитский подход, согласно которому у фикха четыре источника:

  1. Коран;
  2. Сунна пророка Мухаммада, Фатимы Захры и двенадцати имамов;
  3. Аль-иджма;
  4. Акль.

Астарабади считал, что лишь Сунна (в её расширенном шиитском понимании) может служить аутентичным источником фикха для шиитов. Он полагал, что никто не вправе напрямую обращаться к Корану и толковать его, потому что это исключительная прерогатива Непорочных — пророка Мухаммада и двенадцати имамов. Поэтому шиитские факихи должны апеллировать к их хадисам. Что касается Корана, то источником правовых норм могут служить лишь те его части, к которым в хадисах сохранился тафсир. Более того, Астарабади поднимал вопрос и об искаженности существующей версии Корана, в то время усулитские шиитские богословы не принимают тезиса о наличии искажений в кораническом тексте.

Основатель ахбаризма также отрицал легитимность такого источника, как иджма, считая, что усулиты заимствовали её у суннитов. Он также не признавал авторитета разума в религии и фикхе.

Астарабади отвергал науку о хадисах, также считая её нововведением суннитского происхождения. Он жёстко критиковал Алламе Хилли за то, что он классифицировал хадисы на достоверные (сахих), документально подтверждённые (мувассак), хорошие (хасан) и слабые (да’иф). Астарабади выступал против науки илм ар-риджал, то есть изучения биографий передатчиков хадисов с целью проверки их надёжности.

Мухаммад Амин Астарабади категорически не признавал легитимность иджтихада, поскольку эта практика критикуется в хадисах двенадцати имамов (в то время как усулиты убеждены, что с тех пор термин изменил своё значение и не обозначает больше той практики, которая запрещена в этих хадисах).

Сенсуализм Астарабади

Негативное отношение Астарабади к усулизму и шариатским наукам, которые развивались в его лоне, равно как и к использованию рациональных (акли) методик и иджтихада, было продиктовано его философскими воззрениями, которые многие исследователи считают близкими сенсуализму Джона Локка.

Так, Астарабади не признавал за разумом компетенции в сфере религии, метафизики и в области свехчувственного. Он считал ощущения и эмпирический опыт источниками знания, первичными по отношению к последующему рациональному осмыслению чувственного опыта. Астарабади ограничивал сферу полномочий разума математикой, которая зиждется на аксиомах, и естественными науками, в основе которых лежит эксперимент и наблюдение за природными явлениями.

Ахбаризм в современном мире

В настоящее время приверженцы ахбаризма проживают преимущественно в Пакистане, Индии, Ираке, странах Персидского Залива. Однако исторически ахбаризм уступил усулизму и интеллектуально, и политически, и по численности последователей.

Источники

  • [islamfond.ru/articles/310-rol-idzhtihada-v-zakonodatelstve.html Муртаза Мутаххари. Роль иджтихада в законодательстве.]
  • Мухаммад Бакир ас-Садр. История илм аль-усул, Москва, «Исток», 2009 г.

Напишите отзыв о статье "Ахбариты"

Отрывок, характеризующий Ахбариты

– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.