Монастырь Ахберк
Монастырь А́хберк или монастырь Ахберква́нк (арм. Աղբերքվանք), а также Вандирва́нк (арм. Վանդիրվանք) — один из трёх монастырей (наряду с Матнаванком и монастырём Святых Апостолов) Армянской апостольской церкви в 11 км от города Муша, в ущелье реги Меграгет, окружённом с трёх сторон горами Армянского Тавра, чуть выше густых лесов и гор Сасуна[1].
История
В V-VI веках там заседал Совет епископов. В IX веке монастырь был реставрирован. Мощные крепостные стены, окружавшие его, нередко служили убежищем для сасунцев[1]. В Ахберкванке, в трудах и молитвах провел последние годы жизни крупный армянский философ, учёный, военачальник Григор Магистрос. На территории комплекса находились могилы многих знатных князей Сасуна. В 1741 году Аладдин-бей разграбил монастырь Ахберк, а книги и рукописи сжег. До Геноцида армян 1915 года монастырь являлся местом паломничества христиан из разных стран[1].
По преданию, бутылку с Благородной Кровью Христа, истекшей из Его межреберья, собранную Иосифом Аримафейским, снявшим Господа с Креста, апостол Фаддей поместил в церкви Ахберк или Вандирванк (Вардан в своей географии упоминает его под названием Агберек)[1].
Архитектурный ансамбль
Монастырь Ахберкванк состоял из нескольких храмов: — Спасителя; — Святой Богородицы; — Иоанна Крестителя и др.
Напишите отзыв о статье "Монастырь Ахберк"
Примечания
| ||||||
Отрывок, характеризующий Монастырь Ахберк
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
