Ахвердов, Николай Александрович

Николай Александрович Ахвердов
Дата рождения	2 (14) марта 1800(1800-03-14)
Место рождения	Наурская, Терская область, Российская империя
Дата смерти	7 (19) ноября 1876(1876-11-19) (76 лет)
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота, жандармы
Звание	генерал-лейтенант
Командовал	Московский пехотный полк
Сражения/войны	Русско-персидская война 1826—1828, Русско-турецкая война 1828—1829, Польская кампания 1831 г.
Награды и премии	Орден Святой Анны 4-й ст. (1827), Орден Святой Анны 3-й ст. (1827), Золотое оружие «За храбрость» (1828), Орден Святого Владимира 4-й ст. (1828), Virtuti Militari 4-й ст. (1831), Орден Святого Георгия 4-й ст. (1839), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1850), Орден Святой Анны 1-й ст. (1855), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1858), Орден Белого орла (1867)

Никола́й Алекса́ндрович Ахве́рдов (груз. ნიკოლოზ ალექსანდრეს ძე ახვერდაშვილი) (1800—1876) — российский генерал грузинского происхождения, Смоленский военный губернатор, сенатор.

Биография

Родился 2 (14) марта 1800 года в Наурской станице на Кавказе.

Оставшись, по смерти отца, Александра Исаевича Ахвердова, бывшего командира Кабардинского полка, в восемь лет поступил на попечение своего дяди — Фёдора Исаевича.

Определён в 1809 году в Пажеский корпус, откуда 23 марта 1818 года выпущен прапорщиком в Северский конно-егерский полк.

Приняв участие в персидском походе 1826—1828 годов, находился во многих делах против противника, причем получил за отличия в сражениях: под Елизаветполем — орден св. Анны 4-й степени, при Джаван-Булахе — золотую шпагу с надписью «За храбрость» и за взятие Тавриза — орден св. Владимира 4-й степени с бантом. Также за эту войну он имел орден св. Анны 3-й степени с бантом.

17 декабря 1828 года поступил адъютантом к начальнику 20-й пехотной дивизии, генералу Афанасию Красовскому, и, оставаясь при нём, совершил два похода: против турок в 1829 году и в Польшу в 1831 году. За участие в военных действиях, в числе наград, был переведён в Лейб-гвардии в Павловский полк (1829 год), а вслед за тем в Лейб-гвардии в Московский (1830 год). Также он был награждён знаком Virtuti Militari 4-й степени.

6 декабря 1832 года, получив чин полковника, зачислен в Селенгинский пехотный полк; месяц спустя при командирован к Образцовому полку и 4 мая 1834 года получил в командование Московский пехотный полк. После этого с 18 ноября 1836 года по февраль 1839 года находился в отпуску. По возвращении на службу, Николай Ахвердов изменил род деятельности: прикомандировавшись к штабу Отдельного Корпуса жандармов, он в 1840 году перевёлся в последний раз и принял должность жандармского штаб-офицера Смоленской губернии.

С 6 декабря 1844 года, в чине в генерал-майора, состоял при шефе жандармов для особых поручений и в числе последних руководил многими следствиями по важным преступлениям.

В 1848 году вступил во временное заведование 7-м округом корпуса жандармов и 23 апреля 1850 года получил орден св. Станислава 1-й степени; 2 июня 1852 года был назначен военным губернатором Смоленска, а 27 февраля 1859 года — сенатором, получив за это время награды: 5 июня 1855 года — орден св. Анны 1-й степени с мечами, 30 августа того же года — чин генерал-лейтенанта и 3 сентября 1858 года орден св. Владимира 2-й степени с мечами. В числе орденов Николай Ахвердов имел орден св. Георгия 4-й степени, полученный им 3 декабря 1839 года за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах (№ 5966 по кавалерскому списку Григоровича — Степанова) и орден Белого орла (1867 год). 30 августа 1855 года произведён в генерал-лейтенанты. Также Ахвердов имел персидский орден Льва и Солнца 2-й степени с алмазами. В сенате Ахвердов был присутствующим в Департаменте Герольдии.

Скончался 7 (19) ноября 1876 года в Санкт-Петербурге и был похоронен на Волковском православном кладбище (могила сохранилась).

Источники

• Аветисян Г. А. Генералы-армяне в Российской империи. Ереван, 2007. С. 219—220
• Гогитидзе М. Грузинский генералитет (1699—1921). Киев, 2001
• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Список генералам по старшинству. Исправлено по 1 августа. СПб., 1872
• Список сенаторов по старшинству чинов. Исправлен по 17 апреля 1866 года. СПб., 1866
• Степанов В. С., Григорович П. И. В память столетнего юбилея императорского Военного ордена Святого великомученика и Победоносца Георгия. (1769—1869). СПб., 1869

Отрывок, характеризующий Ахвердов, Николай Александрович

– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.