Ахинтам

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Микрорайон
Ахинтам
адыг. Ахынтам
Город:

Сочи

Административный округ города:

Большой Сочи

Административный район города:

Лазаревский район

Прежний статус:

аул

Год включения в черту города:

10 февраля 1961 года

Этнохороним:

ахи́нтамовцы, ахи́нтамовец, ахи́нтамовка

Почтовые индексы:

354 202

Телефонные коды:

+7 862

Координаты: 43°49′25″ с. ш. 39°29′17″ в. д. / 43.82361° с. ш. 39.48806° в. д. / 43.82361; 39.48806 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=43.82361&mlon=39.48806&zoom=15 (O)] (Я)

Ахи́нтам (адыг. Ахынтам) — курортный микрорайон в Лазаревском районе «города-курорта Сочи» в Краснодарском крае.





География

Аул находится на правом берегу реки Шахе, выше посёлка Головинка. Расположен в 23 км к юго-востоку от районного центра — Лазаревское, в 32 км к северу от Центрального Сочи и в 157 км к югу от города Краснодар. Расстояние от аула до морского побережья составляет 7 км.

Граничит с землями населённых пунктов: Большой Кичмай на северо-востоке, Малый Кичмай на юго-востоке, Шахе и Головинка на северо-западе. Через аул проходит автодорога «03К-446».

Аул расположен в горной зоне на южном склоне Главного Кавказского хребта. Средние высоты на территории аула составляют 125 метра над уровнем моря. Абсолютные высоты достигают 700 метров над уровнем моря. К западу от аула расположено крупное урочище Ахинтам. В окрестностях аула разбиты чайные плантации, считающиеся самыми северными в мире.

Гидрографическая сеть представлена в основном рекой Шахе. В пределах аула в Шахе впадают несколько мелких речек. Местность также богата родниками. Через Ахинтам проходит туристическая дорога ведущая в урочище «33 водопада» в верховьях реки Шахе.

Климат в ауле влажный субтропический. Среднегодовая температура воздуха составляет около +13,7°С, со средними температурами июля около +24,3°С, и средними температурами января около +6,2°С. Среднегодовое количество осадков составляет около 1450 мм. Основная часть осадков выпадает зимой.

Этимология

Название «Ахинтам» сочетает в себе имя древнего адыгского божества Ахина и слова «там», что в переводе означает — «роща» или «стоянка». Иначе говоря, Ахинтам в переводе с адыгейского языка означает «Стоянка Ахина»[1].

Ахин (адыг. Ахын) — древнее божество у адыгов. Больше всего его чтили причерноморские адыги — натухайцы, шапсуги, хегайки, убыхи и джигеты. Имя древнего божества лежит также в адыгском названии Черного моря — «Ахын», а также в названии горы Ахун (или Ахын).

История

Сведений об ауле Ахинтам в период Кавказской войны сохранилось крайне мало. На одной из карт 1838 года на месте современного аула Ахинтам было обозначено селение Адгебзе (в переводе с убыхского языка — «река адыгов»). Однако на карте английского агента Джеймса Белла составленного 1840 году и на французских картах Кавказа опубликованных во второй половины XIX века, это поселение не было уже нигде обозначено.

В 1864 году при завершении Кавказской войны, практически всё местное население в ходе мухаджирства было выселено в Османскую империю.

В конце XIX века русские войска перестали преследовать черкесов, продолжавших скрываться в горах и разрешили им осесть в предгорной зоне. Так заброшенный аул вновь был заселён горцами.

До 1924 года аул Ахинтам входил в состав Туапсинского района Черноморского округа Кубано-Черноморской области. Затем аул передан в состав Шапсугского национального района, куда были включены аулы Черноморского побережья с преобладающим адыгским населением.

В 1945 году Шапсугский район потерял статус национального муниципального образования и был переименован в Лазаревский район.

10 февраля 1961 года Лазаревский район упразднён и включён в состав Большого Сочи. В том же году аулу Ахинтам был присвоен статус микрорайона и выделен из состава Кичмайского сельского округа.

В 1991 году в ауле проживало 256 человек. На сегодняшний день Ахинтам населён в основном этническими шапсугами и иногда считается частью аула Большой Кичмай.

Экономика

Основу экономики аула составляют туризм и сельское хозяйство. В окрестностях аула разбиты несколько гектаров чайных плантаций. Здешние чайные плантации считаются самыми северными в мире. Сбором и производством чая занимаются два чайных предприятия — «Шапсугский чай» и «Краснодарский чай». Кроме чая, важной продукцией продажи для аула являются различные сорта горного мёда.

Улицы

В ауле имеются всего две улицы — Ахинтам и Ачмизова.

Напишите отзыв о статье "Ахинтам"

Ссылки

  • [edemkavkaza.ru/enciklopediasochi/159-ahintam.html Шапсугский аул Ахинтам]

Примечания

  1. [www.kavkaz-uzel.ru/articles/233426/ Аул Ахинтам].


Отрывок, характеризующий Ахинтам



Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.