Ахмадинежад, Махмуд

Махмуд Ахмадинежад перс. محمود احمدی‌نژاد‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Махмуд Ахмадинежад в Бразилии, 23 ноября 2009 года</td></tr>
Президент Ирана
3 августа 2005 года — 3 августа 2013 года
Вице-президент:	Мохаммад Реза Рахими
Предшественник:	Мохаммад Хатами
Преемник:	Хасан Рухани
Мэр Тегерана
20 июня 2003 года — 3 августа 2005 года
Предшественник:	Мохаммад Хасан Малекмадани
Преемник:	Мохаммед Багер Галибаф
Остандар Ардебиля
1 мая 1993 года — 28 июня 1997 года
Предшественник:	Хоссейн Тахери
Преемник:	Джавад Негаранде
Вероисповедание:	ислам шиитского толка
Рождение:	28 октября 1956(1956-10-28) (67 лет) д. Арадан, Семнан, Шаханшахское Государство Иран
Супруга:	Азам ас-Саадат Фарахи
Партия:	Союз строителей исламского Ирана
Образование:	Тегеранский университет науки и технологий
Профессия:	Инженер транспорта
Автограф:

Махму́д Ахмадинежа́д (перс. محمود احمدی‌نژاد‎ [mæhmuːd æhmædiːneʒɒːd]; род. 28 октября 1956 года, Гармсар) — иранский политический и государственный деятель. Шестой президент Исламской Республики Иран с 3 августа 2005 по 3 августа 2013 года. Прежде чем стать президентом, занимал пост губернатора провинции Ардебиль и мэра Тегерана.

На посту президента Ахмадинежад свернул некоторые либеральные реформы, имевшие место при его предшественниках — Хатами и Рафсанджани. Начата крупная энергетическая реформа: введены квоты на продажу бензина населению, ускорилось развитие иранской ядерной программы.

Во внешней политике Ахмадинежад придерживался консервативных взглядов, жёстко критиковал администрацию Буша и выступал за усиление связей Ирана с Россией и арабским миром. Также он неоднократно выступал с резкими заявлениями в адрес Израиля. Один из известных противников сионизма и критиков Холокоста.

Происхождение

Махмуд Ахмадинежад родился в семье бедного кузнеца 28 октября 1956 в деревне Арадан недалеко от Гермсара, провинция Семнан. Данные о его этническом происхождении сильно расходятся. Согласно большинству российских СМИ Ахмадинежад — талыш. Также существует мнение, что он — иранский азербайджанец. Британское агентство «Дейли Телеграф» утверждает, что Ахмадинежад — еврей, его настоящая фамилия — Сабуриджиян, известная фамилия иранских евреев, а родные иранского президента приняли ислам и сменили фамилию уже после его рождения. Позже израильский специалист по Ближнему востоку Меир Джавенданфар опубликовал статью в лондонской газете «Гардиан», в которой опроверг «утку» о том, что президент Ирана Ахмадинежад является евреем. По его словам, «Сабур» на фарси означает «краситель нитей для ковров». Отец Ахмадинежада, Ахмад, работал продавцом, парикмахером и кузнецом, по вероисповеданию был глубоковерующим шиитом и преподавал в школах Коран. Мать Махмуда, Ханом, считается «сейедой», то есть причисляется шиитами к потомкам пророка Мухаммеда.

Биография

В 1976 поступил в одно из наиболее престижных иранских высших учебных заведений — Тегеранский университет науки и технологий — и успешно закончил его с квалификацией транспортного инженера.

В студенческие годы Ахмадинежад активно участвовал в молодёжном антишахском движении. Вместе с сокурсниками он выпускал студенческий журнал религиозного характера. После свержения шаха Ахмадинежад, будучи на третьем курсе, примкнул к ультраконсервативной исламистской «Организации за укрепление единства университетов и духовных училищ», созданной близким соратником Хомейни.

По некоторым данным, подтверждённым, в частности, первым президентом Ирана Абольхасаном Банисадром, Ахмадинежад участвовал в захвате заложников-служащих посольства США в 1979. Однако большинство бывших пленников и участников операции не подтвердили эту версию.

В 1980 Махмуд Ахмадинежад отправился добровольцем на ирано-иракскую войну в составе спецподразделения Стражей Исламской революции («Басидж»). Его батальон был расположен в Керманшахе на западе Ирана и участвовал в диверсионных операциях в северном и восточном Ираке.

После увольнения из армии Ахмадинежад начал политическую карьеру. В конце 80-х он возглавлял администрации городов и шахрестанов Хой и Маку в провинции Западный Азербайджан. Позже занимал пост советника губернатора провинции Курдистан. В 1993 избран губернатором (остандаром) Ардебиля и занимал этот пост до 1997. По совместительству, он являлся советником министра культуры и образования Ирана. Вышел в отставку в 1997 после победы на президентских выборах Мохаммада Хатами и вернулся к преподавательской деятельности в альма-матер.

Через 6 лет Махмуд Ахмадинежад вновь вернулся в политику. В 2003 муниципальный совет Тегерана избрал его мэром столицы. Возглавив администрацию Тегерана, Ахмадинежад свернул большую часть либеральных реформ, проводимых его предшественниками. По его указу были закрыты все западные заведения быстрого питания (фастфуда), место которых моментально заняли иранские компании, мужчинам на государственной службе было предписано не брить бороды и носить рубашки с длинными рукавами.

В июне 2005 Ахмадинежад выиграл президентские выборы, набрав во втором туре вдвое больше голосов, чем бывший президент Ирана Мохаммад Хатами.

4 августа 2010 года на Махмуда Ахмадинежада было совершено покушение в городе Хамадан — кортеж забросали бомбами, президент не пострадал. Несколько человек было ранено, нападавший задержан. Сам Ахмадинежад заявил, что «этот случай абсолютно не заслуживал внимания».

Это было не первое покушение на Махмуда Ахмадинежада. В декабре 2005 года он уже становился мишенью атаки во время визита в провинциях Систан и Белуджистан.

12 июня 2009 Махмуд Ахмадинежад переизбран президентом на второй срок.

Оценки

Победа Ахмадинежада, по мнению многих наблюдателей^[кого?], означала остановку процессов общественной и экономической либерализации в стране. Махмуд Ахмадинежад, не имеющий духовного сана — ставленник Корпуса стражей исламской революции — формирования, подчиняющегося духовному лидеру Ирана (Аятолла) и превосходящего по своей мощи вооружённые силы страны. При поддержке военных и духовных лидеров во время первого тура Ахмадинежад отстал от фаворита — Али Акбара Хашеми-Рафсанджани — на 1,5 %, получив 19,48 % голосов. Во втором туре Махмуд Ахмадинежад уверенно победил, получив 61,69 % голосов избирателей (17,3 млн человек), тогда как Рафсанджани набрал 35,8 % (10,05 млн.).

Ожидалось, что умеренно-консервативное духовенство сохранит своё влияние и после проигрыша на выборах, но личный контроль Хашеми-Рафсанджани над иранской нефтью может быть ослаблен. 26 июня 2005 Ахмадинежад уже заявил о намерении сделать нефтяную отрасль более прозрачной и прибыльной для страны, пересмотреть контракты на добычу нефти, заключённые с иностранными компаниями, добиться перераспределения доходов от её продажи.

Деятельность на посту президента

Внутренняя политика

См. также: Квотирование бензина в Иране

См. также: Права человека в Исламской Республике Иран

Внешняя политика

• В январе 2007 Махмуд Ахмадинежад посетил страны Латинской Америки, лидеров которых объединяет противостояние гегемонии США — Венесуэлу, Никарагуа и Эквадор, где встретился с президентами Венесуэлы Уго Чавесом, Боливии — Эво Моралесом, Никарагуа — Даниэлем Ортегой и Эквадора — Рафаэлем Корреа. Ещё в сентябре 2006 г. Иран и Венесуэла заключили 29 экономических соглашений — в частности, о создании совместных предприятий в сфере добычи и переработки нефти, а также в металлургии, машиностроении и фармацевтике. Тогда же для финансирования совместных проектов был создан фонд в размере 2 млрд долл. В январе 2007 были подписаны очередные соглашения, и Ахмадинежад пообещал в течение 3 лет довести иранские инвестиции в Венесуэлу до 3 млрд долл., а Уго Чавес подтвердил готовность защищать право Ирана на развитие мирных ядерных технологий. В Иране надеются, что новая внешнеполитическая активность в Латинской Америке вынудит США отказаться от нападения на Иран или хотя бы отсрочить его.
• 21 декабря 2009 года он дал поручение оценить размер ущерба, нанесённого Ирану во время Второй мировой войны пребыванием на его территории советских, английских и американских войск — с целью потребовать компенсацию за ущерб, причинённый оккупацией.

Антиизраильские взгляды

Придя к власти, Махмуд Ахмадинежад усилил антиизраильскую политику Ирана, начавшуюся после исламской революции.

В своих публичных выступлениях и интервью он говорил:

• сионистский режим надо «стереть с лица земли»;
• холокоста не было, а если был, то его используют против палестинцев;
• противостояние Израилю — национальный и религиозный долг;
• все страны региона являются врагами Израиля и в скором времени его уничтожат;
• отведённая ООН Израилю территория должна безраздельно принадлежать Палестинскому государству;
• Израиль проводит политику расизма, фашизма и апартеида;
• еврейское государство можно создать где-нибудь, где побольше места (Европа, Канада и т. д.);
• желательно перенести еврейское государство из Палестины на часть территории Германии или Австрии, потому что эти страны, а не палестинцы, обязаны компенсировать евреям страдания, причинённые им в годы Второй мировой войны.

Неоднократно имел встречи с представителями части ультраортодоксальных еврейских кругов, выступающих за упразднение Государства Израиль, в частности — 24 сентября 2008 года, на следующий день после своей речи на 63-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, которая некоторыми была расценена как не только антиизраильская, но и антисемитская. За отрицание Холокоста Ахмадинежада критиковали не только его политические оппоненты, но даже президент Кубы Фидель Кастро.

Ирано-иракские отношения

2 марта 2008 года президент Ирана с двухдневным визитом прибыл в столицу соседнего государства — Багдад. Визит назвали историческим, поскольку Ахмадинежад стал первым иранским лидером, прибывшим с визитом в Ирак, за всю историю первого и впервые после окончания ирано-иракской войны. Махмуд Ахмадинежад завершил свой визит в Багдад подписанием ряда соглашений по экономическому сотрудничеству.

Заявления по поводу терактов 11 сентября 2001 г.

На 65 сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке в сентябре 2010 президент Ирана Махмуд Ахмадинежад заявил, что виновными во взрывах башен Всемирного торгового центра 11 сентября могут быть либо могущественные, но никому не известные террористы, либо сами представители американской администрации, которым нужно было спасти экономику, либо террористы с помощью представителей американского правительства: «Некоторые представители руководства США сами организовали этот теракт, чтобы остановить падение американской экономики и усилить влияние на Ближнем Востоке, чтобы спасти сионистский режим. Большинство американцев и политиков во всём мире поддерживают эту точку зрения».

Также президент Ирана пригласил всех заинтересованных принять участие в международной конференции по проблемам терроризма и борьбы с ним, запланированной в 2011 году в Иране, и выяснить все аспекты по терактам 11 сентября.

Американская делегация в знак протеста покинула зал заседаний ООН. Государственный департамент США назвал слова Ахмадинежада «отвратительными и бредовыми».

Президент США Барак Обама по этому поводу дал интервью BBC Persian, вещающей на языке фарси, и назвал слова Ахмадинежада «оскорбительными», «полными ненависти», «непростительными». Затем США фактически заявили об информвойне против режима Ахмадинежада с целью «правильного просвещения» иранского населения.

Затем, 25 сентября 2010, Ахмадинежад заявил, что необходимо рассмотреть записи в бортовых самописцах и «чёрных ящиках», самолётов, использовавшихся в терактах 11 сентября; и что «реакция президента США на предложение создать независимую комиссию для расследования обстоятельств терактов 11 сентября была крайне неуклюжей, ибо если американским властям нечего прятать, то они должны были согласиться на такое предложение».

По мнению президента Ирана, «если американцы обладают документами, доказывающими причастность террористов к событиям 11 сентября, им надо предъявить эти документы комиссии по расследованию, чтобы объединить усилия в борьбе с террористами.»

В сентябре 2011 года, после того, как Ахмадинежад назвал в очередном своём выступлении теракт «частью сложного плана по манипуляции мировым сообществом», а официальную версию — «большой ложью», в англоязычном журнале Inspire, издаваемом «Аль-Каидой», была опубликована статья, в которой заявления Ахмадинежада были названы «смехотворными»:

Для них «Аль-Каида» — конкурент в борьбе за сердца и умы бесправных мусульман во всём мире. Аль-Каида … смогла то, что не смог Иран. Поэтому иранцам понадобилось дискредитировать 11 сентября, а какое лучшее средство для этого? Теории заговора.

Оригинальный текст (англ.)  

"For them, al Qaeda was a competitor for the hearts and minds of the disenfranchised Muslims around the world," the article says. "Al Qaeda... succeeded in what Iran couldn't. Therefore it was necessary for the Iranians to discredit 9/11 and what better way to do so? Conspiracy theories."

См. также: Выборы президента в Иране (2005)

См. также: Ядерная программа Ирана

См. также: Хезболла

См. также: Израильско-ливанский конфликт 2006 года

Президентские выборы 2009

28 января 2009 Махмуд Ахмадинежад заявил о своём намерении вновь баллотироваться на пост президента.

12 июня 2009 Махмуд Ахмадинежад победил на президентских выборах в Иране, набрав около 63 % голосов.

Завершение политической карьеры

На парламентских выборах весной 2012 года около трёх четвертей из 290 мест в парламенте получили союзники аятоллы Хаменеи, что означало поражение сторонников Ахмадинежада.

В президентских выборах 2013 года Махмуд Ахмадинежад принимать участие не мог, так как уже был президентом страны два срока. 15 июня 2013 года Хасан Рухани был избран в качестве преемника Ахмадинежада и вступил в должность 3 августа 2013 года.

После ухода с должности президента

Ахмадинеджад покинул свой кабинет 3 августа 2013 года и вернулся в свой частный дом в г. Нармак.

В интервью CNN Ахмадинежад сказал, что после окончания срока его президентства он вернётся в университет и уйдёт из политики. Тем не менее, 2 июля 2013 года в кулуарах саммита ОПЕК, проходившего в России, Ахмадинежад заявил, что он может продолжать участвовать в политике путём создания новой партии или неправительственной организации. В конце июля 2013 года информационное агентство Mehr сообщило, что Ахмадинежад получил разрешение от Высшего совета культурной революции, чтобы начать обучение в аспирантуре Тегеранского университета.

5 августа 2013 года Верховный лидер Али Хаменеи издал указ о назначении Ахмадинежада в качестве члена Совета целесообразности. 15 июня 2015 года ряд членов кабинета министров Ахмадинежада создал новую политическую партию, которая называется YEKTA Front. Партия опубликовала список для участия в выборах в законодательные органы 2016 года, в том числе некоторые из членов кабинета Ахмадинежада зарегистрирован на выборах, но Ахмадинежад не поддерживает ни одного списка на выборах.

Прочие факты

• Фамилия Ахмадинежад в российской прессе часто ошибочно пишется как «Ахмадинеджад». Это связано с некорректной транслитерацией записи фамилии латиницей (Ahmadinejad). Кроме того, в отличие от персидского, звук «ж» отсутствует в арабском литературном языке.
• На пресс-конференции после встречи президентов Ирана и Азербайджана в Баку Ахмадинежад заявил, что очень любит азербайджанский народ и говорит на азербайджанском языке.
• Махмуд Ахмадинежад в 2010 году выставил свой Пежо 504 1977 года выпуска на аукцион. Новый такой же автомобиль стоит 9000 долларов, а подержанный можно купить за 2000. Торги значительно оживились, когда кто-то оценил машину в миллион долларов.

Ссылки

• Ахмадинеджад, Махмуд — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.warandpeace.ru/ru/news/view/34839/ МАХМУД АХМАДИНЕЖАД — РЕЧЬ НА КОНФЕРЕНЦИИ "ДУРБАН-2]
• [salamnews.org/news/13966 Ахмадинежад решил покорить космос]
• [salamnews.org/news/17629 Ахмадинежад в США]
• [www.ahmadi.ru Махмуд Ахмадинежад: Неофициальный сайт президента Ирана]
• [www.sem40.ru/lenta/news-dir/151551.html Форум, тема: заявления М. Ахмадинежада]
• [www.youtube.com/watch?v=ykd-syzZ4ZY Интервью с Ахмадинежадом о Холокосте] (англ.)
• [www.ahmadinejad.ir/ Интернет-дневник (блог) М. Ахмадинежада]
• [www.varvar.ru/arhiv/texts/ahmadinejad1.html Письмо M. Ахмадинежада Дж. Бушу]
• [www.youtube.com/view_play_list?p=EF4EABBFE79F97F2 Махмуд Ахмадинежад (Ахмадинеджад / Ahmadinejad). Речь иранского президента на Конференции ООН «Дурбан-2», посвящённой проблемам расизма, 20 апреля в Женеве. Самая полная версия. Озвучена на русском]
• Выступление президента Исламской Республики Иран д-ра Махмуда Ахмадинеджада на 60-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.[www.un.org/russian/ga/60/plenary/iran.pdf]
• Выступление президента Исламской Республики Иран д-ра Махмуда Ахмадинеджада на 61-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.[www.intelros.ru/index.php?newsid=255]
• Выступление президента Исламской Республики Иран д-ра Махмуда Ахмадинеджада на 62-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.[worldcrisis.ru/crisis/341744]
• Выступление президента ИРИ М. Ахмадинежада на 63-й сессии Генеральной Ассамблеe ООН.[www.iimes.ru/rus/stat/2008/30-09-08b.htm]
• Выступление президента Ирана на 65-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.[www.iran.ru/rus/news_iran.php?act=news_by_id&_n=1&news_id=68545]

Отрывок, характеризующий Ахмадинежад, Махмуд

Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.
– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.

Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.
Тушин велел дать ему воды. Потом подбежал веселый солдат, прося огоньку в пехоту.
– Огоньку горяченького в пехоту! Счастливо оставаться, землячки, благодарим за огонек, мы назад с процентой отдадим, – говорил он, унося куда то в темноту краснеющуюся головешку.
За этим солдатом четыре солдата, неся что то тяжелое на шинели, прошли мимо костра. Один из них споткнулся.
– Ишь, черти, на дороге дрова положили, – проворчал он.
– Кончился, что ж его носить? – сказал один из них.
– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.