Ахмад Камал Абдуллах
Поделись знанием:
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
| Ахмад Камал Абдуллах | |
| Ahmad Kamal Abdullah | |
 Ахмад Камал Абдуллах | |
| Имя при рождении: |
Ахмад Камал Абдуллах |
|---|---|
| Псевдонимы: |
Кемала |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
Гомбак, Куала-Лумпур |
| Гражданство: |
Малайзия |
| Род деятельности: |
поэт, новеллист, драматург, литературный критик |
| Годы творчества: |
с 1960-х гг. |
| Направление: |
символизм, суфизм, реализм |
| Жанр: |
стихи,эссе |
| Язык произведений: |
малайский |
| Премии: |
Литературная премия Малайзии (1972, 1995, 1999); Литературная премия Юго-Восточной Азии, Таиланд (1986); Звание Dato' Paduka Mahkota (2001); Звание Pujangga (Литератор), Педагогический университет султана Идриса (2003); Литературная премия Селангора (2005); Премия Абдула Рахмана Ауфа (2006); Звание Национальный писатель Малайзии (2011) |
Ахмад Камал Абдуллах (малайск. Ahmad Kamal Abdullah) (р. 30 января 1941 года, Гомбак, Куала-Лумпур) — малайзийский поэт, новеллист, драматург, литературный критик, пишущий на малайском языке. Известен под псевдонимом Кемала. Национальный писатель Малайзии.
Содержание
Краткая биография
Педагог по образованию. В 2000 году защитил диссертацию по малайской литературе и получил звание Доктора философии в Национальном университете Малайзии. Инициатор проведения Международных поэтических чтений в Куала-Лумпуре и международной писательской организации стран Нусантары «Великая малайская Нусантара" (Нумера)(2012).
Творчество
Принимал активное участие в «поэзии социального протеста», известен также как автор философской и любовной лирики[1].
Продолжает традиции поэтико-философского осмысления мира, заложенные поэтом-мистиком Хамзой Фансури, развивая их и внося собственные ритмы и краски[2].Его стихи, порой с налётом религиозного мистицизма, создают атмосферу поэтического раздумья человека, постоянно испытывающего удивление перед таинствами жизни[3].
Автор поэтических сборников «Раздумье» (1972), «Передача дел» (1973), «Медитация» (1972), «Эра» (1975), «Кактусы» (1976))[4], «Маятник» (1983), «Белая гавань» (1989). Его книга «Мим» (1999)[5] вобрала в себя различные мотивы творчества, включая размышления о месте поэта и поэзии и впечатления о поездке в Советский Союз (октябрь 1989).
Изучению творчества Кемалы большое внимание уделил малайзийский литературный критик Мана Сикана[6] .
Критика. Оценка творчества
"Его стихи музыкальны, полны внутреннего ритма. Он прекрасно использует все возможности малайского языка, извлекая из него то нежные и задушевные, то исступлённые и взрывные звуки, наполняя каждую строчку движением и превращая каждый стих в живой организм. Это соединение чувств и учтремлений, пронизанных страстной любовью к Богу, и есть неиссякаемый источник творческого вдохновения поэта. Это сплав звучащего образа и музыки, авангардизма и традиционных суфийских мотивов, а также ритмического ряда фольклорных форм". Анна Погадаева— [7]
Награды
- Литературная премия Малайзии (1972, 1995, 1999)
- Литературная премия Юго-Восточной Азии, Таиланд (1986)
- Звание Dato' Paduka Mahkota (2001)
- Звание Pujangga (Литератор), Педагогический университет султана Идриса (2003)
- Литературная премия Селангора (2005)
- Премия Абдула Рахмана Ауфа (2006)
- Звание Национальный писатель Малайзии — высшее звание для литераторов Малайзии (2011)
Переводы на русский язык
- Кемала. Будь недругом зла; Море. Перевод Э. Шустера. Избранные произведения поэтов Азии. М., 1981, с. 390—392.
- Кемала. Стихи. Из сборников разных лет. Перевод с малайского В. А. Погадаева и А. В. Погадаевой. Предисловие А. В. Погадаевой. Редактор-составитель Н. М. Смурова. М.: Гуманитарий, 2001, 60 с. ISBN 5-89221-038-3
- Кемала. Море; Коралл. Перевод Э. Шустера и Виктора Погадаева. — Ручей. Традиционная и современная малайская поэзия. Моя малайская библиотека. Составитель, автор предисловия и редактор Б. Б. Парникель. М.: Красная гора, 1996, с. 99-101.
- Кемала. Слова; Книга; Мим 27. Перевод Виктора Погадаева и Анны Погадаевой. — Азия и Африка сегодня, 2008, N 11, с. 75-76.
- Кемала. Вижу; Книга; Мим-42. — Покорять вышину. Стихи поэтов Малайзии и Индонезии в переводах Виктора Погадаева. М.: Ключ-С, 2009, с. 24-26. ISBN 978-5-93136-089-8
Напишите отзыв о статье "Ахмад Камал Абдуллах"
Примечания
- ↑ Anna Pogadaeva. Intertekstualiti Dalam Puisi Kemala. Editor Irwan Abu Bakar dan Victor A. Pogadaev. Kuala Lumpur: eSastera Enterprise, 2011 ISBN 978-967-5043-18-5
- ↑ Md. Salleh Yaapar. «Kemala: Mawar di Taman-Bustan Sastera Melayu Kontemporari». // «Dewan Sastera», Februari 2000
- ↑ Кемала. // Погадаев, В. А. Малайзия. Карманная энциклопедия. Москва: Издательский дом «Муравей Гайд», 2000, с. 254—255
- ↑ Abdul Rahman Hanafiah. Kaktus-Kaktus Karya Kemala: Satu Penganalisaan Stilistika — in: Gejala. Esei Dan Kritikan Puisi Melayu Moden 1955—1986, Kuala Lumpur: Dewan Bahasa dan Pustaka, 1989
- ↑ Mana Sikana. Pengantar — in: Kemala. Mim. Kuala Lumpur: Dewan Bahasa dan Pustaka, 1999
- ↑ [sarqina.multiply.com/reviews/item/26 Jurnal Sanggar Jiwa Sarqina~~~ Aura Kehidupan~~~ - Kemala dalam Kurikulum Vitae Saya ~ Mana sikana dan puisi2 Bapak kemala]. Проверено 19 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F5jgeTup Архивировано из первоисточника 13 марта 2013].
- ↑ "Поэт в постоянном удивлении перед таинствами жизни". - Кемала. Стихи. Из сборников разных лет. Перевод с малайского В.А. Погадаева и А.В. Погадаевой. М.: Гуманитарий, 2001, с. 5
Отрывок, характеризующий Ахмад Камал Абдуллах
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
