Ахмед Арифи-паша

Ахмед Аарифи-паша Ahmed Arifi Paşa<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Великий визирь
28 июля 1879 — август 1879
Рождение:	1819(1819) Стамбул, Османская империя
Смерть:	1895(1895) Стамбул, Османская империя

Ахмед Аарифи-паша — государственный деятель Турции. Родился в 1819 году в Стамбуле (отсюда прозвище Стамбули — стамбулец), умер в 1895.

Происхождение

Сын известного чиновника, первые шаги на дипломатическом поприще сделал под руководством отца.

Деятельность

Получил хорошее образование и затем поступил на службу в отдел переводов. Подружился с Аали и Фуадом, в то время не занимавшими ещё высокого положения, и приобрёл расположение Решида-паши, главы либеральной партии. Последний содействовал назначению его секретарём посольства в Лондоне и Париже.

В 1858 году вернулся в Стамбул и получил по протекции Фуада влиятельное место драгомана султанского Дивана, которое занимал до 1863 г. Затем был директором различных отделов министерства иностранных дел, членом Государственного совета и, наконец, мустешаром (заместителем государственного секретаря) различных министерств.

В конце 1860-х годов стал визирем. В 1873 году — посол в Вене, с 1874 — министр юстиции. Сменив несколько портфелей, в 1879 впал в немилость и был сослан в качестве генерал-губернатора отдалённой провинции арабского Ирака в Багдад.

В 1881 году возвращён в Стамбул, председательствовал в качестве первого министра с титулом баш-назир (пост великого визиря был тогда отменён) в кабинете, вскоре потерял этот пост и получил портфель министра иностранных дел в министерстве Кютчук-Саида-паши, но уступил портфель другу последнего Ассиму-паше и получил лишённый всякого значения пост председателя Государственного совета, занимаемый им с некоторым промежутком до 1890 года.

С 1882—1885 г. — министр иностранных дел; в 1885—1891 г. — президент государственного совета.

Источники

• Аарифи-паша // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Ахмед Арифи-паша

– Вы не можете не понять наконец, что кроме вашего удовольствия есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами подобными моей супруге – с этими вы в своем праве, они знают, чего вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка!…
Пьер замолчал и взглянул на Анатоля уже не гневным, но вопросительным взглядом.
– Этого я не знаю. А? – сказал Анатоль, ободряясь по мере того, как Пьер преодолевал свой гнев. – Этого я не знаю и знать не хочу, – сказал он, не глядя на Пьера и с легким дрожанием нижней челюсти, – но вы сказали мне такие слова: подло и тому подобное, которые я comme un homme d'honneur [как честный человек] никому не позволю.
Пьер с удивлением посмотрел на него, не в силах понять, чего ему было нужно.
– Хотя это и было с глазу на глаз, – продолжал Анатоль, – но я не могу…
– Что ж, вам нужно удовлетворение? – насмешливо сказал Пьер.
– По крайней мере вы можете взять назад свои слова. А? Ежели вы хотите, чтоб я исполнил ваши желанья. А?
– Беру, беру назад, – проговорил Пьер и прошу вас извинить меня. Пьер взглянул невольно на оторванную пуговицу. – И денег, ежели вам нужно на дорогу. – Анатоль улыбнулся.
Это выражение робкой и подлой улыбки, знакомой ему по жене, взорвало Пьера.
– О, подлая, бессердечная порода! – проговорил он и вышел из комнаты.
На другой день Анатоль уехал в Петербург.


Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.