Ахтямов, Ахмед-Заки

Ахмед-Заки Ахтямов
Род деятельности:	мулла
Дата рождения:	1865(1865)
Место рождения:	д. Новый Балыкуль, Казанская губерния
Гражданство:	СССР СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	27 ноября 1937(1937-11-27)

Ахтямов Ахмед-Заки (род. 1865, Новый Балыкуль, Казанская губерния — 27 ноября 1937)) — мулла, ахун Ахмад-Заки ибн-Ахтям ибн-Бикшантай ибн-Абдурашид ибн-Шафигуллах аль-Булгари.

Биография

Ахмед-Заки родился в ноябре 1865 года, в деревне Чат-Баш, Тетюшского уезда, или в деревне Новый Балыкуль, Спасского уезда, Казанской губернии, в семье чатбашского муллы Ахтяма Бикчантаева, уроженца д. Новый Балыкуль, Спасского уезда, Казанской губернии.

Учился в знаменитом Апанаевском медресе Казани, у высокообразованных шейхов.

З января 1889 года, в присутствии Оренбургского Духовного Магометанского Собрания в Уфе, был испытан на способность быть имам-хатыпом и мударисом.

С 1891 года служил духовном лицом в приграничном городе Зайсане, у подножия трех склонов Алтайских гор.

6 июля 1895 года при зайсанском молитвенном доме был учрежден самостоятельный приход. Из продукции собственного кирпичного завода Ахтямов выстроил в Зайсане величественную мечеть, женскую и мужскую школы.

В 9 марта 1906 года семипалатинским генерал-губернатором Сухотиным Ахтямов был награждён почетным халатом 3-го разряда «за отлично-усердную и общую полезную деятельность».

В декабре 1908 года возведен в почетный сан ахуна приказом исполняющего должность семипалатинского губернатора Абаза (приказ от 29 ноября 1908 за № 313), так же 6 декабря решением начальником штаба Омского военного округа был награждён серебряной медалью «За усердие» для ношения на Станиславской ленте, так как с 1891 года исполнял религиозные требы чинов Зайсанского гарнизона.

В том же 1908 году командир 1-го Западно-Сибирского стрелкового батальона ходатайствовал А. Ахтямова на должность военного муллы, так как А. Ахтямов с 1891 по 1895 года исполнял требы чинов 4-го Западно-Сибирского линейного батальона, а с 1900 по 1908 гг. - в 1-м Западно-Сибирском батальоне безвозмездно.

Также Ахтямов приводил к присяге по судебным делам бесплатно при мировом судье 2-го участка Зайсанского уезда.

Параллельно религиозной практике Ахтямов занимался преподаванием в школах татарского языка и основ мусульманской религии.

В 1913 году за свою службу имамом в Зайсанской мечети № 1 царским указом был удостоен звания личного почётного гражданина.

В 1920 году Зайсан был взят частями Красной армии. В городе установился кровавый террор. Начальник местной ЧК устроился на жительство во флигеле Ахтямовского дома. В 1921 году, дом, скот и имущество Ахтямовых в Зайсане были конфискованы. Семья оказалась в бедственном материальном положении. Ахмед-Заки Ахтямов отправил жену и семерых детей к своей сестре в Ташкент, а сам переехал в Семипалатинск. Занял должность имама в семипалатинской мечети № 2.

Ахмед-Заки Ахтямов был арестован УНКВД по Восточно-Казахстанской области 26 ноября 1937 года, осуждён 27 ноября 1937 года и расстрелян; реабилитирован 25 апреля 1989 года.

Брак и дети

Жена — с 4 января 1890 Магсума Габдулджаббарова, дочь имама 8-й Семипалатинской мечети Габдул-Джаббара Губайдуллина (1 февраля 1872 года рождения), потомка древнего рода из татарских мурз. Поручителем со стороны невесты был мулла Семипалатинска Джалялиддин Исмагилович Габдурафиков, со стороны жениха - указной мулла Семипалатинска Губайдулла Файззулин, свидетели - Файзирахман, сын муллы Абдулмалика; Насибулла, сын Хабибуллы; Хидаятулла, сын муллы Ахмада; Мухаммад-Гали, сын Габдулвалия; Абдурахман Низиров. Брачный дар (махр) был предоставлен невесте в размере 300 рублей серебром.

Сын - Якуб Ахмедович Ахтямов (1911—2003) — советский изобретатель, заслуженный изобретатель РСФСР.

Интересные факты

• Ахмед-Заки Ахтямов в совершенстве владел арабским, свободно говорил на русском, казахском языках, преподавал татарский. Дважды совершал хадж.

Литература

• Кашляк В., Биданова А. [www.kazpravda.kz/c/1338498373 Казнь в новогоднюю ночь] // Казахстанская правда : ежедневная газета. — 2012, 1 июня.
• Кумарова Б. М. [www.vkoem.kz/index.php?option=com_content&view=article&id=421:2010-08-05-05-47-43&catid=85:2010-03-09-10-07-22&Itemid=93 Татарская мечеть города Зайсана]. — Восточно-Казахстанский областной архитектурно-этнографический и природно-ландшафтный музей-заповедник, 2010.

Отрывок, характеризующий Ахтямов, Ахмед-Заки

– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.