Валенс Ацидалий
| Валенс Ацидалий | |
| Valens Acidalius | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
| Род деятельности: | |
| Язык произведений: | |
Валенс Ацидалий (лат. Valens Acidalius, также Valtin Havekenthal; 1567, Витшток — 25 мая 1595, Ныса) — немецкий критик и поэт, писавший на латинском языке.
Ацидалий был сыном пастора, нёсшего служение в Витштоке. Получил образование в университетах Ростока, Грайфсвальда и Хельмштедта. Уже с ранней юности он отличился своими стихами, написанными на латыни. В 1590 году Ацидалий сопровождал своего друга Даниэля Букретиуса (Daniel Bucretius, Daniel Rindfleisch) в Италию, где опубликовал свою первую литературную работу — «Velleius Paterculus».
Ацидалий изучал философию и медицину в Болонье и был удостоен докторской степени в обеих дисциплинах. Практическая работа в качестве санитара его, однако, не привлекала, поэтому Ацидалий посвятил своё время критике классических произведений. Он вернулся в Германию в 1593 году после нескольких приступов лихорадки, направившись в Бреслау, родной городе своего друга Букретиуса. Весной 1595 года он принял приглашение своего друга и сторонника, епископского канцлера Вакера фон Вакенфельса (Wacker von Wackenfels) переехать в Нысу. Там он и умер от лихорадки в возрасте всего лишь двадцати восьми лет.
Публикации
Прижизненные:
Посмертные:
- Сборник стихотворений, элегии, оды и эпиграммы, 1603, Легница
- Centuria prima epistolarum, 1606, Ханау
- Divinationes et interpretationes in comoedias Plauti, 1607, Франкфурт (566 страниц)
- Notae in Taciti opera, 1607, Ганновер
- Notae in Panegyrici veteres, 1607, Гейдельберг
Оспариваемые:
- Disputatio nova contra mulieres, qua probatur eas homines non esse (Доказательство того, что лица женского пола не люди), 1595, вероятно, напечатана в Цербсте на 11 листах. Этот трактат вызвал много раздражения среди богословов того времени из-за его теологических положений. Но из внимания его хулителей выпал тот факт, что тракт был задуман как пародия на методы социниан по опровержению божественной природы Христа. В течение всей жизни Ацидалий отрицал своё авторство упомянутого произведения. Считается, что хотя Ацидалий прямо и не писал трактат, но участвовал в его составлении.
Напишите отзыв о статье "Валенс Ацидалий"
Литература
- Czapla, Ralf G., Burkard, Georg: Disputatio nova contra mulieres, qua probatur eas homines non esse / Acidalius, Valens. (Neue Disputation gegen die Frauen zum Erweis, dass sie keine Menschen sind). Heidelberg 2006. ISBN 3-934877-51-6
Ссылки
- «Valens Acidalius». Catholic Encyclopedia. New York: Robert Appleton Company. 1913.
- Allgemeine Deutsche Biographie—online version в Немецкой Викитеке.
Отрывок, характеризующий Валенс Ацидалий
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
