Ачарян, Рачия Акопович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Ачарян»)
Перейти к: навигация, поиск
Рачия Акопович Ачарян
Հրաչյա Հակոբի Աճառյան
Научная сфера:

лингвистика, филология, этимология

Альма-матер:

Парижский университет,
Страсбургский университет

Награды и премии:

Подпись:

Рачия́ Ако́пович Ачаря́н (арм. Հրաչյա Հակոբի Աճառյան; 8 марта 187616 марта 1953[1]) — армянский лингвист, филолог, этимолог, полиглот, действительный член Академии наук Армянской ССР (1943)[2]. Известен своими работами в области диалектологии, лексикологии, лексикографии, истории языка и т. д.[3].





Биография

Родился 8 марта 1876 года в Константинополе, в квартале Саматия. Отец был сапожником. В неполные 7 лет поступил в училище Арамян, где и выявились его языковые способности: мальчик одновременно изучал армянский, французский и турецкий языки и за два года прошёл весь школьный курс. После этого, в 9 лет Грачья Ачарян поступил в училище Саакян и за четыре года с блеском окончил его. Уился также в училище Кедронакан. Высшее образование получил в Парижском и Страсбургском университетах[2], где он изучал языки и стал известен исследованиями в арменоведении. В Сорбоне его учителем был Антуан Мейе[1]. В 1897 году был избран членом Парижского лингвистического общества[1].

После завершения многолетного образования Грачья Ачарян работал учителем в Эчмиадзине, затем в Шуши, где встретил свою будущую супругу Арусяк. Вместе с 600 армянами, спасшимися во время Шемахинской резни, супруги перебрались в Тебриз. В 1923 году он получил приглашение от властей Советской Армении преподавать в Ереванском государственном университете, где и проработал последующие 30 лет. После смерти в 1925 году первой жены Арусяк, Ачарян женился на одной из своих студенток Софик.

29 сентября 1937 года он был арестован по обвинению в том, что он является английским резидентом и состоит в якобы действовавшей в университете контрреволюционной группе профессоров. Близкие Ачаряна спасли некоторые его рукописи, которые сложили в железный ящик и зарыли в саду района Нор Бутания. Суд приговорил Ачаряна к шести годам лишения свободы, но 19 декабря 1939 года он был освобожден за отсутствием состава преступления. Его восстановили в должности и правах. Он вернулся на работу в университет.

Основные труды

Грачья Ачарян владел более чем 50 языками. Опубликовано около 200[1] его работ. Наиболее значимые из них:

  • «История современной армянской литературы» (т. 1—3, 1906—1912)[1]
  • «Classification des dialectes arme՛niens» (1909)
  • «Տաճկահայոց հարցի պատմությունը (Սկզբից մինչև 1915 թ.)» (1915)
  • «Исследование марагского диалекта» (1930)[4]
  • «Исследование агулисского диалекта»» (1935)[4]
  • «Исследование новонахичеванского диалекта» (1935)[4]
  • «Исследование новоджугинского диалекта» (1940)[4]
  • «Исследование константинопольского диалекта» (1942)[4]
  • «Հայ բառագիտություն» (1941)
  • «Армянский словарь диалектов» (1913)[2]
  • «Корневой словарь армянского языка» (т. 1‒7, 1925—35)[2]
  • «История армянского языка» (т. 1‒2, 1940—51)[2]
  • «Словарь армянских собственных имён» (т. 1‒4, 1942—48)[2]
  • «Исследование хемшинского диалекта» (1949)[4]
  • «Полная грамматика армянского языка в сравнении с 562 языками» (т. 1‒4, 1952—59)[2]

Память

Напишите отзыв о статье "Ачарян, Рачия Акопович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 [www.iranicaonline.org/articles/acarean-hraceay-yakobi-armenian-linguist Ačaṙean, Hrač’eay Yakobi] — статья из Encyclopædia Iranica. J. R. Russell
  2. 1 2 3 4 5 6 7 [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/66279/%D0%90%D1%87%D0%B0%D1%80%D1%8F%D0%BD Ачарян Рачия Акопович] — статья из Большой советской энциклопедии (3-е издание)
  3. [www.longsoft.ru/html/6/a/a4ar8n.html Большой Российский энциклопедический словарь]
  4. 1 2 3 4 5 6 Э. Б. Агаян. [www.ruslang.ru/doc/voprosy/voprosy1952-5.pdf Языкознание в Армении] // Вопросы языкознания. — М.: Академия Наук СССР, 1952. — Т. 5 сентябрь—октябрь. — С. 115.

См. также

Источники

  • [www.iranicaonline.org/articles/acarean-hraceay-yakobi-armenian-linguist Ачарян Рачия, армянский лингвист]

Отрывок, характеризующий Ачарян, Рачия Акопович

– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.