Ачылова Рахат
Ачылова Рахат (30 мая 1941 - 5 марта 2015), доктор философских наук (1988), профессор, ректор Киргизского Женского Педагогического Института (КЖПИ) им. В.В. Маяковского (1987-1992 гг.).
Депутат первого созыва (1995-2000) Законодательного собрания Жогорку Кенеша (Парламент) Кыргызской Республики.
Биография
Родилась 30 мая 1941 года в селе Говсувар Баткенской области Кыргызской Республики в семье сельской интеллигенции. Отец - Ачыл Эргешов был директором школы, ушел на ВОВ добровольцем в 1941 г. и не вернулся, числится исчезнувшим без вести. Мать- Саламат Таштанова избиралась депутатом в Сельский совет. Рахат Ачылову с рождения воспитала бабушка по отцовской линии- Сейде.
Будучи первой девушкой из далекого приграничного Баткена, получившей высшее образование и ученую степень в Ленинграде, Рахат Ачылова является примером развития для кыргызских девушек.
1947- 1954 г. окончила среднюю школу им. М.И. Калинина. с. Орто-Боз Баткенского района Ошской области и первой из Баткенского района получает высшее образование.
1954-1958 гг. окончила школьное отделение Джалал-Абадского педучилища им. А.С. Пушкина. г. Джалал-Абад.
1958-1963 гг. с отличием окончила исторический факультет КГУ. г. Фрунзе.
1963-1966 гг. учится на аспирантуре философского факультета ЛГУ им. А.А. Жданова. г. Ленинград, и успешно защищает кандидатскую диссертацию в 1968г.
1966-1972 гг. – Заведующая социологической лаборатории при кафедре философии КГУ
1972-1987 гг. – Заведующая кафедры философии КГУ.
В 1988 году – в Ленинградском государственном университете защищает докторскую диссертацию
В 1987-1992 годах – Ректор Киргизского женского педагогического института (КЖПИ) им. В.В. Маяковского (ныне- Университет им. Арабаева)
1992-1993 гг. – Профессор кафедры философии и социологии Кыргызского государственного университета (КГУ)
1993-1995 гг. – Заведующая кафедры философии и социологии Кыргызского Сельскохозяйственного Института им. В.А. Скрябина
1995-2000 гг. - Депутат Законодательного собрания Жогорку Кенеша (Парламент) Кыргызской Республики
2000 г.-2015 г. – Профессор философии, политологии, социологии на Кыргызском-Европейском факультете ИИМОП, Кыргызского Национального Университета им. Ж. Баласагына
Научная деятельность
Научные труды Рахат Ачыловой направлены социологическим исследованиям, посвящены темам улучшению межнациональных отношений, определению роли семьи в обществе и решению проблем в сфере образования.
Подготовила 5 докторов наук и свыше 10 кандидатов наук.
Труды
- "Бош убакытты жаштар кандай пайдаланат? /Социологиялык анализ/", Фрунзе,1972
- "Интернационализм – основа национальной политики КПСС", Фрунзе, 1882
- "Семья и общество", Фрунзе, 1982
- "Нация и семья", Фрунзе, 1984
- "Женское образование: прошлое и настоящее", Бишкек, 1990
Автор более 100 статей, в том числе:
- "Национальные отношения и национальная политика", Журн. «Научный коммунизм», М., 1974, 4
- "Система понятий национальных отношений". Журн. «Философские науки», М.,1982, 6
Награды и признание
Орден Знак почёта и медали
Заслуженный деятель науки и образования Кыргызской Республики
Напишите отзыв о статье "Ачылова Рахат"
Ссылки
- Светлана Моисеева - [www.vb.kg/doc/305617_skonchalas_zaslyjennyy_deiatel_nayki_i_obrazovaniia_rahat_achylova.html Скончалась заслуженный деятель науки и образования Рахат Ачылова], Вечерний Бишкек, 6 марта 2015
- kabar.kg/rus/society/full/90669
Отрывок, характеризующий Ачылова Рахат
Дрон вдруг упал в ноги.– Яков Алпатыч, уволь! Возьми от меня ключи, уволь ради Христа.
– Оставь! – сказал Алпатыч строго. – Под тобой насквозь на три аршина вижу, – повторил он, зная, что его мастерство ходить за пчелами, знание того, когда сеять овес, и то, что он двадцать лет умел угодить старому князю, давно приобрели ему славу колдуна и что способность видеть на три аршина под человеком приписывается колдунам.
Дрон встал и хотел что то сказать, но Алпатыч перебил его:
– Что вы это вздумали? А?.. Что ж вы думаете? А?
– Что мне с народом делать? – сказал Дрон. – Взбуровило совсем. Я и то им говорю…
– То то говорю, – сказал Алпатыч. – Пьют? – коротко спросил он.
– Весь взбуровился, Яков Алпатыч: другую бочку привезли.
– Так ты слушай. Я к исправнику поеду, а ты народу повести, и чтоб они это бросили, и чтоб подводы были.
– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.
Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
