Дашарна
Даша́рна (санскр. दशार्ण, Daśārṇa IAST) — древнеиндийская джанапада, располагавшаяся в регионе Малва в междуречье рек Дхасан и Бетва. Название произошло от древнего имени реки Дхасан.[1] Дашарна была также известна под названием Акара[2] — именно этим именем Рудрадаман I в надписи на скале Джунагарх называет этот регион.[3] Калидаса в своей поэме «Мегхадута» (Пурвамегха,24-25) упоминает город Видиша как столицу Дашарны. Другими крупными городами Дашарны были Эракина и Эрикачха. Согласно «Махабхарате», супруга правителя Чеди Вирабаху и супруга царя Видарбхи Бхимы (которая также была матерью Дамаянти) были дочерьми царя Дашарны.[4]
В надписи на кирпиче, найденном в городе Эрич, говорится о царе Дашарны Ашадхамитре, сыне Муламитры, внуке Адитамитры и правнуке Шатаники. Недавно также была обнаружена монета периода правления Ашадхамитры.[5]
Напишите отзыв о статье "Дашарна"
Примечания
- ↑ Pandey, S.K. (1981). The Protohistoric Chronology of Daśārṇa IAST Region in M.D. Khare ed. Malwa through the Ages, Bhopal: Directorate of Archaeology & Museums, Govt. of M.P., p.81
- ↑ Lahiri, Bela (1972). Indigenous States of Northern India (Circa 200 B.C. to 320 A.D.), Calcutta: University of Calcutta, p.78
- ↑ [projectsouthasia.sdstate.edu/Docs/HISTORY/PRIMARYDOCS/EPIGRAPHY/JunagadhRockInscription.htm Junagarh rock inscription]
- ↑ Raychaudhuri, H.C. (1972). Political History of Ancient India, Calcutta: University of Calcutta, p.115n
- ↑ Bhandare, S. (2006). Numismatics and History: The Maurya-Gupta Interlude in the Gangetic Plain in P. Olivelle ed. Between the Empires: Society in India 300 BCE to 400 CE, New York: Oxford University Press, ISBN 0-19-568935-6, pp.77,90
Литература
- Acharya Chandrashekhar Shastri: Puranon ki anmol kahaniyan, ISBN 81-902258-6-3
| ||||||
Отрывок, характеризующий Дашарна
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
