Ашбель, Дан
| Дан Ашбель ивр. דן אשבל | |||
| |||
|---|---|---|---|
| с 6 марта 2011 года | |||
| |||
| с 6 марта 2011 года | |||
| Предшественник: | Эдди Шапира | ||
| |||
| март 2005 — октябрь 2009 | |||
| |||
| 2006 — 2009 | |||
| Вероисповедание: | Иудаизм | ||
| Рождение: | 1949 Тель-Авив, Израиль | ||
Дан Ашбель (1949, Тель-Авив, Израиль) — израильский политик и государственный деятель, дипломатический советник Кнессета — Парламента Израиля,[1] с 2011 года — чрезвычайный и полномочный посол Израиля в Финляндии и Эстонии.
Биография
Родился в 1949 году в Тель-Авиве, в Израиле. Изучал географию и английскую литературу в Хайфском университете и позднее получил магистерскую степень в области политологии, специализируясь на Среднем Востоке.
С 1973 по 1975 году работал учителем лицея в религиозной студенческой деревне (Kfar HaNoar HaDati) в Кфар Хасидим, близ Хайфы. В 1975 году поступил на дипломатическую работу и назначен секретарём по культуре и связям с общественностью Посольства Израиля в Германии (Бонн) в должности которого пребывал до 1983 года.
С 1983 по 1986 года работал в должности Главы кабинета Центра политических исследований и заместителем официального представителя по связям с прессой Министерства иностранных дел в Иерусалиме.
С 1986 по 1989 годы работал в должности советника посольства Израиля в Австрии, а в 1989 году занял пост советника по прессе в Посольстве Израиля в Великобритании (Лондон) в статусе которого принимал участие в Мадридской конференции 1991 года.
В 1992 году после возвращения из Лондона возглавил программы Израиля по сотрудничеству со странами Центральной Азии. Позднее был назначен директором Департамента обучения и Второго европейского департамента в министерстве иностранных дел в Иерусалиме.
С 1994 по 1996 годы преподавал в Национальном колледже обороны Израиля. В 1997 по 2000 годы занимал пост генерального консула Израиля в Средне-Атлантическом регионе (с пребыванием в Филадельфии в США). В 2000 году назначен директором отдела европейских многосторонних связей, а также координатором Евро-Средиземноморского партнерства (Euromed) в израильском министерстве иностранных дел.
С марта 2005 года по октябрь 2009 года был Чрезвычайным и полномочным послом Израиля в Австрии. В его обязанности также входили представление интересов Израиля при ОБСЕ. С 2006 по 2009 годы был по совместительству послом Израиля в Словении. В октябре 2008 года стал «человеком года» в сфере PR в Австрии за реализацию проекта под названием «Трамвай Израиль» в ходе которого австрийцы знакомились с культурой Израиля.[2] В январе 2009 года в интервью австрийскому еженедельнику «Profil» заявил о проникновении членов ХАМАСа в структуры ООН.[3]
С ноября 2009 года — политический советник Кнессета.
6 марта 2011 года назначен послом Израиля в Финляндии[4] и по совместительству в Эстонии[5][6].
Семья
- Жена — Зехава. Трое сыновей.
Напишите отзыв о статье "Ашбель, Дан"
Примечания
- ↑ [www.israelnationalnews.com/News/Flash.aspx/174166#.UL6BeIYuE3w Dan Ashbel Named Knesset Diplomatic Advisor] (англ.)
- ↑ [www.isra.com/news/103113 Посол Израиля стал «человеком года» в сфере PR в Австрии] // IsraLand 29.10.2008
- ↑ [www.lenta.ru/news/2009/01/10/hamas/ Израильский дипломат заявил о проникновении членов ХАМАСа в структуры ООН]
- ↑ [www.jpost.com/LandedPages/PrintArticle.aspx?id=211662 MK Zuaretz to PM: Where are women in key positions?]// The Jerusalem Post 10/03/2011 (англ.)
- ↑ [izrus.co.il/dvuhstoronka/article/2011-03-06/13592.html Эстонии дали посла, Беларуси — нет] // IzRus 06.03.2011
- ↑ [rus.postimees.ee/644318/prezident-ilves-prinjal-veritelnye-gramoty-poslov-chetyreh-stran/ Президент Ильвес принял верительные грамоты послов четырёх стран] // Postimees 23.11.2011
Отрывок, характеризующий Ашбель, Дан
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
