Ашкинази, Владимир Александрович

Влади́мир Алекса́ндрович Ашкена́зи
Имя при рождении:	Влади́мир Алекса́ндрович Ашкена́зи
Дата рождения:	19 июня 1873(1873-06-19)
Место рождения:	Керчь
Дата смерти:	1941(1941)
Место смерти:	Париж
Род деятельности:	писатель, театральный критик

Влади́мир Алекса́ндрович Ашкина́зи (19 июня 1873, Керчь, — не позже 1941, Париж) — русский писатель, фельетонист, театральный критик, писавший также под псевдонимом «В. Азов».

Биография

Владимир Ашкинази учился в 8-й петербургской гимназии. В дальнейшем слушал лекции в университетах Парижа, Цюриха и Берна. Печатался в «Новостях дня», «Русских ведомостях», «Русском слове», «Новостях», «Речи», «России». Фельетоны Ашкинази переводились на польский, чешский, немецкий и английский языки.

Активно сотрудничал с журналом «Сатирикон» с 1910 года. После Октябрьской революции жил в Петрограде, работал в издательстве «Всемирная литература».

В 1926 году Ашкинази эмигрировал во Францию.

Масонство

Во время своего нахождения в эмиграции вступил в масонство. Являлся членом парижской масонской ложи «Юпитер» № 536 (ВЛФ). Был посвящён в ученики 20 апреля 1933 года. Возведён во 2-ю степень 19 октября 1933 года, в 3-ю степень — 5 апреля 1934 года. Занимал должность 1-й дьякона в 1934 года. Оставался членом ложи до 26 декабря 1935 года.

Избранное

• Сборник «Цветные стекла» (1911)

Ссылки

• magazines.russ.ru/voplit/2001/1/azov.html - литературные фельетоны
• dic.academic.ru/dic.nsf/biograf2/844  — библиографический словарь

Отрывок, характеризующий Ашкинази, Владимир Александрович

5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.