Ащеулов переулок
Поделись знанием:
Координаты: 55°46′04″ с. ш. 37°38′02″ в. д. / 55.76778° с. ш. 37.63389° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.76778&mlon=37.63389&zoom=17 (O)] (Я)Ащеулов переулокАщеулов переулок
Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
(перенаправлено с «Ащеулов (переулок)»)
| Ащеулов переулок Москва | |
 Вид Ащеулова переулка в сторону Костянского переулка | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Округ | |
| Район | |
| Ближайшие станции метро | |
| Почтовый индекс |
107045 |
| Номера телефонов |
+7(495)ХXX-хх-хх |
| [www.openstreetmap.org/?lat=55.7675&lon=37.6338888888889&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap] | |
| [maps.google.com/maps?ll=55.76750,37.63389&q=55.76750,37.63389&spn=0.03,0.03&t=k&hl=ru на Картах Google] | |
Ащеу́лов переу́лок — переулок в Центральном административном округе города Москвы на территории Красносельского района. Соединяет улицу Сретенка и Костянский переулок. Лежит между Рыбниковым переулком и Луковым переулком. Нумерация домов ведётся от Сретенки.
Содержание
Происхождение названия
Название закрепилось в середине XVIII века по фамилии домовладельца «артиллерии слесаря» Алексея Ащеулова[1]. Фамилия Ащеулов, в свою очередь, происходит от Ащеул — насмешник, зубоскал[2] .
Примечательные здания и сооружения
По нечётной стороне:
- № 3 — Доходный дом (1884, архитектор В. С. Астафьев)
- № 9 — Доходный дом (1904, архитектор И. В. Михайловский)
По чётной стороне:
Транспорт
- Станции метро «Тургеневская» и «Чистые пруды».
- Автомобильное движение по Ащеулову переулку одностороннее, по направлению от Костянского переулка к улице Сретенке.
Улица в произведениях литературы и искусства
Ащеулов переулок был упомянут в названии пьесы в репертуаре Московской императорской труппы 29 ноября 1840 г.: «Покойная ночь, или Суматоха в Ащеуловом переулке» — пьеса П. И. Григорьева, переделка французского водевиля Локруа и О. Анисе-Буржуа «Passe minuit». На самом деле петербургский автор и актёр Александринского театра П. И. Григорьев назвал своё произведение «Покойная ночь, или Суматоха в Щербаковом переулке» (Ащеулов переулок в Москве, Щербаков переулок в Санкт-Петербурге). Но при московской постановке название петербургского переулка было изменено на название московского переулка[3].
Ащеулов переулок также фигурирует в романе Бориса Акунина "Любовник смерти": здесь селится сыщик Эраст Фандорин, после долгого отсутствия вернувшись в Москву из-за границы[4].
Напишите отзыв о статье "Ащеулов переулок"
Примечания
- ↑ Москва: все улицы, площади, бульвары, переулки / Вострышев М. И. — М.: Алгоритм, Эксмо, 2010. — С. 32. — ISBN 978-5-699-33874-0.
- ↑ Федосюк Ю. А. Русские фамилии. Популярный этимологический словарь. — М.: Русские словари, 1996. — С. 24. — 288 с. — ISBN 5-89216-001-7.
- ↑ [www.maly.ru/fwd2.php?var=/!_work/history/repertuar.html Сайт Малого театра]
- ↑ [www.e-reading.mobi/chapter.php/1033063/59/Besedina_-_Moskva_akuninskaya.html Сретенка у Сухаревской башни - Москва акунинская]. www.e-reading.mobi. Проверено 10 апреля 2016.
Ссылки
- [maps.yandex.ru Карты Яндекс] — [maps.yandex.ru/map.xml?mapID=100&slices=1&mapX=8513&mapY=11216&descx=8513&descy=11216&scale=10 Ащеулов переулок]
- [www.mom.ru/Yp/Chm/A/Ashcheulov_pereulok206_65.htm Ащеулов переулок на www.mom.ru]
- [www.sosedi-online.ru/krasnoselskij/map/?location=%CA%F0%E0%F1%ED%EE%F1%E5%EB%FC%F1%EA%E8%E9 Интересные места и события на карте]
|
Это заготовка статьи о Москве. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Ащеулов переулок
Прежде он боялся конца. Он два раза испытал это страшное мучительное чувство страха смерти, конца, и теперь уже не понимал его.Первый раз он испытал это чувство тогда, когда граната волчком вертелась перед ним и он смотрел на жнивье, на кусты, на небо и знал, что перед ним была смерть. Когда он очнулся после раны и в душе его, мгновенно, как бы освобожденный от удерживавшего его гнета жизни, распустился этот цветок любви, вечной, свободной, не зависящей от этой жизни, он уже не боялся смерти и не думал о ней.
Чем больше он, в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнию. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая без любви стоит между жизнью и смертью. Когда он, это первое время, вспоминал о том, что ему надо было умереть, он говорил себе: ну что ж, тем лучше.
Но после той ночи в Мытищах, когда в полубреду перед ним явилась та, которую он желал, и когда он, прижав к своим губам ее руку, заплакал тихими, радостными слезами, любовь к одной женщине незаметно закралась в его сердце и опять привязала его к жизни. И радостные и тревожные мысли стали приходить ему. Вспоминая ту минуту на перевязочном пункте, когда он увидал Курагина, он теперь не мог возвратиться к тому чувству: его мучил вопрос о том, жив ли он? И он не смел спросить этого.
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
