Гривочки (аэродром)
| Гривочки | ||
| Страна: Регион: |
Россия Псковская область | |
| Тип: | военный | |
| Расположение: | южнее г. города Дно | |
| Высота: Координаты: |
77 м Координаты: 57°47′10″ с. ш. 29°58′30″ в. д. / 57.78611° с. ш. 29.97500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=57.78611&mlon=29.97500&zoom=14 (O)] (Я) | |
| Местное время: | UTC +3
| |
| Взлётно-посадочные полосы (ВПП) | ||
|---|---|---|
| Номер | Размеры | Покрытие |
| ' | 2900х100 м | грунт |
| Список военных аэродромов России | ||
Аэродром Гривочки, иногда упоминаемый как аэродром Дно (нем. FlugPlatz Dno — Griwotschki) - военный аэродром во время Великой Отечественной войны, разрушен в 1944 году.
История
Аэродром расположен в 5 км южнее города Дно Дновского района Псковской области.
В период Советско-финляндской войны с в 1939 по 1940 гг. на аэродроме базировались части ВВС 7-й армии:
- 9-й штурмовой авиационный полк: 4 АЭ на самолетах И-15бис;
- 31-й легко-бомбардировочный авиационный полк на самолетах P-Z и Р-5ССС;
- 3-й легко-бомбардировочный авиационный полк на самолетах P-Z.
Гривочки был аэродромом ВВС СССР перед Великой отечественной войной. К началу войны базировался 65-й штурмовой авиационный полк (1-го формирования), в первый период войны — 159-й истребительный авиационный полк, 166-й гвардейский штурмовой авиационный полк, 241-й штурмовой авиационный полк.[1]
В июле 1941 года был захвачен немецкими войсками, реконструирован в качестве аэродрома люфтваффе и использовался вплоть до самого отступления немцев в 1944 году.[1]
15 марта 1943 года на аэродром был совершен налет силами 263-й бад, 202-го сбап. По данным фотоконтроля на аэродроме было уничтожено не менее 20 самолётов. После этого бомбового удара активность действий авиации противника значительно снизилась.[2]
Напишите отзыв о статье "Гривочки (аэродром)"
Примечания
Ссылки
- [mefody60.livejournal.com/4127.html Аэродром Дно - Гривочки]
|
Это заготовка статьи об аэродроме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Гривочки (аэродром)
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
