Душанбе (аэропорт)
Поделись знанием:
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
(перенаправлено с «Аэропорт Душанбе»)
| Международный аэропорт Душанбе | |||||||
 | |||||||
 | |||||||
| Информация | |||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Тип |
совместного базирования | ||||||
| Страна |
Таджикистан | ||||||
| Расположение |
Душанбе, ул. Титова, 32/2 | ||||||
|
Координаты: 38°32′54″ с. ш. 68°49′02″ в. д. / 38.54833° с. ш. 68.81722° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=38.54833&mlon=68.81722&zoom=12 (O)] (Я) | |||||||
| Хаб для | |||||||
| Высота НУМ |
+783 м | ||||||
| Часовой пояс |
UTC+5 | ||||||
| Время работы |
круглосуточно | ||||||
| Сайт |
[www.airport.tj/ port.tj] | ||||||
| Взлётно-посадочные полосы | |||||||
| |||||||
| Статистика | |||||||
| Годовой пассажиропоток |
1 301 452 (2012)[1] | ||||||
Международный аэропорт Душанбе (тадж. Фурудгохи байналмилалии Душанбе) — международный аэропорт города Душанбе, столицы Таджикистана. Аэродром Душанбе является аэродромом класса В с кодовым обозначением ИКАО — 4D, способен принимать самолёты А-310, Б-737, Б-767, Ил-62, Ил-76, Ту-154, Boeing 757, Airbus A320 и все более лёгкие, а также вертолёты всех типов. Максимальный взлётный вес воздушного судна 170 т.[2] Классификационное число ВПП (PCN) 72/F/C/W/T. Является аэродромом совместного базирования: используется также военной авиацией. В аэропорту базируется авиакомпании East Air, Somon Air и Tajik Air
Содержание
Об аэропорте
Первая аэростанция и аэродром были созданы в республике в 1924 г. на территории современного г. Душанбе, в районе, где на сегодняшний день расположены здания Дома печати и телевидения «Сафина». В ноябре 1929 года был открыт аэропорт Сталинабад (прежнее название столицы Таджикистана). Шли годы, наряду с которыми развивался и столичный аэропорт, постоянно совершенствуясь и приобретая современный облик. Действующий аэродромный комплекс был введен в эксплуатацию в 1964 г.
За период эксплуатации аэродрома были проведены многочисленные реконструкции, связанные с усилением несущей способности искусственных аэродромных покрытий.
У входа в здание аэропорта находится электронное табло с информацией о рейсах на ближайшие сутки, а в залах и на террасе установлены информационные щиты, где пассажиры могут получить всю необходимую информацию о регистрации и порядке оформления багажа, процессе предполетного и послеполетного осмотра, а также обслуживание в VIP и CIP залах.
В зале ожидания после прохождения специального контроля пассажирам доступны услуги кафе и зона беспошлинной торговли Duty Free.
Кроме этого, в Международном аэропорту Душанбе предоставляются дополнительные услуги: справочное бюро, офисы продаж авиабилетов, кафе Fast Food и бары, тележки для перевоза багажа и камера хранения, магазины сувенирной продукции, киоски газет и журналов, комната матери и ребенка, медпункт, обмен валюты и банкоматы, телефон-автоматы и доступ в интернет (Wi-Fi).
3 сентября 2014 года при участии Президента Таджикистана Эмомали Рахмона был открыт новый терминал. Двухэтажный терминал возвела французская компания Vinci, стоимость строительства 280 млн. сомони. Здание площадью 11 тыс. квадратных метров способно обслуживать до 500 пассажиров в час[3][4].
17 октября 2012 года Душанбинский аэропорт впервые принял крупнейший в мире авиалайнер "АН-225 МРИЯ". Самолет приземлился в аэропорту столицы Таджикистана с ценным грузом на борту - гидроагрегатом для Нурекской ГЭС, изготовленным в городе Харькове.
Авиакомпании
В душанбинский аэропорт осуществляют полёты авиакомпании:
| Авиакомпания | Пункты назначения |
|---|---|
| Avia Traffic Company | Бишкек |
| China Southern Airlines | Урумчи |
| Iran Aseman Airlines | Мешхед |
| Air Manas | Бишкек |
| Kam Air | Кабул |
| UTair | Москва (Внуково) |
| Nordstar Airlines | Красноярск (Емельяново) |
| Россия | Санкт-Петербург |
| S7 Airlines | Челябинск, Новосибирск, Пермь |
| Air Astana | Алма-Ата |
| Somon Air | Алма-Ата, Джидда, Дубай, Екатеринбург, Иркутск, Кабул, Москва-Домодедово, Казань, Краснодар, Красноярск (Емельяново), Оренбург, Санкт-Петербург, Стамбул, Урумчи, Франкфурт, Худжанд[5] |
| Tajik Air | Алма-Ата, Бишкек, Дели, Екатеринбург, Иркутск, Москва-Домодедово, Нижневартовск, Новосибирск, Самара, Санкт-Петербург, Сочи, Сургут, Тегеран, Шарджа, Хорог, Худжанд[6] |
| Turkish Airlines | Стамбул |
| Уральские авиалинии | Екатеринбург, Иркутск, Казань, Краснодар, Красноярск, Пермь, Самара, Уфа, Челябинск |
| Якутия | Иркутск |
[new.tj ]'[new.tj ']
Происшествия
Авиакатастрофы воздушных судов, вылетевших из аэропорта Душанбе
- 16 февраля 1942 года самолёт Р-5 (бортовой номер Л-3316), следовавший из Сталинабада в Хорог (на борту находились пилот Княжниченко В.В. и шесть пассажиров, из них двое детей) около 15 ч. местного времени в урочище Калаи-Вамар на высоте около 4000 м в сложных метеоусловиях (низкая облачность, туман) произвёл вынужденную посадку. Самолёт был разрушен (остались целыми лишь фюзеляж и левая верхняя плоскость). Пилот и пассажиры остались живы, получив лёгкие травмы. 28 февраля пилот и трое пассажиров-мужчин ушли искать жильё и помощь (один из них в процессе перехода сорвался в ущелье и погиб), оставив в самолёте пассажирку Гурееву с двумя детьми. За несколько дней трое мужчин дошли до кишлака Матраун, где их подобрали местные жители и переправили в Хорог. В кишлаке никто из троих не вспомнил о Гуреевой с детьми. Гуреева была обнаружена поисковой экспедицией лишь в начале мая (дети к тому моменту умерли от голода). Было возбуждено уголовное дело по факту оставления женщины с детьми в безвыходной ситуации. Трое мужчин получили разные сроки наказания (пилот был направлен на фронт в штрафной батальон). [7]
- 7 сентября 1966 года самолёт Душанбинского объединённого авиаотряда Таджикского УГА Ан-2 (бортовой номер СССР-79816), перевозивший геологов и огнеопасный груз (бензин, ацетон) по маршруту Душанбе — Мургаб — Базардар, потерпел катастрофу при попытке вынужденной посадки в горной местности в 60 км западнее села Мургаб. Погибли все 6 человек, находившиеся на борту. Причинами катастрофы явились пожар самолета в воздухе из-за воспламенения случайно пролитого ацетона и нарушение правил перевозки опасных грузов. [8]
- 28 марта 1969 года самолёт Душанбинского объединённого авиаотряда Таджикского УГА Ан-2 (бортовой номер СССР-98316), выполнявший рейс Ш-84 Душанбе – Комсомолабад – Тавиль-Дара – Калай-Хумб, потерпел катастрофу в 9 км юго-юго-западнее села Сагирдашт. На борту самолёта находилось 11 человек. 8 взрослых пассажиров, 1 ребенок, проверяющий пилот и второй пилот погибли. Командир воздушного судна и 1 ребенок были тяжело ранены, но выжили и были обнаружены спасателями 2 апреля. Причиной катастрофы явилось нарушение экипажем минимума погоды и правил полётов, что привело к попаданию самолета в облака на высоте ниже безопасной и последующему его столкновению со склоном горы. [9]
- 24 февраля 1973 года самолёт Душанбинского объединённого авиаотряда Таджикского УГА Ил-18В (бортовой номер СССР-75712), выполнявший рейс № 630 Душанбе - Ленинабад - Москва, потерпел катастрофу в 38 км северо-западнее аэропорта Ленинабад. Погибли все 79 человек, находившиеся на борту (8 членов экипажа, 65 взрослых пассажиров, 5 детей и сопровождающий сотрудник МВД). Навигационные ошибки экипажа привели к дальнейшим его ошибочным действиям, выразившимся в переводе самолета в глубокий левый крен со снижением, потерей высоты и разгоном по скорости. Катастрофа произошла в результате увеличения скоростного напора и перегрузки, что привело к разрушению самолёта в воздухе. [10]
- 8 марта 2008 года вертолёт Ми-8МТВ-1 (бортовой номер EY-25169) авиакомпании «Tajik Air», следовавший из Душанбе в Хорог, при посадке на подобранную площадку в горах на высоте 3920 м в 13,5 км от аэропорта Хорог задел склон горы и потерпел катастрофу. На борту вертолёта находилось 3 члена экипажа и 12 пассажиров-горнолыжников. Командир экипажа погиб, 2 члена экипажа и 2 пассажира получили ранения. [11]
Авиакатастрофы воздушных судов, следовавших в аэропорт Душанбе
- 12 июня 1980 года самолёт Курган-Тюбинского авиапредприятия Таджикского РПО ГА Як-40 (бортовой номер CCCP-87689), выполнявший рейс Ш-88 Ленинабад – Душанбе, потерпел катастрофу в 44 км северо-западнее аэропорта Душанбе (столкнулся с земной поверхностью, разрушился и частично сгорел). Все находившиеся на борту 29 человек погибли (4 члена экипажа, 23 взрослых пассажира и 2 ребенка). Причиной катастрофы стала навигационная ошибка экипажа при обходе грозовых очагов при полёте в облаках в горной местности (высота 2840 м над уровнем моря) в условиях болтанки, обледенения и электризации, а также недостаточный контроль за самолётом со стороны авиадиспетчеров. [12]
- 28 августа 1993 года самолёт авиакомпании «Точикистон» Як-40 (бортовой номер EY-87995) при взлёте из аэропорта Хорог (для следования в Душанбе) потерпел катастрофу. Боевики, контролировавшие Хорог и окрестности (в Таджикистане шла гражданская война), угрожая экипажу автоматическим оружием, посадили в самолет 81 пассажира, хотя компоновка этого Як-40 была рассчитана на перевозку 28 пассажиров. Из превышения максимального взлётного веса на 3000 кг самолёт не смог оторваться от ВПП, выкатился за её пределы на большой скорости, в 148 м от торца ВПП левой опорой шасси ударился о бруствер арыка, а затем столкнулся с валуном высотой 60 см. Еще через 60 м правой опорой шасси Як-40 ударился об бетонный дот высотой 60 см. Затем самолет упал в реку Пяндж и разрушился. В катастрофе погиб экипаж и 77 пассажиров. [13]
Напишите отзыв о статье "Душанбе (аэропорт)"
Примечания
- ↑ [airport.tj/into/press-tsentr/novosti/211-itogovoe-sobranie-v-aeroportu-dushanbe Итоговое собрание в аэропорту Душанбе - Международный Аэропорт Душанбе]. Проверено 7 января 2013. [www.webcitation.org/6DawH976o Архивировано из первоисточника 11 января 2013].
- ↑ [www.airport.tj/airfield.php Информация по аэродрому «Душанбе»]
- ↑ [www.khovar.tj/rus/president/42304-sdacha-v-ekspluataciyu-novogo-terminala-mezhdunarodnogo-aeroporta-dushanbe.html СДАЧА В ЭКСПЛУАТАЦИЮ НОВОГО ТЕРМИНАЛА МЕЖДУНАРОДНОГО АЭРОПОРТА ДУШАНБЕ]
- ↑ [airport.tj/into/press-tsentr/novosti/364-sdan-v-ekspluatatsiyu-novyj-terminal-mezhdunarodnogo-aeroporta-dushanbe Сдан в эксплуатацию новый терминал международного аэропорта Душанбе]
- ↑ [www.somonair.com/en/flights.php Somon Air ->Flight Schedules]
- ↑ [www.tajikair.tj/index.php?option=com_airlines&task=showFlights&Itemid=42 TajikAir.TJ — Таджикские Авиалинии]
- ↑ [thenews.kz/2012/07/26/1163052.html Драма в горах Памира]
- ↑ [www.airdisaster.ru/database.php?id=1543 Катастрофа Ан-2 Таджикского УГА в Горно-Бадахшанской АО]
- ↑ [www.airdisaster.ru/database.php?id=1601 Катастрофа Ан-2 Таджикского УГА в Горно-Бадахшанской АО]
- ↑ [airdisaster.ru/database.php?id=100 Катастрофа Ил-18В Таджикского УГА близ Ленинабада]
- ↑ [www.airdisaster.ru/database.php?id=391 Катастрофа Ми-8МТВ-1 а/к Tajik Air в Горном Бадахшане]
- ↑ [www.airdisaster.ru/database.php?id=155 Катастрофа Як-40 Таджикского РПО ГА близ Душанбе]
- ↑ [www.airdisaster.ru/database.php?id=91 Катастрофа Як-40 а/к Точикистон в районе г. Хорог]
Ссылки
- [vdushanbe.ru/catalog/aviakompanii-aeroporty/mezhdunarodnyj-aeroport-dushanbe/ «Международный аэропорт Душанбе»]
Отрывок, характеризующий Душанбе (аэропорт)
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.
Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .
Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
