Аякс (футбольный клуб, Амстердам)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Аякс
Полное
название
Amsterdamsche Football Club Ajax
Прозвища Godenzonen (Божьи сыновья)
Ajacieden (Аяксиды)
Joden (Евреи)
Основан 18 марта 1900 (124 года)
Стадион Амстердам-Арена
Вместимость 53 502[1]
Президент Хенни Хенрихс
Тренер Петер Бос
Капитан Дэви Классен
Рейтинг 35-е место в рейтинге УЕФА[2]
Спонсор Ziggo (нид.)
Сайт [ajax.nl/ ajax.nl]
Соревнование Эредивизи
2015/16 2-е место
Основная
форма
Гостевая
форма
К:Футбольные клубы, основанные в 1900 годуАякс (футбольный клуб, Амстердам)Аякс (футбольный клуб, Амстердам)

Амстердамский футбольный клуб «Ая́кс» (нидерл. Amsterdamsche Football Club Ajax) — нидерландский профессиональный футбольный клуб из Амстердама. Основан 18 марта 1900 года.

Домашний стадион клуба, «Амстердам-Арена», был открыт в 1996 году и является крупнейшим после Олимпийского футбольным стадионом в Нидерландах, вмещающим более 52 тысяч болельщиков.

«Аякс» — самый титулованный клуб страны, в сезоне 2013/14 выигравший в 33-й раз чемпионат Нидерландов[3]. В 1971 году «Аякс» стал вторым нидерландским клубом после «Фейеноорда», завоевавшим Кубок европейских чемпионов, победив в финале греческий «Панатинаикос» со счётом 2:0. В 1972 году клуб во второй раз выиграл главный европейский клубный трофей, обыграв в финале итальянский «Интернационале» со счётом 2:0. В 1973 году амстердамцы в третий раз подряд стали обладателями Кубка европейских чемпионов, выиграв в финале у итальянского «Ювентуса» со счётом 1:0. «Аякс» стал вторым клубом в истории турнира после мадридского «Реала», кому удалось выиграть престижный трофей три раза подряд и получить право на постоянное хранение у себя Кубка европейских чемпионов. В 1995 году «Аякс» вновь выиграл Лигу чемпионов, обыграв в финале итальянский «Милан».

«Аякс» является одним из четырёх обладателей так называемого футбольного «Большого шлема» — победителей Кубка и Лиги чемпионов, Кубка обладателей кубков и Кубка УЕФА. Кроме того, клуб является рекордсменом по количеству выигранных Кубков Нидерландов (18 побед)[3].

Главный тренер команды — Петер Бос[4], назначенный на эту должность в июне 2016 года после отставки Франка де Бура. Действующий капитан — Дэви Классен.





История

Предыстория (1893—1896)

История «Аякса» начинается в 1893 году, когда трое друзей студентов — Хан Даде, Карел Ресер и Флорис Стемпел, решили основать собственную футбольную команду, которая получила название «Юнион» (нидерл. Union)[5]. Свои первые матчи команда проводила на окраине Амстердама в районе Ньивер-Амстел (нид.)[5]. У юных футболистов был даже настоящий кожаный мяч, владельцем которого был Хан Даде. Спустя несколько месяцев после основания клуб поменял название, получив имя «Footh-Ball Club Ajax» (дословно «Нога-Мяч Клуб Аякс»), содержавшее явную орфографическую ошибку[5]. Изменилось также и место проведения матчей, отныне команда играла на лужайке Виллемспарка, что в Южном Амстердаме. За пользованием поля за шесть месяцев команда заплатила 15 гюлденов.

В 90-е годы, в Амстердаме и на его окраинах, стало появляться слишком много футбольных команд, которые занимали значительную долю свободных земельных участков, поэтому власти города решили ввести более жёсткие требования к клубам[5], к тому же, на том месте где играл «Аякс» планировалось построить дома. После этого многие игроки разбежались по другим командам, и поэтому в 1896 году «Аякс» прекратил своё существование[5].

Ранний период (1900—1915)

14 марта 1900 года двадцатитрёхлетний Флорис Стемпел выслал своим друзьям письмо, которое содержало приглашение на встречу в кафе «Ост-Индия» на улице Калверстрат 2[6]. В воскресное утро 18 марта состоялось историческое заседание друзей Стемпела, на котором было решено создать новую команду под названием «Football Club Ajax» («Футбольный Клуб Аякс»), имя которой уже не содержало орфографических ошибок[6]. Стемпел стал президентом клуба, а его друзья, Хан Даде и Карел Ресер, ставшие соучредителями, вошли в первое официальное правление клуба. Затем «Аякс» вступил в Футбольный союз Амстердама и арендовал поле для домашних игр на севере Амстердама в районе Бёйкслотерхам (нид.)[6]. 29 сентября 1900 года футболисты «Аякса» провели первую игру в соревновании, проводимом под эгидой Футбольного союза Амстердама. Команда одержала победу над клубом ДОСБ, выиграв со счётом 2:1; в составе победителей голами отметились Хертел и Гейсслер. В первый состав «Аякса» вошли следующие футболисты: вратарь Кист, защитники Харборд и Дейкстра, полузащитники Брокман, Холст и Хертел, а также нападающие Пастёнинг, Сталлманн, Гейслер, Мартаре и Ван дер Лан.

«Аякс» завершил сезон на втором месте в своей лиге, где всего выступало четыре клуба[6]. В первый же сезон команда принесла прибыль в размере 4 гюльденов и 31,5 центов, об этом сообщили игроки «Аякса» Хертел и Гейсслер, которые были на тот момент казначеями клуба.

8 апреля 1901 года «Аякс» провёл первую в своей истории игру за пределами Амстердама, а именно в Харлеме[6]. Игрокам впервые пришлось добираться до места игры на поезде. Соперником «Аякса» по товарищескому матчу стала сборная Нидерландов, которая в итоге проиграла клубу из Амстердама со счётом 1:4[6]. Со временем «Аякс» стал известен как хорошо организованный клуб, который всё больше привлекал к себе число зрителей, но место проведения домашних матчей было не слишком удобным для болельщиков, которым приходилось долго добираться до места проведения матча. У игроков команды тогда были хорошие условия, так как рядом с полем в районе Бёйкслотерхам была собственная раздевалка. В 1901 году команда переехала на новое поле в районе Ланвег. В 1902 году «Аякс» перешёл из амстердамской футбольной лиги в одну из региональных лиг западной Голландии, соревнования которой проходили под патронажем Нидерландской футбольной ассоциации. Но бросать участие в амстердамской футбольной лиге «Аякс» не стал и решил выступать в двух лигах сразу. И уже через сезон «Аякс» в амстердамской лиге достиг второго по значимости футбольного класса, но самой престижной на тот момент футбольной наградой в Амстердаме числился трофей под названием «Золотой Крест» (нидерл. Gouden Kruis). Соревнование за этот трофей проходил по системе выбывания, «Аякс» смог дойти до финала турнира в 1903 и 1904 году, но оба финала были проиграны.

В 1906 году «Аякс» вновь дошёл до финала турнира за трофей «Золотой крест», в финале «Аякс» встретился с клубом АФК и победил со счётом 4:3. «Золотой крест» стал первым завоёванным трофеем для «Аякса», хотя ещё в 1902 году команда получила награду за лучшую разницу забитых и пропущенных мячей в лиге.

После завоевания «Золотого креста» «Аякс» становился всё более организованным клубом, чьей целью было попадание в первый футбольный класс. В 1907 году команда вновь переехала на новое поле, которое располагалось на востоке Амстердама в районе Ватерграфсмер. В июле 1908 года клуб под названием «Холланд» был поглощён «Аяксом», во многом из-за того, что «Аякс» никак не мог перейти в первый футбольный класс. Многие игроки клуба «Холланд» после слияния команд стали игроками «Аякса». Руководство «Аякса» решило изменить название, вместо «Футбольный клуб „Аякс“», было решено переименовать клуб в «Амстердамский футбольный клуб „Аякс“» (нидерл. Amsterdamsche Football Club Ajax), сокращённо «АФК Аякс» (нидерл. AFC Ajax). Через шесть месяцев, 26 декабря 1908 года, «Аякс» впервые сыграл с иностранной командой, гостями в Амстердаме стала бельгийская команда «Даринг Брюссель (англ.)», амстердамцы в той игре одержали первую международную победу со счётом 3:0.

В мае 1909 года «Аякс» завоевал свой второй «Золотой крест», обыграв в финале клуб «Блау-Вит». Но главной целью для клуба было по-прежнему попадание в первый футбольный класс. В марте 1910 года «Аякс» провёл целый ряд товарищеских матчей с английскими командами, серия игр была приурочена к 10-летию клуба. 25 марта в Амстердаме «Аякс» сыграл с командой «Вудфорд Альбион[7]», гости одержали победу со счётом 0:1, а на следующий день амстердамцы сыграли вничью 1:1 с клубом «Раундэй»[8][9]. 28 марта «Аякс» провёл последнюю игру против британского клуба, «Университета Манчестера», команды уже встречались в апреле 1909 года и тогда были сильнее футболисты из Манчестера (0:1), но на этот раз в матче была зафиксирована ничья 0:0[10].

Но у «Аякса» по прежнему не было собственного тренера, в то время как многие клубы Нидерландов, такие как «Спарта», ХВВ и ДФК (нид.) уже имели собственного тренера. После совещания учредителей клуба было решено пригласить в «Аякс» иностранного тренера, а именно из Англии. Этим человеком стал ирландец Джон Кируэн, который ранее в качестве игрока выступал за английские клубы «Эвертон», «Тоттенхэм» и «Челси», а также за национальную сборную Ирландии. Именно Кируэн 1 июля 1910 года стал первым тренером в истории «Аякса».

В 1911 году Аякс перебрался на два новых поля недалеко от района Мидденвег, где находилось их старое поле. Позже на месте двух полей был построен первый стадион «Аякса» с трибунами и раздевалкой для команды. Из-за того, что трибуны были сделаны из дерева, стадион получил название «Хет Хаутен», что в переводе с нидерландского означало «деревянный». Новый стадион смог вмещать 10 тысяч зрителей. После того как «Аякс» обрёл тренера и стадион, команда наконец заняла первое место во втором футбольном классе, несмотря на то, что команда выступала без своего ведущего защитника Герарда Фортгенса, который стал первым футболистом «Аякса», приглашённым в сборную Нидерландов. Фортгенс дебютировал за сборную 19 марта 1911 года в городе Антверпен в матче против сборной Бельгии, завершившемся победой нидерландцев со счётом 5:1.

21 мая 1911 года стал историческим днём в истории клуба, «Аякс» перешёл в первый (высший) футбольный класс[11]. Свидетелем этого триумфа не стал президент Флорис Стемпел, который ещё в 1908 году покинул свой пост. Однако место президента клуба занял друг Флориса, Крис Холст, но и он спустя два года уступил место Хану Даде. Изменения также коснулись и клубной формы. В первые десять лет «Аякс» выступал в футболках с чередующимися белыми и красными полосами, а также в чёрных трусах и гетрах. Такая же форма была у роттердамской «Спарты», а по правилам в случае, если у новичка первого футбольного класса была похожая по цвету форма, дебютанту было нужно поменять форму. Летом 1911 года «Аякс» всё же поменял форму, новой экипировкой стала белая футболка с вертикальной широкой красной полосой на груди и спине, трусы также стали белыми.

В дебютном сезоне на высшем уровне нидерландского футбола «Аякс» финишировал на 8-м месте из десяти возможных, лучшим нападающим в клубе стал Пит ван ден Брукке, забивший в 15 матчах 9 голов. Но больше в сезоне для команды запомнилась первая заграничная поездка в Австро-Венгрию. 23 мая 1912 года футболисты «Аякса» с Центрального вокзала Амстердама отправились за границу. Свою первую игру на иностранной территории «Аякс» сыграл в Будапеште с двукратным чемпионом Венгрии клубом МТК. Венгерский чемпион разгромил «Аякс» со счётом 5:1. Свой второй матч «Аякс» провёл в городе Вена против клуба «Винер», амстердамцы проиграли со счётом 0:2. В следующем сезоне во внутреннем первенстве у амбициозной команды настали трудные времена, в верхней же части таблицы в первом классе доминировала роттердамская «Спарта» и дордрехтский ДФК (нид.). В 1913 году амстердамский «Аякс» занял последнее место, а 17 мая 1914 года команда была переведена во второй футбольный класс.

Переход классом ниже ознаменовало для клуба рождение новых целей и традиций команды. Совещание учредителей 18 июня 1914 прошло настолько эмоционально, что президент «Аякса» Виллем Эгеман, пришедший на этот пост в 1912 году, подал 20 июня 1914 года в отставку, но позже он изменил своё решение и вернулся на свой пост. В клубе настал кризис.

28 июня 1914 года в ходе визита в Сараево был застрелен эрцгерцог австрийский Франц Фердинанд, убийцей оказался сербский террорист Гаврило Принцип. Это убийство стало поводом для начала Первой мировой войны. Нидерландам, мобилизовавшим свои войска, удалось избежать участия в войне, которая стала одной из самым кровопролитных в истории.

Эра Джека Рейнолдса (1915—1949)

1 июля 1915 года на пост главного тренера «Аякса» пришёл англичанин Джек Рейнолдс, сменивший на этом посту ирландца Джона Кируэна. До прихода в «Аякс» Рейнолдс в течение двух лет был тренером швейцарского клуба «Санкт-Галлен».

Спустя два года, 27 мая 1917 года, «Аякс» в финальном матче Кубка королевской федерации футбола Нидерландов встретился с клубом ВСВ из города Велсена[12]. Команда Джека Рейнолдса разгромила соперника со счётом 5:0. В той игре дублем отметился форвард Ринус Люкас, а также по одному мячу забили Ян ван Дорт, Ян де Натрис и Тео Брокманн. Первый Кубок Нидерландов в истории «Аякса» был вручён капитану Йопу Пелсеру[13].

После окончания Первой мировой войны, сражения которой также проходили на юге Бельгии и севере Франции, «Аякс» в 1918 году смог завоевать первый национальный титул, одержав победу в чемпионате Нидерландов сезона 1917/18. «Аякс» победил в Западной лиге и вышел в плей-офф, в котором принимали участие победители четырёх лиг — Северной, Южной, Западной и Восточной. «Аякс» в плей-офф занял первое место, набрав 13 очков, но победа в чемпионате была ещё обеспечена в городе Тилбурге, где «Аякс» встречался с клубом «Виллем II». На тот матч не явился один из главных игроков клуба Ян де Натрис, из-за того, что он опоздал на поезд в Тилбург. За это опоздание футболист был наказан штрафом в размере 10 центов. В итоге «Аякс» выиграл шесть матчей из восьми, проиграв одну игру и сыграв вничью один матч. Спустя год амстердамцы вновь выиграли чемпионат сезона 1918/19, не проиграв ни одного матча[14].

В сезоне 1920/21 «Аякс» стал победителем в Западной лиге, но выйдя в плей-офф чемпионата Нидерландов клуб не смог выиграть главный приз чемпионата. Лучшим бомбардиром в составе «Аякса» стал нападающий Вим Гюпферт, забивший 13 мячей в 28 матчах[15]. Всего же «Аякс» в Западной лиге сезона 1920/21 забил 60 голов, а пропустил 20 мячей. На тот момент вратарём в клубе был воспитанник «Аякса» Ян де Бур.

9 октября 1922 года в Роттердаме состоялся первый в истории матч между «Аяксом» и «Фейеноордом». «Аякс» смог победить со счётом 3:2, однако роттердамский клуб подал жалобу на главного судью матча, который засчитал третий забитый мяч амстердамцев. «Фейеноорд» настаивал на том, что мяч не пересёк линию их ворот. Футбольная ассоциация Нидерландов решила отменить третий гол «Аякса» и зафиксировать счёт 2:2. Позже «Аякс» вновь встретился с «Фейеноордом», и на этот раз амстердамцы победили со счётом 2:0. По итогам сезона 1921/22 «Аякс» занял третье место в Западной лиге и не попал в плей-офф чемпионата Нидерландов[14].

После того, как «Аякс» в течение трёх сезонов не выигрывал чемпионат Нидерландов, главный тренер амстердамцев Джек Рейнолдс 30 июня 1925 года покинул свой пост и возглавил другой амстердамский клуб «Блау Вит». Последовали изменения и в руководстве клуба, вместо Виллема Эгемана пост президента клуба занял бывший защитник амстердамцев Франс Схуварт. На тренерском мостике преемником Рейнолдса стал также англичанин Харольд Роз, возглавивший «Аякс» 1 июля 1925 года[14]. Но даже Роз, с таким игроками, как Ян де Бур, Фонс Пелсер, Долф ван Кол, Вим Андерисен, Андре де Крёйфф, Хенк Хордейк, Вим Аддикс и Вим Волкерс, команда не смогла выиграть чемпионат Нидерландов сезона 1925/26. Лучшим нападающим в составе «Аякса» в том сезоне был Франс Рютте, забивший 15 мячей в 17 матчах[15]. В конце 1926 года, 29 декабря, Харольд Роз покинул пост тренера «Аякса», в тот же день вакантное место главного тренера занял англичанин Сид Касл. Под руководством нового тренера «Аякс» выиграл Западную лигу сезона 1927/28, опередив на шесть очков клуб «Стормвогелс», но плей-офф чемпионата клуб выиграть не смог[14].

1 июля 1928 года, спустя два года, Джек Рейнолдс вернулся на пост тренера «Аякса». После возвращения Рейнолдса в команде стали появляться игроки очень высокого уровня. Одним из таких игроков стал нападающий Пит ван Ренен, ранее выступавший за утрехтский УВВ. «Аякс» в сезоне 1929/30 в шестой раз выиграл чемпионат Западной лиги, открытием же чемпионата стал новичок клуба Пит ван Ренен, забивший в дебютном сезоне за «Аякс» 28 мячей в 26 матчах[15]. Спустя двенадцать лет с момента последней победы в чемпионате Нидерландов «Аякс» наконец то смог победить в плей-офф чемпионата сезона 1930/31. Всё началось с победы в Западной лиге, где амстердамцы набрали 31 очко в 18 матчах, опередив на пять очков клуб ЗФК из города Зандам. В плей-офф турнира, куда помимо «Аякса» из своих лиг попали клубы «Фейеноорд», ПСВ, «Гоу Эхед» и «Велоситас», клуб из Амстердама смог победить в пяти матчах, а также свести два матча в ничью и один раз проиграть. Набрав 12 очков в плей-офф «Аякс» завоевал свой третий титул чемпионов Нидерландов. Лучшим бомбардиром в сезоне вновь стал Пит ван Ренен, забивший за сезон 32 мяча в 23 матчах[15]. В том же сезоне «Аякс» одержал самую крупную победу, 11 января 1931 года амстердамцы со счётом 17:0 разгромили клуб ВЮК.

В следующем сезоне 1931/32 «Аякс» вновь стал победителем в своей Западной лиге набрав 29 очков, опередив на шесть очков клуб РКХ из Харлема. В плей-офф чемпионата Нидерландов главным соперником для «Аякса» стал «Фейеноорд». В первом матче в Роттердаме «Аякс» проиграл со счётом 3:1, но в домашнем матче в Амстердаме «Аякс» разгромил своих соперников со счётом 7:1. В итоговой таблице чемпионата «Аякс» опередил «Фейеноорд» всего на одно очко, набрав 13 баллов. За весь сезон, в чемпионате и плей-офф «Аякс» забил 106 мячей, причём 39 из них приходились на главного бомбардира команды Пита ван Ренена. В том же 1932 году на пост президента «Аякса» пришёл Мариус Колхас, заменивший Франса Схуварта, который был президентом в течение семи лет[15]. В сезоне 1932/33 «Аякс» не смог выйти в плей-офф чемпионата Нидерландов. В том же сезоне, 16 марта 1933 года вратарь Ян де Бур в матче против роттердамской «Спарты» провёл свой последний матч, решив завершить свою карьеру, матч завершился победой «Аякса» со счётом 4:3. После ухода Де Бура основным вратарём в клубе стал Геррит Кейзер, появившийся в клубе в 1927 году. Также по итогам сезона завершил карьеру защитник Долф ван Кол, который за восемь лет выступлений в клубе, провёл в чемпионате 174 матча и забил 25 мячей.

Однако в следующем сезоне 1933/34, «Аякс», ведомый капитаном Вимом Андерисеном, смог легко одержать победу в своей западной лиге. Амстердамцы набрали 32 очка в 18 матчах, опередив на десять очков клуб ВСВ. Выйдя в плей-офф чемпионата Нидерландов «Аякс» победил в четырёх матчах, а также свёл два матча в ничью и два проиграл, но такой же результата был и у двух других командах, у КФК и «Виллема II». В итоге было решено провести так называемый экстра плей-офф, в котором три команды должны были разыграть чемпионский титул сыграв с друг другом. Из двух матчей, «Аякс» выиграл только в одном, а в другом проиграл, такой же показатель был у клуба КФК, который также смог набрать три очка. Но благодаря тому, что у «Аякса» была лучшая разница забитых и пропущенных мячей (6/3), клуб смог выиграть свой пятый титул чемпионов Нидерландов.

В сезоне 1934/35, «Аякс» вновь занял первое место в западной лиге набрав 30 очков, его основной конкурент, «Фейеноорд», отстал от победителя на два очка. По разнице забитых и пропущенных мячей «Аякс» во много раз превосходил своих конкурентов, амстердамцы в 18 матчах забили 66 мячей, а пропустили всего 15, это был лучший показатель в сезоне в западной лиге Нидерландов. В том же сезоне, в декабре 1934 года «Аякс» переехал на новый стадион, который получил название «Де Мер». Стадион был торжественно открыт 19 декабря 1934 года товарищеским матчем между «Аяксом» и французским клубом «Стад Франс», амстердамцы одержали крупную победу со счётом 5:1. Выиграв Западную лигу «Аякс» вышел в плей-офф чемпионата Нидерландов, но команда не смогла выиграть свой шестой чемпионский титул. Чемпионом же стал второй раз в своей истории клуб ПСВ из города Эйндховена, второе место занял «Гоу Эхед»[14].

В 1942 году тренером команды стал её бывший защитник Долф ван Кол. В Западной лиге «Аякс» стартовал с победы на клубом «т' Гои» (4:2)[16]. Затем последовало несколько поражений, сначала 13 сентября в гостях «Аякс» уступил клубу ВСВ со счётом 1:0[17], а затем амстердамцы 19 сентября крупно проиграли клубу ВЮК со счётом 5:3[18]. В четвёртом матче подопечные Ван Кола проиграли своему извечному сопернику «Фейеноорду», на своём поле «Аякс» уступил со счётом 2:3[19]. На протяжении первой части сезона «Аякс» преимущественно проигрывал, но постепенно команда стала одерживать победы, в ноябре амстердамцы обыграли «т' Гои» (1:4)[20], ВСВ (3:2)[21], ВЮК (5:2)[22], но затем в декабре последовало поражение от «Фейеноорда» со счётом 2:0[23]. В конечном итоге «Аякс» не смог попасть в плей-офф чемпионата Нидерландов. Победителем же Западной лиги стал «Фейеноорд», но и ему не суждено было стать чемпионом Нидерландов. Лучшей командой сезона стал клуб АДО, занявший первое место в плей-офф.

Слабое выступление «Аякса» в сезоне было обусловлено отсутствием многих игроков. Во время Второй мировой войны нападающий Гер Строкер и полузащитник Яп Хордейк добровольно отправились работать в Германию. Но хуже обстояли дела у бывшего тренера амстердамцев Джека Рейнолдса, в июне 1940 года он попал в тюрьму Шорл. Однако, позже Рейнолдс был переведён в трудовой лагерь в польском Гливице, где во время пребывания Джек организовывал футбольные матчи между ирландскими, шотландскими, бельгийскими и французскими заключенными.

Неудачное выступления клуба в чемпионате сезона 1942/43 скрасила победа в финале Кубка Нидерландов. В полуфинале «Аякс» 20 июня разгромил клуб «Вагенинген» из Утрехта со счётом 8:0[24]. Финальный матч состоялся 27 июня на Олимпийском стадионе, соперником амстердамцев стал клуб ДФК (нид.). В упорной борьбе «Аякс» одержал победу со счётом 3:2[25]. Спустя 26 лет «Аякс» выиграл свой второй Кубок Нидерландов в истории.

29 августа 1943 года в Берлине на стадионе «Моммзен» в районе Шарлоттенбурга, состоялся матч между сборными командами Нидерландов и Сербии. В составе нидерландской команды от «Аякса» участвовало двое футболистов, Хенк Бломвлит и Яп Хордейк[26]. Нидерландцы одержали в Берлине победу со счётом 3:1[27]. Как и в предыдущем сезоне, «Аякс» начал новый сезон с победы, 12 сентября со счётом 5:3 был обыгран клуб «Эмма»[28]. Но затем, команда стала чередовать победы с поражениями. В начале января 1944 года «Аякс» крупно обыграл роттердамский «Фейеноорд» со счётом 3:0[29]. Но «Аяксу», как и впрочем «Фейеноорду», не было суждено победить в Западной лиге, первое место занял клуб ВЮК, но плей-офф первенства Нидерландов выиграла другая команда, «Де Волевейккерс»[30]. Летом 1944 года в клуб пришла трагическая весть, 18 июля от воспаления лёгких скончался один из символов команды, многолетний капитан и лидер «Аякса», Вим Андерисен[31].

Футбольный сезон 1944/45 в Нидерландах был отменён, в стране настали серьёзные проблемы, тысячи нидерландцев голодали. Спустя три недели, после окончания Второй мировой войны, «Аякс» в июле 1945 года принял участие в футбольном турнире, который был организован в Амстердаме в честь 25-го юбилея клуба «Херенвен»[32]. Помимо «Аякса», в турнире участвовал клуб ДВС, «Блау-Вит» и «Де Волевейккерс». «Аякс» победил во всех трёх матчах и стал победителем этого турнира. Сначала «Аякс» обыграл ДВС (6:4), затем «Блау-Вит» (5:4) и «Волевейккерс» (1:0). Несколько месяцев спустя, в октябре 1945 года из немецкого плена вернулся Джек Рейнолдс, именно он в ноябре заменил Долфа ван Кола на посту тренера.

Первые три матча Западной лиги сезона 1945/46 «Аякс» выиграл с общим счётом 13:4, в четвёртой встречи амстердамцы сыграли вничью 5:5 с последним чемпионом Нидерландов, с клубом «Де Волевейккерс»[33]. После этого матча амстердамцы выдали фееричную серию матчей, одержав четыре победы подряд[34][35][36][37].

В начале февраля 1946 года был оглашён список кандидатов в национальную сборную Нидерландов, из «Аякса» в список попали трое игроков, Ян Потхарст, Хенк ван дер Линден и Гюс Дрэгер[38]. Но в итоговый состав попал именно Ван дер Линден[39]. В последний раз свой официальный матч сборная Нидерландов проводила в апреле 1940 года. 10 марта 1946 года нидерландцы в товарищеском матче разгромили команду Люксембурга со счётом 2:6, для Хенка этот матч стал дебютным в сборной.

На протяжении всего сезона у команды Джека Рейнолдса не было достойных соперников, «Аякс» с лёгкостью занял в Западной лиги первое место. В плей-офф чемпионата Нидерландов амстердамцам предстояло встретится с командами «Херенвен», «Харлем», «Лимбюргия», НЕК и НАК[40]. В первой игре в Амстердаме, 22 июня «Аякс» обыграл «Херенвен» со счётом 2:1, но уже в ответной игре, 23 июля, с таким же счётом победил «Херенвен»[41]. «Аякс» сыграв все 10 матчей в плей-офф занял второе место, чемпионом же стал «Харлем», для которого этот титул стал первым в истории клуба.

Сезон 1946/47 вновь стал удачным для «Аякса», клуб занял первое место и вышел в плей-офф первенства страны. Там амстердамцы одержали восемь побед, и по одному разу сыграли вничью и потерпели поражение. Набрав 17 очков «Аякс» занял первое место, всего на три очка отстал второй призёр, «Херенвен»[42]. Лучшим нападающим в составе амстердамцев в том сезоне стал Герард Брёйнс, забивший 16 голов в 13 матчах. В том же сезоне, 5 июля 1947 года, за команду дебютировал молодой нападающий Ринус Михелс, на которого руководство «Аякса» возлагало большую надежду.

11 октября 1947 года в клубе вновь сменился тренер, им стал англичанин Роберт Смит, но предыдущий тренер, Джек Рейнолдс, команду не покинул, он стал помощником Смита. Но для обоих тренеров, как и для «Аякса», сезон 1947/48 выдался сверх неудачным. Команда слабо выступила в Западной лиги и не смогла выйти в плей-офф. Такой результат дорого обошёлся Смиту, он был отправлен в отставку, а на его место был приглашён англичанин Уолтер Крук, хотя тренерского опыта у него ещё не было, так как игровую карьеру он завершил лишь в 1948 году в клубе «Болтон Уондерерс». В первой игре под руководством Крука «Аякс» дома потерпел поражение от клуба «Ккерксес» со счётом 1:3[43]. С новым тренером «Аякс» не смог выиграть Западную лигу сезона 1948/49, заняв только второе место, лучшей командой сезона стал клуб СВВ из города Схидама[44], он и завоевал чемпионский титул.

1949—1955

Но уже в следующем сезоне 1949/50 «Аякс» под руководством Крука показывал великолепные результаты. Несколько месяцев команда не знала поражений, но лишь в начале января 1950 года «Аякс» потерпел первое поражение[45]. Но несмотря на это, команда уверенно продолжала лидировать на первом месте. После всех сыгранных матчей в активе «Аякса» было 15 побед, 1 ничья и поражение[46][47]. Ближайшим преследователем амстердамцев был клуб «Де Волевейккерс». В марте 1950 года «Аякс» отпраздновал своё пятидесятилетие, к этому событию в амстердамском историческом музее была открыта выставка посвящённая клубу. В плей-офф чемпионата Нидерландов команда выступила неожиданно хуже, хотя сначала «Аякс» провёл несколько матчей на высоком уровне. В первой игре амстердамцы дома обыграли «Херенвен» с счётом 2:1[48]. Затем последовала победа над «Энседесе Бойз» (2:0)[49], поражение от «Блау-Вита» (0:1), именно в этом матче у команды возникли проблемы с голкипером, после долгих обсуждений было решено поставить в ворота капитана команды Йопа Стоффелена, играющего на позиции атакующего полузащитника[50]. Четвёртый матч в плей-офф амстердамцы проводили 7 мая в гостях у «Херенвена», по ходу матча «Аякс» выигрывал с разгромным счётом 1:5, но в итоге, «Херенвен» одержал победу со счётом 6:5[51]. После этого «Аякс» в последующих трёх играх потерпел три поражения, и после семи туров стал занимать последнее место[52]. Но уже в следующем туре амстердамцы переиграли «Энседесе Бойз» (2:0) и ушли с последнего места[53][54]. Затем была крупная победа над клубом «Мориц» (0:5)[55], а затем поражение от клуба «Лимбюргия» (0:6), именно победа над «Аяксом» сделала «Лимбюргию» чемпионом Нидерландов. В итоговой таблице амстердамцы заняли лишь четвёртое место[56]. После столь неудачного выступления в плей-офф, Уолтер Крук подал в отставку и вскоре вернулся обратно в Англию. Исполняющим обязанности главного тренера был временно назначен Джек Рейнолдс, но уже в ноябре 1950 года у клуба вновь появился новый тренер, им стал англичанин Роберт Томсон. После окончания сезона команду покинуло несколько ведущих игроков, один из них был Кор ван дер Харт, отправившийся выступать в французский «Лилль»[57]. Сезон также стал последним и для нападающего Геррита Фишера, решившего завершить игровую карьеру, за 16 лет в «Аяксе» он сыграл 240 матчей и забил 97 голов.

Перед началом сезона система чемпионата Нидерландов немного изменилась, Футбольная федерация Нидерландов решила вместо привычных лиг создать пять групп, в каждой из которых должно участвовать по 12 команд. «Аякс» попал в группу «1-класс B», туда же вошли следующие команды: «Энсхеде», «Энседесе Бойз», «Хераклес», «Хенгело», НЕК, «Витесс», «Вагенинген», АГОВВВ, ДУС, «т' Гои» и ДВС[58]. В конце августа 1950 года «Аякс» принял участие в предсезонном турнире Кубок АРОЛ[59]. В первой же полуфинальной игре амстердамцы потерпели крупное поражение со счётом 1:5 от клуба ВВА. В другом полуфинале, клуб АФК, основатель турнира, проиграл с минимальным счётом 1:0 команде ВСВ. В финальной встрече ВСВ с тем же счётом обыграл ВВА и завоевал кубок[60].

Уже в сентябре стартовал чемпионат, в первой игре «Аякс» был сильнее клуба АГОВВ (3:0)[61], а затем, в гостях амстердамцы сыграли вничью с «Вагенингеном» (1:1)[62]. После победы в третьем туре над «Хенгело» (2:1)[63], «Аякс» дома неожиданно был разгромлен клубом «Энседесе Бойз», подопечные Томсона проиграли 0:4[64]. На протяжении всего сезона «Аякс» находился лишь в середине турнирной таблицы. К концу чемпионата в активе амстердамцев было по семь побед и ничей, а также восемь поражений[65]. Итоговое восьмое место полностью отражало игру «Аякса» в сезоне 1950/51. Лучшим по забитым мячам у «Аякса» в сезоне стал Герард ван Дейк, отметившийся семью голами.

В 1954 году, футбол в Нидерландах получил официальный статус профессионального вида спорта, но «Аякс» к этому время имел незначительный успех, «Аякс» становился лишь чемпионом в региональном чемпионате в 1952 году и занял второе место в региональном первенстве в 1954 году, набрав одинаковое количество очков с другим клуб из Амстердама «ДВС».

1955—1970

В 1955 году было окончательно принято решение проводить национальное первенство Нидерландов под профессиональным статусом. «Аякс» был всё ещё далёк от международной вершины, продемонстрировав свою не лучшую игру в Кубке европейских чемпионов, и в Кубке УЕФА. В еврокубке «Аякс» был повержен венгерским «Вашашом» со счётом 4:0. Подобные поражения следовали и в 1960 году, будучи выбиты из турнира норвежским клубом «Фредрикстадом», в 1961 году история повторилась, на этот раз против венгерского «Уйпешта» ведомый одним из лучшим нападающих венгерского футбола Ференцом Беной. «Аякс» достиг небольшого успеха и на внутреннем уровне, заработав первый (на профессиональном уровне) чемпионат Нидерландов в сезоне 1956/57 и снова в 1959/60. В сезоне 1959/60 после одинакового равенства очков с «Фейеноордом», был проведён дополнительный матч в котором «Аякс» разгромил соперника со счётом 5:1, хет-триком отметился нападающий Вим Блейенберг. В то время Вим Блейенберг не был главным нападающим, Хенк Грот (младший брат Кеса Грота) забил 100 мячей за «Аякс», за 5-летнее пребывание в клубе, он перешёл в «Аякс» в 1959 году из клуба «Стормвогелс», в сезоне 1959/60 он забил 38 мячей, а в 1960/61 41 мяч. Он стал для клуба жизненной частью команды «Аякса» в начале шестидесятых, заменяя звёздного нападающего Пита ван дер Кёйла, который перешёл в стан ПСВ. Позже таких людей как Хенка Грота стали называть «Мистер Аякс», и с такими игроками как Шак Сварт, Ко Принс, Тон Пронк и молодым Питом Кейзером, «Аякс» выиграл национальный кубок в 1961 году и Кубок Интертото сезона 1961/62.

После проигрыша чемпионата и поражения от ПСВ со счётом 5:2 в 1963 году у «Аякса» начался период спада. Нападающий Хенк Грот летом перебрался в «Фейеноорд», а «Аякс» в сезоне 1964/65 был близок к вылету из лиги, но положение клуба улучшилось после того как прежний игрок Ринус Михелс заменил главного тренера Вика Букингема, для которого второй тренерский срок стал неудачным. «Аякс» в составе которого был Йохан Кройф, потерпел поражение в кубке Нидерландов со счётом 3:1, но команде удалось обеспечить хорошее место в турнирной таблице благодаря Михелсу.

Приход Михелса положило начало революционной эры в Амстердаме, начиная с возвращения в стан «Аякса» Хенка Грота и Ко Принса, и подписание вратаря Герта Балса. Михелс строил игру команды под стиль «тотального футбола», даже жертвуя игроками которые не подходили под этот стиль игры. Самым известным примером этого был защитник Фритс Сютекау, заменённый новым капитаном «Аякса» Велибором Васовичем, чей гол помог обыграть чешскую «Дуклу» из Праги в кубке европейских чемпионов на стадии четвертьфинала 1966/67.

В 1967 году «Аякс» оформил своё второе подряд чемпионство, но команда не имела столь доминирующее превосходство как в прошлом сезоне, когда нападающие «Аякса» забивали не менее 122 голов (всё ещё является национальным рекордом), из которых 33 мяча забил Йохан Кройф, ставший в свои 20 лет настоящей звездой нидерландского футбола. Это был также сезон в котором впервые в истории «Аякс» выиграл чемпионство и кубок своей станы. Пройдя квалификацию кубка европейских чемпионов, по пути переиграв «Реал Мадрид» с Игнасио Соко в дополнительном времени, оба матча закончились со счётом 1:1, это прибавило клубу большую репутацию.

«Аякс» выиграл титул чемпионов Нидерландов в 1967/68 опередив в этом «Фейеноорд» долгое время противостоявший в сезоне, хотя «Аякс» лидировал практически на протяжении всего чемпионата. В еврокубках «Аякс» достиг финала в Мадриде 1969 году против «Милана». По ходу турнира «Аякс» победил «Нюрнберг» в первом квалификационном раунде, но были почти выбиты португальской «Бенфикой», проиграв в Амстердаме 3:1, но во втором матче в гостях «Аякс» победил 3:0. Они повторили этот же счёт со следующим соперником словацким «Спартаком» из Трнавы, во втором матче в Трнаве «Аякс» смог довести матч до победы. В финале «Аякс» проиграл итальянскому «Милану» со счётом 4:1, на тот момент «Милан» славился своей защитой и атакой.

После неутешительного проигрыша в финале кубка чемпионов «Милану», «Аякс» вошёл в период восстановления. Основной состав команды пополнили: нападающий сборной Нидерландов Дик ван Дейк, полузащитники Герри Мюрен и Нико Рейндерс, и Руд Крол, который являлся игроком запаса. Они заменили Класа Нюнинга, Тео ван Дёйвенбоде и Инге Даниелссона, которые были проданы другим клубам, а Хенку Гроту пришлось завершить карьеру из-за травмы полученной в матче против сборной Польши.

В сезоне 1969/70 «Аякс» выиграл чемпионат, из 32 матчей в чемпионате «Аякс» выиграл 27 игр, а команда забила 100 мячей. Преследователем в сезоне был «Фейеноорд», но ему суждено было занять лишь второе место. Оба клуба выиграли трофеи, «Аякс» чемпионство, а «Фейеноорд» кубок чемпионов.

1970—1991

В 1970 году «Аякс» достиг полуфинала европейского Кубка Ярмарок (выбив из турнира «Ганновер 96», «Наполи», «Рух», «Карл Цейсс»), но был выбит английским «Арсеналом».

1971 год стал для «Аякса» настоящим годом славы, клуб выиграл трофей как во внутреннем первенстве, так и европейском. Но сезон мог закончиться тройным успехом, если бы «Аякс» победил и в чемпионате страны, но амстердамцы заняли лишь второе место после «Фейеноорда», хотя были шансы и на победу в чемпионате. В Кубке Нидерландов «Аякс» обыграл в финале роттердамскую «Спарту».

В Кубке европейских чемпионов команда Ринуса Михелса с первого раунда доказала, что достойна дойти до финала. По пути «Аякс» обыграл албанский клуб «17 Нентори» (2:2, 0:2), швейцарский «Базель» (3:0, 2:1), шотландский «Селтик» (3:0, 0:1) и испанский «Атлетико Мадрид» (1:0, 0:3). В финале 2 июня 1971 года на стадионе «Уэмбли», при 83 тысячях зрителях, «Аякс» встретился с греческим «Панатинаикосом», которым на тот момент руководил Ференц Пушкаш, один из величайших футболистов XX-века. Амстердамцы победил со счётом 2:0. Капитан «Аякса», Велибор Васович, наконец смог поднять над своей головой Кубок чемпионов, который он не смог выиграть в финалах 1966 и 1969 годов, когда выступал ещё за свой прежний клуб «Партизан».

В следующих годах «Аякс» являлся ведущим клубом Европы, показывающий великолепную игру. Главным тренером в 1971 стал 51-летний румын Штефан Ковач (тренер сборной Румынии) сменивший на тренерском посту Ринуса Михелса, продержавшегося в клубе 6 лет. Позже в этом же году клуб покинули Рейндерс и Васович, Ван Дейк покинул клуб в 1972 году. Такие изменения в тренерском штабе не сильно повлияли на клуб, который выиграл чемпионат и кубок Нидерландов в 1972 году, к титулам также добавили Межконтинентальный кубок, и Суперкубок Европы. А в 1973 году в финале против «Ювентуса» выиграв со счётом 1-0, «Аякс» получил свой третий кубок европейских чемпионов. В оставшейся части 1973 года «Аякс» выиграл чемпионат, но проиграл кубок страны.

Отъезд Йохана Кройфа в «Барселону» в 1973 году, стал признаком того, что игроками «Аякса» стали интересоваться европейские гранды. Но это послужило концу периода успеха, и концу так называемой команды «12 Апостолов», в которую обычно входили: Хайнц Стюи, Вим Сюрбир, Барри Хюльсхофф, Хорст Бланкенбург, Руд Крол, Ари Хан, Йохан Нескенс, Герри Мюрен, Шак Сварт, Йохан Кройф, Пит Кэйзер, и двенадцатым игроком были иногда, Руд Сирендонк (до 1972), и Джонни Реп. Этой командой были биты «Реал Мадрид», «Бавария Мюнхен», «Интер», «Арсенал» и «Ювентус» в период с 1971 по 1973 год. Поражение в кубке чемпионов 1974 года, от болгарского «ЦСКА», стало большим показателем снижения силы «Аякса» в европейском футболе.

Однако, тотальный футбол, который демонстрировал «Аякс», запомнился на долгую память многим болельщикам. «Аякс» стал командой, чьи игроки помогли национальной сборной Нидерландов достигнуть финала чемпионата мира 1974 года используя тот самый стиль «тотального футбола». Спад игры «Аякса» и проигрыш сборной в финале чемпионата мира против Германии, положило конец той славной эре, которую позже тренер «Аякса» Томислав Ивич, назовёт эрой «Глория Аякс».

После периода спада, в 1976 «Аякс» (который не становился чемпионом страны с 1973) возглавил Томислав Ивич. После этого к «Аяксу» вернулся успех, выиграв 5 чемпионатов, и 4 кубка Нидерландов. Но в европейских кубках «Аякс» выглядел не внушительно, так в 1978 в четвертьфинале кубка чемпионов, «Аякс» был выбит итальянским «Ювентусом», а дойдя до полуфинала 1980, проиграл будущим победителям турнира «Ноттингем Форесту». Неутешительна игра клуба в еврокубках между 1980 и 1986, клуб не выходил во второй раунд розыгрыша кубка чемпионов в течение 6 лет. Йохан Кройф вернулся в «Аякс» в 1981, в это время в клубе было довольно много талантливых молодых игроков, как: Вим Кифт, Джон ван Схип, Марко ван Бастен, Гералд Ваненбург, Йеспер Ольсен и Франк Райкаард.

После конфликта между президентом клуба Хамсеном и Кройфом, последнему пришлось покинуть клуб, но в 1985 Кройф вернулся уже как главный тренер «Аякса». Тактика нападения и стиль всей команды созданный Кройфом, великолепно виден в первом же сезоне, когда «Аякс» завершил сезон с 120 голами, из которых 37 были на счету новой звезды «Аякса» Марко ван Бастена. Несмотря на это «Аякс» дважды в 1985 и 1986 становился вторым в чемпионате уступив ПСВ. Несмотря на это «Аякс» стал победителем кубка обладателей кубков УЕФА 1987, в финале победив клуб из ГДР «Локомотив» из Лейпцига, и в следующем евро кубковом сезоне «Аякс» вновь дошёл до финала, но уступил бельгийскому «Мехелену».

Кройф покинул «Аякс» до второго финала кубка УЕФА, в результате у команды снизился показатель в чемпионате Нидерландов. С большими звездами 80-х, таких как Марко ван Бастен (покинувший клуб в 1987), «Аякс» всё равно продолжал конкурировать во внутреннем первенстве с ПСВ, который выиграл три чемпионских титула подряд (в 1986, 1987, 1988), а также стал в 1988 году обладателем Кубка чемпионов.

В период с 1988 по 1991, «Аякс» был вовлечён в мошенничество в 1989, после инцидента в котором один из болельщиков «Аякса» бросил железную банку во вратаря австрийского клуба «Аустрия» в матче Кубка УЕФА в сезоне 1989—1990, клубу запретили выступать в еврокубках с 1990—1991. Под руководством Лео Бенхаккера, «Аякс» выиграл чемпионство сезона 1988/90 в борьбе с ПСВ

Эра Ван Гала (1991—1996)

После отъезда Лео Бенхаккера в мадридский «Реал» в 1991 году, главным тренером «Аякса» стал Луи ван Гал, который был помощником Бенхаккера. Его работа произвела сильное впечатление, он поменял всю тактику игры команды, его усилия (такие же, как в своё время произвёл Йохан Кройф) были вознаграждены. В своём первом же сезоне выиграв Кубок УЕФА, одолев в финале «Торино». По пути к финалу отличился своей игрой нападающий Деннис Бергкамп, забивший 6 мячей. Позже Бергкамп станет лучшим бомбардиром чемпионата Нидерландов 1991, 1992. Сезон 1990/91 и 1991/92 «Аякс» завершит на втором месте в чемпионате уступив только ПСВ. В 1992/93 Аяксе должен был согласиться на третье место, в последний раз это было в 1984. Но «Аякс» выиграл кубок Нидерландов.

В 1993 году когда Бергкамп и Вим Йонк перешли в итальянский «Интер», Яри Литманену было разрешено взять майку с 10 номером, клуб также пополнили Джордж Финиди, возвратился Франк Райкаард, которые отлично вписались в видение игры ван Гала.

Сезон 1994/95 стал для «Аякса» возвращением европейского успеха после двух десятилетий. Клуб выиграл национальный чемпионат без поражений, а также отпраздновал победу в Лиге Чемпионов. Это был последний сезон для Франка Райкаарда, в этом же сезоне проявил себя молодой 18-летний нападающий Патрик Клюйверт. Именно Клюйверт, выйдя на замену в финале Лиги Чемпионов, помог «Аяксу» победить итальянский «Милан». «Аякс» продолжал выигрывать, в матче за Межконтинентальный кубок в серии пенальти был обыгран бразильский «Гремио». В следующем сезоне «Аякс» продолжал преуспевать на европейском фронте, уступив в финале Лиги Чемпионов, «Ювентусу» в серии пенальти.

1996—2010

Однако, в последующий период следовал отъезд главного тренера Луи ван Гала, а затем и массовое бегство многих ключевых игроков. Кларенс Зеедорф ушёл в 1995, Эдгар Давидс, Майкл Райцигер, Джордж Финиди и Нванкво Кану в 1996, Патрик Клюйверт, Марк Овермарс и Винстон Богард в 1997, Рональд и Франк Де Бур в 1998, Эдвин ван дер Сар и Яри Литманен в 1999.

Место главного тренера занял Мортен Ольсен, который привлёк в ряды «Аякса» капитана национальной сборной Дании Микаэля Лаудрупа. С новым тренером «Аякс» выиграл чемпионство и кубок Нидерландов 1998. Но Олсен не смог заменить ключевых игроков, и из-за разногласий с братьями Де Бурами, был уволен в 1998.

После победы в Лиге чемпионов 1995 года, «Аякс» изо всех сил пытался вернуть себе европейский успех. В сезоне 2002/03 с главным тренером Рональдом Куманом, во главе с капитаном Кристианом Киву, Рафаэлом ван дер Вартом, Златаном Ибрагимовичем, Мидо и с вернувшейся легендой «Аякса» Яри Литманеном, команда отлично выступила в Лиге чемпионов 2002/03, дошла до четвертьфинала турнира, но уступила итальянскому «Милану». В домашнем матче на «Амстердам Арене» «Аякс» сыграл вничью 0:0, а на выезде в Италии на стадионе «Сан Сиро» команда Рональда Кумана уступила на последних минутах матча со счётом 3:2.

Ранний успех нового тренера был недолгим, в 2005 году Куман ушёл в отставку после поражения французскому «Осеру» со счётом 3:1 в матче 1/32 финала кубка УЕФА 2004/05. Этой отставке предшествовало разногласие Кумана с Луи ван Галом. Ван Гал утверждал, что Куман не способен сосредоточить игру команды, и что он виновен в том что команда в начале 2005 года шла лишь на пятом месте в чемпионате. Прежний игрок «Аякса» Данни Блинд, который работал техническим тренером и советником клуба, не был опытным тренером, но всё же был представлен как новый главный тренер. Блинд сразу же поменял тактику и расстановку команды. «Аякс» стал играть по тактике 4-4-2, он отверг тот стиль «тотального футбола» и схему 4-3-3, которая была визитной карточкой «Аякса». Сезон ознаменовался отъездом ключевых игроком Рафаэля ван дер Варта и Найджела де Йонга в «Гамбург», в то время как шесть других: Хатем Трабелси, Томаш Галасек, Ханс Вонк, Нурдин Букхари, Стивен Пинаар и Максвелл, заявили что покинут клуб в конце сезона 2005—2006. Блинд был уволен 10 мая 2006 года, проработав в клубе 422 дня.

Новым тренером стал Хенк тен Кате, который выиграл Лигу чемпионов и чемпионат Испании в 2006 году, когда был помощником Франка Райкарда в «Барселоне». Тен Кате сделал ставку на молодых игроков, таких как Ян Вертонген, Риделл Пупон и Робберт Схилдер, тогда как греческий нападающий Ангелос Харистеас был продан в «Фейеноорд». «Аякс» вылетел из Лиги чемпионов 2006/07, после проигрыша датскому «Копенгагену» по сумме двух встреч 3:2. В результате «Аяксу» пришлось выступать в кубке УЕФА 2006/07. В первом раунде кубка УЕФА «Аяксом» был повержен норвежский «Старт» 2:5 в гостях и 4:0 в домашнем матче. Пройдя через групповую стадию «Аяксу» в 1/16 финала попал на немецкий «Вердер», в первом матче «Аякс» проиграл 3:0, а во втором матче в Амстердаме «Аякс» победил 3:1, но это не помогло клубу пройти дальше, по сумме двух встреч 4:3 в 1/8 финала прошёл «Вердер».

Сезон 2006/07 для «Аякс» во главе с Хенком тен Кате был не очень удачным, хотя клуб и выиграл суперкубок Нидерландов у ПСВ со счётом 3:1 и кубок Нидерландов у «АЗ», в серии после матчевых пенальти со счётом 8:9, в основное время команды сыграли вничью 1:1. В чемпионате Нидерландов 2006/07 «Аякс» мог стать чемпионом, но в концовке чемпионата команда растеряла 10-очковое преимущество над ПСВ и в итоге заняла второе место, ПСВ стал чемпионом благодаря разнице забитых и пропущенных мячей, «Аякс» забил 84, а пропустил 35, тогда как ПСВ забил 72 мяча, но пропустил меньше, всего 25 мячей.

В 2007/08 «Аякс» продал двух самых талантливых своих игроков: Райана Бабеля за 17 млн евро в английский «Ливерпуль» и Уэсли Снейдера за 27 млн евро в испанский «Реал» Мадрид. Из «Гронингена» в «Аякс» перешёл Луис Суарес, который должен был заменить в клубе Бабеля. «Аякс» не смог найти замену Снейдеру, так как срок трансферного окна уже закрывался. Проблема с составом осложнилась ещё с травмой Эдгара Давидса, который сломал ногу, это немного осложнило подготовку к квалификационным матчам в Лиге чемпионов 2007/08. Соперником стала чешская «Славия» из Праги. «Славия» смогла совершить небольшой подвиг, обыграв «Аякс» в Праге 2:1 и в Амстердаме со счётом 1:0. Вылет из Лиги чемпионов обрушил на «Аякс» критику от СМИ и болельщиков на главного тренера Хенка тен Кате и совета директоров. Победа 1:0 над «ПСВ» в матче Суперкубка Нидерландов не смогла смягчить обидное поражение от «Славии» закрывшее дорогу в главный кубковый европейский турнир.

Во внутреннем первенстве команда выступала лучше, нападающие «Аякса» Луис Суарес и Клас-Ян Хюнтелар сразу отметились большим количеством забитых мячей. В еврокубках «Аякс» вылетел из розыгрыша кубка УЕФА, проиграв в гостях хорватскому «Динамо» из Загреба со счётом 1:0, а в домашнем матче уступил лишь в дополнительное время со счётом 3:2.

После такого европейского провала, «Аякс» не мог пробиться в групповую стадию Лиги чемпионов на протяжении двух сезонов, главный тренер Хенк тен Кате потерял уважение в клубе, затем высшее руководство «Аякса» потребовало увольнение Кате. 9 октября 2007 года Тен Кате покинул клуб и перешёл в английский «Челси» став помощником Аврама Гранта. Новым главным тренером стал Адри Костер, который ранее тренировал молодёжный состав «Аякса». 29 октября 2007 года капитан «Аякса» и один из лидеров Яп Стам объявил о завершении своей игровой карьеры. Чемпионский титул Нидерландов 2007/08 завоевал ПСВ, а в матче за путёвку в Лигу чемпионов 2008/09 «Аякс» не сумел выиграть на своём поле у «Твенте», который по сумме двух встреч прошёл в главный европейский кубковый турнир.

После чемпионата Европы 2008 года бывший нападающий «Аякса» Марко ван Бастен был назначен новым главным тренером клуба, сменив на этом посту Адри Костера. Ещё один экс-игрок «Аякса», Йохан Кройф, также собирался занять тренерскую должность в клубе, но после разногласия с Ван Бастеном он отказался от этой идеи. После прихода Ван Бастена в клубе появились несколько новых футболистов, таких как Исмаил Айссати и Миралем Сулеймани, последний был приобретён у «Херенвена» за рекордную сумму в 16,25 млн. Капитаном команды Марко назначил нападающего Класа-Яна Хюнтелара.

В первом матче чемпионата сезона 2008/09 «Аякс» 30 августа 2008 года в гостевом матче против «Виллема II» проиграл со счётом 2:1, однако постепенно от тура к туру «Аякс» приближается к первому месту, после 13 туров команда с 26 очкам занимала второе место после АЗ. В начале декабря 2008 года было объявлено о том, что «Аякс» и «Реал Мадрид» достигли соглашения о трансфере нападающего Класа-Ян Хюнтелара, который стал для «Аякса» настоящим лидером команды. 4 декабря Хюнтелар был официально представлен в качестве игрока «Реала», сумма трансфера игрока составила 20 млн евро.

26 мая 2009 года Мартин Йол был официально представлен в качестве главного тренера «Аякса», с амстердамцами он заключил трёхлетний контракт[66]. Вскоре команду покинул один из её лидеров, бельгийский защитник Томас Вермален, купленный английским «Арсеналом» за 12 млн фунтов стерлингов. После этого вокруг клуба появилось множество слухов, относительно того, кого клуб приобретёт. Среди потенциальных новичков команды значился Маркус Берг, Эльеро Элиа и Иван Обрадович. В конечном итоге, «Аякс» заключил контракт с бывшим игроком «Гамбурга», левым защитником Тимоте Атуба. Команда также пополнилась голкипером Йеруном Верхувеном и полузащитником Деми де Зеувом, который был куплен у «АЗ» за 7 млн евро. В начале июля Йол назначил нового капитана команды, им стал уругвайский нападающий Луис Суарес. После первых пяти матчей чемпионата, «Аякс» совершил ещё несколько приобретений, в последний день трансферного окна амстердамский клуб взял в аренду бразильцев Керлона и Зе Эдуардо, а также совершенно бесплатно заполучил сербского форварда Марко Пантелича.

7 мая 2010 года разгромив «Фейеноорд» со счётом 4:1 «Аякс» стал обладателем Кубка Нидерландов.

Успех Де Бура (с 2010 года)

В декабре 2010 года после ухода Мартина Йола исполняющим обязанности главного тренера был назначен Франк де Бур[67]. В первом сезоне под его руководством клуб выиграл титул чемпионов страны, который стал для «Аякс» тридцатым за всю историю. В сезоне 2011/12 амстердамцы повторили прошлогодний успех, защитив титул чемпионов. Де Бур привёл команду к очередному чемпионству и в сезоне 2012/13. В сезоне 2013/14 «Аякс» вышел в финал Кубка Нидерландов, в котором уступил с разгромным счётом 5:1 клубу «Зволле». В этом же сезоне клуб в четвёртый раз подряд выиграл чемпионат страны.

Сезон 2014/15 «Аякс» закончил на втором месте, уступив извечному сопернику — ПСВ. В сезоне 2015/16 «Аякс» шёл к чемпионскому титулу и опережал главного конкурента ПСВ на один балл перед последним туром. Однако «Аякс» сыграл вничью с борющимися за выживание «Де Графсхапом» и упустил титул, после чего главный тренер клуба Франк де Бур подал в отставку.

Клубные цвета, форма и эмблема

«Аякс» первоначально играл в форме чёрного цвета, с красным поясом, повязанным вокруг талии игроков, но скоро униформа была заменена на красно-белую майку и чёрные шорты. Красный, чёрный и белый — это цвета флага Амстердама. Но когда при главном тренере Джоне Кируэне клуб в 1911 стал выступать в основном чемпионате страны, «Аякс» был вынужден изменить свои цвета, потому что у «Спарты» из Роттердама уже был такой же комплект формы, цвет которой соответствовал форме «Аякса».

Согласно футбольным инструкциям ассоциации, команды, попавшие в высший дивизион обязаны поменять цвета формы в случае, если цвета формы идентичны с цветами клуба уже выступающего в высшей лиге. «Аякс» выбрал белые шорты и белую майку, с вертикальной красной полосой по груди и на спине, который все ещё является основной формой.

В 1900 году, когда клуб был основан, эмблемой команды стал рисунок игрока «Аякса», в красно-белой рубашке и чёрных трусах. 20 сентября 1928 года эмблемой клуба стала голова греческого героя Аякса, который в древнегреческой мифологии участвовал в осаде Трои.

Спустя 62 года эмблема клуба вновь претерпела изменения. 1 июля 1990 года привычный силуэт лица героя «Аякса» превратился в одиннадцать чёрных линий, которые всё равно отображали силуэт героя «Аякс». Эти 11 линий стали отображать в символической форме одиннадцать игроков футбольной команды.

Стадион

Основные статьи: Хет Хаутен, Де Мер, Олимпийский, Амстердам АренА

Первый настоящий стадион «Аякса», имевший трибуны, был построен из дерева в 1911 году и назывался «Хет Хаутен». Позже клуб выступал на стадионе, построенном к летним Олимпийским играм 1928 года, которые должны были пройти в Амстердаме. Этот стадион, который спроектировал архитектор Ян Вилс, получил название «Олимпийский стадион».

В 1934 году Аякс перебрался на стадион «Де Мер» в восточном Амстердаме, на котором выступал вплоть до 1996 года. Крупные европейские встречи клуб всё же проводил на Олимпийском стадионе, вместимость которого была больше.

В 1996 году «Аякс» переехал на собственный новый стадион в юго-восточной части города, названный «Амстердам АренА», строительство которого обошлось в $ 134 млн. Стадион вмещает 53 тыс. человек, средняя посещаемость домашних матчей «Аякса» в сезоне 2004/05 составила 48 тыс. человек. Арена имеет раздвижную крышу и является одним из самых современных стадионов в Европе. Впрочем, из-за крыши (даже в раздвинутом состоянии) внутри стадиона наблюдается нехватка солнечного света и вентиляции, из-за чего существенно ухудшается качество поля. Старый стадион «Де Мер» был позже снесён, а на его месте появился жилой квартал.

В связи со смертью Иоханна Круифа предполагается переименовать стадион Аякса — Амстердам Арена в Йохан Круиф Арена. Эта идея активно обсуждалась общественностью и в СМИ и нашла положительную поддержку.

Болельщики и сторонники

Первое домашнее поле «Аякса» располагалось в районе под названием Бёйкслотерхам (нид.) на севере Амстердама, где в начале XX века селились евреи. Отсюда и берёт корни известное прозвище команды.

Поклонники «Аякса» развили традицию использовать еврейские и израильские символы, желая выразить свою преданность клубу. В «Аяксе» в разное время играли футболисты с еврейскими корнями, в частности, такие игроки, как Джонни Руг, Шак Сварт, Бенни Мюллер (нид.), а также президент клуба Яп ван Праг (нид.). Один из игроков «Аякса» 20-х годов Эдди Хэмел, который имел еврейское происхождение, погиб в Освенциме в апреле 1943 года.

Фанаты «Аякса» регулярно используют флаги с изображением Звезды Давида и кричат во время матчей: «Евреи! Евреи!». Поклонники клуба называют себя «Евреями». Перед Второй мировой войной в Амстердаме и в целом в Нидерландах проживало много евреев, большинство из них было убито нацистами. Однако в настоящее время в клубе нет игроков с еврейскими корнями, последним таким игроком был Даниэль де Риддер.

Противники клуба выкрикивают антисемитские и расистские лозунги в отношении «Аякса». «Хамас, Хамас, евреи — в газ» — одно из немногих скандирований, звучащих на стадионе. С другой стороны, поклонники «Аякса», напоминая о нацистской бомбардировке Роттердама, во время празднования победы в Кубке Нидерландов над «Фейеноордом» спели песню со словами: «Когда наступит весна, мы бросим бомбы на Роттердам».

Болельщики «Аякса» гордятся тем, что используют израильские символы, показывая таким образом свою поддержку по отношению к евреям. Знак Давида характеризуется ими как «знак противостояния».

Нидерландские власти уже прилагали усилия по устранению еврейской символики со стадионов, поддерживающих «Аякс», пытаясь уменьшить таким образом антисемитские инциденты. Глава европейского Правления еврейских представителей поддержал болельщиков «Аякса», заявив, что антисемитизм в Европе можно уменьшить, если всё больше неевреев будут адекватно относиться к еврейской культуре. Мэр Амстердама Йоб Кохен, имеющий еврейское происхождение, также выражал болельщикам «Аякса» свою поддержку.

Подобные отношения

Подобное еврейское наследие существует в английской Премьер-лиге у клуба «Тоттенхэм Хотспур».

В Австралии, в штате Виктория, существует клуб «Любителей Аякса», который является еврейским клубом, в котором администраторы и большинство игроков клуба евреи, а эмблемой служит «Звезда Давида». Цвета формы в нём такие же, как и у амстердамского «Аякса». Другой клуб, который проявляет пристальное внимание к своим еврейским корням — это польский клуб «Краковия» из Кракова. Поклонники клуба помнят о том, что в годы Второй мировой войны нацисты убили сотни тысяч польских евреев.

Соперничество с другими клубами

В последние годы за чемпионский титул «Аякс» соперничал с ПСВ, однако его главным принципиальным соперником был «Фейеноорд». Именно противостояние этих двух клубов, и двух крупнейших городов: Амстердам и Роттердам, которые весьма отличаются друг от друга. Амстердам — это исторический и туристический город, финансовая столица страны. Кроме того город изобилует творческим потенциалом. Роттердам — это портовый, сугубо деловой и индустриальный город.

Противостояние этих клубов в 1997 году, привело к столкновению болельщиков в городе Бевервейк, в котором был убит фанат «Аякса» Карло Пикорни. «Аякс» исторически и наиболее успешный и популярный клуб в Нидерландах. В то же самое время «Аякс» — также наиболее ненавистный клуб для болельщиков других клубов, успех и с тем его отношением, которое часто импонируют к «Аяксу», проявило отрицательное отношение среди клубов чемпионата Нидерландов. Среди прямых конкурентов «Аякса» также фигурируют «Утрехт», «АДО Ден Хааг», «Гронинген» и «Твенте».

Финансы

АО АФК Аякс

«Аякс» является первым футбольным клубом в Нидерландах, который выложил свои акции в биржевой список[68]. Выход акций на фондовую биржу состоялся 11 мая 1998 года[68]. Цена одной акции составляла 25 гюльденов, таким образом, общая сумма акций клуба составила 120 млн гюльденов[68]. Однако, после небольшого восстановления, цена на акцию упала до 3,5 евро[68]. Основные критические замечания сводились к тому, что правовая основа в виде акционерного общества не подходила для футбольного клуба. Болельщики были обеспокоены тем, что спортивные интересы клуба будут соперничать с экономическими. В 2008 году комитет клуба возглавляемый Юри Коронелом сделал вывод, что листинг не имеет никакой ценности для клуба, и, таким образом, клуб должен пройти процедуру делистинга акций[69]. Тем не менее, своё желание выкупить акции клуб так и не осуществил. По состоянию на 1 июля 2014 года одна акция клуба стоила 9.45 евро[70].

Спонсоры и партнёры

Первым крупным спонсором, чьё название впервые появилось на футболках «Аякса», стала японская компания TDK, занимающаяся производством электронных компонентов и носителей информации. Трёхлетний контракт с компанией был заключён 1 июля 1982 года; «Аякс» стал первым клубом в Нидерландах, расположившем на своей форме название спонсора[71][72]. В 1991 году у «Аякса» сменился титульный спонсор, им стал крупнейший банк Нидерландов ABN AMRO[72]. На протяжении 17 лет название банка располагалось на форме клуба, и лишь 1 апреля 2007 года футболисты «Аякса» единственный раз появились в форме с надписью Florius, названием банковской программы ABN AMRO[73][74]. 1 июля 2008 года, клуб из Амстердама заключил шестилетнее спонсорское соглашение со страховой компанией AEGON[72], чей главный офис находится в Гааге. Название компании на форме клуба располагалось до конца сезона 2013-2014 гг. В сентябре 2014 года «Аякс» заключил спонсорское соглашение с компанией Ziggo (нид.)[75], крупнейшим кабельным оператором в стране[76]. Подписанное соглашение рассчитано на 4,5 года и начало действовать с 1 января 2015 года[77].

  • Титульный спонсор[78]:
    • Ziggo (нид.) — один из крупнейших кабельных операторов в стране;
    • Adidas — немецкий концерн, производитель спортивной одежды и обуви.
  • Партнёры[79]:
    • ABN AMRO — один из крупнейших банков в стране;
    • Anheuser-Busch InBev — пивоваренная корпорация;
    • Huawei — одна из крупнейших китайских компаний в сфере телекоммуникаций.
    • Cheng Shin Tire — тайваньская компания, производитель шин.
  • Спонсоры[80]:
    • AEGON — одна из ведущих страховых компаний в мире;
    • CSU — крупнейшая национальная клининговая компания;
    • Hublot — швейцарская компания, производитель часов;
    • Mercedes-Benz — немецкий автоконцерн;
    • Sengled — производитель светодиодного освещения;
    • Suitsupply — официальный портной;
    • Verwelius BV — строительная компания;
    • VriendenLoterij — лотерея.
  • Поставщики[81]:
    • KRAS — туроператор;
    • Groenhof Optiek — поставщик оптики и очков;
    • Stern Groep — аренда автомобилей;
    • Muller Visual — поставщик полиграфии;
    • Herbalife — американская пищевая компания;
    • Gatorade — прохладительные напитки.
    • ABAX — информационные технологии и услуги;
    • Циллерталь[82]
  • Медиа-партнёры[83]:
    • De Telegraaf — крупнейшая ежедневная газета Нидерландов;
    • LeSports — спортивный телеканал.
    • Radio Veronica — информационно-музыкальная радиостанция;

Основной состав команды

На сезон 2016/17[84]
Позиция Имя Год рождения
1 Вр Тим Крул 1988
2 Защ Кенни Тете 1995
3 Защ Джоэл Велтман 1992
4 Защ Джайро Ридевалд 1996
5 Защ Давинсон Санчес 1996
6 ПЗ Ришедли Базур 1996
7 Нап Анвар Эль-Гази 1995
8 ПЗ Дэйли Синкгравен 1995
9 Нап Бертран Траоре 1995
10 ПЗ Дэви Классен (капитан) 1993
11 ПЗ Амин Юнес 1993
16 Защ Хайко Вестерманн 1983
17 Нап Вацлав Черный 1997
Позиция Имя Год рождения
19 Нап Матео Кассьерра 1997
20 Нап Лассе Шёне 1986
21 ПЗ Френки де Йонг 1997
22 ПЗ Хаким Зийех 1993
24 Вр Андре Онана 1996
25 Нап Каспер Дольберг 1997
26 Защ Ник Виргевер 1989
27 ПЗ Неманья Гудель 1991
30 ПЗ Донни ван де Бек 1997
33 Вр Дидерик Бур 1980
34 ПЗ Абдельхак Нури 1997
35 Защ Митчелл Дейкс 1993

Трансферы: лето 2016

Пришли

Поз. Игрок Прежний клуб
Защ Давинсон Санчес Атлетико Насьональ
Защ Хайко Вестерманн Реал Бетис
Нап Матео Кассьерра Депортиво Кали
Нап Бертран Траоре1 Челси
Вр Тим Крул1 Ньюкасл Юнайтед
ПЗ Хаким Зийех Твенте
1  Взят в аренду.

Ушли

Поз. Игрок Новый клуб
Защ Рюбен Лиджеон Слован
ПЗ Лесли де Са Слован
Нап Закария Эль-Аззаузи1 Спарта
Защ Квенси Мениг1 ПЕК Зволле
ПЗ Сэм Хендрикс Гоу Эхед Иглс
Нап Виктор Фишер Мидлсбро
Защ Николай Бойлесен2 свободный агент
ПЗ Лукас Андерсен Грассхоппер
Защ Майк ван дер Хорн Суонси Сити
Защ Рикардо ван Рейн Брюгге
Нап Аркадиуш Милик Наполи
ПЗ Лерин Дюарте свободный агент
Нап Шералдо Беккер АДО Ден Хааг
Нап Роберт Мурич1 Пескара
Вр Яспер Силлессен Барселона
1  Отдан в аренду.
2  Окончание контракта.


Резервисты и Академия

«Аякс» известен своей академией и молодёжной программой подготовки футболистов. Один из наиболее успешных воспитанников клуба — Йохан Кройф, прошедший от игрока юношеской команды до футболиста мирового масштаба. У «Аякс» есть широкая система поиска талантов, в ЮАР с «Аяксом» сотрудничает одноимённый клуб из Кейптауна, в Греции в 2011 году была открыта целая система школ и академий «Аякса». США также был клуб, сотрудничавший с амстердамцами, «Аякс Орландо Проспектс», но он обанкротился. Некоторые игроки из кейптаунского «Аякса» пополнили состав «Аякса»: Стивен Пинаар, Арон Мокоена, Эйонг Эно и Тюлани Сереро. В настоящее время, клуб сотрудничает с командой «Алмере Сити» и Китайской футбольной ассоциацией, ранее партнёрские отношения были с «Харлемом» и «Волендамом».

В 1995 году команда, собранная из своих воспитанников, выиграла Лигу чемпионов, сборная Нидерландов того времени также была собрана из игроков «Аякса»: вратаря Эдвина ван дер Сара, защитников Микаэля Райцигера, Франка де Бура и Данни Блинда, полузащитников Рональда де Бура, Эдгара Давидса и Кларенса Зеедорфа, нападающих Патрика Клюйверта и Марка Овермарса. Под руководством тренера Луи ван Гала раскрыли свой талант такие легионеры, как Яри Литманен, Нванкво Кану и Финиди Джордж.

В сезоне 2013/14 под руководством Алфонса Грунендейка (нид.) резервный состав «Йонг Аякс» впервые участвовал в Эрстедивизи и занял 14-е место.

Руководство клуба

Дирекция[85]

Должность Имя
Исполнительный директор Майкл Кинсберген
Спортивный директор Марк Овермарс
Директор по маркетингу Эдвин ван дер Сар
Финансовый директор Йерун Слоп

Наблюдательный Совет[86]

Должность Имя
Президент-комиссар Ханс Вейерс
Комиссар Тео ван Дёйвенбоде
Комиссар Лео ван Вейк
Комиссар Долф Колле
Комиссар Эрнст Лигтхарт

Исполнительный Совет[87]

Должность Имя
Председатель Хенни Хенрихс
Член Совета Ян Бюскермолен
Член Совета Кес Верворн
Член Совета Роналд Пилор
Член Совета Тонни Брёйнс Слот
Член Совета Дик Схунакер
Член Совета Мартен Олденхоф

Тренерский и медицинский штаб

Тренерский персонал[88]

Должность Имя
Главный тренер Петер Бос
Тренер-ассистент Деннис Бергкамп
Тренер-ассистент Хендри Крюзен
Тренер-ассистент Хенни Спейкерман
Тренер вратарей Карло Л’Ами

Медицинский персонал[88]

Должность Имя
Менеджер физической подготовки Гэвин Беньяфилд
Sportarts физической подготовки Дон де Винтер
Физиотерапевт Пим ван Дорд
Физиотерапевт Роналд Вермер
Performance Coach Перри Августин
Performance Coach Бьёрн Рекелхоф
Массажист Фредди Пейло

Сопровождающий персонал[88]

Должность Имя
Менеджер команды Тьерк Сметс
Сопровождающий игроков Герман Пинкстер

Главные тренеры

Главный тренер С Период
Джон Кируэн 1910—1915
Джек Рейнолдс 1915—1925
Харольд Роуз 1925—1926
Сид Касл 1927—1928
Джек Рейнолдс 1928—1940
Ян Дистелбринк <center>и.о. <center>1940
Вильмош Хальперн 1940—1941
Вим Волкерс
Ари де Вит
1941—1942
Долф ван Кол 1942—1945
Джек Рейнолдс 1945—1947
Роберт Смит 1947—1948
Уолтер Крук 1948—1950
Джек Рейнолдс <center>и.о. <center>1950
Роберт Томпсон 1950—1953
Карел Кауфман <center>и.о. <center>1953
Вилли Штейскаль <center>и.о. <center>1953
Уолтер Крук 1953—1954
Карл Хуменбергер 1954—1959
Вик Букингем 1959—1961
Киф Спурджеон 1961—1962
Йозеф Грубер 1962—1963
Джек Роули 1963—1964
Главный тренер С Период
Вик Букингем 1964—1965
Ринус Михелс 1965—1971
Штефан Ковач 1971—1973
Георг Кнобель 1973—1974
Бобби Хармс <center>и.о. <center>1974
Ханс Край 1974—1975
Ян ван Дал <center>и.о. <center>1975
Ринус Михелс 1975—1976
Томислав Ивич 1976—1978
Кор Бром 1978—1979
Лео Бенхаккер 1979—1981
Ад де Мос <center>и.о. <center>1981
Курт Линдер 1981—1982
Ад де Мос 1982—1985
Тонни Брёйнс Слот
Шпиц Кон
Кор ван дер Харт
<center>и.о. <center>1985
Йохан Кройф 1985—1988
Шпиц Кон
Барри Хюльсхофф
Бобби Хармс
<center>и.о. <center>1988
Главный тренер С Период
Курт Линдер <center>1988
Шпиц Кон 1988—1989
Лео Бенхаккер 1989—1991
Луи ван Гал 1991—1997
Мортен Ольсен 1997—1998
Ян Ваутерс 1998—2000
Ханс Вестерхоф <center>и.о. <center>2000
Ко Адриансе 2000—2001
Рональд Куман 2001—2005
Тонни Брёйнс Слот
Рюд Крол
<center>и.о. <center>2005
Данни Блинд 2005—2006
Хенк тен Кате 2006—2007
Адри Костер <center>и.о. 2007—2008
Марко ван Бастен 2008—2009
Джон ван 'т Схип <center>и.о <center>2009
Мартин Йол 2009—2010
Франк де Бур 2010—2016
Петер Бос 2016—н.в.

Президенты

Президент Период
Флорис Стемпел 1900—1908
Крис Холст 1908—1910
Хан Даде 1910—1912
Крис Холст 1912—1913
Виллем Эгеман 1913—1925
Франс Схуварт 1925—1932
Мариус Колхас 1932—1956
Вим Волкерс 1956—1958
Ян Мелгерс 1958—1964
Яп ван Праг 1964—1978
Тон Хармсен 1978—1988
Михаэл ван Праг 1989—2003
Джон Якке 2003—2008
Юри Коронел 2008—2011
Хенни Хенрихс 2011—н.в.

Почётные члены

В настоящее время в «Аяксе» насчитывается 45 почётных членов[89], 39 из которых уже умершие, многие из них работали в структуре клуба или играли за команду в разное время. Текущая группа почётных членов состоит из шести ныне живущих персон, седьмой, Пит Кейзер, ранее входивший в эту группу, в мае 2011 года отказался от почётного звания[90].

Список 40 умерших почётных членов[91]:

Достижения

Национальные

Европейские титулы

Игроки-рекордсмены

<center>Лучшие бомбардиры клуба в чемпионате Нидерландов.</center>
<center>Игрок</center> <center>Голы</center>
Пит ван Ренен 273
Йохан Кройф 205
Шак Сварт 176
Хенк Грот 162
Пит Кейзер 146
Марко ван Бастен 129
Вим Волкерс 128
Руд Гелс 123
Ринус Михелс 122
Деннис Бергкамп 103
Геррит Фишер 97
<center>Рекордсмены клуба по матчам в чемпионате Нидерландов.</center>
<center>Игрок</center> <center>Матчи</center>
Шак Сварт 463
Вим Сюрбир 393
Данни Блинд 372
Пит Кейзер 364
Бенни Мюллер 341
Руд Крол 339
Франк де Бур 328
Герард ван Дейк 325
Гер ван Маурик 316
Вим Андерисен 309
Геррит Кейзер 302

Известные игроки

Обладатели «Золотого мяча»

Следующие футболисты получили «Золотой мяч», выступая за «Аякс»:

Обладатели «Золотой бутсы»

Следующие футболисты получили «Золотую бутсу», выступая за «Аякс»:

Чемпионы Европы

Следующие футболисты становились чемпионами Европы, являясь игроками «Аякса»:

Закреплённые номера

Следующие футболисты «Аякса» удостоились закрепления за собой номера:

Напишите отзыв о статье "Аякс (футбольный клуб, Амстердам)"

Примечания

  1. [www.parool.nl/sport/amsterdam-arena-breidt-capaciteit-uit-naar-53-502-plaatsen~a4079529/ Amsterdam Arena breidt capaciteit uit naar 53.502 plaatsen.] (нид.). parool.nl. Проверено 9 мая 2016.
  2. [www.uefa.com/memberassociations/uefarankings/club/ UEFA rankings for club competitions.] (нид.). uefa.com. Проверено 19 августа 2016.
  3. 1 2 [www.ajax.nl/de-club/erelijst.htm Ajax — Erelijst] (нид.). ajax.nl. Проверено 9 мая 2016.
  4. [www.ajax.nl/streams/ajax-actueel/peter-bosz-nieuwe-trainer-ajax-.htm Peter Bosz nieuwe trainer Ajax.] (нид.). ajax.nl. Проверено 26 мая 2016.
  5. 1 2 3 4 5 [www.ajax.nl/De-Club/Historie/History-Tour/18931900-De-prehistorie.htm Ajax — 1893-1900: De pre-historie.] (нид.). AFC Ajax.. Проверено 2 мая 2011. [www.webcitation.org/61BTuRa6t Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  6. 1 2 3 4 5 6 [www.ajax.nl/De-Club/Historie/History-Tour/19001907-De-oprichting.htm Ajax — 1900-1907: De oprichting.] (нид.). AFC Ajax. Проверено 2 мая 2011. [www.webcitation.org/61BTvFWpG Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  7. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19100326&id=LC-19100326-2009&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 26 maart 1910] (нид.)
  8. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19100328&id=LC-19100328-3028&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 28 maart 1910] (нид.)
  9. [www.rsssf.com/tablesb/brit-ier-tours-prewwii.html Roundhay AFC: Tour of 1910]
  10. [www.rsssf.com/tablesb/brit-ier-tours-prewwii.html Manchester University: Tour of 1910]
  11. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19110523&id=LC-19110523-2001&words=+voetbal%20voetbal Leeuwarder Courant van 23 mei 1911] (нид.)
  12. [www.knvb.nl/clubs/knvbbeker/archief/knvb_beker_nieuw/ajax_aast_op_nieuwe_bekertriomf Ajax aast op nieuwe bekertriomf] (нид.)
  13. [www.ajax.nl/web/show/id=154417/contentid=62677 Ajax en de beker: van Pelser tot Galásek] (англ.)
  14. 1 2 3 4 5 [www.ajaxusa.com/history/ajax/the_jack_reynolds_era.html 1915 - 1949: The Jack Reynolds Era] (англ.)(недоступная ссылка — история). Проверено 18 февраля 2009.
  15. 1 2 3 4 5 [www.ajax.nl/web/show/id=69423 Topscorers per seizoen] (англ.)(недоступная ссылка — история). Проверено 18 февраля 2009. [web.archive.org/20070321160225/www.ajax.nl/web/show/id=69423 Архивировано из первоисточника 21 марта 2007].
  16. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19420907&id=LC-19420907-3002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 7 september 1942] (нид.)
  17. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19420914&id=LC-19420914-2007&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 14 september 1942] (нид.)
  18. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19420921&id=LC-19420921-2001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 21 september 1942] (нид.)
  19. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19420928&id=LC-19420928-3004&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 28 september 1942] (нид.)
  20. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19421116&id=LC-19421116-3003&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 23 november 1942] (нид.)
  21. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19421123&id=LC-19421123-3002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 16 november 1942] (нид.)
  22. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19421130&id=LC-19421130-3002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 30 november 1942] (нид.)
  23. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19421207&id=LC-19421207-3001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 7 december 1942] (нид.)
  24. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19430621&id=LC-19430621-1033&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 21 juni 1943] (нид.)
  25. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19430628&id=LC-19430628-1019&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 28 juni 1943] (нид.)
  26. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19430812&id=LC-19430812-1004&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 12 augustus 1943] (нид.)
  27. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19430830&id=LC-19430830-2005&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 30 augustus 1943] (нид.)
  28. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19430913&id=LC-19430913-2001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 13 september 1943] (нид.)
  29. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19440111&id=LC-19440111-2002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 11 januari 1944] (нид.)
  30. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19440530&id=LC-19440530-1020&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 30 mei 1944] (нид.)
  31. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19440719&id=LC-19440719-2002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 19 juli 1944] (нид.)
  32. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19450711&id=LC-19450711-2008&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 11 juli 1945] (нид.)
  33. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19451217&id=LC-19451217-2002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 17 december 1945] (нид.)
  34. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19451231&id=LC-19451231-2006&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 31 december 1945] (нид.)
  35. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460114&id=LC-19460114-2034&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 14 januari 1946] (нид.)
  36. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460204&id=LC-19460204-2002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 4 februari 1946] (нид.)
  37. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460212&id=LC-19460212-2032&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 12 februari 1946] (нид.)
  38. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460208&id=LC-19460208-2031&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 8 februari 1946] (нид.)
  39. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460228&id=LC-19460228-2033&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 28 februari 1946] (нид.)
  40. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460615&id=LC-19460615-6003&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 15 juni 1946] (нид.)
  41. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19460624&id=LC-19460624-2038&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 24 juni 1946] (нид.)
  42. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19470714&id=LC-19470714-2015&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 14 juli 1947] (нид.)
  43. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19480913&id=LC-19480913-2032&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 13 september 1948] (нид.)
  44. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19490110&id=LC-19490110-2009&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 10 januari 1949] (нид.)
  45. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500109&id=LC-19500109-3001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 9 januari 1950] (нид.)
  46. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500313&id=LC-19500313-3004&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 13 maart 1950] (нид.)
  47. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500313&id=LC-19500313-3001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 13 maart 1950] (нид.)
  48. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500403&id=LC-19500403-3001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 3 april 1950] (нид.)
  49. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500424&id=LC-19500424-3003&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 24 april 1950] (нид.)
  50. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500502&id=LC-19500502-5004&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 2 mei 1950] (нид.)
  51. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500508&id=LC-19500508-3003&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 8 mei 1950] (нид.)
  52. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500525&id=LC-19500525-2001&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 25 mei 1950] (нид.)
  53. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500605&id=LC-19500605-5005&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 5 juni 1950] (нид.)
  54. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500605&id=LC-19500605-5002&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 5 juni 1950] (нид.)
  55. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500619&id=LC-19500619-3008&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 19 juni 1950] (нид.)
  56. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500626&id=LC-19500626-3002&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 26 juni 1950] (нид.)
  57. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500719&id=LC-19500719-2017&words=+%28+Ajax%29%20ajax Leeuwarder Courant van 19 juli 1950] (нид.)
  58. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500628&id=LC-19500628-5002&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 28 juni 1950] (нид.)
  59. Кубок был основан в 1923 году амстердамским клубом АФК, своё название кубок получил в честь его основателя, Антона Рюдолфа Онсло ван Лира.
  60. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500904&id=LC-19500904-3007&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 4 september 1950] (нид.)
  61. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500911&id=LC-19500911-4001&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 11 september 1950] (нид.)
  62. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500918&id=LC-19500918-3013&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 18 september 1950] (нид.)
  63. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19500924&id=LC-19500924-5007&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 24 september 1950] (нид.)
  64. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19501009&id=LC-19501009-3001&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 9 oktober 1950] (нид.)
  65. [www.archiefleeuwardercourant.nl/site/article.do?code=LC&date=19510423&id=LC-19510423-5005&words=+Ajax%20ajax Leeuwarder Courant van 23 april 1951] (нид.)
  66. [english.ajax.nl/News/Archive/Article/Martin-Jol-new-coach-of-Ajax.htm Martin Jol new coach of Ajax] (нид.)
  67. [www.ajax.nl/Ajax-Nieuws/Ajax-nieuwsarchief/Ajax-nieuwsartikel/178998/De-Boer-wil-strijdbaar-Ajax-zien.htm De Boer wil strijdbaar Ajax zien.] (нид.). ajax.nl. Проверено 27 апреля 2014.
  68. 1 2 3 4 [vorige.nrc.nl/sport/article1882997.ece/God_van_de_handel_liet_Ajax_in_de_steek God van de handel liet Ajax in de steek.] (нид.). NRC. Проверено 1 января 2010. [www.webcitation.org/61BTw2ikG Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  69. [www.depers.nl/sport/218320/Ajax-beslist-snel-over-beursnotering.html Ajax beslist nog dit jaar over beursnotering.] (нид.). De Pers. Проверено 1 января 2010. [www.webcitation.org/61BTwfZnJ Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  70. [finance.yahoo.com/echarts?s=AJAX.AS#chart2:symbol=ajax.as;range=my;indicator=volume;charttype=line;crosshair=on;ohlcvalues=0;logscale=on;source=undefined AFC Ajax chart.] (англ.). Yahoo.com. Проверено 1 января 2010. [www.webcitation.org/61BTyLgmN Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  71. [www.ajax.nl/Nieuws/Nieuwsarchief/Nieuws-artikel/Ajax-110-1980-1989.htm Ajax 110: 1980 - 1989.] (нид.)(недоступная ссылка — история). AFC Ajax. Проверено 1 января 2010.
  72. 1 2 3 [www.ajax.nl/Nieuws/Nieuwsarchief/Nieuws-artikel/Kippenvel-bij-introductie-AEGON.htm Kippenvel bij introductie AEGON.] (нид.). AFC Ajax. Проверено 2 января 2010. [www.webcitation.org/61BTytprS Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  73. [www.ajax.nl/web/show/id=154417/contentid=62318 Ajax voor één keer in Florius-shirts.] (нид.). AFC Ajax. Проверено 1 января 2010. [www.webcitation.org/61BTzywS1 Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  74. [www.ajax.nl/Nieuws/Nieuwsarchief/Nieuws-artikel/Ajax-jaagt-titel-na-Heracles-lijfsbehoud.htm Ajax jaagt titel na, Heracles lijfsbehoud.] (нид.). AFC Ajax. Проверено 1 января 2010. [www.webcitation.org/61BU0rfIK Архивировано из первоисточника 24 августа 2011].
  75. [www.ajax.nl/Ajax-Nieuws/Ajax-Nieuws/Ajax-nieuws-artikel/199012/Vierde-hoofdsponsor-voor-Ajax.htm Vierde hoofdsponsor voor Ajax.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 ноября 2014.
  76. [www.ajax.nl/Ajax-Nieuws/Ajax-Nieuws/Ajax-nieuws-artikel/199010/Over-hoofdsponsor-Ziggo.htm Over hoofdsponsor Ziggo.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 ноября 2014.
  77. [www.ajax.nl/Ajax-Nieuws/Ajax-Nieuws/Ajax-nieuws-artikel/199009/Ziggo-nieuwe-hoofdsponsor-Ajax.htm Ziggo nieuwe hoofdsponsor Ajax.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 ноября 2014.
  78. [www.ajax.nl/de-club/business/sponsoren/hoofdsponsor.htm Hoofdsponsor.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  79. [www.ajax.nl/de-club/business/sponsoren/partners.htm Partners.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  80. [www.ajax.nl/de-club/business/sponsoren/sponsors.htm Sponsors.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  81. [www.ajax.nl/de-club/business/sponsoren/suppliers.htm Suppliers.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  82. [www.ajax.nl/streams/ajax-actueel/zillertal-nieuwe-official-supplier-van-ajax.htm Zillertal nieuwe Official Supplier van Ajax.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  83. [www.ajax.nl/de-club/business/sponsoren/mediapartners.htm Media partners.] (нид.). ajax.nl. Проверено 7 августа 2016.
  84. [www.ajax.nl/teams/ajax-1/selectie/spelers.htm Ajax-selectie 2016—2017.] (нид.). ajax.nl
  85. [www.ajax.nl/web/show/id=62983/langid=43 Ajax — Directie.] (нид.). ajax.nl. Проверено 27 июля 2013. [www.webcitation.org/6INK3vFOx Архивировано из первоисточника 25 июля 2013].
  86. [www.ajax.nl/web/show/id=1798561/langid=43 Ajax — RvC.] (нид.). ajax.nl. Проверено 27 июля 2013. [www.webcitation.org/6INK5YOqM Архивировано из первоисточника 25 июля 2013].
  87. [www.ajax.nl/web/show/id=60449/langid=43 Ajax — Bestuursraad.] (нид.). ajax.nl. Проверено 27 июля 2013. [www.webcitation.org/6INK6udSX Архивировано из первоисточника 25 июля 2013].
  88. 1 2 3 [www.ajax.nl/Ajax-1/Staf.htm Ajax — Staf] (нид.). Officiele website van de AFC Ajax. Проверено 25 июня 2016.
  89. [www.ajax.nl/web/show/id=66083/langid=43 Overleden Ereleden van Ajax.] (нид.). ajax.nl. Проверено 6 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CjHosCtZ Архивировано из первоисточника 7 декабря 2012].
  90. [www.voetbalzone.nl/doc.asp?uid=136943 Keizer zegt erelidmaatschap Ajax op: 'Het ontbreekt aan voetbalkennis'.] (нид.). voetbalzone.nl. Проверено 6 декабря 2012. [www.webcitation.org/6CjHpycLP Архивировано из первоисточника 7 декабря 2012].
  91. [www.ajax.nl/web/show/id=66083/langid=43 Overleden Ereleden van Ajax] Ajax.nl

Ссылки

  • [www.ajax.nl/ Официальный сайт клуба] (нид.) (греч.) (англ.) (исп.) (кит.)
  • [facebook.com/afcajax Официальная страница клуба] в социальной сети Facebook
  • «Аякс» в «Твиттере»
  • [www.youtube.com/ajax Видеоканал клуба] на YouTube

Отрывок, характеризующий Аякс (футбольный клуб, Амстердам)

«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
– Кого вам? – спросил кто то.
– Подать письмо, просьбу его величеству, – сказал Николай с дрожанием голоса.
– Просьба – к дежурному, пожалуйте сюда (ему указали на дверь внизу). Только не примут.
Услыхав этот равнодушный голос, Ростов испугался того, что он делал; мысль встретить всякую минуту государя так соблазнительна и оттого так страшна была для него, что он готов был бежать, но камер фурьер, встретивший его, отворил ему дверь в дежурную и Ростов вошел.
Невысокий полный человек лет 30, в белых панталонах, ботфортах и в одной, видно только что надетой, батистовой рубашке, стоял в этой комнате; камердинер застегивал ему сзади шитые шелком прекрасные новые помочи, которые почему то заметил Ростов. Человек этот разговаривал с кем то бывшим в другой комнате.
– Bien faite et la beaute du diable, [Хорошо сложена и красота молодости,] – говорил этот человек и увидав Ростова перестал говорить и нахмурился.
– Что вам угодно? Просьба?…
– Qu'est ce que c'est? [Что это?] – спросил кто то из другой комнаты.
– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.
Лазарев сидел на почетном месте; его обнимали, поздравляли и жали ему руки русские и французские офицеры. Толпы офицеров и народа подходили, чтобы только посмотреть на Лазарева. Гул говора русского французского и хохота стоял на площади вокруг столов. Два офицера с раскрасневшимися лицами, веселые и счастливые прошли мимо Ростова.
– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.
– Mon cher, [Дорогой мой,] – бывало скажет входя в такую минуту княжна Марья, – Николушке нельзя нынче гулять: очень холодно.
– Ежели бы было тепло, – в такие минуты особенно сухо отвечал князь Андрей своей сестре, – то он бы пошел в одной рубашке, а так как холодно, надо надеть на него теплую одежду, которая для этого и выдумана. Вот что следует из того, что холодно, а не то чтобы оставаться дома, когда ребенку нужен воздух, – говорил он с особенной логичностью, как бы наказывая кого то за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу. Княжна Марья думала в этих случаях о том, как сушит мужчин эта умственная работа.


Князь Андрей приехал в Петербург в августе 1809 года. Это было время апогея славы молодого Сперанского и энергии совершаемых им переворотов. В этом самом августе, государь, ехав в коляске, был вывален, повредил себе ногу, и оставался в Петергофе три недели, видаясь ежедневно и исключительно со Сперанским. В это время готовились не только два столь знаменитые и встревожившие общество указа об уничтожении придворных чинов и об экзаменах на чины коллежских асессоров и статских советников, но и целая государственная конституция, долженствовавшая изменить существующий судебный, административный и финансовый порядок управления России от государственного совета до волостного правления. Теперь осуществлялись и воплощались те неясные, либеральные мечтания, с которыми вступил на престол император Александр, и которые он стремился осуществить с помощью своих помощников Чарторижского, Новосильцева, Кочубея и Строгонова, которых он сам шутя называл comite du salut publique. [комитет общественного спасения.]
Теперь всех вместе заменил Сперанский по гражданской части и Аракчеев по военной. Князь Андрей вскоре после приезда своего, как камергер, явился ко двору и на выход. Государь два раза, встретив его, не удостоил его ни одним словом. Князю Андрею всегда еще прежде казалось, что он антипатичен государю, что государю неприятно его лицо и всё существо его. В сухом, отдаляющем взгляде, которым посмотрел на него государь, князь Андрей еще более чем прежде нашел подтверждение этому предположению. Придворные объяснили князю Андрею невнимание к нему государя тем, что Его Величество был недоволен тем, что Болконский не служил с 1805 года.
«Я сам знаю, как мы не властны в своих симпатиях и антипатиях, думал князь Андрей, и потому нечего думать о том, чтобы представить лично мою записку о военном уставе государю, но дело будет говорить само за себя». Он передал о своей записке старому фельдмаршалу, другу отца. Фельдмаршал, назначив ему час, ласково принял его и обещался доложить государю. Через несколько дней было объявлено князю Андрею, что он имеет явиться к военному министру, графу Аракчееву.
В девять часов утра, в назначенный день, князь Андрей явился в приемную к графу Аракчееву.
Лично князь Андрей не знал Аракчеева и никогда не видал его, но всё, что он знал о нем, мало внушало ему уважения к этому человеку.
«Он – военный министр, доверенное лицо государя императора; никому не должно быть дела до его личных свойств; ему поручено рассмотреть мою записку, следовательно он один и может дать ход ей», думал князь Андрей, дожидаясь в числе многих важных и неважных лиц в приемной графа Аракчеева.
Князь Андрей во время своей, большей частью адъютантской, службы много видел приемных важных лиц и различные характеры этих приемных были для него очень ясны. У графа Аракчеева был совершенно особенный характер приемной. На неважных лицах, ожидающих очереди аудиенции в приемной графа Аракчеева, написано было чувство пристыженности и покорности; на более чиновных лицах выражалось одно общее чувство неловкости, скрытое под личиной развязности и насмешки над собою, над своим положением и над ожидаемым лицом. Иные задумчиво ходили взад и вперед, иные шепчась смеялись, и князь Андрей слышал sobriquet [насмешливое прозвище] Силы Андреича и слова: «дядя задаст», относившиеся к графу Аракчееву. Один генерал (важное лицо) видимо оскорбленный тем, что должен был так долго ждать, сидел перекладывая ноги и презрительно сам с собой улыбаясь.
Но как только растворялась дверь, на всех лицах выражалось мгновенно только одно – страх. Князь Андрей попросил дежурного другой раз доложить о себе, но на него посмотрели с насмешкой и сказали, что его черед придет в свое время. После нескольких лиц, введенных и выведенных адъютантом из кабинета министра, в страшную дверь был впущен офицер, поразивший князя Андрея своим униженным и испуганным видом. Аудиенция офицера продолжалась долго. Вдруг послышались из за двери раскаты неприятного голоса, и бледный офицер, с трясущимися губами, вышел оттуда, и схватив себя за голову, прошел через приемную.
Вслед за тем князь Андрей был подведен к двери, и дежурный шопотом сказал: «направо, к окну».
Князь Андрей вошел в небогатый опрятный кабинет и у стола увидал cорокалетнего человека с длинной талией, с длинной, коротко обстриженной головой и толстыми морщинами, с нахмуренными бровями над каре зелеными тупыми глазами и висячим красным носом. Аракчеев поворотил к нему голову, не глядя на него.
– Вы чего просите? – спросил Аракчеев.
– Я ничего не… прошу, ваше сиятельство, – тихо проговорил князь Андрей. Глаза Аракчеева обратились на него.
– Садитесь, – сказал Аракчеев, – князь Болконский?
– Я ничего не прошу, а государь император изволил переслать к вашему сиятельству поданную мною записку…
– Изволите видеть, мой любезнейший, записку я вашу читал, – перебил Аракчеев, только первые слова сказав ласково, опять не глядя ему в лицо и впадая всё более и более в ворчливо презрительный тон. – Новые законы военные предлагаете? Законов много, исполнять некому старых. Нынче все законы пишут, писать легче, чем делать.
– Я приехал по воле государя императора узнать у вашего сиятельства, какой ход вы полагаете дать поданной записке? – сказал учтиво князь Андрей.
– На записку вашу мной положена резолюция и переслана в комитет. Я не одобряю, – сказал Аракчеев, вставая и доставая с письменного стола бумагу. – Вот! – он подал князю Андрею.
На бумаге поперег ее, карандашом, без заглавных букв, без орфографии, без знаков препинания, было написано: «неосновательно составлено понеже как подражание списано с французского военного устава и от воинского артикула без нужды отступающего».
– В какой же комитет передана записка? – спросил князь Андрей.
– В комитет о воинском уставе, и мною представлено о зачислении вашего благородия в члены. Только без жалованья.
Князь Андрей улыбнулся.
– Я и не желаю.
– Без жалованья членом, – повторил Аракчеев. – Имею честь. Эй, зови! Кто еще? – крикнул он, кланяясь князю Андрею.


Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.
Сперанский не перебегал глазами с одного лица на другое, как это невольно делается при входе в большое общество, и не торопился говорить. Он говорил тихо, с уверенностью, что будут слушать его, и смотрел только на то лицо, с которым говорил.
Князь Андрей особенно внимательно следил за каждым словом и движением Сперанского. Как это бывает с людьми, особенно с теми, которые строго судят своих ближних, князь Андрей, встречаясь с новым лицом, особенно с таким, как Сперанский, которого он знал по репутации, всегда ждал найти в нем полное совершенство человеческих достоинств.
Сперанский сказал Кочубею, что жалеет о том, что не мог приехать раньше, потому что его задержали во дворце. Он не сказал, что его задержал государь. И эту аффектацию скромности заметил князь Андрей. Когда Кочубей назвал ему князя Андрея, Сперанский медленно перевел свои глаза на Болконского с той же улыбкой и молча стал смотреть на него.
– Я очень рад с вами познакомиться, я слышал о вас, как и все, – сказал он.
Кочубей сказал несколько слов о приеме, сделанном Болконскому Аракчеевым. Сперанский больше улыбнулся.
– Директором комиссии военных уставов мой хороший приятель – господин Магницкий, – сказал он, договаривая каждый слог и каждое слово, – и ежели вы того пожелаете, я могу свести вас с ним. (Он помолчал на точке.) Я надеюсь, что вы найдете в нем сочувствие и желание содействовать всему разумному.
Около Сперанского тотчас же составился кружок и тот старик, который говорил о своем чиновнике, Пряничникове, тоже с вопросом обратился к Сперанскому.
Князь Андрей, не вступая в разговор, наблюдал все движения Сперанского, этого человека, недавно ничтожного семинариста и теперь в руках своих, – этих белых, пухлых руках, имевшего судьбу России, как думал Болконский. Князя Андрея поразило необычайное, презрительное спокойствие, с которым Сперанский отвечал старику. Он, казалось, с неизмеримой высоты обращал к нему свое снисходительное слово. Когда старик стал говорить слишком громко, Сперанский улыбнулся и сказал, что он не может судить о выгоде или невыгоде того, что угодно было государю.
Поговорив несколько времени в общем кругу, Сперанский встал и, подойдя к князю Андрею, отозвал его с собой на другой конец комнаты. Видно было, что он считал нужным заняться Болконским.
– Я не успел поговорить с вами, князь, среди того одушевленного разговора, в который был вовлечен этим почтенным старцем, – сказал он, кротко презрительно улыбаясь и этой улыбкой как бы признавая, что он вместе с князем Андреем понимает ничтожность тех людей, с которыми он только что говорил. Это обращение польстило князю Андрею. – Я вас знаю давно: во первых, по делу вашему о ваших крестьянах, это наш первый пример, которому так желательно бы было больше последователей; а во вторых, потому что вы один из тех камергеров, которые не сочли себя обиженными новым указом о придворных чинах, вызывающим такие толки и пересуды.
– Да, – сказал князь Андрей, – отец не хотел, чтобы я пользовался этим правом; я начал службу с нижних чинов.
– Ваш батюшка, человек старого века, очевидно стоит выше наших современников, которые так осуждают эту меру, восстановляющую только естественную справедливость.
– Я думаю однако, что есть основание и в этих осуждениях… – сказал князь Андрей, стараясь бороться с влиянием Сперанского, которое он начинал чувствовать. Ему неприятно было во всем соглашаться с ним: он хотел противоречить. Князь Андрей, обыкновенно говоривший легко и хорошо, чувствовал теперь затруднение выражаться, говоря с Сперанским. Его слишком занимали наблюдения над личностью знаменитого человека.
– Основание для личного честолюбия может быть, – тихо вставил свое слово Сперанский.
– Отчасти и для государства, – сказал князь Андрей.
– Как вы разумеете?… – сказал Сперанский, тихо опустив глаза.
– Я почитатель Montesquieu, – сказал князь Андрей. – И его мысль о том, что le рrincipe des monarchies est l'honneur, me parait incontestable. Certains droits еt privileges de la noblesse me paraissent etre des moyens de soutenir ce sentiment. [основа монархий есть честь, мне кажется несомненной. Некоторые права и привилегии дворянства мне кажутся средствами для поддержания этого чувства.]
Улыбка исчезла на белом лице Сперанского и физиономия его много выиграла от этого. Вероятно мысль князя Андрея показалась ему занимательною.
– Si vous envisagez la question sous ce point de vue, [Если вы так смотрите на предмет,] – начал он, с очевидным затруднением выговаривая по французски и говоря еще медленнее, чем по русски, но совершенно спокойно. Он сказал, что честь, l'honneur, не может поддерживаться преимуществами вредными для хода службы, что честь, l'honneur, есть или: отрицательное понятие неделанья предосудительных поступков, или известный источник соревнования для получения одобрения и наград, выражающих его.
Доводы его были сжаты, просты и ясны.
Институт, поддерживающий эту честь, источник соревнования, есть институт, подобный Legion d'honneur [Ордену почетного легиона] великого императора Наполеона, не вредящий, а содействующий успеху службы, а не сословное или придворное преимущество.
– Я не спорю, но нельзя отрицать, что придворное преимущество достигло той же цели, – сказал князь Андрей: – всякий придворный считает себя обязанным достойно нести свое положение.
– Но вы им не хотели воспользоваться, князь, – сказал Сперанский, улыбкой показывая, что он, неловкий для своего собеседника спор, желает прекратить любезностью. – Ежели вы мне сделаете честь пожаловать ко мне в среду, – прибавил он, – то я, переговорив с Магницким, сообщу вам то, что может вас интересовать, и кроме того буду иметь удовольствие подробнее побеседовать с вами. – Он, закрыв глаза, поклонился, и a la francaise, [на французский манер,] не прощаясь, стараясь быть незамеченным, вышел из залы.


Первое время своего пребыванья в Петербурге, князь Андрей почувствовал весь свой склад мыслей, выработавшийся в его уединенной жизни, совершенно затемненным теми мелкими заботами, которые охватили его в Петербурге.
С вечера, возвращаясь домой, он в памятной книжке записывал 4 или 5 необходимых визитов или rendez vous [свиданий] в назначенные часы. Механизм жизни, распоряжение дня такое, чтобы везде поспеть во время, отнимали большую долю самой энергии жизни. Он ничего не делал, ни о чем даже не думал и не успевал думать, а только говорил и с успехом говорил то, что он успел прежде обдумать в деревне.
Он иногда замечал с неудовольствием, что ему случалось в один и тот же день, в разных обществах, повторять одно и то же. Но он был так занят целые дни, что не успевал подумать о том, что он ничего не думал.
Сперанский, как в первое свидание с ним у Кочубея, так и потом в середу дома, где Сперанский с глазу на глаз, приняв Болконского, долго и доверчиво говорил с ним, сделал сильное впечатление на князя Андрея.
Князь Андрей такое огромное количество людей считал презренными и ничтожными существами, так ему хотелось найти в другом живой идеал того совершенства, к которому он стремился, что он легко поверил, что в Сперанском он нашел этот идеал вполне разумного и добродетельного человека. Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его. Кроме того, Сперанский, потому ли что он оценил способности князя Андрея, или потому что нашел нужным приобресть его себе, Сперанский кокетничал перед князем Андреем своим беспристрастным, спокойным разумом и льстил князю Андрею той тонкой лестью, соединенной с самонадеянностью, которая состоит в молчаливом признавании своего собеседника с собою вместе единственным человеком, способным понимать всю глупость всех остальных, и разумность и глубину своих мыслей.
Во время длинного их разговора в середу вечером, Сперанский не раз говорил: «У нас смотрят на всё, что выходит из общего уровня закоренелой привычки…» или с улыбкой: «Но мы хотим, чтоб и волки были сыты и овцы целы…» или: «Они этого не могут понять…» и всё с таким выраженьем, которое говорило: «Мы: вы да я, мы понимаем, что они и кто мы ».
Этот первый, длинный разговор с Сперанским только усилил в князе Андрее то чувство, с которым он в первый раз увидал Сперанского. Он видел в нем разумного, строго мыслящего, огромного ума человека, энергией и упорством достигшего власти и употребляющего ее только для блага России. Сперанский в глазах князя Андрея был именно тот человек, разумно объясняющий все явления жизни, признающий действительным только то, что разумно, и ко всему умеющий прилагать мерило разумности, которым он сам так хотел быть. Всё представлялось так просто, ясно в изложении Сперанского, что князь Андрей невольно соглашался с ним во всем. Ежели он возражал и спорил, то только потому, что хотел нарочно быть самостоятельным и не совсем подчиняться мнениям Сперанского. Всё было так, всё было хорошо, но одно смущало князя Андрея: это был холодный, зеркальный, не пропускающий к себе в душу взгляд Сперанского, и его белая, нежная рука, на которую невольно смотрел князь Андрей, как смотрят обыкновенно на руки людей, имеющих власть. Зеркальный взгляд и нежная рука эта почему то раздражали князя Андрея. Неприятно поражало князя Андрея еще слишком большое презрение к людям, которое он замечал в Сперанском, и разнообразность приемов в доказательствах, которые он приводил в подтверждение своих мнений. Он употреблял все возможные орудия мысли, исключая сравнения, и слишком смело, как казалось князю Андрею, переходил от одного к другому. То он становился на почву практического деятеля и осуждал мечтателей, то на почву сатирика и иронически подсмеивался над противниками, то становился строго логичным, то вдруг поднимался в область метафизики. (Это последнее орудие доказательств он особенно часто употреблял.) Он переносил вопрос на метафизические высоты, переходил в определения пространства, времени, мысли и, вынося оттуда опровержения, опять спускался на почву спора.
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.
Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.

Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.


Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
Пьер начинал чувствовать себя неудовлетворенным своей деятельностью. Масонство, по крайней мере то масонство, которое он знал здесь, казалось ему иногда, основано было на одной внешности. Он и не думал сомневаться в самом масонстве, но подозревал, что русское масонство пошло по ложному пути и отклонилось от своего источника. И потому в конце года Пьер поехал за границу для посвящения себя в высшие тайны ордена.

Летом еще в 1809 году, Пьер вернулся в Петербург. По переписке наших масонов с заграничными было известно, что Безухий успел за границей получить доверие многих высокопоставленных лиц, проник многие тайны, был возведен в высшую степень и везет с собою многое для общего блага каменьщического дела в России. Петербургские масоны все приехали к нему, заискивая в нем, и всем показалось, что он что то скрывает и готовит.
Назначено было торжественное заседание ложи 2 го градуса, в которой Пьер обещал сообщить то, что он имеет передать петербургским братьям от высших руководителей ордена. Заседание было полно. После обыкновенных обрядов Пьер встал и начал свою речь.
– Любезные братья, – начал он, краснея и запинаясь и держа в руке написанную речь. – Недостаточно блюсти в тиши ложи наши таинства – нужно действовать… действовать. Мы находимся в усыплении, а нам нужно действовать. – Пьер взял свою тетрадь и начал читать.
«Для распространения чистой истины и доставления торжества добродетели, читал он, должны мы очистить людей от предрассудков, распространить правила, сообразные с духом времени, принять на себя воспитание юношества, соединиться неразрывными узами с умнейшими людьми, смело и вместе благоразумно преодолевать суеверие, неверие и глупость, образовать из преданных нам людей, связанных между собою единством цели и имеющих власть и силу.
«Для достижения сей цели должно доставить добродетели перевес над пороком, должно стараться, чтобы честный человек обретал еще в сем мире вечную награду за свои добродетели. Но в сих великих намерениях препятствуют нам весьма много – нынешние политические учреждения. Что же делать при таковом положении вещей? Благоприятствовать ли революциям, всё ниспровергнуть, изгнать силу силой?… Нет, мы весьма далеки от того. Всякая насильственная реформа достойна порицания, потому что ни мало не исправит зла, пока люди остаются таковы, каковы они есть, и потому что мудрость не имеет нужды в насилии.
«Весь план ордена должен быть основан на том, чтоб образовать людей твердых, добродетельных и связанных единством убеждения, убеждения, состоящего в том, чтобы везде и всеми силами преследовать порок и глупость и покровительствовать таланты и добродетель: извлекать из праха людей достойных, присоединяя их к нашему братству. Тогда только орден наш будет иметь власть – нечувствительно вязать руки покровителям беспорядка и управлять ими так, чтоб они того не примечали. Одним словом, надобно учредить всеобщий владычествующий образ правления, который распространялся бы над целым светом, не разрушая гражданских уз, и при коем все прочие правления могли бы продолжаться обыкновенным своим порядком и делать всё, кроме того только, что препятствует великой цели нашего ордена, то есть доставлению добродетели торжества над пороком. Сию цель предполагало само христианство. Оно учило людей быть мудрыми и добрыми, и для собственной своей выгоды следовать примеру и наставлениям лучших и мудрейших человеков.
«Тогда, когда всё погружено было во мраке, достаточно было, конечно, одного проповедания: новость истины придавала ей особенную силу, но ныне потребны для нас гораздо сильнейшие средства. Теперь нужно, чтобы человек, управляемый своими чувствами, находил в добродетели чувственные прелести. Нельзя искоренить страстей; должно только стараться направить их к благородной цели, и потому надобно, чтобы каждый мог удовлетворять своим страстям в пределах добродетели, и чтобы наш орден доставлял к тому средства.
«Как скоро будет у нас некоторое число достойных людей в каждом государстве, каждый из них образует опять двух других, и все они тесно между собой соединятся – тогда всё будет возможно для ордена, который втайне успел уже сделать многое ко благу человечества».
Речь эта произвела не только сильное впечатление, но и волнение в ложе. Большинство же братьев, видевшее в этой речи опасные замыслы иллюминатства, с удивившею Пьера холодностью приняло его речь. Великий мастер стал возражать Пьеру. Пьер с большим и большим жаром стал развивать свои мысли. Давно не было столь бурного заседания. Составились партии: одни обвиняли Пьера, осуждая его в иллюминатстве; другие поддерживали его. Пьера в первый раз поразило на этом собрании то бесконечное разнообразие умов человеческих, которое делает то, что никакая истина одинаково не представляется двум людям. Даже те из членов, которые казалось были на его стороне, понимали его по своему, с ограничениями, изменениями, на которые он не мог согласиться, так как главная потребность Пьера состояла именно в том, чтобы передать свою мысль другому точно так, как он сам понимал ее.
По окончании заседания великий мастер с недоброжелательством и иронией сделал Безухому замечание о его горячности и о том, что не одна любовь к добродетели, но и увлечение борьбы руководило им в споре. Пьер не отвечал ему и коротко спросил, будет ли принято его предложение. Ему сказали, что нет, и Пьер, не дожидаясь обычных формальностей, вышел из ложи и уехал домой.


На Пьера опять нашла та тоска, которой он так боялся. Он три дня после произнесения своей речи в ложе лежал дома на диване, никого не принимая и никуда не выезжая.
В это время он получил письмо от жены, которая умоляла его о свидании, писала о своей грусти по нем и о желании посвятить ему всю свою жизнь.
В конце письма она извещала его, что на днях приедет в Петербург из за границы.
Вслед за письмом в уединение Пьера ворвался один из менее других уважаемых им братьев масонов и, наведя разговор на супружеские отношения Пьера, в виде братского совета, высказал ему мысль о том, что строгость его к жене несправедлива, и что Пьер отступает от первых правил масона, не прощая кающуюся.
В это же самое время теща его, жена князя Василья, присылала за ним, умоляя его хоть на несколько минут посетить ее для переговоров о весьма важном деле. Пьер видел, что был заговор против него, что его хотели соединить с женою, и это было даже не неприятно ему в том состоянии, в котором он находился. Ему было всё равно: Пьер ничто в жизни не считал делом большой важности, и под влиянием тоски, которая теперь овладела им, он не дорожил ни своею свободою, ни своим упорством в наказании жены.
«Никто не прав, никто не виноват, стало быть и она не виновата», думал он. – Ежели Пьер не изъявил тотчас же согласия на соединение с женою, то только потому, что в состоянии тоски, в котором он находился, он не был в силах ничего предпринять. Ежели бы жена приехала к нему, он бы теперь не прогнал ее. Разве не всё равно было в сравнении с тем, что занимало Пьера, жить или не жить с женою?
Не отвечая ничего ни жене, ни теще, Пьер раз поздним вечером собрался в дорогу и уехал в Москву, чтобы повидаться с Иосифом Алексеевичем. Вот что писал Пьер в дневнике своем.
«Москва, 17 го ноября.
Сейчас только приехал от благодетеля, и спешу записать всё, что я испытал при этом. Иосиф Алексеевич живет бедно и страдает третий год мучительною болезнью пузыря. Никто никогда не слыхал от него стона, или слова ропота. С утра и до поздней ночи, за исключением часов, в которые он кушает самую простую пищу, он работает над наукой. Он принял меня милостиво и посадил на кровати, на которой он лежал; я сделал ему знак рыцарей Востока и Иерусалима, он ответил мне тем же, и с кроткой улыбкой спросил меня о том, что я узнал и приобрел в прусских и шотландских ложах. Я рассказал ему всё, как умел, передав те основания, которые я предлагал в нашей петербургской ложе и сообщил о дурном приеме, сделанном мне, и о разрыве, происшедшем между мною и братьями. Иосиф Алексеевич, изрядно помолчав и подумав, на всё это изложил мне свой взгляд, который мгновенно осветил мне всё прошедшее и весь будущий путь, предлежащий мне. Он удивил меня, спросив о том, помню ли я, в чем состоит троякая цель ордена: 1) в хранении и познании таинства; 2) в очищении и исправлении себя для воспринятия оного и 3) в исправлении рода человеческого чрез стремление к таковому очищению. Какая есть главнейшая и первая цель из этих трех? Конечно собственное исправление и очищение. Только к этой цели мы можем всегда стремиться независимо от всех обстоятельств. Но вместе с тем эта то цель и требует от нас наиболее трудов, и потому, заблуждаясь гордостью, мы, упуская эту цель, беремся либо за таинство, которое недостойны воспринять по нечистоте своей, либо беремся за исправление рода человеческого, когда сами из себя являем пример мерзости и разврата. Иллюминатство не есть чистое учение именно потому, что оно увлеклось общественной деятельностью и преисполнено гордости. На этом основании Иосиф Алексеевич осудил мою речь и всю мою деятельность. Я согласился с ним в глубине души своей. По случаю разговора нашего о моих семейных делах, он сказал мне: – Главная обязанность истинного масона, как я сказал вам, состоит в совершенствовании самого себя. Но часто мы думаем, что, удалив от себя все трудности нашей жизни, мы скорее достигнем этой цели; напротив, государь мой, сказал он мне, только в среде светских волнений можем мы достигнуть трех главных целей: 1) самопознания, ибо человек может познавать себя только через сравнение, 2) совершенствования, только борьбой достигается оно, и 3) достигнуть главной добродетели – любви к смерти. Только превратности жизни могут показать нам тщету ее и могут содействовать – нашей врожденной любви к смерти или возрождению к новой жизни. Слова эти тем более замечательны, что Иосиф Алексеевич, несмотря на свои тяжкие физические страдания, никогда не тяготится жизнию, а любит смерть, к которой он, несмотря на всю чистоту и высоту своего внутреннего человека, не чувствует еще себя достаточно готовым. Потом благодетель объяснил мне вполне значение великого квадрата мироздания и указал на то, что тройственное и седьмое число суть основание всего. Он советовал мне не отстраняться от общения с петербургскими братьями и, занимая в ложе только должности 2 го градуса, стараться, отвлекая братьев от увлечений гордости, обращать их на истинный путь самопознания и совершенствования. Кроме того для себя лично советовал мне первее всего следить за самим собою, и с этою целью дал мне тетрадь, ту самую, в которой я пишу и буду вписывать впредь все свои поступки».
«Петербург, 23 го ноября.
«Я опять живу с женой. Теща моя в слезах приехала ко мне и сказала, что Элен здесь и что она умоляет меня выслушать ее, что она невинна, что она несчастна моим оставлением, и многое другое. Я знал, что ежели я только допущу себя увидать ее, то не в силах буду более отказать ей в ее желании. В сомнении своем я не знал, к чьей помощи и совету прибегнуть. Ежели бы благодетель был здесь, он бы сказал мне. Я удалился к себе, перечел письма Иосифа Алексеевича, вспомнил свои беседы с ним, и из всего вывел то, что я не должен отказывать просящему и должен подать руку помощи всякому, тем более человеку столь связанному со мною, и должен нести крест свой. Но ежели я для добродетели простил ее, то пускай и будет мое соединение с нею иметь одну духовную цель. Так я решил и так написал Иосифу Алексеевичу. Я сказал жене, что прошу ее забыть всё старое, прошу простить мне то, в чем я мог быть виноват перед нею, а что мне прощать ей нечего. Мне радостно было сказать ей это. Пусть она не знает, как тяжело мне было вновь увидать ее. Устроился в большом доме в верхних покоях и испытываю счастливое чувство обновления».


Как и всегда, и тогда высшее общество, соединяясь вместе при дворе и на больших балах, подразделялось на несколько кружков, имеющих каждый свой оттенок. В числе их самый обширный был кружок французский, Наполеоновского союза – графа Румянцева и Caulaincourt'a. В этом кружке одно из самых видных мест заняла Элен, как только она с мужем поселилась в Петербурге. У нее бывали господа французского посольства и большое количество людей, известных своим умом и любезностью, принадлежавших к этому направлению.
Элен была в Эрфурте во время знаменитого свидания императоров, и оттуда привезла эти связи со всеми Наполеоновскими достопримечательностями Европы. В Эрфурте она имела блестящий успех. Сам Наполеон, заметив ее в театре, сказал про нее: «C'est un superbe animal». [Это прекрасное животное.] Успех ее в качестве красивой и элегантной женщины не удивлял Пьера, потому что с годами она сделалась еще красивее, чем прежде. Но удивляло его то, что за эти два года жена его успела приобрести себе репутацию
«d'une femme charmante, aussi spirituelle, que belle». [прелестной женщины, столь же умной, сколько красивой.] Известный рrince de Ligne [князь де Линь] писал ей письма на восьми страницах. Билибин приберегал свои mots [словечки], чтобы в первый раз сказать их при графине Безуховой. Быть принятым в салоне графини Безуховой считалось дипломом ума; молодые люди прочитывали книги перед вечером Элен, чтобы было о чем говорить в ее салоне, и секретари посольства, и даже посланники, поверяли ей дипломатические тайны, так что Элен была сила в некотором роде. Пьер, который знал, что она была очень глупа, с странным чувством недоуменья и страха иногда присутствовал на ее вечерах и обедах, где говорилось о политике, поэзии и философии. На этих вечерах он испытывал чувство подобное тому, которое должен испытывать фокусник, ожидая всякий раз, что вот вот обман его откроется. Но оттого ли, что для ведения такого салона именно нужна была глупость, или потому что сами обманываемые находили удовольствие в этом обмане, обман не открывался, и репутация d'une femme charmante et spirituelle так непоколебимо утвердилась за Еленой Васильевной Безуховой, что она могла говорить самые большие пошлости и глупости, и всё таки все восхищались каждым ее словом и отыскивали в нем глубокий смысл, которого она сама и не подозревала.
Пьер был именно тем самым мужем, который нужен был для этой блестящей, светской женщины. Он был тот рассеянный чудак, муж grand seigneur [большой барин], никому не мешающий и не только не портящий общего впечатления высокого тона гостиной, но, своей противоположностью изяществу и такту жены, служащий выгодным для нее фоном. Пьер, за эти два года, вследствие своего постоянного сосредоточенного занятия невещественными интересами и искреннего презрения ко всему остальному, усвоил себе в неинтересовавшем его обществе жены тот тон равнодушия, небрежности и благосклонности ко всем, который не приобретается искусственно и который потому то и внушает невольное уважение. Он входил в гостиную своей жены как в театр, со всеми был знаком, всем был одинаково рад и ко всем был одинаково равнодушен. Иногда он вступал в разговор, интересовавший его, и тогда, без соображений о том, были ли тут или нет les messieurs de l'ambassade [служащие при посольстве], шамкая говорил свои мнения, которые иногда были совершенно не в тоне настоящей минуты. Но мнение о чудаке муже de la femme la plus distinguee de Petersbourg [самой замечательной женщины в Петербурге] уже так установилось, что никто не принимал au serux [всерьез] его выходок.
В числе многих молодых людей, ежедневно бывавших в доме Элен, Борис Друбецкой, уже весьма успевший в службе, был после возвращения Элен из Эрфурта, самым близким человеком в доме Безуховых. Элен называла его mon page [мой паж] и обращалась с ним как с ребенком. Улыбка ее в отношении его была та же, как и ко всем, но иногда Пьеру неприятно было видеть эту улыбку. Борис обращался с Пьером с особенной, достойной и грустной почтительностию. Этот оттенок почтительности тоже беспокоил Пьера. Пьер так больно страдал три года тому назад от оскорбления, нанесенного ему женой, что теперь он спасал себя от возможности подобного оскорбления во первых тем, что он не был мужем своей жены, во вторых тем, что он не позволял себе подозревать.
– Нет, теперь сделавшись bas bleu [синим чулком], она навсегда отказалась от прежних увлечений, – говорил он сам себе. – Не было примера, чтобы bas bleu имели сердечные увлечения, – повторял он сам себе неизвестно откуда извлеченное правило, которому несомненно верил. Но, странное дело, присутствие Бориса в гостиной жены (а он был почти постоянно), физически действовало на Пьера: оно связывало все его члены, уничтожало бессознательность и свободу его движений.
– Такая странная антипатия, – думал Пьер, – а прежде он мне даже очень нравился.
В глазах света Пьер был большой барин, несколько слепой и смешной муж знаменитой жены, умный чудак, ничего не делающий, но и никому не вредящий, славный и добрый малый. В душе же Пьера происходила за всё это время сложная и трудная работа внутреннего развития, открывшая ему многое и приведшая его ко многим духовным сомнениям и радостям.


Он продолжал свой дневник, и вот что он писал в нем за это время:
«24 ro ноября.
«Встал в восемь часов, читал Св. Писание, потом пошел к должности (Пьер по совету благодетеля поступил на службу в один из комитетов), возвратился к обеду, обедал один (у графини много гостей, мне неприятных), ел и пил умеренно и после обеда списывал пиесы для братьев. Ввечеру сошел к графине и рассказал смешную историю о Б., и только тогда вспомнил, что этого не должно было делать, когда все уже громко смеялись.
«Ложусь спать с счастливым и спокойным духом. Господи Великий, помоги мне ходить по стезям Твоим, 1) побеждать часть гневну – тихостью, медлением, 2) похоть – воздержанием и отвращением, 3) удаляться от суеты, но не отлучать себя от а) государственных дел службы, b) от забот семейных, с) от дружеских сношений и d) экономических занятий».
«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».
«9 го декабря.
«Видел сон, от которого проснулся с трепещущимся сердцем. Видел, будто я в Москве, в своем доме, в большой диванной, и из гостиной выходит Иосиф Алексеевич. Будто я тотчас узнал, что с ним уже совершился процесс возрождения, и бросился ему на встречу. Я будто его целую, и руки его, а он говорит: „Приметил ли ты, что у меня лицо другое?“ Я посмотрел на него, продолжая держать его в своих объятиях, и будто вижу, что лицо его молодое, но волос на голове нет, и черты совершенно другие. И будто я ему говорю: „Я бы вас узнал, ежели бы случайно с вами встретился“, и думаю между тем: „Правду ли я сказал?“ И вдруг вижу, что он лежит как труп мертвый; потом понемногу пришел в себя и вошел со мной в большой кабинет, держа большую книгу, писанную, в александрийский лист. И будто я говорю: „это я написал“. И он ответил мне наклонением головы. Я открыл книгу, и в книге этой на всех страницах прекрасно нарисовано. И я будто знаю, что эти картины представляют любовные похождения души с ее возлюбленным. И на страницах будто я вижу прекрасное изображение девицы в прозрачной одежде и с прозрачным телом, возлетающей к облакам. И будто я знаю, что эта девица есть ничто иное, как изображение Песни песней. И будто я, глядя на эти рисунки, чувствую, что я делаю дурно, и не могу оторваться от них. Господи, помоги мне! Боже мой, если это оставление Тобою меня есть действие Твое, то да будет воля Твоя; но ежели же я сам причинил сие, то научи меня, что мне делать. Я погибну от своей развратности, буде Ты меня вовсе оставишь».


Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
Берг уже более месяца был женихом и только неделя оставалась до свадьбы, а граф еще не решил с собой вопроса о приданом и не говорил об этом с женою. Граф то хотел отделить Вере рязанское именье, то хотел продать лес, то занять денег под вексель. За несколько дней до свадьбы Берг вошел рано утром в кабинет к графу и с приятной улыбкой почтительно попросил будущего тестя объявить ему, что будет дано за графиней Верой. Граф так смутился при этом давно предчувствуемом вопросе, что сказал необдуманно первое, что пришло ему в голову.
– Люблю, что позаботился, люблю, останешься доволен…
И он, похлопав Берга по плечу, встал, желая прекратить разговор. Но Берг, приятно улыбаясь, объяснил, что, ежели он не будет знать верно, что будет дано за Верой, и не получит вперед хотя части того, что назначено ей, то он принужден будет отказаться.
– Потому что рассудите, граф, ежели бы я теперь позволил себе жениться, не имея определенных средств для поддержания своей жены, я поступил бы подло…
Разговор кончился тем, что граф, желая быть великодушным и не подвергаться новым просьбам, сказал, что он выдает вексель в 80 тысяч. Берг кротко улыбнулся, поцеловал графа в плечо и сказал, что он очень благодарен, но никак не может теперь устроиться в новой жизни, не получив чистыми деньгами 30 тысяч. – Хотя бы 20 тысяч, граф, – прибавил он; – а вексель тогда только в 60 тысяч.
– Да, да, хорошо, – скороговоркой заговорил граф, – только уж извини, дружок, 20 тысяч я дам, а вексель кроме того на 80 тысяч дам. Так то, поцелуй меня.


Наташе было 16 лет, и был 1809 год, тот самый, до которого она четыре года тому назад по пальцам считала с Борисом после того, как она с ним поцеловалась. С тех пор она ни разу не видала Бориса. Перед Соней и с матерью, когда разговор заходил о Борисе, она совершенно свободно говорила, как о деле решенном, что всё, что было прежде, – было ребячество, про которое не стоило и говорить, и которое давно было забыто. Но в самой тайной глубине ее души, вопрос о том, было ли обязательство к Борису шуткой или важным, связывающим обещанием, мучил ее.
С самых тех пор, как Борис в 1805 году из Москвы уехал в армию, он не видался с Ростовыми. Несколько раз он бывал в Москве, проезжал недалеко от Отрадного, но ни разу не был у Ростовых.
Наташе приходило иногда к голову, что он не хотел видеть ее, и эти догадки ее подтверждались тем грустным тоном, которым говаривали о нем старшие:
– В нынешнем веке не помнят старых друзей, – говорила графиня вслед за упоминанием о Борисе.
Анна Михайловна, в последнее время реже бывавшая у Ростовых, тоже держала себя как то особенно достойно, и всякий раз восторженно и благодарно говорила о достоинствах своего сына и о блестящей карьере, на которой он находился. Когда Ростовы приехали в Петербург, Борис приехал к ним с визитом.
Он ехал к ним не без волнения. Воспоминание о Наташе было самым поэтическим воспоминанием Бориса. Но вместе с тем он ехал с твердым намерением ясно дать почувствовать и ей, и родным ее, что детские отношения между ним и Наташей не могут быть обязательством ни для нее, ни для него. У него было блестящее положение в обществе, благодаря интимности с графиней Безуховой, блестящее положение на службе, благодаря покровительству важного лица, доверием которого он вполне пользовался, и у него были зарождающиеся планы женитьбы на одной из самых богатых невест Петербурга, которые очень легко могли осуществиться. Когда Борис вошел в гостиную Ростовых, Наташа была в своей комнате. Узнав о его приезде, она раскрасневшись почти вбежала в гостиную, сияя более чем ласковой улыбкой.
Борис помнил ту Наташу в коротеньком платье, с черными, блестящими из под локон глазами и с отчаянным, детским смехом, которую он знал 4 года тому назад, и потому, когда вошла совсем другая Наташа, он смутился, и лицо его выразило восторженное удивление. Это выражение его лица обрадовало Наташу.
– Что, узнаешь свою маленькую приятельницу шалунью? – сказала графиня. Борис поцеловал руку Наташи и сказал, что он удивлен происшедшей в ней переменой.
– Как вы похорошели!
«Еще бы!», отвечали смеющиеся глаза Наташи.
– А папа постарел? – спросила она. Наташа села и, не вступая в разговор Бориса с графиней, молча рассматривала своего детского жениха до малейших подробностей. Он чувствовал на себе тяжесть этого упорного, ласкового взгляда и изредка взглядывал на нее.
Мундир, шпоры, галстук, прическа Бориса, всё это было самое модное и сomme il faut [вполне порядочно]. Это сейчас заметила Наташа. Он сидел немножко боком на кресле подле графини, поправляя правой рукой чистейшую, облитую перчатку на левой, говорил с особенным, утонченным поджатием губ об увеселениях высшего петербургского света и с кроткой насмешливостью вспоминал о прежних московских временах и московских знакомых. Не нечаянно, как это чувствовала Наташа, он упомянул, называя высшую аристократию, о бале посланника, на котором он был, о приглашениях к NN и к SS.
Наташа сидела всё время молча, исподлобья глядя на него. Взгляд этот всё больше и больше, и беспокоил, и смущал Бориса. Он чаще оглядывался на Наташу и прерывался в рассказах. Он просидел не больше 10 минут и встал, раскланиваясь. Всё те же любопытные, вызывающие и несколько насмешливые глаза смотрели на него. После первого своего посещения, Борис сказал себе, что Наташа для него точно так же привлекательна, как и прежде, но что он не должен отдаваться этому чувству, потому что женитьба на ней – девушке почти без состояния, – была бы гибелью его карьеры, а возобновление прежних отношений без цели женитьбы было бы неблагородным поступком. Борис решил сам с собою избегать встреч с Наташей, нo, несмотря на это решение, приехал через несколько дней и стал ездить часто и целые дни проводить у Ростовых. Ему представлялось, что ему необходимо было объясниться с Наташей, сказать ей, что всё старое должно быть забыто, что, несмотря на всё… она не может быть его женой, что у него нет состояния, и ее никогда не отдадут за него. Но ему всё не удавалось и неловко было приступить к этому объяснению. С каждым днем он более и более запутывался. Наташа, по замечанию матери и Сони, казалась по старому влюбленной в Бориса. Она пела ему его любимые песни, показывала ему свой альбом, заставляла его писать в него, не позволяла поминать ему о старом, давая понимать, как прекрасно было новое; и каждый день он уезжал в тумане, не сказав того, что намерен был сказать, сам не зная, что он делал и для чего он приезжал, и чем это кончится. Борис перестал бывать у Элен, ежедневно получал укоризненные записки от нее и всё таки целые дни проводил у Ростовых.


Однажды вечером, когда старая графиня, вздыхая и крехтя, в ночном чепце и кофточке, без накладных буклей, и с одним бедным пучком волос, выступавшим из под белого, коленкорового чепчика, клала на коврике земные поклоны вечерней молитвы, ее дверь скрипнула, и в туфлях на босу ногу, тоже в кофточке и в папильотках, вбежала Наташа. Графиня оглянулась и нахмурилась. Она дочитывала свою последнюю молитву: «Неужели мне одр сей гроб будет?» Молитвенное настроение ее было уничтожено. Наташа, красная, оживленная, увидав мать на молитве, вдруг остановилась на своем бегу, присела и невольно высунула язык, грозясь самой себе. Заметив, что мать продолжала молитву, она на цыпочках подбежала к кровати, быстро скользнув одной маленькой ножкой о другую, скинула туфли и прыгнула на тот одр, за который графиня боялась, как бы он не был ее гробом. Одр этот был высокий, перинный, с пятью всё уменьшающимися подушками. Наташа вскочила, утонула в перине, перевалилась к стенке и начала возиться под одеялом, укладываясь, подгибая коленки к подбородку, брыкая ногами и чуть слышно смеясь, то закрываясь с головой, то взглядывая на мать. Графиня кончила молитву и с строгим лицом подошла к постели; но, увидав, что Наташа закрыта с головой, улыбнулась своей доброй, слабой улыбкой.
– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.