Аянский тракт

Аянский тракт, также Якутско-Аянский тракт — дорога, соединявшая Якутск с Охотским морем и Тихим океаном в XIX и XX веке.

Посёлок Аян был основан в 1843 году Русско-Американской компанией как начальный пункт нового тракта, который должен был связать Якутск с охотским побережьем с целью перевозки груза оленьим транспортом. Тракт, получивший название Амгино-Аянский тракт, пролегал через Нелькан, Аим, Усть-Маю и Амгу. Тракт был проложен в 1844—1845 годах, в 1845 году в Аян переехала Охотская фактория. В 1846 году Аян получил статус порта. После благоустройства, налаживания почтового сообщения и т. д. в 1852 году тракт был официально открыт. Резко оживилась торговля. Однако уже вскоре новая дорога пришла в упадок и в 1867 году тракт был официально закрыт.

Движение по тракту возобновилось после открытия пароходных рейсов общества Доброфлот в начале 1880-х. Через Аян доставляли товары из других регионов России и Китая в Якутск.

Во время Гражданской войны вокруг тракта проходили бои между Сибирской Добровольческой Дружиной генерала Пепеляева и красными отрядами Степана Вострецова. После установления Советской власти тракт некоторое время используется, затем вместе с посёлком Аян приходит в упадок: все ресурсы направляются на освоение Колымы.

См. также

• Охотский тракт

Литература

• Галенко, Василий. [www.vokrugsveta.ru/vs/article/3391/ Аянский тракт]. — Вокруг света, 1986.

Отрывок, характеризующий Аянский тракт

– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.