Аят Татхир

Аят Татхир — тридцать третий аят коранической суры 33 «Аль-Ахзаб», имеющий исключительное значение для мусульман-шиитов в связи с тем, что в нем зафиксировано важное вероучительное положение об очищении Ахл аль-Бейт от грехов и заблуждений.

Аят звучит следующим образом:

Аллах желает только охранить вас от скверны, о члены дома [Пророка], очистить вас всецело.

Мусульмане-сунниты и мусульмане-шииты разошлись во мнениях относительно того, кто входит в число членов дома пророка Мухаммада и включает ли понятие «Ахл аль-Бейт» жён Мухаммада. Кроме того, они по-разному трактуют понятие «очищение» (татхир).

Значение понятия «татхир»

С точки зрения морфологии арабского языка, слово «татхир» представляет собой отглагольное существительное (масдар) второй породы от глагола «таххара», что означает «чистить», «очищать», «обмывать», «дезинфицировать», а также, согласно второму его значению, — «совершать обряд обрезания». «Татхир» переводится как «очищение», «чистка», «обеззараживание», «дезинфекция», а также как «обрезание», но очевидно, что в аяте это слово использовано в первом своём значении — как «очищение от греха».

Коранический оборот «йутаххиракум татхиран» (глагол «таххара» в третьем лице мужского рода единственного числа) является производным от «таххара татхиран», употребление слова «татхир» в таком падеже и в такой грамматической конструкции указывает на усиление значения, то есть не просто на очищение, а на «всецелое очищение» или «полное очищение».

Интерпретация в хадисах

Во многих источниках, включая суннитские (Тирмизи, «Муснад» Ахмада ибн Ханбала, «Мустадрак» аль-Хакима, «Тафсир ад-дурр аль-мансур» ас-Суйуты, тафсир Ибн Джарира ат-Табари, тафсир Ибн Касира, «Усд аль-габа» Ибн аль-Асира), приводится хадис, согласно которому в течение шести месяцев после ниспослания данного аята пророк Мухаммад приходил к дому Фатимы и говорил:

Время молитвы, о Ахл аль-Бейт! Несомненно, Аллах пожелал очистить вас от любой скверны и сделал вас чистыми и незапятнанными.

В тех же источниках также приводится хадис от Абу-ль-Хамра:

Посланник Аллаха на протяжении восьми месяцев, находясь в Медине, подходил к двери Али перед каждым утренним намазом, кладя две своих руки на дверь и возвещая: «Ас-салат! Ас-салат (Молитва! Молитва!)! Поистине, Аллах удалил всю скверну от вас, о люди дома Мухаммада, и сделал вас чистыми и незапятнанными.

В другом хадисе от Ибн Аббаса приводится версия, что пророк Мухаммад в течение девяти месяцев подходил к двери имама Али ибн Абу Талиба перед каждым намазом и звал Ахл аль-Бейт на молитву, упоминая об их всецелом очищении (татхир). Также есть аналогичный хадис от Абу Саида аль-Худри в «Маджма‘ аз-зава’ид», согласно которому с точно такими же словами пророк Мухаммад каждое утро перед намазом фаджр приходил к дому своей дочери Фатимы аз-Захры.

Однако самым известным хадисом, содержащим в себе толкование данного аята, является хадис аль-киса:

Однажды Посланник Аллаха, почувствовав, что к нему снисходит Божественное Откровение, сказал: “Позовите ко мне их”. [Его жена] Сафия спросила: “Кого позвать, о посланник Аллаха?” Он сказал: “Ахл аль-Бейт (людей моего дома) – Али, Фатиму, Хасана, Хусейна”. Когда они пришли, посланник Аллаха накрыл их накидкой киса и, обращаясь к Аллаху, сказал: “О, Аллах. Они – моё семейство. Благослови Мухаммада и род Мухаммада”, после чего был ниспослан аят ат-Татхир.

Тот же автор — аль-Хаким — приводит тот же самый хадис и от другой жены пророка Мухаммада — Умм Саламы, а Муслим возводит такой же хадис к Айше.

Вопрос о жёнах Мухаммада

При толковании данного аята суннитские и шиитские комментаторы расходятся в том, включает ли аят Татхир в себя жён пророка Мухаммада или нет.

Суннитские авторы убеждены, что жёны Мухаммада входят в число Ахл аль-Бейт в силу контекста данного аята — а именно, того, что в данном и предыдущем аяте идёт последовательный переход от темы жён пророка к теме очищения (татхир):

О жены Пророка! Вы не таковы, как любая другая женщина. Если вы богобоязненны, то не проявляйте нежности в речах, дабы не возжелал вас тот, чье сердце поражено недугом, а говорите достойным образом. Оставайтесь в своих домах, не наряжайтесь так, как наряжались во времена первого невежества, совершайте намаз, раздавайте закят и повинуйтесь Аллаху и Его Посланнику. О обитатели дома! Аллах желает лишь избавить вас от скверны и очистить вас полностью.

Шиитские же муфассиры полагают, что аят Татхир ниспосылался отдельно, и что понятие «обитатели дома» (Ахл аль-Бейт) непременно должно включать в себя лиц мужского пола, ибо используется местоимение мужского рода — «кум» («антум»). Если обращение идет с использованием местоимения мужского рода, это может означать две вещи:

1. Адресат обращения — мужчины;
2. Адресат обращения — женщины и хотя бы (как минимум) один мужчина.

Однако, по мнению шиитских экзегетов, хадисы (включая хадисы из суннитских сборников) свидетельствуют о том, что жёны Мухаммада не входят в число «очищенных полностью». В частности, об этом свидетельствует достоверное предание от Умм Саламы, которое приводит ас-Суйуты в «Ад-дурр аль-мансур»:

Аят Татхир был ниспослан в моём доме. В доме было семеро: Джибрил, Микаил, Посланник Аллаха, Фатима, Али, Хасан, Хусейн. Я спросила: “О, Посланник Аллаха, разве я не из Ахл аль-Бейт?” Посланник Аллаха сказал: “Ты будь на своем месте, и ты одна из жён Пророка”.

В книге «Мустадрак» аль-Хакима приводится иная концовка данного хадиса, в соответствии с которой Мухаммад ответил:

Ты в добре, но они – моё семейство, и они более достойны.

В своде «Муснад» Ахмада ибн Ханбала также приводятся слова Умм Саламы: "Я подняла киса (покрывало), чтобы быть рядом с Ахл аль-Бейт, но Посланник Аллаха сказал:

Ты – в добре, но они – моё семейство.

Многие исламские учёные (Ибн Манзур, Ибн Асир, Ибн Араби) отмечали, что к числу «обитателей дома» правильно относить только кровных родственников, но не жён. В сборнике Муслима приводится хадис от Зайда ибн Аркама, которому задали вопрос относительно того, входят ли жёны пророка Мухаммада в число Ахл аль-Бейт (и, соответственно, распространяется ли на них сказанное в аяте Татхир), на что Зайд ответил:

Нет, клянусь Аллахом, женщина может какой-то срок жить с мужем, а потом, если мужчина даст ей развод, она возвращается в дом отца. Поэтому род – это самые близкие, милостыня которым запрещена.

Тем самым, нельзя сказать, что исключение жён пророка Мухаммада из числа Ахл аль-Бейт, на которых распространяется сказанное в аяте Татхир, отражает сугубо шиитскую точку зрения, ибо многие суннитские комментаторы и передатчики хадисов придерживались по этому вопросу того же мнения. И лишь некоторые из них — такие, как Ибн Касир или Икрима, полагали, что данный аят относится и к жёнам Мухаммада. Впрочем, шиитские учёные считают Икриму не заслуживающим доверия передатчиком; что же касается Ибн Касира, то его мнение является миноритарным даже для круга суннитских экзегетов.

Иное мнение, согласно которому аят Татхир относится не к жёнам Мухаммада, а лишь к Али ибн Абу Талибу, Фатиме аз-Захре, Хасану и Хусейну, отражено не только во всех шиитских источниках, но и в таких суннитских книгах, как «Сунан» ат-Тирмизи, «Муснад» Ахмада ибн Ханбала, «Мустадрак» аль-Хакима, «Усд аль-габа» Ибн аль-Асира, «Тафсир» ат-Табари и «Тафсир» ас-Суйуты.

Использованные источники

• Алмат Абсаликов, «Истинность шиизма», Иран, Кум: «Ансариан», 2005.
• Х. К. Баранов. Арабско-русский словарь, под редакцией В. А. Костина, издание третье, Москва, 2007.
• Коран, перевод М.-Н. Османова.
• Коран, перевод Э. Кулиева.
• [www.al-islam.org/shiite-encyclopedia-ahlul-bayt-dilp-team/who-are-ahlul-bayt-part-2#those-who-protested-based-purification-verse-prove-virtues-holy-family A Shi’ite Encyclopedia. Who Are Ahlul-Bayt? Part 2].

Отрывок, характеризующий Аят Татхир

Когда человек находится в движении, он всегда придумывает себе цель этого движения. Для того чтобы идти тысячу верст, человеку необходимо думать, что что то хорошее есть за этими тысячью верст. Нужно представление об обетованной земле для того, чтобы иметь силы двигаться.
Обетованная земля при наступлении французов была Москва, при отступлении была родина. Но родина была слишком далеко, и для человека, идущего тысячу верст, непременно нужно сказать себе, забыв о конечной цели: «Нынче я приду за сорок верст на место отдыха и ночлега», и в первый переход это место отдыха заслоняет конечную цель и сосредоточивает на себе все желанья и надежды. Те стремления, которые выражаются в отдельном человеке, всегда увеличиваются в толпе.
Для французов, пошедших назад по старой Смоленской дороге, конечная цель родины была слишком отдалена, и ближайшая цель, та, к которой, в огромной пропорции усиливаясь в толпе, стремились все желанья и надежды, – была Смоленск. Не потому, чтобы люди знала, что в Смоленске было много провианту и свежих войск, не потому, чтобы им говорили это (напротив, высшие чины армии и сам Наполеон знали, что там мало провианта), но потому, что это одно могло им дать силу двигаться и переносить настоящие лишения. Они, и те, которые знали, и те, которые не знали, одинаково обманывая себя, как к обетованной земле, стремились к Смоленску.
Выйдя на большую дорогу, французы с поразительной энергией, с быстротою неслыханной побежали к своей выдуманной цели. Кроме этой причины общего стремления, связывавшей в одно целое толпы французов и придававшей им некоторую энергию, была еще другая причина, связывавшая их. Причина эта состояла в их количестве. Сама огромная масса их, как в физическом законе притяжения, притягивала к себе отдельные атомы людей. Они двигались своей стотысячной массой как целым государством.
Каждый человек из них желал только одного – отдаться в плен, избавиться от всех ужасов и несчастий. Но, с одной стороны, сила общего стремления к цели Смоленска увлекала каждою в одном и том же направлении; с другой стороны – нельзя было корпусу отдаться в плен роте, и, несмотря на то, что французы пользовались всяким удобным случаем для того, чтобы отделаться друг от друга и при малейшем приличном предлоге отдаваться в плен, предлоги эти не всегда случались. Самое число их и тесное, быстрое движение лишало их этой возможности и делало для русских не только трудным, но невозможным остановить это движение, на которое направлена была вся энергия массы французов. Механическое разрывание тела не могло ускорить дальше известного предела совершавшийся процесс разложения.
Ком снега невозможно растопить мгновенно. Существует известный предел времени, ранее которого никакие усилия тепла не могут растопить снега. Напротив, чем больше тепла, тем более крепнет остающийся снег.
Из русских военачальников никто, кроме Кутузова, не понимал этого. Когда определилось направление бегства французской армии по Смоленской дороге, тогда то, что предвидел Коновницын в ночь 11 го октября, начало сбываться. Все высшие чины армии хотели отличиться, отрезать, перехватить, полонить, опрокинуть французов, и все требовали наступления.
Кутузов один все силы свои (силы эти очень невелики у каждого главнокомандующего) употреблял на то, чтобы противодействовать наступлению.
Он не мог им сказать то, что мы говорим теперь: зачем сраженье, и загораживанье дороги, и потеря своих людей, и бесчеловечное добиванье несчастных? Зачем все это, когда от Москвы до Вязьмы без сражения растаяла одна треть этого войска? Но он говорил им, выводя из своей старческой мудрости то, что они могли бы понять, – он говорил им про золотой мост, и они смеялись над ним, клеветали его, и рвали, и метали, и куражились над убитым зверем.
Под Вязьмой Ермолов, Милорадович, Платов и другие, находясь в близости от французов, не могли воздержаться от желания отрезать и опрокинуть два французские корпуса. Кутузову, извещая его о своем намерении, они прислали в конверте, вместо донесения, лист белой бумаги.
И сколько ни старался Кутузов удержать войска, войска наши атаковали, стараясь загородить дорогу. Пехотные полки, как рассказывают, с музыкой и барабанным боем ходили в атаку и побили и потеряли тысячи людей.
Но отрезать – никого не отрезали и не опрокинули. И французское войско, стянувшись крепче от опасности, продолжало, равномерно тая, все тот же свой гибельный путь к Смоленску.



Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.