Андреев, Андрей Андреевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «А. А. Андреев»)
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Андреевич Андреев<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Член Политбюро ЦК ВКП(б)
4 февраля 1932 года — 5 октября 1952 года
Заместитель Председателя Совета Министров СССР
19 марта 1946 года — 15 марта 1953 года
Глава правительства: Иосиф Виссарионович Сталин
Председатель Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б)
22 марта 1939 года — 5 октября 1952 года
Предшественник: Николай Иванович Ежов
Преемник: Матвей Фёдорович Шкирятов
Секретарь ЦК КПСС
28 февраля 1935 года — 18 марта 1946 года
народный комиссар земледелия СССР
11 декабря 1943 года — 15 марта 1946 года
Глава правительства: Иосиф Виссарионович Сталин
Предшественник: Иван Александрович Бенедиктов
Преемник: Иван Александрович Бенедиктов как Министр земледелия СССР
Председатель Совета Союза Верховного Совета СССР
15 декабря 1938 года — 12 марта 1946 года
Предшественник: должность учреждена
Преемник: Андрей Александрович Жданов
Народный комиссар путей сообщения СССР
2 октября 1931 года — 28 февраля 1935 года
Глава правительства: Вячеслав Михайлович Молотов
Предшественник: Моисей Львович Рухимович
Преемник: Лазарь Моисеевич Каганович
Народный комиссар рабоче-крестьянской инспекции СССР
22 ноября 1930 года — 9 октября 1931 года
Глава правительства: Вячеслав Михайлович Молотов
Предшественник: Григорий Константинович Орджоникидзе
Преемник: Ян Эрнестович Рудзутак
Главный секретарь Северо-Кавказского крайкома ВКП(б)
январь 1928 года — декабря 1930 года
Предшественник: Михаил Семёнович Чудов
Преемник: Борис Петрович Шеболдаев
Секретарь ЦК ВКП(б)
3 февраля 1924 года — 18 декабря 1925 года
 
Рождение: 18 (30) октября 1895(1895-10-30)
деревня Кузнецово,
Сычёвский уезд,
Смоленская губерния,
Российская империя
(ныне Ельнинский район, Смоленская область)
Смерть: 5 декабря 1971(1971-12-05) (76 лет)
Москва, СССР
Супруга: Дора Моисеевна Хазан
 
Награды:

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Андре́й Андре́евич Андре́ев (30 октября 1895 года, Кузнецово Смоленской губернии — 5 декабря 1971 года, Москва) — российский революционер, советский партийный и государственный деятель.

Член партии большевиков с 1914 года, ЦК (1920—1921, 1922—1961); член Политбюро ЦК ВКП(б) (1932—1952[1]; кандидат 1926—1930), член Оргбюро ЦК ВКП(б) (1922—1928, 1939—1946). Секретарь ЦК ВКП(б) (1924—1925, 1935—1946). Член ЦИК СССР 1—7 созывов. Депутат Верховного Совета СССР 1—5 созывов (1937—1962).





Биография

Родился в крестьянской семье на Смоленщине. Два года отучился в сельской школе. C 1908 года в Москве, где с 13 лет поступил «мальчиком» в трактирный промысел — работал на мытье посуды и чистке самоваров[2][3]. Учился сначала в воскресной школе для рабочих, затем на Пречистинских рабочих курсах, где начал знакомиться с марксистской литературой, там же сблизился с большевиками и в 1911—1912 годах являлся участником социал-демократического кружка[4]. В 1911 из Москвы уехал на Кавказ и юг России, где кочевал из города в город, выполняя самую разную работу.

В 1914 году переехал в Санкт-Петербург, где поступил на артиллерийский склад рабочим в патронно-гильзовую мастерскую. Затем работал в страховых кассах Путиловского завода и фабрики «Скороход». В 1916 вошёл в Петербургский комитет большевиков (1915—16). Находился на нелегальном положении.

С 1917 года член Петроградского комитета РСДРП(б).

Участник встречи В. И. Ленина на Финляндском вокзале 3 апреля 1917 года, присутствовал на торжественном собрании, организованном в ночь с 3 на 4 апреля в честь приезда вождя, участвовал в работе 7 (апрельской) конференции большевиков, был её делегатом.

В ночь с 3 на 4 апреля, во время торжественного собрания, впервые встретился с Лениным:

«Я никогда не мог себе мысленно представить Ленина. И вот — сижу в трех-четырех шагах от него. Было какое-то трудно передаваемое, необыкновенное чувство: видеть совсем близко Ленина, создателя нашей партии! Сколько раз мы, большевики-подпольщики, мечтали увидеть и услышать Ленина и вот, наконец, наша мечта сбылась».

Активно участвовал в Великой Октябрьской социалистической революции, был делегатом II Всероссийского съезда Советов[4].

1917—1919 гг. провёл на партийной и профсоюзной работе на Урале и Украине. Являлся членом редколлегии газеты «Уральский Рабочий». С 1919 г. член Президиума ВЦСПС (работал на Украине), в 1920—1922 гг. секретарь ВЦСПС, работал в Москве[3]. В 1921 году во время дискуссии о профсоюзах стоял на платформе Л. Д. Троцкого и Н. И. Бухарина.

В 1922—1927 гг. председатель ЦК профсоюза железнодорожников. С февраля 1924 г. по декабрь 1925 г. секретарь ЦК ВКП(б)[5]. С января 1928 г. по декабрь 1930 г. 1-й секретарь Северо-Кавказского крайкома партии.

С декабря 1930 года по октябрь 1931 года председатель ЦКК ВКП(б), по совместительству нарком рабоче-крестьянской инспекции СССР и заместитель Председателя СНК СССР. В газете «Правда» от 16 сентября 1988 года отмечается: «… с февраля по октябрь 1931 г. проводилась новая, наиболее широкая волна ликвидации кулацких хозяйств. Общее руководство осуществлялось специальной комиссией, которую возглавлял А. А. Андреев… раскулачивание проводилось и в дальнейшем… оно, все больше принимало характер репрессий» (в указанном номере на стр. 3: «Коллективизация: Как это было».)[6]

С 2 октября 1931 г. по 28 февраля 1935 г. Народный комиссар путей сообщения СССР, сменил его на этом посту Л. М. Каганович.

28 февраля 1935 г. первый после гибели С. М. Кирова Пленум ЦК ВКП(б) избрал А. А. Андреева секретарем ЦК[7]. 10 марта 1935 года опросом избран членом Организационного бюро ЦК ВКП(б), на него возложено ведение его заседаний и совместно с секретарём ЦК Ежовым подготовка повестки[7].

С 10 марта 1935 по 13 мая 1937 по совместительству заведующий Промышленным отделом ЦК ВКП(б) (сменил Н. И. Ежова).

Как вспоминал Н. С. Хрущёв: «Андрей Андреевич сделал очень много плохого во время репрессий 1937 года. Возможно, из-за своего прошлого он боялся, чтобы его не заподозрили в мягком отношении к бывшим троцкистам. Куда он ни ездил, везде погибало много людей»[8][9].

12 января 1938 г. первым собранием первого новоизбранного (по Сталинской конституции 1936 года) Верховного Совета две палаты Верховного Совета — Совет Союза и Совет Национальностей — провели раздельные заседания и избрали своих председателей, соответственно А. А. Андреева и Н. М. Шверника[10].

В конце 1938 года, после того, как Н. И. Ежов был отстранён от должности наркома, Андреев был председателем комиссии Политбюро по расследованию деятельности НКВД.

В 1935—1946 гг. секретарь ЦК ВКП(б), заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК (до 1946 года), одновременно в 1938—1946 гг. Председатель Совета Союза Верховного Совета СССР, в 1939—1952 гг. Председатель КПК при ЦК ВКП(б) и в 1943—1946 гг. глава Народного комиссариата земледелия СССР.

Трижды (в 1937, 1946, 1950) избирался в Ашхабадском избирательном округе Туркменской ССР депутатом Верховного Совета СССР и дважды избирался депутатом Верховного Совета РСФСР по Новосибирскому избирательному округу. В 1946 году в речи на митинге избирателей в г. Ашхабаде Андреев говорил:

«Что касается меня, вашего кандидата, то позвольте вас заверить, что я, как верный сын партии большевиков, буду и впредь следовать за товарищем Сталиным в выполнении великих задач строительства коммунизма».

В 1946—1953 гг. заместитель председателя Совета Министров СССР, с 28 марта 1946 года в этом ранге курировал агропромышленный комплекс (министерства земледелия, животноводства, технических культур, сельскохозяйственного машиностроения), а также главлесоохрану[11]. Кроме того, возглавлял Совет по делам колхозов, созданный 19 сентября 1946 года.

Историк Серго Микоян отмечал: «Уйти с работы в Политбюро можно было только в мир иной. Единственный, кто сумел это сделать и не погибнуть, — Андрей Андреевич Андреев. Это стало возможным потому, что он потерял слух. Носил слуховой аппарат. Но они тогда очень мало помогали. И тогда, кажется, в 1950 году, сказал Сталину, что ему неудобно оставаться в Политбюро, ибо он не в состоянии участвовать в обсуждениях. Сталин его отпустил на покой — в Верховный Совет РСФСР, — не тронув. Другого такого случая не знаю»[12]. В 1957 году представлял Москву на праздновании 250-летия Ленинграда[13]. С 1962 г. советник при Президиуме Верховного Совета СССР. В 1957—1962 гг. председатель Общества советско-китайской дружбы.

Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Согласно воспоминаниям Анастаса Микояна, не хотел быть похороненным в Кремлёвской стене[14]. Могила на первом участке. Напротив могилы Андреева находится могила его жены Доры Хазан-Андреевой.

Награды

Семья

Был женат на Доре Моисеевне Хазан-Андреевой (1894—1961). Дети — Владимир, штурман дальней авиации, и Наталья (1922—2015), доктор биологических наук.

Была и вторая жена Андреева (Десятова)Зинаида Ивановна с которой он расписался в старости . Дети — Десятова Татьяна Андреевна, Десятова Валентина Андреевна. Внуки — Кочергин Илья Николаевич, Харламов Иван Вячеславович и Харламова Ксения Вячеславовна.

Память

  • В его честь были названы опытный тепловоз и паровоз, выпущенные соответственно в 1933 и 1935 гг.
  • В его честь был назван теплоход серии «Ленинская Гвардия», который был приписан с начала 1970-х к Эстонскому Морскому Пароходству
  • Имя Андреева носил Таганрогский металлургический завод[15]. В топонимике современного Таганрога до сих пор существует наименование «Бухта Андреева», которое носит небольшая морская бухта в районе Таганрогского металлургического завода.
  • Московский техникум железнодорожного транспорта с 1936 по 1998 год носил имя А. А. Андреева.
  • Поселок под Тюменью, переименованный в 1957 году в честь М. И. Калинина и ещё позже вошедший в городскую черту[16][17][18].
  • улица в Усть-Каменогорске
  • улица в селе Новый Егорлык Сальского района Ростовской области

Напишите отзыв о статье "Андреев, Андрей Андреевич"

Примечания

  1. Освобождение А.Андреева после XIX съезда КПСС от должности члена Политбюро И. В. Сталин объяснил болезнью («совсем оглох»), однако болезнь не помешала Андрееву в июле 1953 года выступать на Пленуме ЦК КПСС в череде осуждавших деятельность Л. П. Берия. — См. И. Сталин. [sovetia.at.ua/Stalin/Tom18.html Речь на Пленуме ЦК КПСС 16 октября 1952 года]
    «Сталин единолично отстранил также от участия в работе Политбюро и… Андрея Андреевича Андреева» [ru.wikisource.org/wiki/О_культе_личности_и_его_последствиях._Доклад_XX_съезду_КПСС_(Н.С._Хрущев)].
  2. [www.istprof.atlabs.ru/729.html История профсоюзов — АНДРЕЕВ Андрей Андреевич (1895—1971)]
  3. 1 2 [www.biografija.ru/biography/andreev-andrej-andreevich.htm Андреев Андрей Андреевич — Биография]
  4. 1 2 [lkrkrp.narod.ru/bolsheviki/andreev.htm Андрей Андреевич АНДРЕЕВ 1895]
  5. [www.knowbysight.info/2_KPSS/07175.asp 07175]
  6. [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=8960 ЧАСТЬ ПЕРВАЯ О жизни некоторых моих предков и родственников. О фамилии. Семья моего деда ::: Литинский А. — Жития не святых ::: Литинский Александр Борисович ::: Воспоминания …]
  7. 1 2 [www.situation.ru/app/rs/lib/politburo/part4.htm Политбюро. Механизмы политической власти в 30-е годы]
  8. [www.hrono.ru/biograf/andreev_aa.html Вопросы истории. 1990. № 4. С. 78]
  9. Н. С. Хрущёв. [1russia.ru/hrushew/wospominaniya1.html Воспоминания (кн. 1)]
  10. [www.praviteli.org/ussr/ussr1/transit1938.php СССР: переходный период 12-17 января 1938 г.] // «Известия», 13, 14, 15, 16, 17, 18 января 1938 г.
  11. Хлевнюк О. В. и др. (сост.) Политбюро ЦК ВКП(б) и Совет Министров СССР, 1945—1953.
  12. [www.vestnik.com/issues/97/0624/win/mikoyan.htm Михаил ГОЛЬДЕНБЕРГ: Интервью с Серго Микояном (Окончание) [WIN]]
  13. С. Н. Хрущёв. «Никита Хрущёв. Реформатор». Книга 1.
  14. А.И Микоян. «Так было».
  15. И дольше века льётся сталь / Под ред. Н. И. Фартушного. — Ростов-на-Дону: Принт-Сервис, 2006. — 288 с.
  16. [tyumedia.ru/93425.html 27.06.2012 | Тюменское эхо 1812 года]
  17. [region72.blogspot.ru/2012/02/blog-post_28.html Районы Тюмени — народные топонимы]
  18. [www.tvtm.ru/stati/spravochnaja-v-gorodah-rossii/posyolok-andreevskii-v-tyumeni-on-zhe-ka.html ПОСЁЛОК АНДРЕЕВСКИЙ в Тюмени, ОН ЖЕ — КАЛИНИНА, ОН ЖЕ — КАЛИНКА в тюмени]

Литература

  • Народные избранники Карелии: Депутаты высших представительных органов власти СССР, РСФСР, РФ от Карелии и высших представительных органов власти Карелии, 1923—2006: справочник / авт.-сост. А. И. Бутвило. — Петрозаводск, 2006. — 320 с.

Ссылки

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_a/andreev_aa.php Хронос]
  • [bse.sci-lib.com/article058166.html БСЭ]
  • [necropol.org/andreev.html «Андрей Андреевич Андреев и его могила»]
  • [www.biografija.ru/show_bio.aspx?id=3425 Автобиография для словаря Гранат]
  • [www.knowbysight.info/AAA/01003.asp ]
  • [www.novodugino.ru/index.php?page=andreev.html&Cheme=blue&sel=0 ]
  • [www.istprof.atlabs.ru/729.html ]
  • [libinfo.org/index/index.php?id=8295 ]

Отрывок, характеризующий Андреев, Андрей Андреевич

Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.